Healing and destruction

Ты красива словно фьорд, Как удар через себя. Я боюсь моя любовь Слегка больна.

      Для Вэриана полнолуние выдалось непростым, в первую очередь эмоционально. Изгнав Лунную копию, он, изнеможённый, едва смог дойти до комнаты, где тут же рухнулся на кровать и заснул непробудным сном без сновидений. Наверное, чуть ли не впервые за столь долгое время. А поутру, проснувшись, ощущая под боком знакомое енотье урчание, понял, что выглядел он примерно также, как и чувствовал себя: помято и потрёпанно. Чтобы привести себя в более и менее приличный вид, а заодно и начать соображать, понадобилось ещё некоторое время, так что Вэриан вышел из комнаты лишь к полудню.       Как всегда, первый день после полнолуния являлся днём разгребания последствий. Физически Вэриан не пострадал, чего нельзя было сказать о других. Адиру Лунная дева ударила в бок, чудом, наверное, не задев бедренную артерию, Сьюзан она не убила также по случайности, как и почти всех стражников, которые попались ей на пути. И, если Адира понимала с какой силой связывалась, Сью обиды не таила, зная контекст, то с остальными всё было куда сложнее. Замок полнился неприятными слухами, которые король поспешил пресечь. И Вэриан был благодарен ему за это: алхимику не хотелось, чтобы Кэсс, сама Кэсси — не её поехавшая копия, страдала от того, что было совершено не её руками.       А ему что-то подсказывало, что Кассандра винила себя в подобном с самого первого транса.       Так что первым делом он, разумеется, решил навестить главную виновницу торжества и, подойдя к двери, наткнулся на Сью, которая тут же сообщила, что Кэсс пока не просыпалась. Вэриан рассудил, что это, наверное, даже хорошо. Воспользовавшись случаем, он спросил и о её самочувствии после произошедшего, а заодно и о том, кто из них двоих был инициатором дополнительной помощи прошлой ночью. Ответ был очевиден. Разговаривать со Сьюзан о последствиях алхимик не хотел: прекрасно понимал, что, узнав об этом, Кэсс и сама справиться с наставлениями. А ведь она узнает.       Так что учёный сразу же направился в лабораторию — не его лабораторию. Хьюго уже вовсю над чем-то хлопотал, бегая из комнаты в комнату, периодически что-то да стабилизируя. Знакомая картина.       — Разреши отвлечь, — приоткрыв дверь, Вэриан оперся о стену, сложив руки на груди, по-прежнему следя взглядом за бегающим мальчишкой.       Хью отреагировал моментально: замер посреди лаборатории и неловко поправил очки. После медленно развернулся, заранее виновато улыбнувшись. Из-за его спины, навострив ушки, выглянула Княжна.       — Что вы там делали? О чем ты только думал? Ты вообще думал?! — Вэриан решил сразу начать с нападения. Не понаслышке ведь знал, что если начать издалека, Хьюго скорее всего улизнет от ответа, да и осторожничать с ним он не видел смысла. — Еще и со Сью! Ладно ты сам, но ты и другого в опасность вовлек. Вы могли пострадать! Или еще чего хуже! Я надеюсь, что у тебя есть для всего этого достойное оправдание. — не переставал кидать обвинения алхимик, спускаясь по лестнице.       — Ну… — протянул Хьюго, уведя взгляд в пол, попутно потирая ногой половицу и выдумывая объяснение. Вэриан нетерпеливо покашлял, заставив мальчишку с этим поторопиться. — Знаешь, у меня был план, моё новое изобретение! Ты только взгляни, я назвал его… — затараторил Хью, как вдруг резко споткнулся о собственные слова. Прочистив голос, он несколько виновато продолжил. — пока никак не назвал, ни до того было. Но ведь оно сработало! Ты сам, между прочим, видел это.       — Я о другом. Какого чёрта ты вообще полез туда, куда не следовало? — Вэриан сделал шаг назад. Княжна, всё это время стоявшая позади, резко выбежала вперёд, закрыв хозяина. Он коротко на неё посмотрел, Хьюго же сразу взял лисицу на руки, принявшись успокаивать. Сначала её, а потом и Вэриана:       — По замку поползли слухи о том, какой опасной садисткой и устрашающей была Лунная Кассандра и я подумал, что ты один можешь с ней не справиться и тебе понадобится что-то, что сможет её задержать… вот я и рискнул! — мальчишка, подняв глаза, гордо вскинул испачканный сажей нос, но Вэриан ждал продолжения и ответа на второй вопрос, попутно отбивая его аргументы.       — Во-первых, я был не один. Там был целый этаж стражников и братство. И, во-вторых, не уходи от ответа! Разве ты не понимал, насколько это опасно? Не думал, что Сьюзан вообще-то тоже могла пострадать?!       Стиснув зубы, Хью, шмыгнув, вытер нос краем рукава, ещё немного помялся, а после выдал:       — Ну-у-у, говорю же, слухи пошли и идти одному как-то… Тем более, что Сьюзан вообще-то сама предложила свою помощь и мы вместе составили этот план. Сью так-то тренировалась и я подумал, что подруга с мечом никогда лишней не будет! Тем более такая симпатичная, — Хью неожиданно кашлянул. Вэриан лишь усмехнулся, закатив глаза. Хьюго тем временем сделал робкую попытку в наступление. — Мы ведь вам всё-таки помогли, признай.       Вэриан, откровенно говоря, не собирался сильно отчитывать юного ученого. Скорее напугать и предостеречь, чтобы в следующий раз он головой думал, а не лез вперёд старших в пекло. Но теперь, когда Хью предстал перед ним маленькой копией его самого, Вэриан окончательно передумал ругать мальчишку. В общем, упрекать юного лекаря у него просто рука не поднялась.       Сделав пару шагов вперед, Вэриан с улыбкой попросил:       — Покажи-ка сюда тот стяжкомёт.       