***
И бой начался. По ощущениям Юджина, магов было больше, чем во время битвы за Темное королевство. Он сам едва не стал жертвой одного из заклинаний, если бы не Хьюго. Юный лекарь ловко метнул кислоту в руку культиста. Жрец закричал, отшатнулся и врезался спиной в меч Гектора. Член братства прямо-таки наслаждался боем. Юджин старался не думать о том, что ему, вероятно, нравилось насилие, по крайней мере, над врагами. Но факт оставался фактом: Гектор создан для боя. Он жил им. Упивался. И Юджин определенно точно не хотел бы он оказаться по разные стороны баррикад с Гектором. Вонзив редкому мечнику в грудь лезвие, Фицерберт начал разыгрывать спектакль перед другими жрецами, надеясь, что те окажутся податливой массовкой и пойдут за ними: - Адира, Гектор, Освальд и Ингред – двигайте в монастырскую постройку, мы прикроем ваши спины. Хьюго, давай, - и, надев респиратор, он кивнул Хью, который уже и без того понял отданную ему команду. Нашарив в набедренной сумке колбу с темной жидкостью, он, закрыв нос и рот респиратором, разбил ее в ногах жрецов. Едкий черный дым окутал тела сектантов и те, не в силах различить что-то в нем, рассеянно оглядывались, пока почти синхронно не начали задыхаться от кашля. Юджин запретил Хьюго использовать сильные и быстродействующие яды - было слишком опасно, потому что их респираторы не были в полной мере эффективны. Но дым все еще доставлял немало неприятностей вражеской стороне. Юджин поражался тому, с какой легкостью сектанты шли на смерть. О какой гуманности тогда могла идти речь, если культисты не ценили даже свои жизни? Речь была не о дезертирстве, нет, а о банальном инстинкте самосохранения, который, казалось, у жрецов отсутствовал напрочь: они с ужасающей самоотверженностью грудью бросались на мечи. И даже после потери оружия сознательно подставлялись под холодную сталь, будто бы смертью могли искупить грехи перед своим Богом. Юджин не мог понять такого. Он был верующим, да, но не стал бы умирать за веру - у него было достаточно дел и людей на Земле, ради которых стоило жить. В то время как культисты будто бы не мыслили дальше своего Бога – небесное, было дороже земного в их сознании. Они ведь действительно думали, что делали благую вещь. Но каким тогда должен был быть мир, в их понимании, после возрождения Зан Тири? Низвергнутым в хаос? В пучину безумия и вечных мук, где только избранные Богом и лично пожалованные могли вести беспечное существование? Или же культисты и не думали наперед – они прошло шли за Тромпусом, за его словами, за его действиями? За его магией. И ведь Ноэль не мог быть первым или хотя бы единственным, кто понял тщетность теории и учения Тромпуса – Юджин верил, что в настолько большой коммуне были еще люди с мозгами и собственным мнением. И, какого бы мнения остальные не были о противоречивой персоне Ноа, Юджин считал его личностью сильной и смелой. Король его даже уважал, в какой-то мере, – жизнь показала самому Фицерберту, что даже бывшие враги могли стать, как и союзниками, так и причиной самому лезть в пекло боя, рискуя собственными здоровьем и жизнью. А ведь Юджина в Короне ждала не только любовь всей жизни, но и дочь, а в родном королевстве - отец. Вытянув максимальное количество сектантов из собора и часовни, Юджин потянул свой отряд к монастырской постройке. К этому времени сонный газ уже должен был выветриться, но он все равно надел респиратор. И, проследив, чтобы все солдаты проделали то же самое, наконец, вторгся в здание, выбив дверь с ноги. - Кассандра может быть внизу. Ноэль говорил, что в подвале здания находятся темницы, - Юджин изо всех сил пытался изобразить неорганизованность – одно лишь то, что он, по сути, проговаривал план перед жрецами выставляло его, как командира, не в самом лучшем свете. Но это Фицерберту и нужно было. Юджин был убежден в том, что самую большую ошибку, которую мог допустить воин на поле боя – это недооценить противника.***
