Пока никто не знает

Стук в дверь выдернул из мыслей. Сынмин стоял возле шкафа, выбирая что надеть перед выездом в ресторан по случаю приезда мамы, и продолжал тонуть в том, что ему делать со всем этим. С Чанбином, с Чаном, с отчимом, с мамой, с бейсболом… Список был бесконечным. Сынмин спихивал все эти неразрешённые вопросы каждый раз на потом, и вот это «потом» случилось. Внезапно слишком сильно ударяя его по голове обухом. — Сынмин-а, ты у себя? — Да, мам, заходи, — встрепенувшись, ответил Сынмин. — У тебя всё хорошо? — поинтересовалась она, подходя и касаясь ладонью его лица. Он так скучал. И оказалось, что понял это, только увидев её лицо. — Сынмин-а, ты чего, сынуля? — Она легонько погладила его по спине, когда он налетел на неё с объятиями и сильно зажмурился. — Так соскучился? — Я правда очень скучал… — Верю, сынок, верю. Я тоже очень скучала, мой хороший. Всё ведь было хорошо без меня? Сынмин закивал, не в силах говорить неправду. Он не смог бы. Да и не хотел её расстраивать. Всё уже хорошо. Наверно. Стоит только каким-нибудь образом придумать, почему он больше не будет ходить на бейсбол. — Ещё одна бита? Снова тебе её отчим подарил? — спросила мама, увидев её в углу вместе с перчаткой и мячом, и, не дожидаясь ответа, добавила: — Пользуйся ею хоть иногда, даже если она тебе не нужна. Он старался сделать тебе приятное. Сынмин снова молча кивнул, так ничего и не ответив.