Хьюго сразу повеселел и выполнил его просьбу. Алхимик же, рассматривая новое изобретение, задумчиво произнёс:       — Я ведь не первый раз сталкиваюсь с ней, в отличии от вас, хотя могу представить какого вам было. Я понимаю, у тебя были благие намерения, но ты всегда должен думать о последствиях. Чтобы ринуться в бой не нужно много ума, лишь отвага, а вот чтобы в нём устоять нужны навыки. И мозги, — Вэриан оторвал взгляд от стяжкомёта и посмотрел на Хьюго, выслушивающего ёго с самым серьёзным выражением лица. — Ты должен понимать, что сегодня вы стали ещё одним нашим слабым местом, которым она умело воспользовалась. И ты должен был предупредить меня перед тем, как пойти туда, возможно, мы бы придумали что-то с участием твоего изобретения, но врываться и идти на таран — безрассудно. Вы могли погибнуть. Это не тренировка, понимаешь?       Хьюго кивнул, наступила пауза, в ходе которой Вэриан успел со всех сторон рассмотреть пистолет.       — Попробуй настроить прицел, как я помню — не помешает. И стреляй по мишеням сначала. Человек двигается, не удивительно, что ты промахнулся пару раз — не испытывал ведь. Подрегулируй натяжение, подтяни рейку. Оно ещё нестабильно, но… в этом определённо есть потенциал, — учёный вернул устройство своему создателю, а тот явно поднялся духом при разговоре о своей инновации.       — Ты правда так думаешь? — Хью ещё сильнее повеселел. — Прицел? Натяжение? Хм… Звучит как решение проблемы!       — И…? — протянул Вэриан, выжидающе смотря на Хьюго.       — И тренировки, да.       — Я рад, что ты всё уяснил. Не делайте так больше. Понял? В следующий раз разговаривать с тобой могу прийти не я, а Кэсс, например. Я уверен, что у неё немного другие взгляды на вашу со Сью самодеятельность. Уж поверь, когда к тебе приходит дочь Капитана Гвардии разговаривать о последствиях того, что ты учинил, там простыми обещаниями не отделаешься.       — Ага!       Вэриан посчитал, что этого будет достаточно. К тому же, ничего страшного же не произошло, а ругать мальчика за желание помочь не стоило. По себе знал, что, зачастую, это либо отбивает любое намерение что-либо делать, либо, наоборот, подначивает. Показателем, что беседа завершилась стал и послышавшийся свист из другой комнаты — верный знак того, что что-то собирается взорваться. Вот тут и правда лучше побыстрее уйти, что учёный и собирался сделать, как вдруг Хьюго всё же окликнул его, попутно подбегая к кричащим датчикам.       — Вэриан, спасибо! — алхимик, стоя уже у самого выхода, повернул голову и лишь улыбнулся краешком губ в ответ.       На обратном пути, прежде чем зайти к Бальдру, он решил ещё раз наведаться к Кассандре. Сью рядом не было. Дверь была заперта. Алхимику это не понравилось: ему не хотелось повторения того случая с тёмной комнатой. Он тяжело вздохнул, прислонился к двери, как вдруг стал случайным свидетелем диалога, а точнее сказать… монолога. Поначалу Вэриану, конечно, показалось, что в комнате кто-то есть, но другого голоса, кроме голоса самой Кэсс, он не услышал, да и едва ли она водила кого-то в свою спальню.       — Уходи! Всё кончено! — крик показался ему надрывистым. Кэсс так не говорила даже тогда, когда спорила с кем-то, будучи крайне раздражённой или даже злой.       Вэриан откровенно говоря, не знал, что ему делать. Вторгаться в комнату? А как? Дверь-то была заперта. Да и странно всё это было, впрочем, с каждой новой фразой лучше не становилось.       — Если я умру… то ты со мной!       Вот тут уж он совсем напрягся. А прорезавший воздух крик и звон разбитого зеркала стал последней каплей. Вэриан выпрямился и стал стучать, что есть силы, зовя Кассандру по имени. Но, когда ему ничего не ответили, стал откровенно бить по двери. В итоге быстро забежал к себе, взял первую попавшуюся кислоту и разъел замок. Он-таки открыл дверь и…       Замер на месте.       Посреди комнаты, абсолютно его не замечая, Кассандра ударяла почти голыми кулаками о зеркало, которое и без того покрылось трещинами. Осколки врезались в её руки, падали на пол, разбиваясь аккурат рядом. Сама же Кэсс забылась в собственных слезах и продолжала что-то бормотать под нос.       — Нет… Нет, нет, нет. Нет! — паника захватила учёного. Он захлопнул за собой дверь, подбежал к Кассандре и осторожно присел рядом с ней на корточки. — Кэсс? Чёрт, ты вся в крови! Кассандра!       Первым делом Вэриан попытался остановить её, перехватив за запястья, но Кассандра не обращала на него никакого внимания. Сжав её руки крепче, алхимик потянул девушку на себя, буквально заставляя на себя посмотреть:       — Кэсс? Ты слышишь меня? Ну же, Кэсси, посмотри на меня!       — Уйди! Уйди-уйди! Сгинь там, откуда ты пришла! — кричала Кэсс, смотря куда-то за его спину. Алхимику стало страшно. Он оглянулся, но не найдя никого за своей спиной, вновь вернулся взглядом к Кассандре.       От страха и нервов его ладони похолодели, а сердце ритмично начало бить по вискам. Он был окончательно потерян, не имел ни малейшего понятия, что следует делать и как бы самому не упасть тут в обморок от вида окровавленных рук и непрекращающихся криков.       — Кэсси? Что с тобой? Ответь мне, хоть что-то… т-ты, ты слышишь меня? — осипшим от страха голосом, почти взмолился Вэриан, так и не решаясь на какие-либо более радикальные действия.       Тем временем Кэсс с пола переместила взор на отлетевший из рамы довольно крупный осколок, будто что-то в нём высматривала.       — Что там? Что ты видишь? — ответа вновь не последовало.       Кассандра вновь потребовала от кого-то, чтобы он или она ушли. Вэриану стало не на шутку за неё страшно.       — Там кто-то есть? — Вэриан обернулся — За кем ты следишь? Кэсс! Кэсс, ответь мне! — иногда он срывался на крик, нехотя, от бессилия, видимо.       