I hear someone calling
They say the sky is falling
My sky's made of concrete
I'm down on my knees
I lock myself up
And throw away the key
Just like a dog with rabies stand out to the tree
I was careful but it feels like something followed me here
Something wish or something dark
Ready to disappear
But heaven can wait
And the devil may cry
Cause I'll rise with a battle cry
Goes like "me never die"
Вэриан был морально убит результатами своего небольшого исследования. Он был настроен найти в том снадобье что-то посерьезнее обычного травяного сбора, но… нет. Реальность влепила ему пощечину и заставила прийти в себя. И именно в этот момент Кэсс посоветовала ему идти отдохнуть. Что ж, возможно, Кассандра была права. Возможно, он нуждался во сне: здоровом и долгом, а не в пятиминутном перерыве или лежании с закрытыми глазами. Разочарованно вздохнув, Вэриан плюхнулся на кровать, закрыв локтем лицо, и оставил все заботы за закрытой дверью. Но эти обязанности стучались в дверь, скреблись, словно кошки, и не давали ему покоя. Ученый все порывался встать, открыть дверь и вновь проработать несколько дней без сна, позволив обязанностям облепить его со всех сторон. Но Вэриан оставался на кровати. Сам Рудиггер в какой-то момент забрался на кровать и улегся у ног ученого, свернувшись урчащим клубочком. Только сейчас он понял, насколько сильно устал. Морально в первую очередь. Все это напряжение в конце концов окончательно выбило его из сил. Он почувствовал, как сильно напряжена спина, ноют ноги и болит голова. Кажется, организм уже вовсю кричал Вэриану об отдыхе. Возможно, именно поэтому он так и не открыл дверь, проспав всю ночь и провалявшись в кровати почти весь следующий день. Да, где-то на задворках сознания он винил себя за подобное бездействие, но зато после такого отдыха вся эта усталость наконец-то ушла. Ученый впервые за долгое время действительно выспался. Он был бодр и готов к великим свершениям. Окончательно Вэриан пришел в себя лишь под вечер. За окном уже село Солнце, закат давно догорел, а ночная прохлада так и манила к себе. Вэриан был настроен погулять по заднему двору храма, но, выйдя из комнаты, сразу за дверью столкнулся с Ноэлем. Вэриан уже хотел окликнуть его, но почему-то промолчал, а после задумался: что Ноа делает в коридорах храма в полночь? Причем, он явно куда-то спешил. Вэриан нахмурился. Руддигер, заметив уходящего хозяина, резко вскочил с кровати и запрыгнул на его спину, словно на уходящий поезд. Ученого даже передёрнуло от такой выходки и он раздраженно шикнул на Рудди. Фигура Ноэля к этому времени скрылась за поворотом, Вэриан пошел за ним. И почему Ноа так легко ориентировался в здании? Нет, конечно, может у него феноменальная память, но даже Вэриан до сих пор путался в лестницах. И, спустя несколько поворотов, Ноэль, предварительно оглядевшись, приоткрыл тяжелую и почти сливающуюся со стеной дверь, а после быстро проскочил в проход. Пройдя за ним в темноту, ученый едва не споткнулся о первую ступеньку. Это была винтовая лестница, ведущая вниз. По пути в этой темнота он еще раза два чуть не навернулся, в то время как блондин где-то раздобыл горящий факел. Потом, судя по запаху и эху, Ноэль прошел в подвальное помещение, чем-то напоминающее катакомбы. Ученый окончательно запутался, но сворачивать назад уже было поздно, хотя, может даже стоило. Здесь было довольно холодно, а Вэриан, по незнанию, вышел в легкой пижамной одежде. Рудди же, почувствовав подступающий холод, обвился вокруг шеи алхимика, став своеобразным шарфом. И снова подъем, на этот раз более плавный. И вот Вэриан вышел на улицу, в кромешную ночь. Резкий