***

— Ну рассказывай теперь, что у вас там происходит. Сынмин знал, что Хёнджин не слезет, пока не узнает правду, поэтому скрывать бесполезно. Хорошо хоть через коридор сейчас не было Чанбина, который мог в любой момент зайти к нему в комнату. Или родителей, которым точно не стоит знать подобное. — Ну ладно, давай начнём с простого: что между вами с Чани-хёном? — Откуда ты знаешь, что с Чани-хёном проще? — прищурился Сынмин. Неужели он настолько очевиден? — Потому что его ты хотя бы не сторонишься. Но между вами явно что-то есть, — хитро хихикнул Хёнджин. Последние выходные от каникул, а потом снова в школу. Сынмин понятия не имел, как он туда пойдёт и что их с Чанбином там ждёт. — Ну… Кажется, я ему нравлюсь. — Кажется? — брови Хёнджина поползли вверх при этом предположении. — Да он буквально ходил вокруг тебя павлином и не обращал внимание на Феликса, который вообще-то хотел привлечь его внимание к себе. — Он меня чуть не поцеловал. Второй раз. Если бы не Чанбин-хён… — Так… А вот с этого места поподробнее. Сынмин долго думал, с чего начать, и в конечном итоге всё само из него полилось. Он говорил и про драку, и про скрытность Чанбина, и про Субин с Сынван, и про отца, и даже про то, как уже несколько раз мастурбировал в душе. Порой при Чанбине за шторкой. — И ты правда хотел, чтобы Чани-хён тебя поцеловал? — поинтересовался Хёнджин после рассказа о том, как они тогда приехали домой после караоке. — Я не знаю… Наверное, я хотел проверить? — повёл плечом Сынмин, до конца не понимая, чего он на самом деле хочет. — Сынмин, я давно тебе говорю, что у Чанбин-хёна есть к тебе интерес. И отнюдь не братский. Что если ты вот так вот проверишь, но всё окажется совсем не тем, о чём ты предполагал? Вы ничего назад не вернёте. Ни ты, ни он. Ничего не будет как прежде. И его отец… Ты подумал, что будет, если он узнает? Или как ты говоришь, сделает свои выводы из увиденного? У тебя перед глазами есть пример Субин. Я не думаю, что он посмеет выгнать тебя из дома, но ты уверен, что Чанбину домой путь не будет заказан, как только ему стукнет девятнадцать? Готов ли ты с этим мириться? Сынмин был абсолютно не готов принять даже хоть какое-нибудь мало-мальски важное решение, не говоря уже о том, чтобы мириться с последствиями. Не могло оно просто всё идти своим чередом, а он — плыть по течению? Проблем вокруг действительно было навалом. Первой обозначился страх идти в школу. То, что Чанбин привёл его тогда два раза на экзамен и забрал с него же, не говорило ровным счётом ничего о будущих посещениях, особенно в новом году. Но, как оказалось, его действительно не трогали. Ни Рэвон, ни тот парень, ни кто-либо другой. Второй проблемой стал бейсбол. Сынмин так и не осмелился сказать матери о том, что не может больше играть. Он выпросил у тренера ещё пару недель отдыха и, получив скептический взгляд вместе с разрешением, с облегчением вздохнул. Чан же забирал его каждый вечер домой вместо Чанбина — тот допоздна теперь оставался в школе на дополнительных и ещё посещал курсы подготовки к экзаменам, так что возвращался домой либо вместе с отцом, либо чуть раньше. — Ты завтра же раньше заканчиваешь? — спросил Чан, сняв шлем, и подошёл ближе к Сынмину, чтобы обнять за пояс. — Типа того, а что? — Сынмин коснулся костяшками вспыхнувшей в мгновение щеки и сделал неловко полшага назад. — Кататься по городу, конечно, здорово, но я предлагаю заехать ко мне на студию. Я, помнится, уже предлагал. — И не мне одному, — отшутился Сынмин, припоминая вечер в караоке. — Можешь выслать адрес — мы с Феликсом к тебе доберёмся своим ходом. — Можно завтра или через неделю — как тебе удобно. По вечерам там не особо много народу — по крайней мере, в моей аппаратной. Приезжайте вместе — я не против. Чан продолжал проявлять к нему повышенное внимание, как и делать намёки, от которых Сынмин вспыхивал как спичка. А потом приходил каждый раз домой и, быстро перекусывая, закрывался у себя в комнате, чтобы чертить-чертить-чертить… — Ещё не спишь? — тихо приоткрыл дверь и спросил Чанбин, просунув внутрь только макушку. Сынмин помотал головой, посмотрев на настольные часы. Почти половина первого ночи. — Только пришёл? — спросил Сынмин, запрокидывая голову, когда Чанбин подошёл к нему сзади и взял в руки ластик, чтобы постирать грифель с его пальцев, как обычно перемотанных пластырем на узлах фаланг. — Успел уже перекусить. Хочу в душ и спать. Как твой день прошёл? Сынмин пожал плечами и хотел уже ответить, что как обычно, но промолчал. — Можно я останусь сегодня у тебя? Вопрос, на который у Сынмина теперь был только один ответ. Он думал над этим уже почти месяц, с той самой ночи, когда они оба были пьяны, и после этого они, словно думая об одном и том же, не напрашивались друг к другу. Словно понимали на подсознательном уровне, что нельзя. Сынмин сжал его пальцы в своих и, перекрестив руки, стиснул между подбородком и ключицами их руки, опустив голову. Всё было понятно без слов. Но почему? Если Сынмин сам не понимал происходящего, понимал ли что-то Чанбин? Понимал ли он лучше него, что происходит между ними. Чанбин ответа не дождался. Наклонился, не отпуская его рук и обнял крепче, утыкаясь лбом в его плечо. — Нас видел твой отец… как мы спали вместе на твоём диване, — хрипло произнёс Сынмин, заставляя Чанбина приподнять голову и опереться теперь на плечо подбородком. — Я думаю, нам не стоит… больше… так… делать?.. Мы можем… — …навлечь на себя беду? — договорил за него Чанбин. Сынмин смог лишь кивнуть, не говоря ни слова и до боли сжимая его пальцы в своих, зажмуривая глаза и ещё абсолютно не подозревая, что ждёт их в ближайшие полгода из-за этого решения. Но если даже Чанбин согласился, значит и вправду так надо? И вправду ли они так сильны, пока никто ничего не знает?..