Он пробовал всё, что только приходило на ум: трясти за плечи, звать, изменять темп голоса, махать и хлопать перед её глазами. Всё без толку. Какое-то время он бездумно продолжал повторять одни и те же действия по кругу. Ничего не менялось: вокруг них по-прежнему были разбросаны окровавленные осколки зеркала, а Кэсс все еще находилась в этом странном завороженном состоянии. Вэриан думал позвать на помощь. Но кого? В том-то и дело, что некого! Сью и Хьюго казались ему слишком неопытными для подобного, Бальдр, наверное, сталкивался с психозами, как врач, но тут уже сам алхимик ему не настолько сильно доверял.       А тем временем паника Кэсс начала разрастаться. Она отпихнула его от себя, вновь закричав что-то невнятное, закрывая ладонями голову. От этого зрелища ноги юноши стали ватными, а в груди будто бы образовалось сквозное пространство. Он давно не испытывал подобного страха. Страха, что застигал тебя врасплох, обезоруживал и заставлял падать на колени в попытках заткнуть уши и, зажмурившись, умолять, чтобы всё поскорее закончилось и появились силы сделать вдох.       Кэсс подняла голову и полным отчаяния взглядом смотрела на что-то или кого-то, стоящего позади него. Вэриан вновь обернулся и вновь никого не увидел, хотя по коже пробежался ощутимый холод. Сглотнув и развернувшись обратно, он попытался собраться с мыслями, решив, что если он не может до неё достучаться, то способен хотя бы защитить от самой себя, как вдруг столкнулся с вполне осмысленным взглядом, направленным… на него.       — Кэсси? Ты видишь меня? Я здесь, Кэсси! — он вновь схватил её за плечи, на этот раз бережно, и не смел отвести взгляда, боясь потерять эту тонюсенькую непонятно откуда взявшуюся ниточку. — Ты слышишь меня? Всё будет хорошо, помнишь? Я обещал тебе. Просто скажи мне что-то… Прошу!       Кассандра поджала губы, взглянув в его глаза. Такие чистые, такие ясные, они дрожали, бегали по её лицу, будто бы выискивая за что зацепиться, но каждый раз тонули в её: беспокойных, закрытых пеленой слёз. И Кассандра ничего не ответила, лишь упала в его руки. Вэриан едва на ногах устоял. Он сгрёб её в охапку, поднял на руки, будто ребёнка, и донес до кровати, аккуратно сев рядом. Кэсс же и не думала отстраняться, наоборот, сильнее к нему прижалась, сжав в кулаках свободный край рубашки. Так она, мелко дрожа, пыталась выбраться из бесконечного лабиринта страха, слёз и беспокойства.       Пытаясь смахнуть с опухших от рыданий щёк слёзы, она лишь размазывала кровь, стекающую по рукам. Кассандра цеплялась тонкими пальцами за его плечи, всё пыталась ухватиться за Вэриана, как за последнюю соломинку, шепча что-то невнятное себе под нос.       Вэриан больше ничего не говорил, а Кэсс продолжала шептать и шептать, словно мантру, отпугивающую духов, хвататься за его рубашку в попытке сжаться и исчезнуть, да так, чтобы больше не нашли. Так прошла минута, другая. Разжав губы, но не открывая глаз, он оторвал подбородок от её головы, больше не давя собственным весом, повернул голову влево, пробежавшись щекой по волосам и вдохнул легкий запах мыла, наклонил шею вперёд, опустился к уху, близко-близко, и тихо-тихо на выдохе прошептал:       — Ш-ш-ш…       И, вновь поджав губы, трепетно уткнулся в её плечо, так и не открывая глаз. Ему хотелось плакать и он плакал, уткнувшись носом в серую тунику, тихо, содрогаясь от тех чувств, которые захлестнули его, словно волной и прижали ко дну, давя на легкие. Он боялся пошевелиться. Всё вокруг было таким хрупким, ломким, как истончавшаяся льдинка на поверхности замерзающей воды. Но в комнате действительно становилось холодно, мокрые пятна от слёз, крови и пота заставляли тело содрогаться мелкой бегающей дрожью, а зубы сжиматься крепче. Подняв голову, боковым зрением Вэриан уловил их отражение в оставшихся в раме кусках зеркала: напуганные, озябшие, оба в крови.       Им срочно нужно было тепло.       — Мне нужно закрыть форточку, иначе мы тут замёрзнем насмерть. Но мне надо будет отойти от тебя, — аккуратно начал он. — Если хочешь, можешь держать меня за руку.       Дождавшись неуверенного кивка, Вэриан осторожно отстранился, встал с кровати, и дрожащими ногами, огибая разбросанные по полу стекла, подошёл к окну. Кэсс держалась за другую его руку пока могла до неё дотянуться. Свободной рукой учёный дотянулся до форточки и в одно движение закрыл её, опустив задвижку, и тут же вновь сжал её ладонь в своей, напоминая, что он всё ещё здесь, всё ещё рядом, и никого больше. Но в комнате по-прежнему оставалось довольно холодно. Возвращаясь назад, по неосмотрительности алхимик ботинком раздавил один из осколков. Он ощутил как трескающийся звук заставил Кэсс съёжиться и лишь сильнее ухватиться за его руку. Вэриан не спешил делать следующий шаг, лишь кратко, тепло произнёс, проведя большим пальцем по её ладони:       — Это просто стекло, всё хорошо, ничего не рушится.       Но даже в полумраке были видны окровавленная ладонь и запястье, которым она за него цеплялась.       — Нужно их обработать и достать стекло, — Вэриан присел рядом, на кровать, и обвёл прикроватную тумбочку взглядом, внутри которой покоилась аптечка, оставленная им на всякий случай после полнолуния. Придвинувшись к тумбе немного ближе, он открыл средний ящик, в котором находилась целая коробочка с различными медикаментами и инструментами.       — Будет больно, сможешь потерпеть?       — Да…конечно, — ответила Кассандра все ещё слабым голосом, еле заметно кивнув.       