Лисий танец

«И среди благородных семей немало тех, кто на деле не следует высказываемым принципам, — рассуждала мать. Вэй Ин сидел у неё на коленях и не очень понимал, о чём она, а отец мрачно молчал. — Будь уверен, среди них найдутся жаждущие власти и предатели, люди с ядовитыми языками, которые будут рады очернить тебя, когда ты повернёшься к ним спиной. Не стоит доверять кому-то лишь потому, что он, как ты сам, носит меч». Вэй Ин запоминал, хоть его больше увлекали блики солнца на воде лежавшего за низким кустарником озера. Отец же не возражал, только вздохнул и покачал головой. Его чашка с чаем давно опустела, но он не спешил подлить себе ещё. «Когда-нибудь ты убедишься, что из всех, кто зовёт себя твоим другом, единственный человек с чистым сердцем — Цзян Фэнмянь, — добавила она внезапно. — Надеюсь, не будет слишком поздно». Вэй Ин повторил про себя имя несколько раз. Набор звуков ему понравился. Цзян — как будто прозвенел колокольчик. Позже именно это его и спасло. Когда человек, застукавший его за попыткой украсть яблоко с рыночной повозки, спросил, сын ли он Цансэ Саньжэнь и Вэй Чанцзэ, отвечать согласием было слишком опасно — у родителей оставались враги. Но когда тот представился Цзян Фэнмянем, Вэй Ин вспомнил звенящее имя и решился довериться. И попал в клан Цзян. Однако он вовсе не забыл, что мать предупреждала — среди благородных заклинателей не всякий носящий меч действительно достоин доверия. *** — Вот, значит, какую тайну прятала от меня Цансэ, — пробормотал Лань Цижэнь. — Что же это за лиса, если она хочет смерти наследнику клана Цзинь? Вэй Ин вздрогнул — впервые в жизни его раскрыл человек, и вовсе не успокаивало, что это — Лань Цижэнь. Он готов был открыться Лань Чжаню, но не кому-то ещё. Слишком поздно понял, в какую ситуацию поставил себя, а теперь уже нельзя было отступиться и некуда было спрятаться. — У неё или у него должны быть на это причины, — проговорил он, ненароком взглянув на дверь, точно там уже поджидали охотники. — Не стоит волноваться, господин Вэй, — по-своему истолковал его взгляд Лань Сичэнь. — Над Залом наказаний — купол тишины. Никто не услышит нас, не сумеет подобраться незамеченным. И ваша тайна останется тайной. — Наша тайна, — чуть осмелел Вэй Ин и теперь пристально посмотрел на Лань Чжаня. Тот смиренно уставился на носки собственных сапог. — Наша, — уступил Сичэнь, и голос его прозвучал мягче. — Что ж… Если лисье чутьё не позволит нам найти отравителя, подумаем, кому могло быть выгодно такое происшествие. — С одной стороны, — вступил Лань Цижэнь, — оно бросает тень на наш клан. Издавна воспитанники других семей собирались здесь на обучение, им никогда не грозила опасность. Теперь на совете найдётся немало желающих высказаться, что Облачные Глубины уже не те. С другой стороны, возможно, это внутрисемейное разбирательство. Цзинь Цзысюань — единственный наследник, быть может, его двоюродный брат хотел расчистить себе путь, да только спутал сосуды с вином? Цзысюнь показал себя на редкость… — и он замолчал, заметив насмешливый взгляд Вэй Ина. — Быть может, кто-то хотел очернить Вэй Усяня, — добавил Лань Чжань совсем тихо. — Но не представляю, кому это может быть нужно. — Не у всех заклинателей одинаково чисты сердца, — сказал Вэй Ин, и Лань Цижэнь посмотрел на него очень странно. — Смерти Цзысюаню и Цзысюню могли пожелать те, кто хотел бы ослабить влияние клана Цзинь. И те, кто хотел бы бросить тень на клан Лань. И даже те, кто, как правильно заметил Лань Чжань, мечтал досадить клану Цзян. — Цишань Вэнь? — предположил Лань Сичэнь. — В жажде стать выше всех остальных Вэнь Жохань не раз использовал… сомнительные средства. Здесь Вэнь Цин, и она — лекарь. Она могла создать яд. — Вэнь Цин? — Вэй Ин покачал головой. — Она совсем не похожа на лису. От неё и её брата пахнет высокогорными травами и сладкой горчинкой дикого мёда… — он прикрыл глаза, чтобы лучше вспомнить. — Мне они не показались