Если бы ты видел то, что вижу я

Квартира Гермионы, Рим: 8:00 по местному времени Гермиона поставила печать с ее инициалами на расплавленном красном воске и наложила охлаждающее заклинание. Сегодня утром она посетит волшебное почтовое отделение, чтобы отправить письмо Джеймсу Графтону. Она заполнила послание описанием своей квартиры (вместе с фотографией), прекрасным расположением и декором Министера, своим удивлением по поводу процесса создания нового портключа и того факта, что Великобритания еще не приобрела и не внедрила его. Возможно, Джеймсу удастся убедить главу Департамента магического транспорта купить этот процесс — было неловко, как далеко Британия отставала от остального мира. Она даже добавила абзац о домашних эльфах и их равном статусе — если он дойдет до нужных ушей, возможно, кто-то начнет пересматривать ситуацию в Британии… Все еще надеешься, а, Гермиона? усмехнулась она. Некоторые вещи не меняются. Однако это могло легко привести к болезненной прогулке по дорожке воспоминаний, поэтому она отбросила эту мысль. Она встала, потянулась и вышла из кабинета, оставив письмо на столе. Пришло время принять ванну, а затем, возможно, она возьмет свою книгу и посетит свое «место» в садах Боргезе — уединенный уголок между двумя деревьями, выходящими на альпийский памятник. Она читала несколько часов, а затем после обеда посещала Галерею Боргезе. Гермиона не могла не улыбнуться в предвкушении — она наконец-то собиралась увидеть легендарную Галерею. Возможно, для большинства людей это мало что значило, но для Гермионы Грейнджер это была мечта. Ее улыбка немного дрогнула. Если бы только ей было с кем поделиться. Выйдя из задумчивости, она собрала свои вещи и пошла принимать душ. Квартира Сириуса Блэка: Лондон: 11:00 по местному времени. Сириус сидел в кожаном кресле с высокой спинкой, глубоко задумавшись, барабаня пальцами по большому антикварному столу из орехового дерева с кожаным верхом. Он часто приходил в свой кабинет, чтобы подумать, даже когда на самом деле не работал. В комнате было что-то, что способствовало ясному размышлению — возможно, это был запах кожаной мебели, а может быть, это были отдельные фотографии, которыми были украшены его стол и стены. Черт, возможно, это было чисто психологическим — возможно, он мог думать здесь, потому что он сказал себе, что может думать здесь. Тем не менее, его кабинет был единственным местом в его квартире, где он мог думать, а Сириусу Блэку было о чем подумать. Сначала он подумал о Гермионе. Неудивительно, что она была первой в его мыслях, потому что, по правде говоря, так было всегда. На мгновение он задумался, не странно ли это — не должна ли Лира, женщина, за которой он ухаживал, женщина, на которой он надеялся однажды жениться и создать семью, быть в первую очередь в его мыслях? Но тогда как она могла быть? Со всем, что Гермиона сделала для него, для его крестника и его лучшего друга, для всей волшебной Британии, со всем, чем она была для него, она никогда не могла прийти ни к чему, кроме первой. Гермиона была всем. Он сделал паузу, Конечно, это было ненормально в отношениях с кем-то другим? Потом пожал плечами. Его отношения с Гермионой были какими угодно, но только ненормально, поэтому можно было только ожидать, что его воздействие будет столь же ненормальным. Не было никакой другой причины, по которой Гермиона так сильно фигурировала в его мыслях. Да, вот и все. К своему удовлетворению решив эту дилемму, он вернулся к делу — Гермионе. Он очень беспокоился за нее и боялся, что, если за ней никто не наблюдает, она может решить вообще не есть. Почему она так решительно настроена избавиться от своих сочных