Перед тем, как снимать перчатку нужно было вытащить несколько довольно крупных осколков. Найдя в аптечке медицинский пинцет и собравшись с духом, учёный подложил под её руку свою и вытащил первый, самый крупный осколок, под болезненное шипение. Кассандра сжала зубы, отвернулась, посмотрев в сторону на стену, покрытую трещинами. Затем он вытащил второй, третий, а потом снял и перчатку. Порезов было не так, чтобы много — перчатка всё же сделала свое дело, защитив бедную кожу. Но это пока ещё была здоровая рука. Другая — обожжённая и запачканная чёрной, будто отравленной кровью, покоилась на коленях девушки.       — Теперь нужен йод, — произнес Вэриан, все ещё тихо, боясь хоть немного повысить голос. — Готова?       Смокнув кусочек ваты йодом, он легонько прикоснулся к самой глубокой ране из-под большого осколка, шипение усилилось и Вэриан неосознанно подул несколько раз на обрабатываемое место. Вроде помогло. Так, не спеша, он обрабатывал и дул на каждую ранку, попутно вытирая кровь чистым платком, смоченным водой.       — Вот, молодец! Не так и больно.       Оставалось лишь перебинтовать чистым бинтом, что алхимик благополучно и сделал, после опустив руку на кровать и потребовав другую. Ситуация с пораженной рукой была сложнее… скорее эмоционально, так-то действия были те же самые: осколки, перчатка, промывка, обеззараживание и бинт.       — Ну… думаю с руками закончили! Всего-то каких-то минут сорок.       За всем этим процессом он и сам позабыл про всё, что испытал этим вечером. Воспользовался возможностью передохнуть на крошечном островке на этой кровати. Вэриан прекрасно осознавал, что им придётся поговорить о том, что произошло, но пока… это всё не важно. Важен лишь бинт, узел на котором он затягивал. И холод, пронизывающий комнату насквозь.       — Тут всё ещё холодно. Надо растопить камин, я схожу дровами и быстро-быстро вернусь! — заверил ее Вэриан и вышел из комнаты.       Захлопнув за собой дверь, алхимик действительно облегчённо выдохнул, оперевшись на массивное дерево. Ему нужна была передышка, мимолётный глоток свежего воздуха для отрезвления сознания. Конечно, он понимал, что неправильно оставлять Кэсс вновь одну, даже на короткое время, но сознание умоляло его о перерыве и смене обстановки. Иначе кому-то ещё пришлось бы спасать уже их обоих.       Достать дрова не было проблемой: первый попавшийся слуга тут же указал на складскую комнату в конце коридора. Отшагивая эти пару десятков метров, юноша старался уловить невесомые моменты тишины и спокойствия.       Нужно было всё переварить.       Она явно кого-то видит, и слышит — нехорошее начало. Даже этот факт не до конца укладывался у него в голове. Кого? Или что? Он никак не мог понять: что этот кто-то смог внушить ей такого, что вызвало эту истерику. Это пугало, очень сильно, но отчего-то и злило. И Вэриан вскоре понял почему: подобное же не появляется за секунду. Оно развивается днями, неделями, месяцами, иногда и годами. А Кассандра скрывала это от него, хотя и обещала не закрываться в себе.       Что ж, об этом они поговорят первым делом, когда Кэсс придёт в себя.       Голова гудела, стоя оловянным звоном в ушах. Остановившись у двери, Вэриан неторопливо втянул носом воздух, пальцами убрал упавшие на лицо волосы и наконец открыл подсобку. Взял оттуда охапку дров, а заодно и метлу, и направился обратно.       Он и так отсутствовал слишком долго.       Вернувшись в комнату, юноша обнаружил Кэсс, которая сидела, уронив голову на колени. Её руки крепко обхватывали согнутые ноги, а плечи непрерывно дрожали.       — …опять? — встревожённо спросил он у самого порога, кладя дрова и метлу на пол.       Кассандра подняла голову — значит услышала. И тихонечко кивнула. Вздохнув, Вэриан спешно уложил дрова в нишу камина, подложив снизу бумаги и сухих веток, добыл иску и как только в камине загорелось первое пламя, присел на кровать, попутно приобнимая Кэсс за плечи.       В кромешном молчании прошло ещё несколько минут, как вдруг тишину развело мелодичное размеренное мычание: тихая мелодия, сложенная из перетекающих нот постепенно заполняла собой воздух, вытесняя тишину. Положив подбородок на её макушку, Вэриан, прикрыв глаза, обнял Кэсс крепче, уже двумя руками, и мелодия, порождающаяся в его груди, продолжилась и повторялась, пока в один момент к свету, исходящему от разгорающегося камина не добавилось голубое свечение. Бирюзовая прядь, волосок за волоском, наполнялась магией, в то время как учёный медленно произносил про себя чудом выученное под выбросом адреналина заклинание, на ходу подбирая мелодию, которую тихонько напевал.       Он не знал что или кто ходило по комнате весь вечер, шептало и тянуло к Кэсс когти, вертя и наматывая ниточки, но был готов поклясться, что краем глаза заметил ускользающую под дверь тень, стоило одной лишь прядке засветиться в полную силу.       И дышать стало как-то легче.       Атмосфера наконец-то успокоилась и выровнялась, ровно как и дыхание Кэсс: стало равномерным и умеренным. Вэриан боялся даже шевельнуться, лишь бы только не нарушить это полупрозрачное спокойствие. По правде сказать, он сам не до конца понимал, что сделал, использовав заклинание таким образом и всё ещё страшился последствий, но… главное, что оно помогло, ведь так?       Кто бы мог подумать: он и магия. Даже в голове не укладывалось…       Через какое-то время алхимик с легким удивлением обнаружил Кэсс спящей, бережно уложил её на подушку, накрыв одеялом, но сам так и не уснул той ночью. Лишь изредка дремал в стоящем у камина кресле, вскоре просыпаясь.       