Вэриан понял, что медлить больше не к чему: силами Юджина и его отряда проход к храму был расчищен. Была в его воля, ученый бы давно кинулся в бой, но осознание того, что он его действий зависела не только его жизнь отрезвляла. Понимание этого, ответственность просто не давало ни малейшей возможности на необдуманные действия: он должен думать, как шахматный боец. Наперед. Иначе все. Иначе смерть. Они шли вперёд, быстро и не оглядываясь, направлялись к храму и не раздумывая атаковали каждого, кого только могли увидеть. Каждого, кто мог хоть как-то негативно повлиять на выполнение плана, по ступенькам которого поднимался Вэриан. Однако если вначале путь казался незаметно лёгким, то чем ближе они подходили к цели, тем большее сопротивления встречали. Вэриан вдруг почувствовал легкое покалывание, после вспышку - браслет не только нейтрализовал брошенное заклятье, но и выдал врага. Руку от напряжения будто парализовало - ладонь сжалась в кулак и недвижимо повисла. Вэриан обернулся. Жрец оскалился. Вероятно, он ожидал мгновенной расправы. И, пока культист не придумал ничего нового, ученый кинул в него несколько колб и увел отряд дальше вдоль по коридору. - Это надолго? - спросил Ноа, косясь на парализованную руку. - Надеюсь, нет, - отозвался Вэриан. Он ведь действительно не думал, что браслет вызовет такую реакцию. Но, в любом случае, парализованная рука была лучшим вариантом, нежели моментальная смерть. Ноэль вел их. Вэриан бежал рядом, смотря на то, как развивался плащ, покоящийся на плечах Ноа. Ученый невольно задумался, а шел ли когда-то их новый друг по той же дороге, что и они сейчас, облаченный в культистскую одежду, чтобы убить очередную жертву в погоне его отца за Зан Тири. Ученый мотнул головой, прогоняя навязчивые мысли. Он не имел права сейчас сомневаться в Ноэле. Этим надо было заниматься до того, как они на территорию культистов. И вот само храмовое помещение. Толкни двери, и перед ними появится алтарь. Вэриан понимал, что к нему надо будет еще пробиться, но от осознания того, что там его будет ждать Кэсс - беззащитная и без сознания - придавало сил. Как вдруг прямо перед ним в стену влетел Ноэль. Вэриан застыл, развернулся, увидев позади Кэла. Того самого, который умел заботиться о женщинах. Мысли Вэриана прожгла ненависть. - Но-оэль, с возвращением, - он склонил голову, повел рукой вверх, из-за чего Ноа растянулся на стене, словно струна. Ноа, разумеется, не ответил. Был не в том положении. Вэриан переглянулся с Сью и передал ей реактив - она стояла ближе к Кэлу. В более выигрышной позиции и с рабочей ведущей рукой. Его же пораженная рука только смогла двинуться, пусть и с трудом, но зато начала неприятно тянуть. - Ох, ну вы и скучные, мальчики, - Кэл развел руками из-за чего Ноэля дернуло в сторону. - К тому же ещё и мешаетесь под ногами. Кто у нас здесь? Давайте же посмотрим! Предатель, выбравший смерть вместо чести. Ноэль, ты же просто продал свою семью ради королевских стен, барышень и запеченной утки! Бедный доблестный солдатик, которого затащили сюда за компанию. Мальчишка, возомнивший себя новым богом будущего и самоуверенный любопытный сосуд, что сегодня разобьётся и... Кэл замолк. На его лице заиграла противная улыбка. Такая, что Вэриана чуть не стошнило: - О-о-оу, - протянул сектант. - какая милая мордашка. Это же та самая девка, выбравшая держать в руках меч, вместо члена. Эй, воин, твоим тоненьким ручкам не тяжело держать такой кусок металла? - А тебе не тяжело быть таким ограниченным кретином? - резким движением руки Сьюзан кинула в него колбу с едким реактивом. Кэл отшатнулся и зашелся в кашле. Ноэль осел на землю. Сьюзан побежала к Ноэлю. Вэриан, переглянувшись с Густавом напали на Кэла. Густав