Who can say where we'll go (I'll be yours)
Who can promise what will be (Together we shall always)
But I'll stay by your side (Be as one)
If you love me for me (If you love me for me)
If you love me for me (If you love me for me)
После того, как Вэриан покинул её комнату, он действительно вернулся на утро. Сдержанное обещание вызвало на лице Кэсс лёгкую улыбку. Впрочем, она не сомневалась, что так и будет. Но, в любом случае, Вэриан не мог сидеть с ней вечно. Сама Кэсс планировала в скором времени тренировку, а алхимик — налаживание последних нюансов перед операцией. Кассандра теперь уже не совсем понимала, как конкретно она относится с ампутации: ну, то есть, понятное дело, она не была в восторге, но что-то внутри уже перестало бурлить и злиться так сильно. Появилось какое-то странное равнодушие: Кэсс уже не боялась, ей просто было всё равно. Не было старой грусти или панического неприятия ситуации — через эти стадии принятия неизбежного она уже прошла, а само неизбежное приняла. Так что, ложась на операционный стол, она старалась не думать ни о чём. Мысли пространно витали в голове и медленно затухали, стоило эфиру попасть в организм. Кассандра открыла глаза, подумав, что очнулась, но в голове был странный тяжёлый туман, а вокруг — пустота. Странное белое пространство вокруг весьма красноречиво говорило о том, что она всё ещё спит. — Какие люди, — голос раздался сверху. Кэсс подняла голову, увидев перед собой Лунную деву, витающую где-то в невесомости на стуле за столом и чашечкой чая. — Ну, не бойся, подходи. Один манёвр её руки и стол взлетел на потолок, перевернувшись вверх ногами. Однако чай оставался в чашке. Кассандра нахмурилась, но всё же сделала шаг вперёд, а после, по такой же просьбе со стороны копии, села за стол, не заметив, как сама начала ходить по потолку. — Я не обираюсь с тобой ссорится, просто хочу поговорить, — спокойно произнесла дева. — Выпить чай. Но Кэсс промолчала, к чаю даже не притронулась. Копия наседать не стала, лишь пожала плечами и, глотнув из своей чашки, добавила: — Ну, или просто помолчать. Кэсс, задержавшись на ней коротким взглядом, вновь отвернулась. Она все ещё не понимала, какие законы физики действовали в этом пространстве, если действовали вообще, но точно не те, к которым она привыкла в реальной жизни. Здесь, казалось, не было ничего, даже времени, лишь… Боль. Кассандра вздрогнула, почувствовав покалывание в руке. — О, началось, — Лунная дева обвела её взглядом. — Не волнуйся, будет не так больно. Кэсс даже не взглянула на копию, сильнее зажмурившись, и прислонила к себе руку, когда её вновь затопила волна боли: колющая, будто от серьезного пореза.***
Весь оставшийся день перед операцией Вэриан ходил как на иголках, время от времени пытаясь контролировать пробирающуюся под кожу нервную дрожь. Оставшийся час он боролся с желанием всё же проведать Кассандру перед ампутацией, но так и не собрался с духом. Алхимик даже рядом с оборудованной под операционную комнатой находиться не смог — ушёл в библиотеку, решив погрязнуть в чтении чего-либо. Так он пытался оправдать себя за то, что не смог быть рядом — не пересилил бы. Юноша просидел в пыльном помещении до самого вечера, листая проходящие мимо головы страницы под тиканье стрелок. Часы пробили полдень — сердцебиение участилось — эфир должен был начать действовать…чёрт. Мысли ходили кругом, руки периодически дрожали, а стрелки всё тикали и тикали, отбивая час, затем другой, и только когда часы пробили спустя три часа, чтобы наверняка, он выдохнул, уронив голову на ладони и тихонько сполз со спинке стула. Собственный пульс отдавался в ушах, пытаясь взять себя в руки учёный с силой впивался ногтями в ладони, а после в отдельные фаланги пальцев. Всё должно было уже закончиться. Кто бы мог подумать, он столько вкладывал и работал над безопасным методом проведения ампутации, чтобы теперь отсиживаться где-то на верхнем этаже, отсчитывая минуты до окончания. Он не мог и представить какого было Кэсс, если даже ему в отдалении эта операция даётся с таким трудом. В тот вечер, возвращаясь в комнату, Вэриан нарочно пошёл обходным путем, через общий коридор, надеясь не пересечься ни с кем причастным к операции. Он шёл опустив глаза в пол, стараясь думать о чём-то отстранённом, как вдруг внезапное столкновение с кем-то вырвало его из пут разумий. — Я думал ты всё же захочешь поприсутствовать, Вэриан, — Бальдр