В какой-то момент камин догорел, а ещё через пару часов за окном показались первые лучи солнца. Вошедшая с кувшином воды Сьюзен была в явном смятении, застав его в комнате хозяйки, но старалась не показывать виду. Оставив кувшин на столе, девушка уже собралась уходить, как алхимик максимально тактично попросил её о завтраке. Ему всегда было очень стеснительно и неловко просить слуг о чем-то.       Сью вернулась с двумя тарелками каши, бутербродами с сыром и чайничком чая на подносе, оставила его на столе и поспешила удалиться. Поблагодарив её, Вэриан взял одну из кружек, обхватив её обеими руками, согреваясь теплом фарфора и вернулся в кресло, ожидая, пока его спящая красавица наконец проснётся.       Между тем Кэсс нахмурилась, перевернулась, пытаясь прогнать с глаз солнечный луч, но в итоге наткнулась на второй. Вновь попыталась избежать яркого света, но тщетно. Маленькая гонка Кэсс с солнцем Вэриана же позабавила.       Наверное, ему было важно увидеть её такой: спокойной, сонной, перехитряющей солнце. Чтобы та обезумевшая в своём страхе девушка, зажатая между стен, ушла на второй план.       Всё же солнце победило. Кассандра ещё какое-то время сонно смотрела в потолок, а после заметила и его — Вэриан улыбнулся.       — Доброе утро.       — Доброе, — ответила она.       Чай в кружке давно кончился, но Вэриан по-прежнему продолжал иногда прокручивать её в руках — помогало соображать. Конечно, вопросов было много, они не уходили из головы и ночью, но сразу спросонья донимать Кэсс не хотелось.       — Сью принесла воды, можешь умыться, если хочешь.       — Да, конечно, — ответила Кэсс, впрочем, по её состоянию было видно, что сил на подобное у неё не было. В первую очередь моральных.       Но Кассандра встала. Умылась и вновь вернулась в кровать. Всё в таком же молчании потянулась к чаю, проигнорировав бутерброды и только после попыталась сбить томящую её тишину:       — Как ты?       — А ты? — тут же парировал Вэриан, ставя кружку на подлокотник кресла. Незаметно для себя его взгляд оказался вновь прикован к девушке, а точнее к её мимике, подсознательно готовясь к, возможно неосознанной, но лжи и уходу от темы с её стороны.       Впрочем, эта черта была присуща им обоим.       — Выспалась? — спросил он вновь, когда стоящего ответа не последовало.       Атмосфера начала натягиваться, пусть и медленно. Вэриан прекрасно понимал, что именно он этому причина, но старался бороться со своим внутренним желаниям сглаживать углы и уходить от конфликта.       — Да, вполне, — ответила она.       — Прошу прощения, — Вэриан, выдержав некоторую паузу, всё же задал вопрос: — Ты ничего не хочешь мне рассказать? О вчерашнем.       Кэсс же совершенно не знала, что ответить. Соврать, сказав, что всё в порядке — бред, причём слишком очевидный для них обоих. Сказать, что сейчас всё хорошо тоже нельзя — и то была ложь, слишком явная после всего того, что Вэриан видел своими глазами.       — Я… Я не знаю, что тебе сказать.       Учёный тоже впал в ступор. Нужно было сформулировать более чёткий и конкретный вопрос, но он не знал за что зацепиться, точнее за что именно. Странного было слишком много. Хотя… то, что интересовало его первостепенно было очевидным.       — Чт… — он осекся, прочистил горло и попытался спросить ещё раз. — Кого ты видела? Ты ведь говорила с кем-то. Кто это был?       — Я? — переспросила Кэсс. Со стороны могло показаться, что она вообще решила косить под душевно больную. — Н-никого конкретного. Просто… свой ночной кошмар.       Вэриан нахмурился и вновь сжал челюсть. Взглянув на Кэсс исподлобья, он всё же решил уточнить.       — В чём конкретно заключался этот кошмар? — руки задрожали сильнее, ногти болезненно впились в кожу, сжимая ладонь в кулак, но сейчас это было даже на пользу. — Я очень боюсь, что это повторится, Кэсс.       — Как всегда. Я, Л-лунная дева, — её голос предательски дрогнул, осев в тот момент. Она закашлялась, отвернулась, а после, сделав вид, что всё так и было задумано, продолжила: — Все дела. Ничего большего.       Вэриан замер, слегка нахмурив брови. Он получил ответ, пусть и между строк, и ответ был совершенно очевиден.       — Разве она не должна появляться только в полнолуние? — наивный вопрос, который тут же мелькнул в учёной голове. — Избавив тебя от опала, Лунная дева должна была исчезнуть вместе с ним! Но она раз за разом продолжает возвращаться в полнолуние, а сейчас ты говоришь мне, что она с тобой ещё и разговаривает?       Поправочка: этого Кэсс не говорила, но Вэриан давно всё перефразировал. Новые открывающиеся карты никак, чёрт возьми, не складывались, наоборот, ещё больше усугубляли их положение. В попытке осмыслить сказанное, Вэриан крепко зажмурился, опустил лицо на ладони, а после зарылся ими в волосы, протяжно выдохнув.       — Давно это… всё с тобой происходит?       Кэсс не ответила. Тогда он поднял на неё взгляд, заметив, как напряглась её спина.       «Опять?» — пронеслось в его голове.       — …Кэсс? Всё в порядке?       Она не ответила, даже не моргнула: опять, всё начало повторяться опять.       — Кэсс?! Кэсс, что происходит? — его голос вновь подскочил до верхних нот.       В попытке сделать хоть что-то, Вэриан оглянулся по сторонам, но, конечно же, никого не увидел. Подступившая к горлу паника заставила его немного наклонится вперед, подскочить с места и подбежать к кровати, чтобы дотронуться до плеча девушки — очередная попытка привести её в чувства. Кассандра отреагировала мгновенно: дернулась, перехватив руку Вэриана и, схватив того за запястье, отвела от своего плеча. Вся на иголках, вся напряжена. Взгляд на долю секунды отразил страх, а после застыл в понимании того, что она сделала.       