рассек воздух мечом, практически пронзил им Кэла, но тот отшатнувшись, упал. Перекатившись, Кэл встал на ноги и кинул заклинанием в Вэриана. Ученый почувствовал, как зажглось болью плечо. Оно горело! Горело, будто было обожженно кислотой. Вэриан краем глаза заметил, как Густав улетел в стену и замер на месте, смотря на пол. - Это иллюзии! Это чертовы иллюзии. Не позволяйте Кэлу убеждать вас в обратном! - хрипом прокричал Ноэль. До Вэриана не сразу дошел смысл его слов. Ученый оторвал рукав, увидев здоровую руку. Диссонанс в голове охватил его: боль в плече доводила до исступления, но, в то же время, никаких следов ожога не было. Перед глазами вдруг пролетело заклинание. Кэл хотел ударить Ноэля, но вместо этого окутал зеленым туманом Сьюзан. - Сью, дыши. Сьюзан, , давай, вдох... выдох, - Ноэль поднялся, начал бегло тараторить, будто пытаясь заново научить Сьюзан дышать. Но Сьюзан выглядела потерянным щенком, тщетно барахтавшимся между жизнью и смертью. Иллюзии были слишком реальными. Боль, недостаток кислорода и страх сковывали каждого в отдельности. Вэриан, превозмогая себя, поднял меч и побежал на Кэла. Рука продолжала гореть, кажется, каждый нерв одновременно искрился болью. Сигнализировал мозгу о травме, не имевшей ничего общего с реальностью. Вэриан атаковал. Меч в руке казался неизмеримо тяжелым. Это очередная иллюзия или последствия недосыпа и изнеможения? Кэл увернулся, достав висящий за пазухой меч, но потерял контроль над Сьюзан. Она, растерянная и напуганная, стояла на одном месте, пошатываясь. Густав подскочил к ней, встав в защитную позицию. Вэриан продолжил вести бой. Рядом появился оправившийся Ноэль. Клинки танцевали в воздухе, пока один из них не врезался в плечо Кэла. Вместо крови с лезвия падала какая-то черная жидкость. - Что ты такое? - растерянно прошептал алхимик, отшатываясь. - Совершенное существо, - Кэл сардонически усмехнулся. - Ты труп, - Ноэль с силой воткнул меч в грудь Кэла, провернул ее. До Вэриана долетел капустный хруст. Его замутило. Ноэль с хлюпающим звуком вытащил лезвие. Кэл даже не пошатнулся. Вэриан с ужасом в глазах наблюдал за тем, как дыра в теле культиста затягивалась какой-то вяжущей черной жидкостью. - Вэриан, Вспышка! - кричал Ноэль. - Что? - Вспышка, - вкрадчиво повторил Ноа. Вэриан посмотрел на Ноэля. Он щелкнул пальцами, вызвав искру. "Конечно, Вспышка!" - пронеслось в голове ученого. Не раздумывая, он достал склянку с горючей жидкостью и вылил ее под ноги Кэла. - И что это? - Святая инквизиция, - бросил Ноэль. Он взмахнул рукой, отправив искрящийся залп под ноги Кэла. Ноги культиста охватил огонь. Настоящий. Жаль, жидкости, разлитой по полу, было слишком мало, чтобы сжечь порочное тело Кэла раз и навсегда. Но Вэриан почувствовал, как боль в руке начала отступать. Он размял плечо, взглянул на Кэла вновь и скривился, отвернувшись. Увиденное все еще сидело в его голове и не хотело отпускать. Слизь, скатывающая по телу, словно смола, вызывала рвотные позывы. Культист пошатнулся, зашелся в боевом крике и уже занес клинок, как вдруг оступился, замерев. Сьюзан напала на него со спины совершенно неожиданно. Воткнула меч до упора, вынула и еще раз ударила. Бледная, словно смерть, она не могла поверить в то, что видела. Грудь Сьюзан тяжело вздымалась, руки, сжимающие рукоять меча, подтягивали, в глазах застыл ужас. Сзади нее стоял Густав, глуша рвотные позывы. Кэл упал на колени, прокричав что-то невнятное. Но кричал он все ещё не так, как кричал Вэриан, стоя на коленях на поляне. Не так, как кричал и метался он изнутри, видя прижатое к шее Кэсс лезвие и ее беспомощную бессильную фигуру. Жрец не ощущал того, что ощущал он, когда Кассандра исчезала в искрящемся тумане, а Вэриан собирался с духом, чтобы выпустить стрелу. Кэл поднял руки, почти сотворил магический залп, как вдруг одним