Лисий танец

«Помни, Ванцзи, — ласково ерошила его волосы мать. — Такие, как мы, могут полюбить лишь раз… Люди способны влюбляться снова и снова, но мы храним свою любовь веками и не можем отказаться от неё. Береги своё сердце». И он помнил и не желал отдавать своё сердце хоть кому-то. Вэй Ин ворвался в его жизнь, не спрашиваясь и не узнавая, какие клятвы Лань Чжань себе принёс. Ворвался в его жизнь и стал его сердцем, и теперь внутри бился пульсом только его облик. И Лань Чжань знал, что нет в мире того, чего он не сумел бы совершить ради Вэй Ина. *** Лань Чжаню не спалось той ночью. Не потому, что в пещеру Ханьтань доносились звуки праздничного торжества. Вовсе нет, слишком уж уединённое то было место. И даже не потому, что он ожидал возвращения Вэй Ина или же в глубине души обижался, что не может увидеть, как его брат и Мэн Яо, пусть и в обличии Ян Бию, дают друг другу клятвы и вместе поклоняются земле и небу. Нет, не давало уснуть странное беспокойство, тревога, объяснить которую Лань Чжань не мог, а погасить медитацией не хотел. Именно потому, когда послышался плеск, он тут же поспешил к прохладному озеру внутри пещеры. Вэй Ин был там, остервенело сорвал с себя женскую одежду, а затем бросился в воду, шипя от холода. Он тёр лицо и кожу так сильно, что если бы не полумрак, сразу стали бы видны алые пятна. Обеспокоившись ещё сильнее, Лань Чжань подступил ближе. — Что случилось, Вэй Ин? — Отчего ты не спишь, Лань Чжань? — замер Вэй Ин. Он медленно выпрямился и обернулся. Почти обнажённый — лишь в нательной рубашке и штанах, промокших насквозь и прилипших к телу, он был невероятно прекрасен, пусть его волосы растрепались, а с лица ещё не смылась до конца краска. Лань Чжань чуть прикусил губу, чтобы не давать мыслям увлечься, чтобы не унестись с ними вместе в то недавнее, хранимое в глубине сердца. — Тревожился, — просто ответил он. И повторил: — Что случилось? — Я… Лань Чжань, есть вещи, о которых невозможно рассказать вот так сразу, — голос Вэй Ина надломился, на миг он опустил голову. — Когда люди открывают те стороны своей натуры, о которых ты и не подозревал раньше, трудно объяснить хоть кому-то… — он опять сбился. Лань Чжань пожалел о том, что они были так жадны, так недальновидны и истратили браслеты за одну лишь ночь. Прямо сейчас он хотел бы шагнуть к Вэй Ину, привлечь его к себе, обнять и держать так, пока тот не почувствует себя в безопасности. Но всё, что оставалось, — стоять на берегу и обнимать взглядом. — Ничего, — сглотнул вдруг Вэй Ин. — Скоро это закончится, и тогда… Лань Чжань, — они снова встретились взглядами. — А если я не смогу жить здесь, в Облачных глубинах, если… если мне будет тесна клетка из правил, что тогда?.. — Уйдём в Юньмэн Цзян, — спокойно ответил Лань Чжань. В нём отболело и отгорело всё, что было связано с кланом. Он чувствовал себя отделённым, точно отрезал волосы, точно отрёкся. И потому ответить Вэй Ину было так просто. — Хорошо, — кажется, Вэй Ин наконец успокоился настолько, чтобы начать ощущать холод. По крайней мере он выскочил из воды, с непонятной брезгливостью собрал сброшенные прежде как попало женские вещи и направился мимо Лань Чжаня в ту часть пещеры, где можно было найти другое ханьфу, а то и просто завернуться в одеяло и усесться у жаровни. Скоро Вэй Ин устроил для себя гнездо из одеял и замер в нём, неотрывно глядя на то, как в жаровне то чуть разгораются, то почти гаснут угли. Лань Чжань сел неподалёку, не нарушая молчания и не задавая больше вопросов. Установившаяся между ними тишина казалась почти живой, осязаемой. Наконец Вэй Ин всё-таки нарушил её, заговорил, но больше не сбивчиво, а отстранённо, точно рассказывал