Вэриан молчал, так и застыв с протянутой рукой. Ладонь медленно закрылась, а после все же опустилась и повисла. И этот взгляд: отрешённый, будто хрустальный и кукольный, и его мимолётность. Раньше такого взгляда он не видел и его это испугало, страх заставил неосознанно сжаться и отшатнуться. Этакий жест отдаления, пусть и на несколько сантиметров.       Он вновь был растерян, кончики пальцев похолодели и неприятно искрились, соприкасаясь с собственной ладонью. Нужно было сказать что-то, сделать что-то, но Вэриан всё ещё находился в этом оцепенении, в то время как Кэсс, кажется, в очередной раз резко захлопнула перед его носом дверь, закрывшись в своей голове.       — Я… Я могу что-то сделать?       Кассандра плавно опустила руку, положив её на старое место — к левой ладони, сжав при этом ткань одеяла. Но не ответила.       Снова.       И пусть он и не видел никого постороннего в этой комнате, но отчетливо ощущал чужое присутствие. Холодное дуновение по шее, будто кто-то прошелся за спиной, легкий звон в ушах, будто от переливчатого смеха, который, словно круги на воде, колебал общую атмосферу. И Вэриан видел: Кассандра подавляла всякую реакцию на слова Лунной девы, она будто парализовала саму себя, пригвоздив к кровати.       С каждой минутой Вэриан всё больше и больше ловил себя на ощущении, что он тут лишний и пытается говорить лишь с фарфоровой куклой. То, как резко их диалог, который наоборот должен был всё разрешить перерос в очередной приступ оставило свой неприятно шипящий след.       — Что ты слышишь? — этот вопрос был задан не единожды и каждый раз разбивался о её каменный стан, оставаясь без ответа. И с каждым подобным вопросом алхимик всё сильнее и сильнее ощущал это противно скребущее чувство изнутри. В конце концов его начало это раздражать.       Капля по капле растерянность и беспомощность начали вытесняться агрессией и раздражением, а эти чувства были сильнее и понятнее. Они не ставили тебя в тупик, а наоборот, заставляли разобрать стену перед собой кирпичик за кирпичиком. Или взорвать снарядом, в зависимости от ситуации.       — Да чёрт возьми, что она говорит тебе, Кэсс?! Я ведь знаю, что она здесь… чувствую! Прекрати молчать, это не помогает! — от переизбытка сдержанных эмоций Вэриан даже зашагал по комнате, оказавшись посередине с весьма красноречивым выражением лица: нахмуренные брови, слегка прикушенная губа и чересчур учащённое дыхание.       Кассандра вздрогнула, посмотрела на него, не в силах отвести взгляд. Радужка её глаз была пропитана страхом, казалось, ей уже физически больно копить его внутри. Но она продолжала заниматься его коллекционированием, обереганием от тех, кто мог бы разделить её груз.       И Кэсс не выдержала. Ответила в тон:       — Я не знаю, слышишь?! Не знаю, что тебе сказать! Я сама не знаю, что со мной!       Вэриан нахмурился, увёл взгляд вниз, но в тот же миг уловил боковым зрением её очередное вздрагивание и мимолётное метание взгляда на кого-то слева.       — Врешь, — почти шипя произнёс он, возвращая уже прищуренный взгляд на девушку, что к этому времени вновь сгорбилась и сжалась. Значит он прав. — Опять обман, Кэсс? Даже после всего, что с тобой было? — из низкого шипящего тон постепенно возрастал, набирая обороты, выше и выше, подкреплённый эмоциями и, на этот раз, рассудком. — Чёрт, ты хоть понимаешь, что сама себя губишь?! Я не умею читать мысли и не знаю как тебе помочь, но раз за разом ты оставляешь мне лишь находить тебя в пограничном состоянии и пытаться вытащить оттуда. Но я не знаю как, Кэсс!       Вэриан выдохнул, уронив лицо на ладони и потерев переносицу, продолжил:       — Я не могу так больше, понимаешь? Скажи мне всё, что ты знаешь, даже если это совсем немного — мне ведь в следующий раз выводить тебя из приступа, и я хочу знать, что это всё не зря. Хочу знать, что ты доверяешь мне, а иначе… иначе всё это теряет смысл, Кэсси, — Вэриан сжал губы, в который раз нарушая их зрительный контакт. Он никогда не позволял себе подобного тона по отношению к ней, такого взгляда, да даже мыслей, но сейчас это казалось последним вариантом. Самой крайней возможностью ухватиться за спасательный круг, прежде чем они оба утонут в пучине. — Прости, но… если я не буду знать правды — я больше не буду пытаться тебя спасать.       Кассандра глухо вздохнула и зарылась руками в волосы. Была готова даже вырвать их — лишь бы не ощущать эту боль внутри. А он ведь видел её боль во всем: в её напряжённых плечах, ссутулившейся спине, подобранных к себе ногах. И Вэриан всегда забирал на себя её часть, по крайней мере пытался забрать, а Кассандра цеплялась за неё, как пятилетний ребёнок за игрушку, не желая ни с кем делиться. Так ревностно оберегала. Но для чего?       Он не мог понять: для чего в который раз она доводила себя до такого состояния? Для чего в который раз она отталкивала всех, чем делала только больнее? Для чего в который раз разрушала бережно выстроенное доверие? И этим ранила. Не её копия, не страшная и ужасная Лунная дева, а она сама.       И под аккомпанемент гробовой тишины Кассандра наконец-то выпрямилась.       — Я… — начала было она, как вдруг снова застыла. — Я слышу её. Каждое утро просыпаюсь под её слова, тренируюсь, слушая, как она комментирует то, какой слабой я стала, обедаю тоже вместе с её словами. Засыпаю под её слова.       