четким движением Вэриан отрубил обе кисти. - Попробуй поколдовать сейчас, совершенное существо, - он откинул одну кисть в сторону. - Убить меня хочешь, да? - он сплюнул кровь на пол. - Давай, чего медлишь? - Хочу посмотреть на твои страдания. - Насмотрелся? - Кэл сардонически усмехнулся. С уголка губ капнула черная кровь. - Ты ведь за ней пришел, так? За Кассандрой. А мы с ней неплохо повеселились в твое отсутствие, чтобы ты знал! Вэриан бросил меч, схватил мужчину за челюсть и, порывшись в сумке, вытащил оттуда бутылек сыворотки правды и влил в рот культисту. Кэл закашлялся, попытался выплюнуть, но его рот оказался плотно зажатым. - Что ты с ней сделал? - голос Вэриана казался непривычно низким, металлическим. - А что, думаешь ей не понравилось? Ну не знаю, мне вот точно, как минимум справился со своей задачей я лучше тебя, любовничек. Вэриан достал из сумки колбу, открыл ее и вылил ему на руку. Несколько капель. Капель едкой кислоты. Кэл зашелся в крике. - Я повторяю: что ты с ней сделал? Кэл начал кривиться, ворочаться, изо рта полилась смольная кровь - вероятно, прикусил язык в попытке замолчать. Но правда вылилась из него вместе с тем ядом, который культист источал. - Кошмары! Обычные кошмары, - сумасшедший, но вновь нездорово прерывисто рассмеялся. - Боги, видел бы ты свое лицо сейчас! Делай со мной, что хочешь, но это выражение лица, о-о-о, оно того стоило. - Кошмары? И всё? Только попробуй мне солгать сейчас, - Вэриан всеми силами старался вычленять из речи этого мерзостного языка лишь нужную ему информацию. Кэл вновь рассмеялся, на что Вэриан ответил также, как и в прошлый раз - порцией кислоты, на этот раз большей. Культист закричал. В уголках его глаз скапливались слезы. - Всё! Доволен? Отец запретил нам прикасаться к сосуду, сказал, так будет лучше с эстетической точки зрения. Но видит, Зан Тири, как я хотел. Как же я хотел. Она, лежа на алтаре, выглядела... - Вэриан одернул Кэла не желая слушать его мерзкие фантазии. - Она на алтаре? Там, где и в прошлый раз? - Да. Где ж ей ещё такой красивой быть? Вэриан сильнее сжал ладони в кулаки. Поднялся, посмотрев на культиста сверху вниз. Он уже не горел, но от ног несло копотью. Волдыри образовались на залитых черной кровью руках, но лицо... Лицо выглядело мерзким, ужасным, ядовитым. Вэриану стало противно от того, что такой человек, как Кэл, собирался воспользоваться беззащитной девушкой. Кэсс ведь не оставила бы ему ни шанса навредить ей, если бы была в сознании. Да и Кэл это сам прекрасно знал. Сейчас его ядовитую похоть останавливал лишь приказ Тромпуса. До чего же он был жалок. - Я ведь уже тебе говорил: я буду человеком, который тебя убьёт. В каком-то смысле мне доставляет это удовольствие, с эстетической точки зрения. Он коротко переглянулся с Ноэлем, достал горючую жидкость и разлил ее на Кэла. Одна вспышка, и Кэл запылал. Он кричал в агонии, а Вэриан не мог оторвать от него взгляда. Во взгляде ученого плясала в агонии месть. Ноэль взял его под локоть, потянул на себя, напоминая, что им уже давно пора. Вэриан опомнился. И все-таки даже с эстетической точки зрения это было также отвратительно. Алхимик выдохнул, облегчённо. Какая-то часть груза с его плеч все же упала. - Вы в порядке? - обрушившимся голосом спросила Сьюзан. - В относительном. - Ага... - пробормотал Ноа. - Что Кэл наслал на тебя? - Вэриан обернулся к Густаву. - Змею. - И все? - Змей. Ядовитых, - исправился Густав. - Я и обычных до ужаса боюсь. - Как тривиально, - выплюнул Вэриан. Он и сам когда-то боялся крови, но жизнь вынудила его пускать ее другим. Даже если она была похожа на черную слизь. - Нам осталось пройти один коридор до алтаря, - напомнил Ноэль. - Лучше не терять времени. Вэриан выдохнул, посмотрел на Ноа, по пути уточнив: - Ты не знал? - О чем? - Ноа повернулся, выгнув бровь. - О высшем существе. - Нет... но догадывался, - Ноэль усмехнулся. - Вот уж высшее существо... - Вэриан фыркнул. - Действительно, живой щит Тромпуса. Был. И, не дождавшись ответа, Вэриан вернул меч Густаву, подобрал свой, что оказался уж слишком далеко, и продолжил путь. Ноэль и Сьюзан взволнованно переглянулись. Небольшая заминка перед тем, чтобы открыть двери храма.***