изгибов? Он нахмурился. Они идеальны и такие, как есть. Так же восхитительно, как и все остальное… Он моргнул. Откуда это пришло? Он задумался. Ну, ладно, неважно — у нее действительно была прекрасная фигура, и он был уверен, что сегодня она снова завернет её в мешковатую одежду. Как она могла так себя ненавидеть? Как она могла посмотреть в зеркало и увидеть что-то настолько далекое от того, кем она была на самом деле? Его сердце болело при мысли о том, что она несла; по личному опыту он знал, что чувство вины и ненависть к себе могут нанести больше вреда внутренностям, чем проклятие, режущее живот. Он попытался сосредоточиться на том факте, что поговорит с ней сегодня позже, чтобы подтвердить урок итальянского на завтрашний вечер, и что он сам будет там, чтобы убедиться, что она поела, но это его мало утешило. Его Миона болела, и он мало что мог сделать, чтобы ее остановить; и это ему не нравилось. Сириус был человеком действия и не спешил доверять ему. Тем не менее, по отношению к тем, кому он доверял, он был предан и для них он делал все возможное, чтобы защитить их. Миона, безусловно, принадлежала к этой категории. Как, конечно, Ремус, Тонкс и Тедди. Гарри тоже — несмотря на то, что он был зол на мальчика, тем не менее он любил его. Для этих людей он сделал бы все и вся. Вот почему во вторник утром он будет драться на стороне Гермионы. Он сделает так что, они увидят и признают зло, которое они причинили ей, и свой долг, который они ей задолжали. Он заставит их увидеть, какая она верная, добрая, умная и красивая. Но самое главное, он заставит их увидеть, что они с ней сделали. Он зарычал, думая о боли, которую она переносила каждый день, дума, что это не больше, чем её обязанность из-за действий неосторожных людей. Она была семьей. Черт, даже волк Луни принял её как стаю! Он невольно улыбнулся, вспомнив, как Луни и Тонкс ответили на его звонок камина сегодня утром, сообщив им, что Гарри и другие будут в гостях во вторник. Они были настолько поглощены совой Андромеды, что попросили ее забрать Тедди в понедельник вечером, сообщили Министерству, чтобы во вторник утром им обоим был предоставлен выходной, и планировали, что они скажут тем троим, которых они ждали до конца звонок камина перед тем, как они задали самый важный вопрос; «Сириус, почему ты голый?» Он просто подмигнул и отошел от огня, забыв упомянуть, что он был в постели, когда прибыл Честер, и что на самом деле он был одет в боксеры. Ему так нравилось раздражать Луни. Улыбка Сириуса исчезла, когда его мысли сосредоточились на другом человеке — Лире. Ее положение безмерно озадачило его. Разумеется, он должен был влюбиться в нее по уши. Она была умной, красивой, доброй и понимающей, происходила из хорошей семьи и работала в милосердной профессии. Однако было слишком рано говорить, он был почти уверен, что она будет хорошим человеком, чтобы создать семью. Сириус нахмурился. «Но почему у меня в последнее время возникает это неловкое чувство, когда я думаю о ней? Могу ли я все еще затаить злобу из-за этой маленькой глупой размолвки? Нет, я не такой уж малолетний. Но все же было что-то, чего он не мог понять…» Он покачал головой. «Возьми себя в руки», — ругал он себя. Она — все, что может пожелать мужчина, а тебе уже не двадцать пять лет! Это не какая-то дурацкая сказка — это может быть ваш последний шанс на семью! Вы научитесь любить ее. Чертовски хорошо для своего возраста! Твердо помня об этом, он пошел к каминной сети позвонить в любимый ресторан Лиры. На этот раз он даже был полностью одет, усмехнулся он про себя. Он бы заплатил хорошие деньги за то, чтобы увидеть лицо Анри (метродотеля Ла