не о себе, а о ком-то другом. О Ян Шу — понял Лань Чжань внезапно. И чем больше он говорил, тем сильнее разгорался в Лань Чжане гнев. Он знал, что прежде главой клана был его отец, но, выбрав в жёны лисицу, он добровольно отказался от этого. Вероятно, Старейшины давили на него — связал жизнь с недостойной. Так что он предпочёл остаться лишь простым заклинателем, а Лань Цижэнь стал представлять клан, воплощать в себе все его правила и добродетели. Оказалось, что добродетели в нём было не больше, чем у Цзинь Гуаншаня! Лань Чжань сжал ладони на коленях в кулаки, когда Вэй Ин закончил рассказ. Но высказаться сразу не смог. Вэй Ин наконец смотрел на него, а не мимо, и взгляд его невозможно было прочесть, а нотки, что примешивались в его естественный запах, невозможно было понять. — Как я могу… оставить это вот так? — спросил Лань Чжань, будто сама пещера Ханьтань должна была ответить. — Как мне… разве я не должен?.. — Восстать против дяди? — подхватил Вэй Ин и почти безразлично качнул головой. — Лань Чжань, Лань Чжань… Если сейчас ты попробуешь призвать его к ответу, не получится ли, что все наши старания пойдут прахом?.. Нет, сожми зубы, запомни, сохрани. Настанет час, когда… — он не договорил, но Лань Чжань понял и так. *** На следующее утро, когда Вэй Ин как раз успел одеться и приводил в порядок волосы, в пещеру Ханьтань вошёл один из адептов. — Второй младший господин Лань, господин Вэй, — заговорил он, поклонившись и старательно не обращая внимания на то, что Вэй Ин как раз расчёсывал непослушные пряди. — Вы приглашены в Главный зал. — Благодарю, — ответил за них обоих Лань Чжань, и адепт поспешил уйти. Вэй Ин фыркнул ему вслед и заметил: — Что ж, наконец-то решат нашу судьбу. — Старейшины клана Гусу Лань проводят время в уединённом совершенствовании и почти не принимают участия в принятии решений, если, конечно, за их советом не обратились напрямую, — пояснил Лань Чжань. — Но они обязательно присутствуют на свадьбах, и это удобный момент, чтобы рассказать о сговоре между кланами Ланьлин Цзинь и Цишань Вэнь, а заодно выставить в выгодном свете наш союз. Насколько я понимаю, ни Мэн Яо, ни госпожа Юй не упустят подобной возможности. — Вот и посмотрим, — казалось, Вэй Ин полностью оправился после того, что случилось ночью. И всё же Лань Чжань чувствовал в нём некое напряжение, будто нанесённая рана ещё саднила, давала о себе знать. И это снова будило не до конца уснувший гнев. В этот самый момент Вэй Ин снова поправил ленту в волосах, и рукава его ханьфу скользнули вниз, открывая запястья. Запястья, на которых остались следы отнюдь не ленты! Тёмные круглые пятна от пальцев. За один миг Лань Чжань осознал сразу несколько вещей: стремясь удержать вчера Вэй Ина против воли, Лань Цижэнь не просто схватил его, но и изрядно вмешал собственной ци. Если бы этого не случилось, Золотое ядро Вэй Ина уже к утру убрало бы всякие следы. Второе, что Лань Чжань понял, — ни в коем случае нельзя, чтобы кто-то заметил эти отметины. Как бы ни хотелось перед всеми Старейшинами призвать к ответу поправшего правила и принципы, лелеявшего намерения, которые даже самый никчёмный адепт должен был гнать от себя, главу клана. И третье — в его сердце никогда не будет достаточно сил, чтобы простить. А ведь ничего толком не случилось. Что же тогда творится в душе у Мэн Яо, если с его матерью творили вещи куда хуже, а возможно, и на его глазах?.. Как Вэй Ин понял это сразу, когда они только услышали рассказ в Юнь Пине, почему он сам не обладает столь же чуткой душой, так же остро чувствующей несправедливость? Почему именно Вэй Ину довелось пережить… Лань Чжань на миг опустил голову. Что ж, да, он во всём