Внутренний покой. Useless science
1 ноября 2020 г. в 23:22
Проклятое тиканье сводит с ума. Между прочим, ум — единственное, что у него осталось. Ещё, быть может, сердце, но тут уверенности нет.
Он снова выходит на обход. Коридор за коридором, комната за комнатой — ищет эти предательские часы, чтобы разбить циферблат, сломать стрелки, раздавить каблуком шестерёнки.
Такой знакомый дом по ночам становится огромным, чужим, пустым. Новые этажи растут, как грибы, лестницы улыбаются щербатыми ступенями, двери тяжело распахиваются и тут же снова захлопываются, будто веки сражённого лихорадкой больного. Керосиновая лампа едва-едва разгоняет сочащийся со всех углов мрак.
На стенах висят картины, похожие, скорее, на дагерротипы, снятые исподтишка. На них — сцены из прошлой жизни, которые никогда не предназначались для чужих глаз. Он и его невозможная жена. Такая, какой она позволяла себе быть только рядом с ним. Трогательная. Грустная. Замершая в нерешительности. Хохочущая, будто девчонка. Смущённая. Тонкая. Острая.
Виктор ходит по этой полночной галерее неизвестного художника, подолгу замирая перед каждым портретом. Утром дом станет прежним, картины пропадут, а проклятые ходики перестанут стучать — до следующего вечера. Какая ирония — сапожник без сапог. Часовщик, который не в состоянии совладать с часами.
Каин останавливается возле любимой картины. Нина держит за руку маленького Каспара. Порыв ветра сдул с неё шаль. Неловко улыбаясь, она протягивает руку куда-то за кадр, пытаясь её словить. Кажется, будто Дикая Хозяйка тянется к нему навстречу. Виктор прикладывает к холсту раскрытую ладонь и на краткий миг ощущает тепло её рук.
Если так подумать, то сойти с ума от тиканья призрачных часов — не такая уж большая плата за это мгновение.