Фламбуаз), если бы подумал, что Сириус плывёт голым, Хотя, если подумать, он, вероятно сделал бы заказ независимо от того, что говорилось о деньгах, а Сириус был старыми деньгами. Бог знал, что достаточно женщин преследовали его именно по этой причине в прошлом. Эта мысль на мгновение сбила его с толку, за тем он взял себя в руки и потянулся за порохом. У него были планы. Сады Боргезе, Рим: 12:50 по местному времени Гермиона сжала книгу, положила ее в сумку и встала, потягиваясь. В животе у нее урчало, и ей не в первый раз за день захотелось съесть более сытный обед — половина маленькой миски салата из трех бобов вряд ли сочтут сытной для большинства людей. Но тогда, напомнила она себе, ты не большинство людей. Вы сильно страдаете лишним весом и вам необходимо соблюдать строгую диету, иначе вы продолжите набирать вес. Она вздохнула и попыталась сосредоточиться на чем-то другом, кроме дыры, которая, казалось, обосновалась в ее животе. Расправляя длинную черную цыганскую юбку и свободную бледно-зеленую футболку, она натянула черный кардиган, несмотря на жару. Ей хотелось, чтобы ее руки не были такими ужасными — они, казалось, с каждым днем становились все слабее. «Ну что ж, желая ничего не добьешься» — напомнила она себе. Быстро очистив клетчатое одеяло для пикника, она сжала его и положила в сумочку. Затем она сняла заклинание «Уведомление-я-не-амулет», которое наложила на «свое место», и направилась к Вилле Боргезе, Она надеялась купить билет на часовой сеанс в Галерею, поскольку каждое занятие длилось два часа. Приближаясь к огромному поместью, она заметила знакомое лицо, сияющее ей. «Гермиона! Вы пришли посмотреть Галерею?» Она улыбнулась Энрико, при этом позаботившись о том, чтобы ее пиджак скрывал хотя бы часть ее слишком круглой фигуры. «Да, я был. Я удивлен видеть вас здесь! Вы тоже пришли в Галерею. Красивый старик покачал головой, его темные глаза искрились весельем. «Нет, я здесь со своей семьёй. У нас, как вы говорите. пикник? Да, у нас пикник, так как погода такая хорошая. Вы должны прийти и познакомиться с моей женой! Мои сыновья, они здесь тоже с их женами, а моя внучка примерно твоего возраста. У меня также есть внук, Джорджио. Он очень хорошо выглядит, как и его Нонно, — подмигнул он. Она нервно ему улыбнулась. «О, это так любезно с твоей стороны, Энрико, но я действительно не могу помешать твоему пикнику, Кроме того, я надеюсь успеть на часовой сеанс в Галерее. Старик понимающе кивнул. «Ах, конечно. В другой раз, а? Моя семья, они с нетерпением ждут встречи с вами. Но сегодня вы исполняете свою мечту — увидеть Галерею. Приятно видеть, что вы нашли время, чтобы расслабиться. Затем он нахмурился. «Но я думаю, тебе нужно есть больше, не так ли? Ты худеешь». Она вежливо улыбнулась, съеживаясь внутри. Тоньше, о, если бы это было правдой! Энрико, ты милый, пытаешься помочь мне почувствовать себя лучше, но я знаю правду. Не нужно мне льстить. «О, не волнуйтесь, я ем достаточно. Понимаете, это просто одежда. Она очень свободная. В любом случае, я отрываю вас от вашей семьи, и мне нужно пойти и купить билет, Спасибо за приглашение, Энрико, и я с нетерпением жду встречи с твоей семьей в другой раз» Некоторое время он пристально смотрел на нее, словно ища что-то в ее лице, затем улыбнулся. «Конечно, ты иди и развлекайся. Скажешь мне, что ты думаешь о Галерее на работе завтра, а?» Она кивнула ему, и попрощавшись пошла к усадьбе, где стала покупать билет. Она была так поглощена поиском в своей сумочке нужной сумы евро, что не заметила красивого мужчину, который смотрел на нее издали, и не заметила, как он быстро подошел к ней. Она отвернулась от стойки и врезалась