понимает теперь Мэн Яо. И больше он не посмеет остановить его, если тому взбредёт в голову опять искать справедливого возмездия. — Эй, Лань Чжань, что такое? — Вэй Ин оказался совсем близко, даже печати на миг проявили себя. — Нам ведь пора идти. Лань Чжань кивнул и двинулся за Вэй Ином следом. Только они вышли из-за границы печатей, как Вэй Ин прижался к нему всем телом. И это было так неожиданно, что Лань Чжань едва успел обнять его. — Мой драгоценный, мой возлюбленный Лань Чжань, — зашептал Вэй Ин. — Я согрею твоё сердце, уберегу твою душу от боли. Не будь столь мрачным. Подумай только — скоро наш союз будет признан даже занудами-Старейшинами, и никто, слышишь, никто и никогда не сумеет нас разлучить. Лань Чжань поцеловал Вэй Ина в губы, мягко и бережно, потому что это было единственное, на что хватило сил. — Никто. Никогда, — повторил он следом. *** Правилами клана предписывалось, что молодожёны обязаны приветствовать главу клана и родителей во второй день после свадебного обряда. Родителей у Лань Сичэня и Ян Бию, ставшей госпожой Лань, не осталось, потому они должны были направиться лишь к Лань Цижэню, и юная госпожа Лань должна была подавать ему традиционный чай. Лань Чжань так и не узнал, чья была остроумная идея, но в Главном зале во время выполнения традиционного ритуала собрались и Старейшины, и сам глава, и гости — чета Цзян, а также Цзян Чэн и Цзян Яньли. Когда Лань Чжань и Вэй Ин заняли отведённые для них места, приветствие уже закончилось, чай выпит, и Лань Цижэнь обратился к Старейшинам, неодобрительно глядя на них, пусть и замерших со склонёнными головами. — Мои племянники решили сыграть свадьбы один за другим, — начал он, и тень лёгкого осуждения всем была очевидна. — Я считал, что Ванцзи следует выдержать не менее трёх лет, прежде чем можно было бы провести положенный обряд. Его выбор спутника на тропе совершенствования не таков, как можно было бы подумать. Проведя в уединении в пещере Ханьтань достаточно времени, Ванцзи и господин Вэй сейчас перед вами и не отказываются от своих намерений. К тому же появились обстоятельства, которые требуют рассмотрения вопроса прямо сейчас. Старейшины переглянулись между собой. Лань Чжань рассматривал их лица так, точно прежде не видел этих людей, обострив максимально всё своё лисье чутьё. Эти старики и старухи многое повидали на своём веку, но они вовсе не относились ни к нему, ни к Вэй Ину с пренебрежением или ненавистью. Они прекрасно знали, что за естество отличает Нефритов, но совсем не осуждали его! К тому же по их глазам было видно, что они в одно мгновение поняли, почему Второй Нефрит выбирает спутником мужчину. Они знали о тайнах лисьего сердца, но относились к этому с пониманием. Словно освежающий ветер, ворвалась эта мысль в саму душу Лань Чжаня. Выходит, не клан отвергал лис, а только лишь дядя?.. Так может, Старейшины вовсе не настаивали на том, чтобы его отец уступил главенство в клане? Может, единственный яд, что был разлит в воздухе, исходил от того, кто и сейчас смотрел на них с затаённой злостью? — Что же за обстоятельства? — Лань Цзяньпин, самый старший из присутствующих, седой до белизны, озвучил вопрос, избавив всех остальных от необходимости говорить. — Кто их изложит? — Прошу выслушать моего сына, — поднялся и поклонился Старейшинам Цзян Фэнмянь. И Цзян Чэн вышел вперёд, остановившись посреди Главного зала. Он рассказал о том, что за вести принёс Цзинь Цзысюань, о том, как вероломно Цзинь Гуаншань поступил с прославленными заклинателями, и закончил свой рассказ неожиданными для Лань Чжаня словами: — Наши кланы должны объединиться против общей угрозы. И брачный союз как нельзя лучше подходит для