Лисий танец

Впервые на Ночную охоту с другими кланами Лань Чжань попал, едва ему исполнилось одиннадцать. Возраст был неподходящим, и отправиться должен был только Лань Сичэнь — как старший, но дядя внезапно настоял на том, чтобы оба племянника приняли участие. Лань Чжань не стал размышлять, отчего всегда строгий Лань Цижэнь, упрекавший его как за успехи, так и за неудачи, позволил ему оказаться за пределами Облачных глубин, слишком уж интересно ему было. Впрочем, когда они прибыли на место — а охота проводилась с кланом Цишань Вэнь, дядя сразу же строго сказал, что ему ни в коем случае нельзя заходить глубоко в чащу, а лучше и вовсе не сходить с поляны, которая была обозначена как точка сбора, когда начнётся преследование затаившейся здесь нечисти. Также он наказал держаться ближе к старшему брату, и Лань Чжань обещал следовать всем правилам и ни в чём не подводить дядю. Что там скрывалось в лесной глубине, едва освещаемой скудным узким месяцем, Лань Чжань не знал, но с радостью позволил себе воспринимать всё вокруг обострёнными лисьими чувствами. От свежего и незнакомого одновременно воздуха немного кружилась голова. Люди Цишань Вэнь появились немного позже. Впереди шёл сам Вэнь Жохань, а по левую и правую руку от него гордо вышагивали подросток чуть старше Лань Сичэня и мальчишка возраста Лань Чжаня — Вэнь Сюй и Вэнь Чао, младшие господа клана. Рядом с Вэнь Чао, едва не достигая его ростом в холке, следовала чёрная собака. Сначала главы кланов поприветствовали друг друга, и всё шло ровно так, как объяснял дядя, а затем Вэнь Жохань, самодовольно усмехнувшись, сказал: — Смотрю, Первый Нефрит догнал ростом А-Сюя. Так пусть они посоревнуются, кто из них добьётся успеха на этой охоте. Разве ты не говорил мне, глава Лань, что он невероятно талантлив? Наверняка ты хорошо учил его. — Что ж, пусть так и будет, — уступил Лань Цижэнь, хотя Лань Чжань и уловил в его голосе едва заметную нотку недовольства. Дядя не собирался отпускать Лань Сичэня с воинами в чащу. — А младшие, — продолжил Вэнь Жохань, ничего не заметив, — пусть побудут вместе. Рядом с ними — собака-оборотень, лично её натаскивал, так им ничто не грозит. Мы же с тобой пока обсудим общие дела. Конечно, наследники кланов не отправились в ночную темноту пугающего леса в одиночку. За каждым устремились воины, чтобы вовремя оказать поддержку и помощь. Но в итоге главы расположились в лёгком шатре, сооружённом людьми клана Вэнь, а Лань Чжань и Вэнь Чао оказались предоставлены сами себе. Лунный свет освещал пустое пространство, а вот плотно сомкнувшиеся кроны деревьев пробить ему было не под силу, и там таилась настоящая чернота. Лань Чжань собирался предложить Вэнь Чао помедитировать вместе, послушать лес вокруг, но не успел и слова сказать. Второй младший господин Вэнь, едва заметив, что никто не смотрит в его сторону, гордо поднял голову и тихо присвистнул. Собака тут же навострила уши и внимательно посмотрела на него. Он кивнул на тёмную чащу, и она сорвалась с места, будто сами мысли его прочла. Прислушавшись, куда именно она понеслась, Вэнь Чао зашагал в том же направлении. — Разве нам не было сказано оставаться здесь? — удивился Лань Чжань. С одной стороны, ему, верно, следовало задержаться на поляне, как говорил дядя, с другой же — ночной лес был полон неизвестности, и он не мог так просто бросить Вэнь Чао. С первого взгляда на него он рассудил, что этот мальчик не так уж хорошо владеет мечом и техниками заклинателей, а значит, ему точно будет угрожать опасность. К тому же и защитницу свою он так беспечно отослал вперёд. — Вот ещё, — фыркнул Вэнь Чао, не оборачиваясь. — Эта собака специально научена искать лис. Я первый обнаружу хули-цзин, пленю и приведу к отцу, чтобы он похвалил меня и