прямо в стену из твердой плоти. Она отступила назад, задыхаясь. «О, мне так жаль! Я не хотел врезаться в тебя. Пожалуйста, извини». Она активировала скрытое заклинание, которое немедленно перевело ее слова на довольно комичный итальянский с английским акцентом. Она посмотрела на мужчину, с которым столкнулась. Это был высокий красивый мужчина с идеально уложенными светлыми волосами, бледно-голубыми глазами и пухлой мускулистой фигурой, на вид ему было чуть за тридцать. Он был безупречно одет в красную рубашку-поло и светло-коричневые брюки. Гермиона заметила, что они дорогие, Ярлык Армани на рубашке. Он улыбнулся ей, и она заметила, что у него очень ровные белые зубы. «Ничего подобного, синьорина». Он ответил на безупречном английском с итальянским акцентом. «Это моя ошибка, что я стоял так близко позади тебя. Но всегда приятно столкнуться с красивой женщиной, не так ли?» Гермиона покраснела и ненадолго опустила глаза. «Вы очень любезны, синьор …?» Он слегка поклонился: «Эмилио Россо. Я очень рад познакомиться с тобой, Синйорина?» Настала его очередь остановиться и спросить ее имя. Гермиона снова покраснела от его яркой улыбки. «Я Гермиона Грейнджер. Рада познакомиться с синьором Россо». Эмилио взял ее руку и коснулся губами ее суставов. «Пожалуйста, назовите меня Эмилио. И я буду называть вас Гермионой, если можно?» В ответ на ее кивок он снова улыбнулся, ослепив ее. «Спасибо, Гермиона. Теперь, когда мы представлены, может быть, ты позволишь мне сопровождать тебя через Галерею? Мне было бы очень приятно показать тебе некоторые сокровища в этом чудесном месте». Гермиона была так шокирована этим предложением, что едва могла ответить. Что, черт возьми, я ему говорю? Она мучилась. Что же люди говорят красивым итальянским мужчинам, которые хотят, показать им художественную галерею? Сдерживая себя она ответила."Это очень любезно с вашей стороны, но я не хочу навязывать вашу доброту». Светловолосые адонис снисходительно махнул рукой. «Навязываться вовсе нет, Гермиона, мне было бы приятно поделиться с вами красотой прошлого, наслаждаясь сиянием вашей красоты». Чувствуя себя почти тошнотворно от этой незаслуженной похвалы, она собиралась отказаться. Однако голос в ее голове кричал, что красивый мужчина просит сопровождать ее в художественную галерею — не обычное дело, и что она должна воспользоваться этой возможностью. «В конце концов, я вряд ли увижу его снова после сегодняшнего дня — отметила она — почему бы мне не провести время с красивым мужчиной, не беспокоясь о том, чтобы себя опозорить? и это совершенно безопасно — в конце концов, мы на публике!» Приняв решение, она робко улыбнулась ожидающему Эмилио и кивнула. «Если вы уверены, то я с удовольствием соглашусь. Было бы прекрасно, если бы кто-то показал мне все вокруг, вместо того, чтобы неуклюже бродить одной». Сверкнув ровными белыми зубами в ослепительной улыбке, он со старомодной вежливостью взял ее за руку и провел по галерее. «И мне будет очень приятно показать тебе эти сокровища, Гермиона», «Удовольствие — все мое», — застенчиво сказала она. «Граци, Гермиона. Извините, я не хочу показаться грубым, но ваши друзья, их здесь нет? Я не понимаю, почему они оставляют такую красивую женщину, чтобы в одиночестве гулять по галерее». Она покраснела. «Я приехал одна — я не знаю очень многих людей в Риме. Я недавно переехал сюда из Лондона». «А, понятно. Ну, теперь ты меня знаешь, а? Я очень хочу дружить с тобой. Тебе это нравится?» Она застенчиво кивнула, не в силах поверить, что этот красивый мужчина хочет иметь с ней что-либо. " Бене, я рада. А, вот и знаменитая картина Санкто Джироламо великого Карраваджо». Гермиона