Альфа для императора

— Мой господин, — склонился в почтительном поклоне Атэн, пряча таким образом торжество во взгляде. — Его Величество император Сайвора, Тидан из рода Великих львов желает сегодня пообедать с Вами и своим папой, Эйхо из рода Яростных котов степи. — Разумеется. К которому часу я должен быть готов? — покорно и спокойно отозвался северянин. — В два часа, — сообщил слуга и добавил: — Я провожу Вас. — Хорошо, — кивнул Ландан и, когда слуга вышел, злым шёпотом уточнил у стен: — Когда же он нажрётся, боги? Ответом ему служило весеннее громкое чириканье птиц, что слышалось сквозь открытое окно. Зелёное море парка, что тут чаще называли садом, понравилось коту, и он уже успел, обернувшись барсом, ещё до рассвета там побывать. Северянин не столько хотел размять лапы, сколько вышел на разведку, проверяя, сможет ли он при необходимости выбраться через окно и сбежать. Хотя бы попытаться. Оказалось, что сможет. И это рождало надежду, призрачный шанс. Вот только, потеряв отца и брата, Ландан всё ещё обладал родом, и подвести Северных котов так сильно он просто не мог. Слишком подло и низко было бы подставлять под гнев всесильного и жестокого Императора ни в чём неповинных оборотней. Только по доброй воле льва земля в приделах Сайвора могла принадлежать кому-то ещё, кроме императора. По закону вся империя Сайвор принадлежала Тидану, а другим родам он лишь сдавал свою землю в бесплатную бессрочную аренду. Один указ – и все: коты из рода, слуги, арендаторы на следующий день будут вынуждены оставить дома, стать нищими и бездомными. Тюрьма, в которую попал Ландан, не имела выхода, пусть на окнах не было решёток и тюремщики не следили за каждым шагом. Северянин понимал это, но всё же не мог отказать себе в удовольствии искать пути побега, просто чтобы помечтать об этом, представить. На обратном пути кот не стал сдерживать своего зверя и позволил себе погонять немного местных белок, ленивых, толстых, привыкших к покою и сытому брюху. Если бы барс хотел, он бы легко наловил с десяток рыжих зверьков, но Ландан не собирался их есть, а убивать для развлечения не считал возможным. Как бы северянину ни хотелось одеваться в свою одежду, он был вынужден пользоваться дарами своего жениха. Свои наряды и украшения – лучшее, что мог себе позволить род Северных котов; всё, что успели сшить местные портные и предложить ювелиры, было недостаточно хорошим для Ока мира, тем более не подходило для жениха императора Сайвора. Не зная толком местную моду и то, насколько уместным будет тот или иной наряд для конкретного события, не понимая, какие и сколько украшений надеть, Ландану пришлось в этом вопросе полностью полагаться на Атэна, так как верный Кофи понимал в столичной моде благородных ещё меньше. — Атэн, ты уверен, что такой внешний вид будет уместен на подобном мероприятии? — спросил северянин. Ему нравились и неброский камзол, и невесомая рубашка, и мягкие штаны, но всё было простым, без украшений или вышивки. — Это не официальный приём, — спокойно и бесстрастно пояснил слуга. — Ваш наряд подчёркивает это. Пожав плечами, Ландан последовал за Атэном, сосредоточившись на том, чтобы запомнить обратную дорогу. К неудовольствию кота, личные комнаты императора находились совсем близко к его покоям, и только тот факт, что северянин почти не покидал свои апартаменты, уберег его от случайных встреч с Тиданом. Но это открытие неприятно поразило северянина, добавив причин глухо, про себя, ворчать. Будь его воля, он бы предпочёл жить как можно дальше от титулованного садиста, желательно и вовсе в другой стране. Обед накрыли в личной гостиной льва, светлой, небольшой, и это ограниченное пространство создавало уют, придавало интимности встрече. Ландан слегка поёжился, поняв, что слуг с ними не будет. Было странно оставаться в чужой комнате одному. Северянин не решился сесть за стол первым, боясь нарушить какое-то правило этикета, но занять диван или кресло было бы совсем глупо: пригласили на обед, а не на посиделки у камина. Так кот и стоял у двери гостиной, не зная, куда ему себя деть, чем заняться, как и куда встать. Звук отворяемой двери заставил Ландана вздрогнуть и отскочить в сторону, чтобы не помешать ненароком входящим. — Добрый день, — поздоровался высокий для омеги блондин, с первой сединой в волосах, но всё ещё красивый той утончённой красотой, что в последние века вошла в моду для омег. — Добрый, — эхом отозвался северянин, сгибаясь в поклоне перед императором, что шёл следом за своим папой. — Эйхо из рода Яростных котов степи, позволь мне тебе представить моего жениха, Ландана из рода Северных котов, — вмешался Тидан, улыбаясь непривычно-тёплой улыбкой. — Отважный и талантливый альфа, принимать которого у себя в гостях твой род сочтёт за честь. Ландан растерянно посмотрел на Эйхо, ожидая его реакции на подобное заявления льва, но тот в ответ лишь рассмеялся и с лёгкой толикой снисходительного покровительства, так свойственного омегам, чьи дети уже были взрослее самого северянина, произнёс: — А он у тебя ещё и красив! Какие плечи и талия… Будь я лет на семьдесят моложе… Ландан гордо поднял голову, но спорить не посмел, просто было неприятно оказаться предметом обсуждения, так, словно он и не стоял тут, прямо перед омегой. — Прости, пожалуйста, моего папу, Ландан, — виновато попросил император. — Наверное, ставя тебя в неловкое положение перед избранником в день знакомства, родители мстят нам за наши детские шалости. — Это просто традиция такая, — фыркнул Эйхо и первым сел за стол, не играя больше в этикет. Тидан же отодвинул жениху стул, вынуждая того сесть, и, окончательно ставя бедного северянина в тупик, принялся разливать суп по тарелкам из фарфоровой супницы собственноручно. Северянин тяжело вздохнул, понимая, что молчать и дальше будет крайне неучтиво и спросил у единственного омеги: — Вам налить вина? — Если Вам не сложно, Ландан, — кивнул Эйхо, с любопытством открыто рассматривая жениха своего сына, словно пытаясь найти в коте то, что так пленило сына. Северянин поспешил вскочить, чтобы налить вина не только папе императора, но и себе: казалось, что без алкоголя этот обед он просто не вынесет. Наполнив два бокала, Ландан вернулся за стол и только тогда понял, что у Тидана даже не спросил. Вздрогнув, он вновь вскочил, опрокинув стул. Чувствуя себя крайне неловко и глупо, северянин вернул стул на место и потянулся к бутылке, чтобы наполнить ещё один бокал. Когда вино было поставлено рядом с тарелкой, лев поблагодарил, делая вид, что не замечает смущения и растерянности жениха, даже пригубил немного, хотя уже давно предпочитал не употреблять алкоголь.