наконец увидел — я ничем не хуже старшего брата. Тогда он признает, что я не ребёнок больше. — Научена искать лис?.. — Лань Чжань удивлённо нахмурился. Несмотря на то, что дядя не раз говорил им про дурную кровь, он всё ещё не верил до конца, что прочие заклинатели готовы охотиться на лисий народ, как на лютых мертвецов и прочих гуев. Вэнь Чао всё же посмотрел на него, сощурившись, а потом заметил таким тоном, точно заранее разочарован в умениях и знаниях Лань Чжаня: — Конечно, на лис. Нет нечисти коварнее и хитрее, чем лиса. Хули-цзин способна очаровать человека и выпить всю его жизненную силу. Так говорил отец! Я мечтаю изловить хули-цзин, чтобы доказать, что способен справиться с любой нечистью. Если я на этой Ночной охоте первым притащу отцу добычу, он, конечно, больше не будет смотреть на меня с разочарованием. — Вот как, — кивнул Лань Чжань. Лгать правилами клана запрещалось, так что он не решился говорить с Вэнь Чао дальше, мало ли, куда теперь мог свернуть разговор. Тут впереди как раз раздался лай собаки-оборотня, и второй младший господин клана Вэнь, глупый и самонадеянный, как оказалось, кинулся вперёд, не разбирая дороги. Тьма была такой плотной, что даже огненный талисман, который Лань Чжань поспешно зажёг, нисколько не помог. Вэнь Чао же, ни на что не обращавший внимания, споткнулся о выступавший из земли корень и кубарем скатился с крутого берега прямиком в глубокий ручей. Собака заливалась поодаль, а Лань Чжаню пришлось вытаскивать насмерть перепугавшегося второго младшего господина клана Вэнь и вести его, всхлипывающего и размазывающего грязь по лицу, обратно на поляну. Когда они вынырнули из-под низко нависших ветвей разросшегося кустарника, собака выскользнула вслед за ними, будто всегда была поблизости и никогда их не оставляла. В сторону Лань Чжаня она оскалилась, но больше никак не показала, что он ей чем-то не нравится. Оказалось, что их отсутствие всё-таки заметили. Не выслушав сбивчивых объяснений сына, Вэнь Жохань строго отчитал его за испорченную одежду и объявил, что ещё накажет за то, что тот ослушался слов отца, едва они окажутся в Безночном городе. Лань Чжаня же он сдержанно поблагодарил за спасение своего нерадивого ребёнка, отчего Вэнь Чао наверняка затаил на второго младшего господина Лань злость. Впрочем, когда они вернулись с Ночной охоты в Облачные глубины, Лань Чжаню пришлось много часов стоять коленями на белых камнях, удерживая бамбуковые шесты на вытянутых руках. Он ведь тоже ослушался слов дяди. И конечно, расспросить дядю про собак, которые натасканы на выслеживание лис, он уже точно не мог. *** Вэй Ин и Лань Чжань вернулись в Башню Золотого карпа на закате, воспользовавшись, как и Не Хуайсан, талисманом перемещения. Стоило им только оказаться у подножия золотой лестницы, как к ним вышел сам Цзинь Цзысюань и проводил их, но не в Главный зал, а в павильон среди пионового сада. Баошань была там вместе с Лань И, они вели неспешную беседу. Цзинь Цзысюань не остался с ними, только обмолвился, что они переговорят позже. И едва он ушёл, как Баошань поднялась со своего места и приблизилась к ним. Лань Чжань проверял пульс Вэй Ина, прежде чем они совершили перемещение, но вовсе не удивился тому, что и Баошань поспешила взять его за запястье. Вслушавшись, она удовлетворённо кивнула. — Волновалась о том, что тёмная энергия повредит тебе, — сказала она тихо. Вэй Ин смущённо опустил взгляд, не решаясь сказать ей, отчего подобного не случилось, но Баошань и без его слов всё поняла. Она обратила взгляд на Лань Чжаня и заметила: — Клан Лань владеет многими интересными техниками, преуспеть в которых можно, лишь используя двойное совершенствование. Рада видеть, что вы не относитесь к мудрости клана с пренебрежением… — она