В голове Вэриана происходило настоящее безумие: осознание реальной ситуации постепенно начало туда пробираться, словно тени под дверь, волочась по полу, порождая очередную волну накатившего страха. Одна мощнее другой. До этого его реакцией на сказанное Кэсс было раздражение, непонимание и злоба, ведь как такого смысла фраз в начале диалога он до конца не понимал, хоть сам и требовал их. Поначалу ему было важно именно узнать, что происходит, было важно, чтобы она сказала правду, а лишь потом Вэриан осознал, что Кэсс могла скрывать что-то так рьяно не просто так.       А тем временем Кассандра продолжала:       — Даже сейчас я слышу её. Более того, я вижу её. Она стоит рядом с тобой. Справа от тебя. И, могу уверить, если бы она была материальной, то, скорее всего, уже давно заявила бы о себе. Я вижу её во всем: в темноте угла, на одиноком дереве или в отражении зеркала. Она давно преследует меня и мои… сны. И… — голос Кассандры дрогнул. Она сцепила руки в замок и дополнила: — Я совершенно не знаю, что мне с ней делать.       Следующие несколько минут Вэриан почти что слышал с каким противным скрипом Кэсс открывала закрытую на десять замков дверь, за которой пряталась всё время в надежде защитить или защититься. С каждым предложением она проворачивала ключ и один из замков громко падал на пол, поднимая слой пыли. Слой тайн и не оговорённых страхов. И Вэриан знал, как ей больно это делать.       Но она продолжала, выворачивалась, раскрывалась потому, что у неё больше не осталось выбора. Алхимик прикрыл глаза, не в силах больше смотреть на это — не помогло. С закрытыми глазами всё стало ощущаться лишь чётче. В один момент ему показалось, что там, за тьмой, отражает блеск маниакальная улыбка. Распахнув глаза, юноша выдохнул…       — Я знаю…что она стоит рядом со мной. Но не знал, где именно, — с легким ужасом произнес он.       — Откуда?       — Догадывался, чувствовал, — Вэриан нахмурился. — Почему ты не сказала мне раньше?       — Я не хотела тебя тревожить, — Кэсс прикусила губу, нелепо улыбнувшись. — В том плане, что… едва ли кто-то был бы рад услышать, что у его… — Кассандра споткнулась о следующее слово. Действительно, кем они друг другу были? Откашлявшись, она всё же закончила предложение: — подруги такие странные видения. Наверное, я просто не хотела перекладывать на тебя свои проблемы.       — Не хотела тревожить? — в голосе начало проскальзывать раздражение. — Перекладывать проблемы? Ты хоть знаешь насколько это странно звучит? Куда страннее всей этой… ситуации с тобой! Как минимум, расскажи ты всё с самого начала, это бы хоть немного прояснило твоё поведение по отношению ко мне, потому что вновь и вновь ты оставляла меня с этим противным шлейфом недосказанности и обмана, а это надоедает, знаешь ли. Неужто ты рассчитывала скрывать это вечно?       — Ну, как минимум до того момента, пока я не избавилась бы от осколка внутри себя, — Кэсс усмехнулась. Ей, похоже, показалось это забавным, Вэриану же — нет.       — Избавиться от осколка? Как? Вырвав сердце? — на эмоциях бросил алхимик, сам того не заметив.       — Нет… но, это же должно когда-то закончиться? — Кассандра неловко поправила растрепавшиеся волосы. — Вэриан, я… я не хотела тебя задеть, расстроить или испугать. Я, наверное, думала, что это как-то само пройдет, но вот как получилось — не прошло.       — Ладно… всё нормально, ты действовала так, как тебе казалось правильно. — Вэриан выдохнул, отвернулся, но всё же попытался улыбнуться краешком губ для того, чтобы окончательно дать понять: давления с его стороны больше не будет. — Знаешь, всё это наше путешествие — не совсем нормальная вещь. У тебя Лунная дева, у меня… магия. Кто знает, что будет дальше? Но, чтобы там ни было, ты не должна оставаться с этим одна, слышишь?             Пройдя немного вперед, он присел рядом с Кэсс, а после спросил то, что уже давно крутилось в его голове:       — Что она говорит тебе?       — Ну, знаешь, её постоянные речи про Предназначение. Про Лунную и Солнечную каплю, про то, что только она может сопроводить меня на этом пути. Классическая Лунная дева, — Кэсс начала с простого, того, что Вэриан и так слышал каждое полнолуние. Похоже, вопрос был для неё довольно сложным. —  Ну, там ещё были слова о том, что никто, кроме неё не может понять меня лучше, потому что она — это я, — Кассандра усмехнулась, на этот раз горько. — И всё это в разных вариациях и с разной степенью настойчивости. Раньше я слышала её только во сне после полнолуния, иногда перед, а теперь как-то слишком часто. Это… выматывает, если честно. Я даже не могу остаться наедине с самой собой, ну, то есть, настоящей собой. Знаешь, тебе повезло, что в твоей голове только один голос. — Ты ведь.ты ведь понимаешь, что это бред — её речи про предназначение и всё такое. Понимаешь ведь? — Конечно. Но легче от этого не становится.       В голове Вэриана картинка наконец-то начала складываться, дополняя пугающе подходящий образ Лунной девы на фон. Каждый раз, когда он ловил себя на мысли, что от него что-то скрывают, что Кэсс ведет себя странно, что эти кошмары имеют под собой почву — всё это была она. Голос в голове человека, которого он любил, уничтожающий голос, который она слышала каждый день, который сопровождал её везде, с которым ей приходилось мириться по ночам и, тем не менее, Кассандра продолжала держаться. Несмотря на всё это. Ни говоря никому ни слова.       Вопреки растущему раздражению, что Вэриан испытывал к молчанию Кассандры, он считал её чертовски сильной в тот момент. Но оставался другой вопрос: зачем выдерживать столько в одиночку?       