стояла, с трепетом глядя на легендарную картину, изображающую худого, на вид хрупкого и престарелого святого Иеронима, который писал за своим столом, а перед ним сидел его часто изображаемый человеческий череп. Некоторое время она не могла говорить. Её просто поразила красота картины и множество сообщений, которые она передавала. Он говорил о смерти и человеческой смертности, но также и о жизни, о разложении и святости; так много сказано. Она испытующе смотрела на картину, пытаясь уловить каждую линию, каждый нюанс и прожечь это в своей памяти. Она забыла, что была не одна, пока голос позади нее не сказал: «Я думаю, тебе нравится эта картина, нет? Старый Санкто Джироламо, он тебе нравится?» Она покраснела, смущенная тем, что на мгновение забыла о его присутствии. Она ответила, не сводя глаз с картины. «Я впервые увидел копию этой картины, когда мне было пять лет. Она висела в гостиной моей бабушки, и я был очарован ею в детстве. Тогда я поклялся, что однажды увижу настоящую картину. Я стою перед ним, и не могу поверить, насколько это чудесно. Ни одна печать никогда не сможет передать это должным образом. Картина говорит, Эмилио, и в ней есть что сказать…» Она покачала головой, думая, как это должно быть глупо, и повернулась к красивому светловолосому мужчине, который терпеливо ждал ее. Он улыбнулся ей, улыбкой, которая по какой-то причине, казалось, не достигла его ледяных голубых глаз. «Я думаю, ты глубоко чувствуешь вещи. Твоя любовь к искусству показывает, что внутри тебя есть настоящая страсть». Взяв ее за руку, он проводил ее к следующей картине. «Это знаменитый « Депозитарий» Рафаэля. Он был написан примерно в 1507 году…» По мере того как Эмилио объяснял историю картины, Гермиона медленно начала расслабляться. Какой бы ни была причина его необъяснимого интереса к ней, это не мешало ей наслаждаться его очевидным знанием этого места и его чудесных сокровищ. Они осмотрели галерею целых два часа, наслаждаясь различными картинами и скульптурами, размещенными в большом особняке. Гермиона обнаружила, что Эмилио был отличным гидом и собеседником, будучи сведущим и забавным. Она обнаружила, что полностью наслаждается его компанией. Когда они выходили из здания, Эмилио повернулся к Гермионе. «Мне очень понравилось, Гермиона. Может, ты согласишься разделить со мной кофе?» Увидев ее неуверенное выражение лица, он поспешно добавил: « Конечно, на площади Пьяцца дель Пополо, Я понимаю, что вы меня еще не знаете и не уверены в целесообразности покинуть это место с незнакомцем. Мы, конечно, пройдем пешком. взгляд общественности С нетерпением ожидая перспективы более интересного разговора и заставляя себя не обращать внимания на нервы, бушующие в ее животе, она кивнула. «Да, спасибо, звучит прекрасно». С очаровательной улыбкой он ответил: « Бене, я знаю это место. Еще раз взяв ее за руку, он провел ее по проторенным общественным дорожкам Сада Боргезе, расспрашивая о ее художественных предпочтениях. Ей очень понравилась беседа, когда они бродила по живописному саду. На самом деле, она была так занята их разговором, что почти не заметила, когда они покинули сады Боргезе. Прежде чем она осознала это, прошло пятнадцать минут, и теперь они стояли перед кафе под названием Канова, на окраине площади Пьяцца дель Пополо. Внешний вид выглядел очень современно и шикарно, и, если быть полностью честным, не из тех кафе, в которые она ожидала, что он ее приведет. Она ожидала чего-то маленького, необычного и причудливо традиционного. Возможно, большинство других мест все еще закрыто на период сиесты. — подумала она, быстро взглянув на часы. Было почти три тридцать, так что это