Юджин с группой продвигались дальше внутри монастырской постройки. Сектанты уже стали попадаться реже – все же, оставшиеся на входе Альрик и Освальд прекрасно выполняли свою задачу по зачищению подступающих культистов. Заглянув за угол, Юджин подал знак группе и они, спустившись по лестнице, оказались, наконец, в темницах. Оставив у последней ступеньки тротил, король пошел дальше. Он ожидал увидеть за решетками заключенных, но встречал только голый, холодный камень. Темницы буквально пропахли страхом и смертью. Юджину казалось, что он слышал чьи-то предсмертные крики, чьи-то мольбы и заверения в собственной полезности. Люди были способны на все что угодно, лишь бы выскользнуть из лап Смерти: на самые изощренные обещания, невыгодные сделки. Редкие молчали, не говоря ничего, смиренно принимая свою судьбу: имели силу воли сохранить собственную гордость и лицо. Но в темницах все еще было пусто. Ни души. Видимо, сектанты слишком хорошо готовились к атаке и последующему нападению, что не забыли избавиться от возможных неугодных пленников – по крайней мере на памяти Фицерберта темницы никогда не пустовали полностью. А он побывал в многих. Что ж и это место после не стало исключением. - Ваше Величество! – Юджин обернулся, увидев, как у одной из решеток остановился Йохан. Он был самым молодым среди солдат – кажется, ему едва исполнилось восемнадцать -, самым неопытным, но вместе с тем самым самоотверженным и порывистым. - Да? - Здесь пленница. - Нам некогда, Йохан, -отсек Юджин. Он старался даже не думать о том, кем была эта заключенная - он был здесь не за альтруистическими намерениями. Жизнь слишком хорошо научила расставлять приоритеты. Но юный солдат любезно просветил короля: - Это обычная женщина, Ваше Величество. Вы же понимаете, что она не выживет, если мы ее не освободим. - Парень, ты же понимаешь, что если мы спасем ее, то придется спасать и других, - встрял Гектор. Юджин никогда бы не смел сказать это вслух, но был полностью солидарен с Гектором. К тому же, Фицерберт слишком сильно устал, чтобы объяснять такие простые вещи Йохану. Конечно, если бы у них было время, силы и возможность вытащить каждого несправедливо заключенного, то они бы так и поступили. Но у них была конкретная цель, от которой, в сущности, зависела судьба мира. - Здесь больше никого нет! – воспротивился солдат. - А тебе не показалось это странным? - Всего лишь одна женщина. Что с нами будет? Я могу лично вывести ее в безопасное место. - Так, хватит, - процедил Юджин. - Мы пришли сюда за Кэсс и только за ней. Нам некогда размениваться на пленников. - Ваше Величество, при всем уважении, мы все прекрасно понимаем, что вы пришли сюда за Кассандрой еще и по личным причинам, - парировал Йохан. Кажется, его поистине рыцарственное благородство, начало нервировать не только Гектора, но и Юджина. - Эта женщина может быть чьей-то женой, матерью, сестрой и дочерью. - Не слова больше, солдат. Это опасно, освобождать каждого встречного. К тому же, у нас план, - - бескомпромиссно резюмировал Юджин и, развернувшись, ознаменовал окончание этого разговора. Гектор довольно кивнул, переглянувшись с Адирой, которая между тем услышала чьи-то шаги. Как раз вовремя – из-за поворота выскочили сектанты. Завязался бой, в ходе которого Йохан затерялся где-то между темниц, но Юджин, поглощенный дракой это не заметил. Он был слишком занят спасением замешкавшегося Хьюго – все же у парнишки было преступно мало тренировок