выпрямился и опустил брови. ЧЁРТ. — Я выполнил свою часть, дальше надобности во мне не было, вы и сами это знаете, — почти сквозь зубы ответил алхимик, намереваясь поскорее закончить этот диалог. — Я просто удивлён, — с присущим ему спокойствием, даже хладнокровностью, главный лекарь сам поставил точку в случайном разговоре. Вэриан лишь кратко кивнул и поспешил обойти учёного. Эхо шагов отражалось от каменных стен, добавляя замку заслуженной мрачности, идя всё дальше и дальше, звук постепенно становился всё более рассеянным. Пройдя ещё немного Вэриан вдруг остановился, отстук каблуков лишь одного человека потерял свою объёмность. — …Как она? — наконец произнес он, вновь впиваясь ногтями в ладонь в ожидании ответа. Бальдр также остановился. Вернулась пустынная тишина. — В порядке. Операция прошла успешно. — почти что отчитался учёный. Вэриан облегчённо выдохнул на другом конце коридора. Вновь послышались отдаляющиеся шаги, затем они стали тише, а после и вовсе прервались хлопком двери или поворотом в другую часть замка. Коридор опустел, а где-то, за одной из массивных дверей, прислонившийся к холодному дереву, юноша, прикрыв глаза медленно сполз на пол, часто дыша. «В порядке. Операция прошла успешно» «В порядке» — Вэриан улыбнулся краешком губ.***
За окном горело солнце, когда Кассандра наконец-то открыла глаза в своей кровати. Кэсс повернула голову, увидев в темноте завешанное какой-то тканью новое зеркало. Первые несколько минут она просто лежала, не желая вставать и, уж тем более, смотреть на обрубок, оставшийся вместо её руки. Было невыносимо больно думать о нём, но Кэсс успокаивала себя другим: «Так надо было», — она вздохнула, приводя мысли в порядок. — «Иначе было бы хуже». Но недвижимое состояние съедало её ещё сильнее, чем осознание того, что теперь у неё на одну конечность меньше. Тяжело вздохнув, Кэсс осторожно села: последствие наркоза ещё не до конца прошло: в голове по-прежнему был странный туман, из-за которого резкие движения казались обманчиво медленными, а от резкого поворота головы та могла закружиться. Но зрение было всё ещё хорошим. Кассандра неторопливо встала. Убрала с зеркала ткань, увидев в нём отражение своей новой руки, точнее того, что от неё осталось. Она нахмурилась, отвернувшись, но странное чувство заставляло её раз за разом возвращаться к этому зрелищу, проживать его снова и снова, словно это был бесконечный порочный круг, никогда не кончавшийся. Кэсс опустила взгляд, и исступленно посмотрела на пол. Даже здесь её преследовало случившееся: тень не была привычной. Кассандра поджала губы и, прикрыв глаза, опустила голову. Действительно, как можно жалеть о случившемся? Но Кэсс знала, что будет. Будет, когда придёт пора вставать и умываться, что займет в два раза больше времени, чем обычно. Будет, когда захочет есть и она не сможет привычно взять ложку в руку. Будет, когда она вернётся к тренировкам и Кассандра, как в первый раз, поймет, что она стала инвалидом. А это для неё, как для воительницы, означало смерть. Втянув носом воздух, она вновь упала на подушку, как вдруг ощутила сильную фантомную боль в бывшей руки. Зажмурившись и сжав зубы, она перекатилась на бок, пытаясь переждать накатившую волну физической боли, медленно переходящую в моральную. Оставалось только лежать и терпеть. Но и от этого её отвлек робкий стук в дверь. А после та, отворившись, впустила в комнату Вэриана. Но Кэсс ничего не сказала, скорее всего, предполагала, что Вэриан первый заведёт диалог, но нет. Да и момент был безбожно упущен, так что оба теперь просто молчали, каждый находясь в своих мыслях. Вскоре в палату прошёл лекарь. Он быстро и точно выполнил свою задачу и, оставив тюбик с мазью на тумбочке, удалился. Кассандра пока к этому тюбику решила не притрагиваться: ей до сих пор было страшно смотреть на руку, а при Вэриане она просто не знала, как это: просто взять и воспользоваться мазью по её назначению. Тяжело вздохнув, она, оперевшись спиной о изголовье кровати, посмотрела на учёного, что всё ещё стоял у дальней стены. Кажется, в его глазах сквозила некоторая растерянность, будто он просто не знал, что должен делать в подобной ситуации. Боялся ранить? Или просто не понимал, что говорить? Разница, по сути, невелика — все равно итогом было лишь закономерное звенящее молчание. В конце концов Кэсс не выдержала. Откашлявшись, она тихо уточнила: — Что-то случилось? — конечно, случилось, но Кассандра всем своим видом пыталась заверить саму себя в том, что всё в порядке. В каком-то смысле так и было — об ампутации они говорили задолго до прибытия в Тёмное Королевство. Наверное, только время спасло Кассандру от полной апатии после операции, хотя она была к ней близка. Но всё же Вэриан, стоявший у двери, словно бедный родственник, настораживал её всё больше. Обычно он приносил вместе с собой разговоры, но в этот раз лишь тишину. Молчание зависло и медленно и неловко распространялось по воздуху, утяжеляя его. Вэриан будто бы потерялся в этой неловкости, хаотично и пугливо перебирая в голове мысли и фразы, ни одна из которых никак не подходила и в итоге так и оставляла алхимика стоять у стены и бегать взглядом по комнате. В горле пересохло, слюна собиралась склизким комом и перекатывалась по горлу, отсутствие воды и хоть какого-то диалога морально давило на плечи, напрягая мышцы и заставляя конечности неприятно леденеть. Кэсс попыталась начать диалог, но он опять упёрся в моральный тупик и свой чёртов завязанный язык. В попытке сбежать от этих ощущений, алхимик попытался зацепиться взглядом за что-то более и менее нейтральное, но раз за разом натыкался на пикающие приборы, кипенно-белое постельное белье, лежащую на тумбе мазь или приставучий запах целебных трав. Однако юноша не оставлял попытки собраться с мыслями и хоть немного абстрагироваться и в тот же момент по собственной неосторожности словил взглядом перемотанную несколькими слоями бинта культю. И замер. Попятился в сторону, уткнулся спиной в дверь и в полнейшем беспамятстве дёрнул за ручку и выскочил в коридор, так и не отпустив её. Всё, что ему осталось — бегущее марафон сердцебиение в висках и неконтролируемо дрожащие руки. От подобного Кассандра, мягко говоря, выпала в осадок. Вэриан вышел. Просто взял, подорвался и выбежал из комнаты. И когда он захлопнул за собой дверь, она несколько секунд сверлила её взглядом, а после нахмурилась. Почувствовав, как глаза начали наполняться слезами, она мотнула головой и зажмурившись. «Он не мог просто уйти», — пронеслось в голове. — Черт-черт-черт! — прошипел Вэриан, бессильно ударив лбом об дверь по ту сторону. Он не был готов. Абсолютно точно нет. Да, он работал над протезом и помогал с оборудованием, но никогда не представлял….этого. Кассандра согнула ноги в коленях и, подтянув их к себе, обняла одной рукой, уложив на них голову. В голове набатом били мысли, среди которых то и дело прорезался до тошноты знакомый голос. Кэсс хотела его заглушить, ужасно сильно, вплоть до немого крика, но не могла. Она ушла в себя и опомнилась лишь тогда, когда дверь вновь резко отворилась и Вэриан зашел, нет, практически забежал в палату. Он что-то быстро тараторил, но Кассандра совсем не разбирала — все её мысли отчего-то сфокусировались на прокушенной до крови губе. Что ж. По крайней мере она теперь не собиралась плакать. — Прости-прости-прости, я не должен был этого делать! Я просто…перенервничал. Пожалуйста, не принимай это на свой счет, я не совсем понимал, что делаю. — Ничего, — Кэсс повела плечами, коснувшись пальцами губы. Вроде не сильно кровоточит. — Я тоже в последнее время не совсем понимаю, что происходит. Кассандра грустно улыбнулась. Действительно, в последние месяцы происходило столько всего и большинство ситуаций были явно неподконтрольны. Как Кэсс не могла прекратить шторм, также она не могла повлиять и на сектантов, возомнивших себя приспешниками великого мага. Оставалось лишь плыть по течению, хотя нет — барахтаться на крутых волнах в попытке вдохнуть не ледяную воду, а воздух. Да и тот был колюч, словно проволока. Всё это было противоречиво, особенно, если учесть, что Кассандра всегда жила с осознанием того, что именно она творила свою судьбу. Кэсс с детства шла против социальных норм: сначала с куклами не играла, потом взяла в руки меч, а после и вовсе опаснейший магический артефакт. Сейчас, пусть её тюрьмой были не людские стереотипы или металлические прутья — лучше не становилось. Ведь её вечные попытки сделать что-то выдающееся и хорошее, да даже хотя бы мало-мальски полезное, разбивались с крахом, подобно стеклу. И Кассандра уже даже привыкла видеть себя в отражении этих кривых зеркал. — Знаешь, я ведь тоже не мастер всех этих речей, так что… нам ведь не обязательно говорить, так? — она подняла на Вэриана