поток ветра заставил его поежиться. Ученый обнял себя за плечи и пошел дальше за Ноэлем. Вскоре впереди показались кресты. Вэриан обомлел, ненадолго застыл на месте. «Что, черт возьми, Ноэль забыл на кладбище?» — Ученый нахмурился, выглядывая из-за дерева. Ноэль немного помедлил, огляделся — Вэриан тут же вытянулся по струнке, спрятавшись за стволом дерева. Убедившись в своем одиночестве, Ноа пошел вперед, а алхимик, выдохнув, направился за ним. — «Откуда Ноэль вообще знает о наличии и расположении этого кладбища? Вряд ли рассказ о подобных местах входит в экскурсионную брошюрку храма» Ноэль блуждал между захоронений, периодически вчитываясь в таблички. Их было много, действительно много. Но Ноа не казался потерянным, наоборот, он будто бы цеплял из круговорота крестов знакомые имена, а после шел дальше к конкретной цели. В какой-то момент они подошли к центру кладбища — там стояли скульптуры людей, слишком анатомичные и подробные для того, чтобы их делал реальный человек. По крайней мере Вэриан был уверен в том, что такого скульптора на Диких Землях днем с огнем не сыщешь. Пройдя еще вперед, ученый заметил, что эти памятники стоят кругом, внутри которого находиться склеп, скорее всего фамильный. Ноэль окинул его каким-то брезгливым взглядом и ускорился. И вскоре остановился. В след за ним за углом спрятался и Вэриан. Ноэль посмотрел на крест: его взгляд сразу потемнел, глаза опустились, а губы поджались. Ученый весь вытянулся, выглянул из-за угла и попытался высмотреть за плечами Ноа могилу. Взгляд его зацепился за табличку: «Эльза, четырнадцать лет». Рядом были еще годы жизни. Вэриан сглотнул и снова спрятался, развернувшись спиной к Ноэлю. Вся эта кладбищенская атмосфера может и была по душе Ноа, но никак не Вэриану. Все это место навевало плохие мысли, где-то внутри что-то съежилось и начало давить на легкие. Да и в истории этого храма было что-то не так, что именно — ученый никак не мог разобрать. Даже то, что ему не выдали рецепт снадобья можно было оправдать: храм имел на это полное право, но вот ночные похождения Ноэля выглядели крайне подозрительными. В этой истории много чего не сходилось и их новый знакомый все больше и больше напоминал часть этого пазла. Только сейчас Вэриан понял, что почти ничего не знал про семью Ноа. Он говорил, что мать погибла, а отца он просто не хочет знать. Но похороненная здесь девочка никак не могла быть его матерью, а рядом подходящих под временной промежуток крестов просто не было. Но, судя по поведению Ноэля, похоронен здесь был близкий человек, возможно, дальний родственник. Но почему у храма? Да и зачем приходить сюда посреди ночи с явным намерением скрыть это от всех? Пазл сходился все меньше и меньше, как бы Вэриан не старался запихнуть все детальки в пропущенные места. Новый порыв ветра свел мысли Вэриана к теплу. Еще чуть чуть и рядом с крестом загадочной Эльзы появиться еще один — крест юного ученого, умершего от обморожения. Да и он уже достаточно насмотрелся здесь. Перебежав за ближайшее дерево, Вэриан удачно наткнулся на памятник, а после и на склеп, за которым Ноа бы точно его не увидел. Да и кажется Ноэль был слишком сильно поглощен скорбью к этой загадочной четырнадцатилетней Эльзе. Вэриан с трудом нашел вход в катакомбы. К этому времени он уже порядочно заплутал и замерз. А на небе стали загораться первые рассветные лучи. Еще немного и его уверенным шагом нагнал бы Ноэль. Стоило поторапливаться. Благо, невесть каким чудом, Вэриан в скором времени оказался в теплых стенах храма, а после и в своей комнате — в безопасном одиночестве. Схватив с кровати одеяло, он плюхнулся на