и еще меньше реального опыта в бою. Это было большим просчетом в их плане, но никак компенсировать они его не могли – временем не располагали. Но Хью даже так был крайне полезен – выводил из строя или обездвиживал столько сектантов за раз, сколько никто из них бы не смог. Оставалось только прикрывать его спину, чтобы Хью мог не волноваться о своей безопасности. Как вдруг он услышал хриплый вскрик. Юджин обернулся. Вставшая в проходе женщина в лохмотьях оказалась никем иным, как той самой пленницей, которую так хотел освободить Йохан. Юджин про себя заматерился. Гектор же не имел его воспитания и обрушил мат на всех остальных и, в частности, на слишком жалостливого солдата. А Йохан барахтался в воздухе, поднятой силой культуристки. Он дергался, хватаясь пальцами то за собственную шею, то за воздух, пока она резким движением не вывернула кисти его рук, а потом ноги. И, прежде чем Адира, стоявшая ближе всех, бросилась в атаку, раскрывшая себя сектантка, свернула солдату шею и отбросила его в сторону воительницы. И снова не было времени. На этот раз разбираться с тем, с чьей помощью пленница освободилась, хотя всем все было понятно без слов. Впрочем, если она действительно была культисткой, то вопрос этот даже не стоял – обладая магией, она могла вскрыть любой замок самостоятельно. И только Хьюго стоял на месте, бледный, словно простыня. И вот культистка уже подняла в воздух порвавшегося разобраться с ней Гектора, как вдруг, отмерший Хьюго, запустил в нее кислоту. Она, зашипев, разлилась по ее ноге и женщина, отшатнувшись, отпустила Гектора. К брату тотчас подбежала Адира, а Юджин самолично занялся бывшей пленницей. Он пытался попасть по нее, но раз за разом разрезал лезвием меча лишь зеленую дымку. Женщина явно не была обычной пленницей, а умеющей в магию жрицей - скрываясь в этом тумане, она неожиданно появлялась за спиной. В какой-то момент, женщина, наигравшись с Юджином, материализовалась за спиной Оттара. Одним магическим движением она впечатала его в стену. Хьюго метнулся в сторону Оттара, выйдя из-под защиты Юджина. Фицерберт метнулся за ним, но было поздно. Культистка повела рукой, подняв лекаря. Хью барахтался в воздухе, как рыба на суше, пытаясь придумать хоть что-то. Адира, подскочившая сзади, обрушила меч на плечо жрицы. Женщина отпустила Хьюго. Хью упал, больно ударившись плечом. Юджин метался между помощью лекарю и Адире. Замешкался до того, что услышав болезненный вскрик Адиры - она сильно подвернула ногу. Выругавшись про себя. Юджин бросился к ней, велев Гектору охранять мальчишку. Не добежал. Женщина, заметившая его, вбила лицом в стену. Боль охватила грудную клетку и разобранную о неотесанную поверхность камня скулу. В общем, у Юджина были все возможности полагать, что пленница не просто была частью культа храма, а Лот – тем самым разумом Тромпуса, о которой рассказывал Аарон. Еще перед вылетом Ноа также предостерегал его, говоря о том, что из всех она наиболее опасна, потому что трезва рассудком и беспощадна. Что ж, Юджин, похоже, недооценил ее. Хьюго же вновь сбежал из-под защиты. Гектор уже в открытую матерился на него, но проворный лекарь, не слушая никого, бросил колбу с липкой и вязкой жидкостью под ноги сектантки. Розовое вещество разлилось по ее ступням, намертво прибив их к полу. Юджин видел подобное в арсенале Вэриана. Кажется, его друг называл это Енотьей ловушкой. Лот, загнанная в угол, решила скрыться. Просто растворилась в зеленой дымкой, оставляя отряд Юджина разбираться с последствиями - с собственными травмами и двумя трупами. Кто бы знал, что одна женщина сможет наворотить столько бед.***
