Пока никто не знает

Сынмин боялся идти в школу после окончания экзаменов. Они с Чанбином до сих пор не разговаривали. Хотя казалось, ещё немного, и тот выскажет ему всё, что думает, особенно о его гулянках с Чаном и поздних приходах домой. Родители не обращали на это никакого внимания, пока Сынмин не доставлял проблем, а их он не доставлял никогда. Разве что мама порой смотрела на него со странной полуулыбкой, но ничего не говорила. Ноги по обыкновению понесли за Чанбином с самого утра. Раз тот продолжал молчать, то выяснять, что они там придумали с Сынван, приходилось самому. Пошёл не зря. Сынван утащила Чанбина во внутренний двор школы, к беседкам, где в такое раннее время никто не ходил. Если только специально не следил за ними. Чанхёк следил. Вместе с Рэвоном. И Сынмин тоже. — Готов? — выдохнула она, и Сынмин спрятался за колонной, чтобы не быть случайно замеченным. — Ты серьёзно? Я дал тебе время подумать, пока у нас были экзамены, — уже в голос произнёс Чанбин. — И ты всё ещё говоришь, что нам нужно расстаться? Просто скажи, что нам нужно решить, и я сделаю это… — Слушай, Чанбин, тебе же сказали «нет», неужели даже такое простое слово не доходит до твоей тупой башки? — сердце колотилось в самой глотке от боязни быть замеченным, но Сынмин всё же выглянул совсем немного, заметив, как Чанхёк, будучи почти на голову выше Чанбина, как котёнка ткнул его пальцем в висок, вторую руку оставляя покоиться в кармане брюк. Рэвон смотрел на это с немым ликованием. — Это вообще не твоего ума дело, — огрызнулся Чанбин. — Иди куда шёл. — Так я сюда и шёл, — усмехнулся он и резко притянул Чанбина к себе ближе за ворот рубашки, чтобы совсем тихо, но ещё различимо для Сынмина сказать: — Или что, ты запретишь мне здесь находиться? Давно не получал по почкам? Отвали от Сынван, или я объясню тебе её «нет» совсем иначе. — А я повторю тебе ещё раз: наши отношения тебя не касаются, Чанхёк. И ты можешь говорить что угодно. Но тебе она тоже говорила «нет» уже миллион раз. Только в отличие от меня, с тобой её точно ничего не связывает. Так что отвали по-хорошему. — Посмотрим, как ты заговоришь вечером, — невесело ухмыльнулся Чанхёк, оттолкнув от себя Чанбина, и Сынмину пришлось вжаться в колонну, чтобы проходящие в его сторону Чанхёк с Рэвоном, не заметили его нахождения здесь. — Ты точно будешь в порядке? — тихо спросила Сынван. — Может, кого на подмогу позвать? — Мне не привыкать, поэтому просто забей. Будет лучше, если всё пройдёт как обычно — не нужно его провоцировать излишне. — Ладно… Напиши мне вечером, как доберёшься домой, — с беспокойством в голосе. — Это что, забота? — усмехнулся Чанбин и тут же ойкнул — Сынмин не видел, от чего именно, но догадывался, что либо от пинка, либо от тычка. Либо и вовсе от подзатыльника. — Больно же! — Это чтоб ты, дурак, думал больше, чем говорил. Нуна за тебя очень беспокоится. — Ты или Субин-нуна? — Мы обе. Так что вали на уроки и веди себя прилично — одного Чанхёка с тебя хватит на сегодня. Сынмин выглянул из-за колонны, чтобы убедиться, что они ушли с другой стороны, и посмотрел на часы. До первого урока оставалось всего минуты три. Чёрт. Ни переварить информацию, ни нормально к уроку не подготовиться.