Собрав ладони в замок и облокотив на это нервное переплетение пальцев подбородок, на пару минут взгляд алхимика был прикован к какой-то трещинке на стене, пока в голове вновь и вновь проносились образы девушки, ворочавшейся во сне от страха, блуждающей по ночам от бессонницы, лежащей среди осколков и так жадно хватающейся за его рубашку в надежде выбраться из собственной головы!       Вновь повисло молчание.       Вэриан моргнул несколько раз, возвращая себя в реальность, затем медленно перевёл дрожаще-испуганный взгляд на Кассандру, сидящую рядом. Казалось, из него выветрилось всё раздражение и любая другая негативная эмоция по отношению к ней. Втянув носом воздух, он выждал ещё пару секунд, прежде чем наконец спросить:       — Как…как ты справляешься с этим? — голос дрогнул, скорее сострадательно, чем испуганно. Алхимик поджал губы, но взгляд более не отвел.       — Как справляюсь? Ну… — Кэсс усмехнулась. — Я с ней довольно долго. Со временем смогла выработать некоторый… иммунитет к её речам. Но, как видишь, иногда не получается оставаться отстранённой.       — Понимаю, — Вэриан вздохнул. — Точнее пытаюсь понять.       — Конечно, это всё звучит по меньшей мере странно. Ты не обязан как-то с этим разбираться, помогать. В конце концов, я привыкла. Думаю, всё действительно закончится тогда, когда мы решим проблему с осколком. Думаю, это и есть конец нашего путешествия.       Конец путешествия. Эта фраза казалась такой далекой и несбыточной. За многие месяцы Вэриан успел пристраститься к кочевнической жизни и, если честно, боялся заглядывать дальше. Что будет там, в этом дальше, после разгадки и находки всех ответов? Придётся ли им вновь разбежаться по свету? Кто знает.       Вэриан в очередной раз тяжело вздохнул. От произошедшего разболелась голова. Ему снова нужен был воздух, но оставлять Кэсс — тоже не вариант. И, к сожалению, за него всё решил ворвавшийся в комнату Хьюго.       — Там…это: Бальдр созывает совет! Он захотел проверить наш аппарат, вроде бы, чтобы повторно увидеть результаты анализа. Ну знаешь: в его практике ампутация руки никогда не представляла под собой биомеханического протеза после. Душный дед в общем, нажал лишний раз на левую панель, случайно включил конвекцию, а система, не найдя никакого теплоотдающего, тела начала перегреваться, давать сбой и в общем… — Хьюго удручённо указал на всё ещё дымящиеся волосы. — Починить можно, но нужен ты.       — Так, — Вэриан нахмурился. — А нам ведь больше не нужен этот аппарат, зачем его чинить?       — А, я не сказал? Бальдр решил его расширить и добавить датчиков, считывающих пульс и концентрацию эфира. Это позволяет более точно рассчитать время действия обезболивающего. Я сначала тоже такой: вау! Но эта технология основывается на полученных ранее данных о Кассандре, поэтому и необходимо всё наладить.       — Бальдр, Бальдр, мегаучёного учили согласовывать какие-либо изменения?! Боже, сейчас приду, дай мне одну минуту! — Вэриан устало выдохнул, уронив лицо на ладони. Ещё форс-мажора ему не хватало, чёрт возьми. Час от часу не легче.       Хьюго, послушно кивнув, моментально скрылся за дверью.       Сама Кэсс находилась не в меньшем недоумении, но всё также сидела на кровати, изредка встречаясь с алхимиком взглядом. Вэриан опустил взгляд в пол, схватившись за голову. Усовершенствовать тот видите ли решил. У него никогда не получалось работать с кем-то в команде, возможно поэтому королевский инженер до сих пор работал без ассистента.       После Вэриан обратился уже к Кассандре:       — Я могу тебя оставить ненадолго? — наконец прозвучал вопрос, висевший в воздухе. — …ну, как ненадолго, до завтрашнего утра примерно.       — Да, конечно, — Кэсс кивнула. И, когда учёный уже удалялся из комнаты, добавила: — Удачи.       Стоило алхимику выйти из комнаты, как Хьюго тут же поскакал вперёд, что-то бормоча. За один только путь до лаборатории Вэриана это начало раздражать. Сама поломка оказалась не такой уж серьёзной: один Бальдр бы справился. Вэриан выступал там скорее как дополнительная пара рук и взгляд со стороны. Он чуть не вспылил посреди работы, когда его попросили принести крестцовую отвёртку. И ради этого его вырвали из, может быть, жизненно необходимого диалога, чтобы просто, чёрт возьми, подавать отвёртки и соединять провода?       Это бесило, очень бесило.       Хотелось уже побыстрее закончить со всем этим — странное чувство, которое к своей работе юноша испытывал крайне редко. Он любил выверять и полировать всё, над чем работает, контролировать то, что он делает и самому же отвечать за результат. Здесь же ощущение второсортности противно царапало шею и ключицы. Тем не менее сейчас выбора у него не было: взваливать всё на свои уставшие плечи было бы слишком безрассудно даже для него.       Само устранение поломки не заняло много времени, но радоваться было рано. Впереди им предстояла проверка оборудования, финальная настройка протеза и информирование Бальдра. Всё должно было пройти без нюансов.       Закончив работу, Бальдр ушёл первым, Хьюго остался ещё на полчаса, чтобы прибраться, а вот Вэриан задержался дольше всех, в сотый раз проверяя и перепроверяя всё на свете. По-хорошему вся приближающаяся операция не стоила таких усилий и нервов: солдатам нередко приходилось лишаться конечностей по разным причинам и никто особо над этим не заморачивался, но… Вэриан, как обычно, решил всё улучшить.       Таким образом, освободился он лишь ближе к ночи и тут же, раздражённый и уставший, побрёл в комнату, где завалился на кровать, едва захлопнув дверь. Рудди, воспользовавшись моментом, запрыгнул на хозяина и улёгся ему на спину. Вэриан лишь что-то промычал в ответ на эту наглость и подтянул под голову подушку, напоследок пожелав питомцу доброй ночи.