было вполне вероятно. В любом случае это не имело значения. Красивый молодой человек попросил ее разделить кофе в Риме, и Гермиона намеревалась насладиться этим. Не имело значения, что он вообще не мог иметь к ней никакого интереса, она намеревалась получить удовольствие от того, что мужчина просит ее пойти куда угодно. Последнее надлежащее свидание у нее было, когда Виктор пригласил ее на Святочный бал на четвертом курсе, если только она не посчитала тот ужасный вечер на Рождественской вечеринке Слагхорна с Кормаком МакЛаггеном, экстраординарным осьминогом. Гермиона вздрогнула при воспоминании. По крайней мере, подумала она, стоит вспомнить, как один красивый мужчина попросил меня сопровождать его. Официант поприветствовал их по-итальянски и провел к столу, выходящему на площадь. Гермиона отказалась от еды и заказала эспрессо, а Эмилио заказал латте и бискотти, Она откинулась назад, наблюдая, как официант собирает меню, и улыбнулась своему спутнику. Она намеревалась получить удовольствие от этого опыта. Квартира Сириуса Блэка, Лондон: 17:30 по местному времени Сириус пересмотрел свой список, внимательно следя за тем, чтобы все пункты были вычеркнуты: Ресторан, чек. Шампанское, чек. Цветы, проверьте. Шоколад, проверьте. Довольный, он сложил список и сунул в карман. Он хотел, чтобы этот вечер прошел идеально для Лиры, и намеревался удивить ее цветами и шоколадом в больнице, прежде чем отправить ее на ужин в ее любимый ресторан. Он хотел показать ей, что серьезно относится к отношениям и готов приложить усилия, чтобы они работали, и что он ценит ее. Он сознательно проигнорировал тихий голосок в своей голове, который указывал на то, что Лира, похоже, не думала, что их отношения заслуживают таких же усилий. «Она просто много работает, вот и все, — сказал он себе. Мы взрослые с обязаностями и работой, а не дети-подростки, которые ожидают, что мир будет вращаться вокруг них, исключая все остальное. Он также проигнорировал тот факт, что ему не удалось убедить даже себя этим аргументом, и сосредоточился на следующем задании — Гермионе. Посмотрев на часы, он обнаружил, что было шесть тридцать, что означало, что в Риме было семь тридцать. «Сейчас она должна быть дома», — подумал он. Он знал, что Гермиона не склонна задерживаться допоздна по воскресеньям, так как на следующий день предпочитает хорошо отдохнуть для работы. Взяв пригоршню камина, он бросил ее в камин и крикнул: «Квартира Гермионы, Рим!». Затем опустился на колени и сунул голову в камин. В течение нескольких долгих мгновений мир, казалось, вертелся и вращался, прежде чем он обнаружил, что смотрит на гостиную Гермионы. Она свернулась калачиком на диване и читала. Он улыбнулся этому зрелищу, наслаждаясь мирным выражением ее лица, когда она читала. Он прочистил горло, чтобы привлечь ее внимание. Она подпрыгнула и оглядела комнату в поисках источника шума. Заметив Сириуса, она улыбнулась и закрыла книгу. «Сириус! Я не ожидала, что ты так скоро позвонишь!» Он изобразил обиженное выражение и приложил руку ко лбу, «О, жестокая женщина, ты ранила меня в самое сердце. Я так сильно по тебе скучал, что мне пришлось сразу увидеть тебя, а ты, мадам, поблагодари меня, вонзила нож в мое бедное сердце! О, горе мне!» Гермиона хихикнула, соскользнув с дивана, подошла к камину и стала на колени. «Глупец, я просто имел в виду, что был, а удивлена, так как мы виделись только вчера! Я думала, ты позвонишь через день или два». Сириус улыбнулся, отбросив театральность. «Ты знаешь, я не могу держаться от тебя подальше, любимая. Ты выглядишь счастливой, я рад видеть. Хороший день?» «О да, я прекрасно провел утреннее чтение в садах