***

— Слушай, ты вообще здесь? — помахал перед его глазами палочками Феликс. Сынмин моргнул пару раз и кивнул, скорее, на автомате. Посмотрел на свой поднос, потом на его, сравнив, что сам практически ничего не съел, пока Феликс умял свой обед подчистую. Голова была забита совершенно не учёбой. И тем более не обедом. Он жевал удон из супа и даже не чувствовал вкуса — настолько всё равно было на происходящее. — Ага, здесь, — вздохнул Сынмин и отправил в рот тонкасы. Мясо тоже не имело вкуса, но поесть было нужно — за завтраком он не смог в себя запихнуть от нервов вообще ничего. — А как будто нет. Что-то случилось? Или ты паришься по поводу рейтинга, который ещё даже не вывесили? — Да нет, не в рейтинге дело. Другие проблемы… — Ну как хочешь — если что, я всегда выслушаю, знай. Сынмин равнодушно кивнул и попытался сосредоточиться на обеде. Что будет вечером? И что значило это «как обычно»? Сынмин вспомнил, как полгода с лишним назад увидел у Чанбина синяки на боку. Показалось ли ему тогда или нет? Чан, который всё время беспокоился и даже настаивал, чтобы тот сходил в больницу, если будет что-то серьёзное. Сынван, которая волновалась вместе с той девушкой. И Сынмин, который не знал ни черта, но волновался не меньше. А ещё бесился с того, что ни черта не знал. — Помнишь, ты мне обещал? — спросил Сынмин, когда Чан ответил на звонок. Он набрал его сразу же, зайдя в раздевалку. Поставил на громкую связь и по-быстрому начал переодеваться, сбрасывая с себя бейсбольную форму и одеваясь словно с кем-то на перегонки. Времени было в обрез. — Сынмин, нет, — нервно. — Не суйся туда сегодня, пожалуйста. — Раз ты всё знаешь, то обязательно приедешь. Жди — я напишу, — произнёс Сынмин и скинул звонок, подхватывая с пола биту и рюкзак. По правилам, весь инвентарь после тренировки сдавался под роспись — как и брался в самом начале, — но их вахтёр частенько сваливал после начала тренировки и до самого конца его было не видать. Сынмин же разыграл драму и состроил жалостливую гримасу, мол, прихватило живот так, что сдохнуть охота. Тренер походил вокруг него с подозрениями всего пару минут и отпустил домой отлёживаться. Оставалось только расписаться и проскользнуть на выход, не особо отсвечивая стыренной за пазухой битой. Спасибо за идею Хёнджину. Сынмин боялся не успеть. Ещё больше он боялся того, что вообще-то он ни разу никого не бил, а, возможно, придётся. На подмораживающем ноябрьском холоде и так руки тряслись от влажного ветра, так что по пути биту пришлось убрать в рюкзак, несмотря на вычурное торчание ручки, но лучше так, чем никак. При беге она всё равно мешалась под курткой. У Чанбина занятия заканчивались в восемь — Сынмин как раз успевал к этому времени и надеялся, что Чанбин пойдёт через центральный выход, а не где-нибудь ещё. Потому что свалить с тренировки ради ничего — план «хуже не придумаешь». Уже на подходе к зданию он заметил стайку вывалившихся второклассников. В основном, это были девчонки, ещё несколько парней, следом вышел их практикант из библиотеки. Потом он увидел Чанбина в гордом одиночестве, и тот, поправив лямку рюкзака на куртке, двинулся к стоянке с велосипедами. Сынмин даже подумал, что ничего не будет, но тут же следом за ним направилось аж несколько человек, среди которых он в свете пары фонарей разглядел и Рэвона с Чанхёком. Сынмин ждал непонятно чего. Но пока он ждал, двор школы опустел совсем, и пришлось пойти за парнями. Судорожно сжимая в озябших руках телефон, он продвигался вперёд, стараясь не привлекать к себе внимания, но при этом шурша ветками кустов и оставшейся на них листвой о куртку. Чанбин забрал свой велик, после чего пошёл на задний двор и дальше, где, на удивление, было темно хоть глаз выколи. Кто-то специально выключил весь свет? Парни шли следом, Сынмин старался не отставать, но не выходило: все они шли по открытому пространству, и его бы быстро заметили, так что пришлось подождать, пока они скроются за деревьями, чтобы потом перебежками догнать их. В лес они ушли недалеко — Сынмин слышал по улюлюкающим голосам всех впереди себя и старался идти максимально тихо по возможности, когда нельзя даже фонарик включить, чтобы смотреть под ноги и обходить трескающиеся под ними сухие ветки. В руках смартфон с уже набранным, но неотправленным сообщением и пальцем наготове. Парни уходили вглубь всё дальше, Сынмин не отставал, однако поджилки уже начали трястись, кажется, громче, чем собственное дыхание. Сердце стучало в ушах, а каждое сглатывание глушило барабанные перепонки. Сынмин не видел впереди себя практически ничего, идя лишь по чужому фонарю впереди, и замер, когда все остановились на небольшом открытом пространстве, к которому вывела довольно прямая тропа, словно её специально для этого протоптали. Сынмин затаил дыхание, остановившись тоже. Их было пятеро. Чанбин один. И Сынмин. — Ну что? Ты надумал что-нибудь за день или можно сразу начинать? — начал первым Рэвон, когда все, кроме Чанбина, включили фонарики на телефонах. Сынмину пришлось отойти за самый широкий ствол дерева, чтобы на него случайно не попал свет. — Прости, не в курсе, что я должен был надумать, — разминая шею и плечи, скинув куртку на велосипед. — К тому же, тебе я уж точно ничего не должен, или ты по жизни исполняешь роль шавки? — Чанбин явно злил его, чтобы вывести из себя, поэтому увернуться ему сразу же ничего не стоило, ударив с разворота в спину. Рэвон отлетел, едва не завалившись на брошенный на землю велик, но с усилием устоял. Сынмин выжидал. Пока силы были равны, не стоило вмешиваться — это он понимал прекрасно. Стоит ему влезть, и… Не хотелось думать, что будет после, если будет. Рэвону мешала застилающая глаза ярость. Как и тогда на соревнованиях, он нёсся сломя голову вперёд, не замечая обычных подсечек и делая абсолютно очевидные выпады, которые Чанбин пресекал, умудрившись в конце концов уложить того на лопатки, схватив на лету его ногу за щиколотку, и с силой откинув от себя наземь. Следом во тьме Чанбину тут же прилетело чьей-то уже чужой ногой под дых без особых разбирательств. Сынмин от испуга начал искать разблокировку экрана на телефоне и не сразу понял, что хруст веток под ногами — не его. И даже не тех, кто спереди — он сзади. А когда оглянулся, почувствовал движение по спине и звук рассечённого воздуха. Как на бейсболе. После чего рухнул и, встретившись головой с чем-то, весьма напоминающим по жёсткости кору дерева, отключился.