отступила и опустилась на своё место. Лань И чуть улыбнулась. — А теперь покажите мне печать. Вэй Ин вытащил мешочек цянькунь, где покоилась тёмная печать, и опустил его на чайный столик между нефритовых чаш. Не прошло и мгновения, как печать сама собой поднялась из приоткрытой горловины мешочка и зависла в воздухе, плотно окутанная тёмной энергией. Баошань протянула к ней руку, и печать, словно колеблясь, сначала качнулась в её сторону, а затем поднялась выше и остановилась над плечом Вэй Ина. — Истинный сын Цансэ, — проговорила Баошань, и в голосе её сквозили одновременно печаль и гордость. — Не знала никого с таким же талантом к подчинению артефактов с тёмной энергией, как у неё, и ты в полной мере унаследовал её возможности. Однако использовать тёмную энергию без поддержки спутника на тропе совершенствования лиса может, лишь обернувшись хули-цзин. — Хули-цзин, — забывшись, повторил Лань Чжань, а в памяти отозвался мальчишеский голос: «Нет нечисти коварнее и хитрее, чем лиса. Хули-цзин способна очаровать человека и выпить его жизненную силу». Сколько бы дядя ни рассуждал о лисьих способностях, сколько бы предупреждений ни лилось из его уст, никогда он не заговаривал о лисах как о хули-цзин. Сам Лань Чжань тоже не искал ничего об этом и теперь, услышав от Баошань подобное, задумался, как многого ещё не понимает о лисьем народе и лисьем пути. — О хули-цзин я слышал только странные сказки, — вдруг заговорил Вэй Ин. — Будто бы демоническая сила такой лисы состоит в том, чтобы иссушать человека, забирая его жизнь себе. — Сказки… — Баошань качнула головой. — Люди из уст в уста передают то, о чём слышали, и постепенно правда искажается, превращаясь в миф. Лисы не рождаются хули-цзин, как говорят в народе, не каждая лиса способна пойти путём заклинателя, не каждая может сформировать Золотое ядро. А хули-цзин может стать только та, чьё Золотое ядро оказалось разрушено тёмной энергией, — она снова посмотрела на Вэй Ина. — Когда младший господин Не вернулся к нам, он рассказал, что тёмная печать послушалась тебя. В этом не было ничего удивительного — ты талантлив, а за развитием твоих способностей следили уважаемые заклинатели. Но в душе моей зародилась тревога — потому что тёмная печать, покоряясь, только и жаждет, что победить своего владельца и выпить его душу. — Сюэ Ян говорил, что подпитывал печать, чтобы она служила ему, — заметил Лань Чжань. — Что же теперь, он сможет обратиться к ней? Ведь она должна узнавать в нём наследника собственного создателя. — Да только создателя она своего давно победила, выпила, упокоила внутри себя, — Баошань глубокого вздохнула. — От духа Сюэ Чунхая ничего не осталось, и печати не будет интересен его потомок — сильный настолько, что может противостоять лисьим чарам, и слабый настолько, что допустил в собственное сознание младшего господина Не. Вот отчего печать так легко выбрала кого-то другого. — А что же Вэнь Жохань? Если он предложит ей большее? — тут же спохватился Вэй Ин. — Что бы она ни хотела от меня, этого не получит, а он будет готов принести ей множество жертв, разве нет?.. — Сейчас она в твоей власти. Если твоя сила воли и контроль не дрогнут, то и печать не услышит никого другого, — отозвалась на это Баошань. — Но помни — контроль должен быть безупречен. — Нужно обучить вас одной музыкальной технике, — вмешалась в разговор Лань И. — С поддержкой гуциня ты удержишь печать. Она ведь слушается музыки, верно? Что за техники ты используешь?.. Теперь Вэй Ин и на самом деле покраснел. Он показал скромную флейту, наспех сделанную им ещё тогда, когда они впервые открылись друг другу. От одного взгляда на эту дицзы Лань Чжанем овладело тёплое чувство — сердце трепетало от воспоминаний. — Техники когда-то показывала мне