взгляд и подвинулась, приглашая присесть рядом. И вот снова — попытка найти решение не в разговоре. В чём угодно, но только не в нём. Была бы Кэсс в состоянии — вовсе бы убежала тренироваться. Но сейчас о боях можно было забыть на ближайшие несколько недель. Ну что ж… оставалось только надеяться, что оставшееся от руки предплечье заживёт как можно скорее. Вэриан тяжело выдохнул, согласно кивнул, но все же какое-то время не двигался с места. Он будто пытался найти во всем этом какой-то подвох, опасный участок, наступив на который ситуаций окончательно рассыпется, а сам он куда-то провалится, потянув за собой всё, что так трепетно строил. Преодолев первоначальное оцепенение, алхимик сделал несколько неуверенных шагов и, дойдя до кровати, присел на её краюшек, будто рядом не было более просторного места. — Ты как? — наконец спросил он и тут же добавил. — Я-я имел в виду, мы с тобой так и не поговорили после… после того, как ты рассказала мне о Лунной деве. Тебе ведь должно было стать лучше в этом плане, наверное. Если честно, я понятия не имею. Вэриан избрал путь диалога. Вялотекущего, неуверенного, но диалога. Не сказать, что Кассандра была этому рада, но и уходить в игнорирование не горела желанием. В конце концов, недавние события весьма красноречиво расписали последствия замалчивания чего-либо. — Порядок, — почти машинально ответила она. — Ну, такой порядок, который может быть в этой ситуации. Кассандра поджала губы, размышляя над дальнейшим ответом. Лунная дева определенно стала меньше докучать, но что-то подсказывало Кэсс, что с ампутации прошло слишком мало времени, чтобы решить, что всему виной было отравляющее заражение. Видимо, от этих диалогов по душам была польза. Куда большая, чем Кассандра полагала до этого. — Если честно, то я тоже не знаю, — Кэсс рассеянно пожала плечами. — Вроде лучше, но… время покажет. Я имею в виду, всё… осложнилось, когда Тромпус сжёг мне руку. Значит, скорее всего, Лунная дева получила большую власть из-за проклятия. А после снова воцарилось молчание. На этот раз уже несколько менее неловкое, но всё такое же тяжёлое. Кассандра поджала губы и, сосредоточив взгляд на какой-то точке за юношей, подняла здоровую руку, чтобы поправить волосы, а после опустила. Но случайно скосила, накрыв тем самым его ладонь. В голове поселилась некоторая паника. Паника усилилась, когда Вэриан чуть сжал её ладонь в ответ, уведя взгляд на стеллажи. В итоге они оба пришли к весьма конкретному непониманию ситуации и своей роли в ней. Кэсс слабо понимала происходящее. Знала лишь одно: руку убирать слишком поздно. Это вызовет лишь напряжённость. Да и судя по реакции алхимика — он не был против. Кассандра посмотрела на Вэриана, улыбнувшись краешком губ. Всё это было так спонтанно, но оказалось так нужно. Кэсс поджала губы и, поймав его взгляд, ответила переплетением пальцев. После она непременно найдёт виновника этой ситуации — эфир, что до сих пор не выветрился, или общая странная больничная атмосфера, пропавшая запахом трав и спирта. Но молчание их пришло как нельзя кстати. Кассандра просто не знала как вести диалог, вот и оставалось неловко накрывать ладонь Вэриана своей и чувствовать тепло и мягкое касание. Казалось бы, такое неуместное, — едва ли Кассандра могла подумать о нём пятью минутами ранее, но, опять же — нужное. Вэриан, впрочем, разговаривать тоже больше не пытался. И Кассандра совершенно не поняла в какой момент по её лицу стола блуждать рассеянная улыбка. Не поняла в какой момент от случайного прикосновения стало так тепло и спокойно. Не поняла в какой момент она захотела продлить это касание, переплетя пальцы. Не поняла сколько они с Вэрианом так просидели до того, как он ушёл. Кэсс некоторое время смотрела на только что закрытую им дверь, думая о чём-то отвлечённом. Она поджала пальцы и, не поймав родное тепло, сжала ладонь в кулак. Поджав губы, вновь легла на кровать и прикрыла глаза. Первые несколько дней во избежание инфекций лекарь вовсе предписал Кассандре не выходить куда-то дальше палаты и ванной комнаты. Где-то рядом крутились то Сью, то Вэриан. Кэсс была благодарна им за поддержку, но с каждым часом всё с большей тоской смотрела в окно, наблюдая как на улице цвела весна.Like a river flows
Surely to the sea
Darling, so it goes
Some things are meant to be
Take my hand,
Take my whole life, too
For I can't help falling in love with you