Вэриан был в замешательстве. Они нашли храм. Успешно вошли в него и пересекли притвор, оставшись в средней части храма. По пути им встретились лишь три культиста, все вместе уступающие по силе Кэлу - это напрягало, в особенности потому, что в алтарной части на холодном камне лежала Кассандра. Сглотнув первоначальное наваждение радости, ученый начал думать. Голову заполняли шепчущие мысли. А действительно ли посередине комнаты лежит именно Кассандра? Если Ноэлю было подвластно создать их иллюзии во время побега, то Тромпусу и подавно. Действительно ли на алтаре лежала живая Кассандра? Спрашивая Кэла, он же не уточнял о том, что искал ее живую и невредимую? Потом он увидел высокую фигуру у колонны. - Тромпус, - прошептал стоящий рядом Ноэль. - У нас гости? - фигура развернулась. Высокий, статный мужчина в рясе, он стоял, сложив ладони рук перед собой в треугольник. Он внимательно смотрел на потревоживших его покой. Ноэль выпрямился, расправив плечи, но парадоксально выглядел зажатым - выставил меч по направлению к отцу. Только сейчас Вэриан заметил, как они были похожи и различались одновременно. Внешностью Ноа был точной копией отца, разве что более молодой - такие же вьющиеся светлые волосы, острый нос. Но внутренне, внутренне они были разными. Ноэль стоял на ногах так, будто пытался уцепиться за каменный пол, он был напряжен, скован собственными мыслями, собственной двойственностью. А Тромпус был расслаблен. Он вел себя, как хозяин положения, говорил, как хозяин положения и смотрел свысока, как хозяин положения. На вид он бы вполне смог сойти за обычного человека, если бы не многочисленные шрамы и ожоги, а также неестественный ядовито-зеленый цвет глаз. Он стоял, и медленно обводил взглядом присутствующих, на Ноэль задержался же в последнюю очередь и отчего-то улыбнулся. - Ноэль, сын мой, опусти меч. Не думал, что буду драться с тобой, - он повел рукой. Ноа напрягся только сильнее. Сжав губы, он вдруг подался вперед и остервенело выпалил: - Думать - это явно не твое, отец. - А ты? Ты-то хорошо подумал, прежде чем предавать нас? - Возможно, впервые в жизни я решил что-то сам, - ответил ему Ноэль и, подорвавшись, побежал в его сторону. Ноэль попытался нанести рубящий удар, но Тромпус отошел в сторону. Меч пролетел в нескольких сантиметров от него: - Я не буду драться с тобой, сын. - Но будешь с нами. Они вступили в бой. В храм ворвались другие культисты. Они оттеснили группу Вэриана от Тромпуса - защищали своего духовного предводителя. Очень скоро Вэриан потерял других: в храме появился густой туман, от которого ученый едва мог видеть дальше собственного носа. До него обрывками долетали чьи-то крики и стоны, лязг мечей, шепот заклинаний и смех. Почти неподвижная безучастная фигура Тромпуса играла в этой загадке основную роль. Вэриан попросту не знал, что от него ожидать, и маг явно наслаждался его растерянностью. Вдруг туман резко осветил фигуру в огне. Лязг мечей прервал нечеловеческий крик агонии. Вэриана одернуло, он развернулся, кинув в противника кислоту и пытался глазами найти источник крика. Но увидел лишь обугленное тело. Рядом с ним метался Ноэль, держась за руку - ткань рубашки пропиталась кровью, которая, скатываясь, капала на пол с запястья. На помощь к Ноа подскочила Сью - она практически в последний момент мечом отбила атаку культиста. Рубящее заклинание вдруг попало в плечо Вэриана - он больно поплатился за свою рассеянность. Оно разъело рубашку и кожаный ремень, на которой крепилась сумка и реактивы, так, что к оголенной местами коже касался нагретый металлический каркас. Вэриан стиснул зубы, игнорируя растекающуюся по телу боль. И, стоило культисту занести руку для заклинания - финального аккорда, как вдруг раздалось строгое: - Не сметь. Вэриан обернулся на звук и смог различить только одинокую статную фигуру. Определенно Тромпус. Вдруг туман начал впитывать в себя ядовитый зеленый оттенок. Вэриан усмехнулся, подумав, что начался новый этап битвы. Но означало ли это, что они все смогли преодолеть первый?