мать, — признался Вэй Ин. — А инструмент мне помогал этот. — Что ж… — Баошань усмехнулась. — Похоже, ты действительно сумеешь удержать печать. Эта дицзы хороша, если бы мы здесь выбирали игрушку для лисёнка. Но тебе нужен настоящий духовный инструмент. — Значит, прежде чем мы отправимся в Безночный город, следует навестить Облачные глубины, — добавила Лань И. — В сокровищнице нашего клана достаточно духовных инструментов, нефритовые сяо и лучшие дицзы ждут тех, кто будет достоин… И супруг младшего господина Лань имеет полное право выбрать себе инструмент по душе. Лань Чжань кивнул, соглашаясь с этим, но Вэй Ин внезапно поклонился и заговорил твёрдым голосом: — Нет, такой инструмент мне не подойдёт. Эта дицзы плоха, спорить с подобным я не стану. Всего лишь игрушка, пусть и помогла нам не единожды. Но чтобы управляться с этой печатью, я должен создать собственный духовный инструмент, сделать его своими руками, призвать в него душу, — он снова поклонился. — Но если такая задержка чрезмерна, позвольте мне использовать эту маленькую флейту, я не утрачу контроля. Лань Чжань в замешательстве посмотрел на него. Воспользоваться духовным инструментом, созданным мастерами клана Лань, было мудрым решением. И отказа Вэй Ина он не понимал. Однако Баошань задумчиво смерила их обоих взглядом. Молчала она долго, так что уже показалось — и не скажет ничего. Когда же заговорила, в голосе её слышалась улыбка. — И упрям, как мать, посмотри-ка… — начала она, а после тон стал серьёзным: — Верно, если ты сам создашь духовный инструмент, он будет верен тебе от начала и до конца. И такая поддержка поможет контролировать печать. Есть ли у нас время?.. Чтобы это узнать, нужно отправить людей, выяснить, что происходит в Безночном городе. У клана Лань и клана Цзинь отныне новые главы. Разве не достойный повод отправить сообщение Верховному заклинателю?.. — И кто же передаст такое сообщение? — уточнил Вэй Ин, чуть сощурившись. — От клана Лань придётся отправиться Лань Ванцзи, а от клана Цзинь пусть выбирает его глава, — решила Баошань. — А теперь ступайте, насколько я помню, глава клана Цзинь пусть и уступил мне, но и сам хотел побеседовать с вами. Вэй Ин снова спрятал печать в мешочек, и, поклонившись, они двинулись прочь, а когда отошли достаточно далеко, Лань Чжань сказал: — Не хочется отправляться в такой путь без тебя. — Как мне не хочется расставаться с тобой, — отозвался тут же Вэй Ин. — Но я давно уже собирался сделать для себя дицзы, вложить в неё душу. И раз уж теперь подобный инструмент мне нужен, разве будет у меня хоть минута, чтобы отдыхать в твоих руках? Даже хорошо, что тебе выпадет путешествие, пока я занят. Лань Чжань не удержался, поймал его за подбородок и поцеловал в губы. Вэй Ин тут же подался к нему, и они целовались бы ещё долго, если бы из-за поворота садовой дорожки не показался Не Хуайсан. — Так-так, — усмехнулся он. — Стоит вас оставить наедине, и вы только этим и заняты. А ведь прежде я знал вас как двух величайших заклинателей нашего поколения. Пусть Вэй-сюн и не казался оплотом серьёзности, но у тебя, Лань-сюн, её хватало на четверых. И что же теперь? — Не-сюн, — укоризненно протянул Вэй Ин. — Мы всё же супруги, так что… — Супругам предписывается проявлять сдержанность на людях, — поднял вверх палец Не Хуайсан. — Пойдёмте, Цзинь-сюн уже целый пир для вас приготовил и хочет услышать о том, что произошло. Я ни слова ему не рассказал, чтобы подогреть интерес. — Вот как, значит, — Вэй Ин улыбнулся, — что ж, тогда веди нас на пир! — и тут же вцепился Лань Чжаню в локоть, потащив его за Не Хуайсаном. Лань Чжань, конечно, нисколько не возражал против такой бесцеремонности. И всё же ему чудилось что-то неприятное, и он никак не мог оставить мысли о хули-цзин.