этого. Если два сердца откликнулись друг другу, отчего бы не позволить им биться в едином ритме? Оба наши клана выиграют от этого. Лань Чжань коротко взглянул на Вэй Ина. Тот же широко раскрыл глаза, будто не веря, что его брат, прежде так яростно его отвергавший, действительно сумел произнести что-то подобное, да ещё и таким убеждённым тоном. И ни капли лжи не было в его словах. Цзян Чэн, может, и немного злился, но принял их союз, принял их обоих и желал загладить вину перед Вэй Ином! — Верно сказано, — снова заговорил Лань Цзяньпин, даже не пожалев едва заметной, но совершенно точно одобрительной улыбки, — оба клана могут выиграть от такого союза. Нам известно, кто такой Вэй Усянь, известно, что среди клана Цзян ему нет равных, не в обиду наследнику это будет сказано. Таким образом брак может стать для одного клана ценным приобретением или обернуться невыразимой потерей. Укрепит ли это нашу связь или, напротив, приведёт к большему раздору? — Позвольте сказать моей супруге, — вмешался Лань Сичэнь, поднимаясь и почтительно кланяясь. — Она скромная девушка, но у неё острый ум. У неё есть хорошая мысль, как разрешить подобный вопрос. — Что ж, пусть скажет юная госпожа Лань, супруга Первого Нефрита, — согласился Лань Цзяньпин, пусть Лань Цижэнь и нахмурился. Со своего места тут же встал Мэн Яо-Ян Бию. Одетый в женское платье, расшитое легчайшими облаками и лепестками цветов, с аккуратно убранными волосами, украшенными изящными шпильками, он вышел в центр Главного зала, замерев на почтительном расстоянии от Цзян Чэна. Робко поклонившись и мягко улыбнувшись, он заговорил тихо и переливчато, так что ни у кого не возникло бы сомнений — это речь прекрасной женщины: — Действительно, если один из кланов примет обоих талантливых заклинателей, второй лишится защиты, — поклонился он Старейшинам. — Но есть решение, которое позволит обоим кланам получить от этого брака равную выгоду. Если супружеская чета будет проводить полгода в Облачных глубинах, а полгода в Пристани лотоса, разве не ценное это приобретение для всех? — и снова нежная улыбка озарила его лицо. — Брак между вторым младшим господином Ланем и господином Вэем не будет отягощён деликатными болезнями, что свойственны юным госпожам, — кажется, легчайшая тень румянца легла на его скулы, — не придётся им беспокоиться и о наследнике. А значит, ничто не помешает им вовремя оказаться именно там, где нужно, равно помогать каждому клану, выступать впереди, принося покой на наши земли. — Воистину мудры слова этой юной госпожи, — покивал Лань Цзяньпин, и остальные Старейшины согласно кивнули с ним вместе. — Да будет так. Значит, никаких препятствий этому браку нет. А раз уж Облачные глубины уже убраны для свадьбы, отчего ещё откладывать обряд? Так каждый из нас прервёт уединённые практики лишь один раз. — Благодарю Старейшин за такое решение, — поклонился Лань Чжань, и сердце его радостно забилось. Вэй Ин тоже поклонился, он был взволнован до глубин души. — Пусть уж вторая свадьба будет сыграна завтра, — добавил Лань Цзяньпин. Видимо, ему не терпелось подняться в собственный дом на вершине горы. — Каждый в этой паре — достойный заклинатель, незачем тянуть и проверять их намерения. Ясно, что их решение твёрдое и не обусловлено лишь порочной страстью. Есть ли возражения у четы Цзян? Подходит ли им такое решение в отношении судьбы их воспитанника? — Нет, никаких возражений, — отозвался Цзян Фэнмянь. — Для нас будет честью подобный брак. — Тогда будущим супругам следует подготовиться, — заключил Лань Цижэнь холодно. Лань Чжань на краткое мгновение поймал пальцы Вэй Ина и чуть сжал их, а затем безмолвные адепты увели их в разных направлениях.