кровать, пытаясь согреться. Рудди в последний момент спрыгнул в его плеч, приземлившись на стол и зашипел на нерадивого хозяина. — Прости, малыш. — Рудигер в ответ вильнул хвостом. Мысли бегали одна за другой. Они сбивали друг друга, пытались перекрыть, кричали о собственной важности, полностью дезориентируя Вэриана. Вся эта неосведомленность раздражала ученого все больше и больше, он не привык теряться где-то, не привык не знать что-то. Да, Вэриан любил загадки, но чаще всего он знал хотя бы условие. А здесь, как ни подходи, везде неуказанные переменные, значение которых надо бы еще узнать. В какой-то момент Вэриан пришел к выводу о том, что ему стоило всем этим поделиться с Кэсс. Может, она сможет систематизировать его выводы о Ноэле и всем этом кладбищенском путешествии. И, выждав ради приличия еще полчаса, Вэриан пошел к ней, разве что переодетый в нормальную одежду. Рудди снова увязался за ним. Кассандра не спала. Стоило догадаться. Вэриан, в общем-то, зашел сразу с основной темой, решив не тратиться на побочные. Разве что перед разговором уточнил самочувствие Кэсс, но та ответила уже заученной фразой. В другое время Вэриан бы прикопался, но сейчас были дела поважнее. — В общем. Тебе не показалось поведение Ноэля странным? Особенно в последнее время? — Вэриан придвинул стул и, разместив его напротив Кассандры, сел. Руддигер, спрыгнув с его плечей, забрался на стол, стоящий рядом. — Частично. Он просто казался более раздраженным и молчаливым. — Кассандра повела плечами. — Один раз я видела, как он выходил из комнаты их верховного жреца… или как у них называются такие должности? Да и по сравнению со своим привычным состоянием Ноэль просто разбрасывался эмоциями в разные стороны. Недавно он нагрубил мне, такого раньше не было. Я давно не видела, чтобы он был так недоволен положением дел. Даже после того кораблекрушения Ноэль был спокоен, явно спокойнее нас, а тут… — Во-от. — Протянул Вэриан, радуясь, что Кэсс была с ним на одной волне. По крайней мере она тоже заметила изменения в поведении Ноа. — Чувствуешь? Он подозрительно себя ведет. Еще и освоился здесь как-то быстро. — Соглашусь, странно. Но Ноэль привык менять место жительства. Такие как он осваиваются на новом месте довольно быстро, поверь. — Даже если не брать во внимание последний факт, то все равно — его поведение все еще кажется странным. — Парировал Вэриан, а вот взгляд его говорил, нет, он буквально кричал: я знаю то, о чем ты можешь только догадываться. Кэсс поймала его и, закатив глаза, выдала: — Ну давай, говори уже. Я же вижу, ты узнал что-то. — Ну раз ты просишь. — Протянул он, предвкушая дальнейшее разоблачение. — В общем, этой ночью я встретил его гуляющим по коридорам. Мне сразу это показалось странным — он шел куда-то целенаправленно. И я решил пойти за ним. И не смотри на меня так! Я знаю этот взгляд. Тем более, что слежка оправдалась. — Вэриан замолчал, сохранив в победной улыбке некую таинственность. — Ну давай уже, говори. — Кладбище. — Что? -Кэсс выгнула бровь. — Ноэль пробирался ночью на кладбище! Лично я до этого вообще не знал о подобных местах поблизости. И я абсолютно точно уверен в том, что делал он это не в первый раз, да и явно знал расположение нужной могилы. К тому же, к незнакомцам на могилу не ходят. Он говорил что у него умерла мать, но похороненной девочке всего четырнадцать. Подруга? Бывшая девушка? Сестра? Кто она ему — непонятно! Да и к тому же — что ее захоронение делает на кладбище, принадлежащему храму? — Даже не знаю что сказать… — Кэсс нахмурилась, уводя взгляд в сторону. — Да, ты прав. Это напрягает. Но что мы можем сделать? Спрашивать