опасными, хотя… — он растерянно почесал кончик носа. — Среди клана Вэнь разве не смотрелись они отщепенцами? — Верно, но такое положение может как послужить защитой, так и обличить в жажде, совершив преступление, получить благосклонность Вэнь Жоханя, — проворчал Лань Цижэнь. — Как бы ни хотелось оспорить слова господина Вэя, но и он сейчас, и его мать прежде правы в одном — сердца заклинателей не всегда столь чисты, сколь того требует путь меча. Нам нужны доказательства, чтобы указать на кого-то. Ванцзи, ты и господин Вэй должны приготовить для меня список адептов, которые могли бы оказаться заинтересованы в подобном происшествии. Я и Сичэнь побеседуем с каждым, быть может, отравитель найдётся. — Идите, — добавил Сичэнь. — Сегодня пора собираться ко сну, а завтра можете заняться списком вместо занятий. — Хорошо, — поклонился Лань Чжань. — Сделаю всё, что в моих силах, — последовал его примеру Вэй Ин. Зал наказаний они покинули вместе, и как только за их спинами закрылась дверь, Вэй Ин поймал Лань Чжаня за запястье. — Ты мог бы ничего не говорить о нашей прогулке, — заметил он. — И не пришлось бы просить о наказании. — Это была бы ложь, — отвёл взгляд Лань Чжань. — И я не мог… — Не мог чего, солгать? — хмыкнул Вэй Ин. — Не мог смотреть, как тебя обвинили в том, чего ты не совершал, — договорил Лань Чжань. — Кстати, чей это был голос? Ты заметил, кто сказал это? — вспомнил Вэй Ин. Он тогда слишком увлёкся спором с Цзян Чэном, чтобы сразу обратить внимание. — К сожалению, нет, — Лань Чжань качнул головой. — Но, быть может, кто-то всё же заметил. — Мне показалось только, что голос раздался не от адептов клана Цзинь, а где-то… со стороны. Возможно, Не Хуайсан что-то заметил — он стоял куда ближе, — снова дотронулся до кончика носа Вэй Ин. — Но уже действительно поздно, потому, Лань Чжань, мне пора идти. Он быстрым шагом направился прочь, чувствуя, что Второй Нефрит всё ещё смотрит ему в спину. Однако как только тропа повернула, на Вэй Ина налетел Цзян Чэн. — И где же ты пропадал со Вторым Нефритом?! — с ядом в голосе спросил он. — Раньше на прогулки ты зазывал меня, а теперь решил, что нашёлся друг получше? Или тебе просто хотелось доказать, что и Нефриты клана Лань нарушают правила? — Всё не так, — возразил Вэй Ин. — Я отбывал наказание, но это ужасно скучно делать в библиотеке. Вот мы и отправились заниматься каллиграфией ближе к природе. На поляну с кроликами. — На поляну с кроликами?! — было ясно, что Цзян Чэн ни единому его слову не верит. — Я с ног сбился, разыскивая тебя. Первый, на кого только мог подумать Цзысюань, был ты! Напомню, ты сцепился с ним ещё в Цайи! — Он начал первым и неуважительно говорил с шицзе! — фыркнул Вэй Ин. — Задать ему трёпку я всегда рад, но убивать? Да ещё таким отвратительным способом? В этом меня обвинять не стоит. Цзян Чэн ещё мгновение сверлил его недоверчивым взглядом, но всё же чуть успокоился. — А-Ли вызвалась помогать клану Цзинь, — признался он. — И они разрешили, а значит, не так уж настроены против тебя. Но боюсь представить, что начнётся, когда сообщение доберётся до Башни Золотого карпа. — Действительно… — нахмурился Вэй Ин. — Репутация клана Лань пострадает… — Ты только о них теперь думаешь? А что насчёт нашего клана? — снова вспылил Цзян Чэн. — Или, считаешь, никто не посмеет снова указать на тебя, если уж даже сияние безупречных Ланей померкло? — Нужно найти отравителя, и как можно скорее, — нахмурился Вэй Ин. — Кто же выигрывает от смерти Цзысюаня? — Других наследников у клана нет, — Цзян Чэн развёл руками, — так что… никто? — Подожди… разве у Цзинь Гуаншаня не было других детей? — Вэй Ин даже замер, отчаянно пытаясь вспомнить, о ком же он слышал. — У него есть и другие дети, — Цзян Чэн потянул его за собой. — Да только никого из них он не признал. А значит, никто из них не станет наследником. В чём смысл тогда убивать Цзысюаня?.. — Никто из них не станет наследником, только пока есть