напрямую бесполезно, Ноэль все равно ничего нам не расскажет. — Мы можем пойти на кладбище. — Что нам это даст? — Не знаю, но пока что это единственная зацепка. — Даже так, ты сам-то помнишь дорогу? — Да. — Вэриан кивнул. — Только пойдем ночью. Так сведем возможную слежку к минимуму. — Отлично. Где встретимся? — Думаю, будто проще, если я за тобой зайду. В этих стенах все еще легко потеряться. — Сам-то не потеряешься? — Не волнуйся, не потеряюсь. — Вэриан фыркнул, встав со стула. Он протянул руку Рудди. Тот, вытянув мордочку, забрался на спину хозяина по руке. Он хотел сказать что-то еще, как вдруг входная дверь отворилась, впустив в комнату уже давно знакомого жреца. Поняв, что лимит времени исчерпан, Вэриан направился в сторону выхода, бросив напоследок: — Ладно, отдыхай. Еще увидимся! В сущности, Вэриан не узнал про Ноэля почти ничего конкретного. Он лишь умножил уже имеющиеся вопросы. Но даже такая маленькая зацепка, грозившая стать ключом от ящика Пандоры, удовлетворила его ученое любопытство на ближайшее время. Да и Кэсс разделяла его мысли, что не могло не радовать. Вэриан думал, что он на верном пути. По крайней мере в свою комнату ученый пришел вдохновленный и весь оставшийся день строил теории.***
В назначенное время Вэриан зашел к Кэсс. Обменявшись парой фраз, они вышли из комнаты, направившись к черному выходу из храма. Вэриан периодически останавливался, вспоминал куда дальше идти, а, выбирая путь, все время думал, а туда ли он свернул. С горем пополам, он вывел Кассандру из храма, а потом в скором времени добрался и до кладбища. — Ты помнишь, у какой могилы он стоял? — Примерно. — Уклончиво ответил Вэриан, сворачивая направо. — Помню расположение от склепа, а там сориентируюсь. Кладбище на первый взгляд казалось самым обычным, непримечательным. На второй тоже. Ориентироваться здесь скорее всего могли только жрецы, так что то, что Вэриан в какой-то момент конкретно запутался, не было удивительным. Все эти кресты с табличками очень скоро слились в один образ обезличенной могилы, алхимик даже не обращал на них внимание, выискивая взглядом склеп. В какой-то момент он чудом вышел к скульптурам, а затем и к самому склепу. Памятники все еще возвышались над землей, они стояли в разных позах, смотрели в стороны и, в отличие от крестов, не имели имен. Холодные, словно сама смерть, они вызывали странное, ноющее чувство внутри. Скульптуры людей притягивали взгляд, гипнотизировали, но в то же время и отталкивали, они будто бы заклинали бежать от этого места как можно дальше, не оглядываясь. Где-то над головами Вэриана и Кэсс парили вороны. Их карканье слышалось, как самое страшное проклятие. Вэриан сглотнул и направился дальше. Отсюда сориентироваться на местности было проще и уже скоро ученый подошел к знакомому захоронению. — Вот оно. Земля у креста сильно бросалась в глаза: она была рыхлая, протоптанная вдоль и поперек. Да и само место выглядело аккуратнее других. Было видно, что похороненная здесь девочка была далеко не самым последнем человеком в жизни Ноэля. — Эльза… — Прочитала Кэсс, встав рядом. Будто табличка могла измениться за день. — Четырнадцать лет. — Какое дело Ноэлю до умершей девчонки? — Вэриан нахмурился. Вопрос по сути не имел адресата: вряд ли Кэсс что-то знала, а кроме нее рядом никого не было. — Без понятия. — Кассандра мотнула головой. Подойдя к кресту, она провела по металлической табличке пальцами. — Даже не знаю, что мы ожидали здесь найти. Кэсс была права. Делать здесь, по сути, было нечего. Разве что только постоять у могилы лишние полчаса и перемыть кости Ноэля еще раз. Но лезть в чужое прошлое казалось неправильным: мало ли сколько там было скелетов. Оставаться здесь было бессмысленно, да и сама атмосфера не располагала к непринужденному времяпрепровождению, а тот факт, что могила была детской давил еще сильнее. Вэриан ощутил противоречивое чувство: с одной стороны он совершенно случайно тогда наткнулся на Ноэля и вышел на это место, любопытство было вполне оправданным, но с другой… все это казалось до жути неэтичным. Вэриан развернулся, случайно поймав взглядом один из памятников. Он строго осматривал местность, цепляясь взглядом за все одновременно. Вэриан поежился, было неуютно. Эти памятники будто бы были вечными смотрителями храмового кладбища, гнавшими всех чужаков за пределы их земель. Они были послушными сторожами, выслеживающими нарушителей только ради одной цели — наказать и прогнать. Вэриану казалось, что еще немного и скоро откроется сам склеп, выпустив на улицу древнего призрака вдогонку уходящим путникам. Неудивительно, что ученый хотел уйти отсюда как можно быстрее. Вэриан отошел, позволяя Кэсс в одиночку сверлить взглядом могилу. А сам он случайно заметил одинокий покосившийся крест, стоящий в отдалении. Он был будто отрешен от остального кладбища. Земля вокруг давно осела и поросла травой, табличка заржавела: все указывало на то, что за могилой давным-давно не ухаживали. Неужто все просто забыли про человека? Нахмурившись, Вэриан направился к отрешенному кресту. Подходить близко он не решался. Заявиться в подобное место, начать в наглую все высматривать и вынюхивать казалось неправильным даже для ученого. Однако любопытство взяло верх, стоило Вэриану заметить инициал гравировки. Буква «М» выделялась среди остальных только за счет своего масштаба. Остальные же пришлось оттирать от грязи, помета и, местами, мха. Вэриан сглотнул и отшатнулся, увидев выгравированное имя. — Маргарет… — Ученый нахмурился и, вздохнув, приблизился вновь, чтобы на этот раз отчистить даты жизни. Рудди, спрыгнув с плеча хозяина, забрался на верхушку креста, вцепившись в его дерево когтями. Закончив в датой, Вэриан вновь отошел. Цифры не обнадеживали. Они подозрительно совпадали с теми, которых больше всего боялся ученый. — Одиннадцать лет назад… Она умерла одиннадцать лет назад. Нелепое совпадение заставило сердце уйти в пятки, а язык на какое-то время онеметь. Гравировка приковывала взгляд будто бы была способна ответить на рой вопросов, жужжащий в его голове. Но одновременно с этим она пугала, пугала больше, чем сама смерть, как таковая. Правда, которую эта табличка могла таить в себе была слишком болезненной для Вэриана. Пусть он и не отдавал себе в этом отчет, но где-то в глубине души алхимик все еще надеялся на то, что мама жива и просто не имела возможности как-то с ним связаться. «Просто имя. Просто совпадение. Просто… могила». — Твердил вновь и вновь ученый мозг, старающийся перекричать собой внезапно образовавшийся поток мыслей. «Просто имя». — Мало ли сколько Маргаретт жило на свете. Если так подумать, то имя его матери не было каким-то слишком редким. «Просто совпадение». — Теория вероятности ясно подтверждала этот тезис. Совпадения случаются чаще, чем многие думают и Вэриан, человек науки, это прекрасно понимал. «Ничего больше». — Вэриан отчаянно пытался в это верить. Но сердце от чего-то пропускало удар за ударом, стоило ему только взглянуть на покосившийся крест. Ноги отчего-то сами вросли в эту поросшую травой почву и в какой-то момент Вэриану показалось, что он сам стал частью этого кладбища. Той самой нерушимой статуей, только он окружал не склеп, а одинокую могилу, будто бы скрывал ее от всех и защищал. Вэриан