Цзинь Цзысюань, — возразил Вэй Ин. — А когда его не останется, будет ли у Цзинь Гуаншаня выбор?.. Ты разве не подумал об этом? — И не поспорить, — ворчливо согласился Цзян Чэн. — Да только я никого такого не припоминаю, особенно здесь, в Облачных Глубинах. А ты? Вэй Ину пришлось пожать плечами, и всё-таки он готов был поклясться, что одно имя ему уже встречалось. Что он где-то что-то слышал о таком вот наследнике. *** Когда они добрались к себе, Вэй Ин забрался в постель и притаился, будто сразу уснул. Ему хотелось хотя бы так остаться в одиночестве — и вовсе не для того, чтобы разгадывать причины покушения на Цзинь Цзысюаня. Нет, стоило только Цзян Чэну перестать возиться и ворчать, как все мысли тут же устремились к Лань Чжаню. «Не хочу, чтобы кто-то… так смотрел на меня… Кто-то, кроме Вэй Ина». «Ручаюсь — Вэй Усянь никому не причинял зла». «Не мог смотреть, как тебя обвинили в том, чего ты не совершал». Фразы, одна за другой, всплыли в памяти, и Вэй Ин почувствовал, как к щекам приливает жаркая волна, а хвосты так и норовят вырваться на свободу. Разве это не доказывало, что Лань Чжань рад знакомству с ним? Что он желает дружбы? Что он… Вэй Ин мотнул головой, а после сильнее натянул на себя одеяло. Он вспомнил, как поцеловал Лань Чжаня и какой водоворот ощущений тут же всколыхнулся внутри. «Интересно, — задумался Вэй Ин, — поцелуи всегда так приятны? Или они только с Лань Чжанем такие?» И он тут же представил, что целует Вэнь Цин или Мяньмянь, но в груди не появилось тепла, ничто не откликнулось, однако стоило лишь задуматься о Лань Чжане, его настороженном взгляде, его губах, оказавшихся мягкими и сладковатыми, и тут же волна жара покатилась сверху вниз. Так он и заснул — то перебирая образы в памяти, то замирая от ощущений, чтобы во сне увидеть совсем уж непонятное: они с Лань Чжанем стояли под сводами ледяной пещеры. Второй Нефрит смотрел на него, не отрываясь, а затем распустил узел налобной ленты, сдёрнул её и крепко-накрепко связал Вэй Ину руки. Удивившись, Вэй Ин дёрнулся, оступился, повалился в холодную воду и проснулся… Одеяло лежало на полу, будто он бился в постели, как рыба в сети, предрассветный воздух дышал прохладой, вот ему и привиделись ледяные своды и озеро под ними. «Интересно, что вообще значит эта налобная лента? — сел Вэй Ин на постели и обхватил себя руками. — И зачем Лань Чжань во сне связал меня?» — Что-то ты сегодня рано проснулся, — сонно протянул Цзян Чэн, тоже сбрасывая одеяло и садясь. — Кошмар приснился? — Нет, — отмахнулся Вэй Ин. — Просто я должен помочь Лань Чжаню и на занятия не пойду. — Ах вот даже как! — возмутился Цзян Чэн сразу же. — И чем же вы на этот раз будете заниматься? Снова каллиграфией? Или полянами с кроликами? — Будем искать отравителя, — Вэй Ин поднялся и усмехнулся, заметив, как изменился в лице Цзян Чэн. — Так решил Лань Цижэнь, я ни в чём не виноват. — Лань Цижэнь? Решительно, этот мир сходит с ума, раз уж он предположил, что ты для этого подходишь, — Цзян Чэн мрачно смерил его взглядом. — Постарайся больше не бросать тень на наш клан. И не задевай Цзысюаня хотя бы ради шицзе. — Постараюсь, — поклонился Вэй Ин, но, конечно же, это Цзян Чэна только сильней разозлило. — Почему ты никогда не бываешь серьёзен?! — вспылил он. — Лучше не сердись и скажи, что означает налобная лента клана Лань? — снова задумался о сне Вэй Ин. — Не я, а ты встречаешься сегодня с Ванцзи! Вот и спрашивай своего драгоценного Нефрита, зачем пристаёшь ко мне? — отвернулся Цзян Чэн. Видно было, что его не на шутку задел выбор Лань Цижэня. К сожалению, на этот раз Вэй Ин не мог настоять и взять Цзян Чэна в помощники. Иначе пришлось бы раскрыть ему свою суть. «Когда-нибудь… когда-нибудь, наверное, я расскажу тебе, брат, — с тоской подумал Вэй Ин. — Но не теперь, не сейчас». Над Облачными глубинами сгущались тучи, он предчувствовал грозу, и разбираться ещё и с возмущением названого брата было попросту некогда.