вздрогнул, вдруг ощутив на своем плече руку. Это была Кэсс. — Пойдем? Вэриан посмотрел на нее. В глазах Кассандры можно было отчетливо различить волнение. Вэриан с трудом отмер, отошел от креста, чувствуя, как по щеке скатывается одинокая слеза. Она, обогнув скулу, спустилась к подбородку и упала на могильную землю, сразу впитавшись. Что ж, он достаточно насмотрелся на этом кладбище. Утерев соленую дорожку, Вэриан уж слишком резко развернулся и пошел прочь от этого места. Но, где бы не находился ученый, мыслями он все равно возвращался к этому могильному кресту. Записывая что-то в дневнике, Вэриан неизменно размышлял о происхождении этого захоронения; гуляя между храмовых стен, он так или иначе натыкался на мысль о той загадочной Маргаретт; засыпая, он видел перед глазами тот крест, такой реалистичный и пугающий. Слишком настоящий. Последующие сны все, как на подбор, были кошмарами. Начинались они по-разному, но всегда заканчивались смертью. Могильным крестом или неизвестным захоронением — не важно. В конце всегда было мертвое тело, до которого уже никому не было дела. Это пугало сильнее всего. Неужели он и сам когда-нибудь умрет в одиночестве? Неужели на его могилу никто не придет? А будет ли, эта его могила.? И в этот раз героиней его сна стала женщина. Она держала на руках ребенка, маленького, черноволосого мальчика, и укачивала. Ее рыжие волосы намертво отпечаталась в памяти Вэриана, мягкая улыбка неизменно успокаивала и теплый, полный материнской любви взгляд был болезненно знаком. Женщина ходила из стороны в сторону, напевая знакомую колыбельную. Ребенок в ее руках медленно засыпал. Как вдруг, в один момент дверь открыли, комната наполнилась чужими лицами, людьми в черных рясах с крестами на шеях. Их лица были искривлены злостью, крайней степенью жестокости, выпавшей на их жизнь. Женщина попыталась бежать, она рвалась спасти себя и ребенка, но все было тщетно. Люди в рясах окружили ее, заковав в плотное кольцо из страха и боли, пока в конце концов среди них не появилась уже знакомая гостья прошлых кошмаров — Лунная дева. Она шла в перед, уверенно и излишне драматично. По комнате прошелся стук ее каменных каблуков. Женщина просила, нет, умоляла, не убивать ее, оставить в покое и дать возможность воспитать ребенка. Но рука Лунной девы даже не дрогнула: ее меч обрушился на фигуру рыжеволосой женщины. В один момент силуэт умирающей женщины сменился. Теперь вместо нее на колени упала Кассандра. Она истекала кровью, дрожала, но все еще казалась театрально непоколебимой. Хотя взгляд говорил об обратном: он был испуганный, в нем нашла свое отражение смерть. И вскоре Кэсс упала, ее одежда была полностью пропитана кровью, как и пол вокруг. Один из мужчин брезгливо отошел, боясь замарать кровью рясу, а Лунная дева, убрав меч, ушла. Пропали и другие. Взгляд юноши опустился и с ужасом уперся в руки. Пальцы были в крови, затем ладони и вот тяжёлые капли капали с его рук на пол, пополняя алое море. Вэриан попятился, но поскользнулся в чужой крови и упал. Сердце билось через раз, но в реальности пульс бил все дозволенные пределы. Дыхание участилось, глаза зажмурились, кожа покрылась мурашками, а тело била дрожь. Вэриан замерзал, находясь в этом кровавом кошмаре и тщетно пытался согреться, кутаясь в одеяло. А между тем кровавое море высохло и теперь Вэриан стоял посреди кладбища. Вокруг были одни кресты, но хуже всего то, что они не были обезличенными. Они угрожающе возвышались над ним, будто бы сопровождали. И он знал каждого человека. похороненного здесь. И, гуляя между могил, он неожиданно наткнулся на еще один крест. Крест, принадлежащий ему.