Боргезе и немного пообедала на пикнике». Ее лицо на мгновение потемнело, когда упоминание о еде напомнило ей, насколько она голодна, но она продолжала. «Затем я посетил Галерею Боргезе, и о, это было просто чудесно! Я могла бы остаться там навсегда, в окружении этих прекрасных произведений. Мне так повезло, что меня сопровождал Эмилио, он был так хорошо осведомлен!» Сириус почувствовал незнакомую дрожь в животе. «Эмилио? Это твой друг?» Гермиона просияла. «О, он прекрасный человек, с которым я в буквальном смысле столкнулась в кассе. Он был очень добр и сразу же предложил провести меня через Галерею, когда узнал, что я одна». Сириус нахмурился. Кто был этот человек? Что он хотел от Мионы? Он ей нравился? Она намеревалась увидеть его снова? Несмотря на то, что Сириус был слегка удивлен множеством вопросов, внезапно возникающих у него в голове, он заставил себя улыбнуться девушке перед ним. «Он только что столкнулся с вами в билетной кассе и показал вам все вокруг? Это было мило с его стороны. Вы узнали о нем много нового?» «Ну, в Галерее мы в основном говорили о картинах и скульптурах, но я узнал, что он был родом из Милана, но теперь живет в Риме. Позже я узнал о нем больше за кофе». Сириус почувствовал, как взбалтывание усиливается. «Потом он водил тебя на кофе? Миона, это была хорошая идея с кем-то, кого ты только что встретила? Он мог быть кем угодно!» Она улыбнулась. «Не волнуйтесь, он отвел меня в прекрасное кафе на площади Пьяцца дель Пополо. Везде были люди, и я отказался от его предложения проводить меня домой после этого. Я сказала, что мне нужно сделать покупки, и как только он ушел, я аппарировала домой. Сириус облегченно вздохнул, затем робко усмехнулся. «Извини, Миона, я просто беспокоюсь о тебе. Я не хочу, чтобы ты пострадала, а некоторых мужчин интересует одно» Улыбка гермионы на этот раз была немного горькой. я знаю о чем ты думаешь, Сириус, и тебе не о чем волноваться, он не интересуется мной в таком плане. Он просто вежлив и ценит тот факт, что у нас обоих есть общие интересы, вот и все. Он приглашает завтра пообедать в кафе рядом с министерством. В животе Сириуса теперь казалось, будто внутри зажжен котел. «Ты снова с ним увидишься? Что ж, надеюсь, тебе это нравится, любимая. Значит, он магл?» Она кивнула. «Да, я так думаю. Он очень хорошо вписывается в маггловский мир, а я, в конце концов, была в маггловском здании. Кроме того он сказал, что работает на правительство, и я почти уверен, что он не работает на Министро. Не то чтобы это имело значение — я вряд ли выйду замуж за этого человека, так что магл или волшебник, это большая проблема, мне не нужно говорить ему, что я ведьма. Сириус улыбнулся, в то время как его разум снова закружился. Черт возьми, она не выйдет за него замуж! Этому персонажу лучше держать руки подальше от моей Мионы! Клянусь, если он прикоснется к ней, я оторву ему пальцы один за другим! Он зарычал про себя, а затем моргнул. Откуда это взялось? Почему он был таким чрезмерно опекающим, таким… собственническим? Он не был… он не мог ревновать! Я просто забочусь о ней и не хочу, чтобы какой-нибудь лотарио использовал ее в своих интересах, вот и все. Он сказал себе. Да, вот и все. Заставив свой разум вернуться к причине, по которой он звонил, он собрался с мыслями. Миона. Он звонил, чтобы помочь Мионе. Он глубоко вздохнул и надеялся, что это сработает. «Миона, любимая, ты помнишь, я предлагал дать тебе уроки итальянского?» Она кивнула. «Да, хотя тебе не обязательно, если ты не можешь…» Он оборвал ее, прежде чем она смогла продолжить. «Любовь, конечно, могу, Я звонила, чтобы спросить, не хотите ли вы начать уроки завтра вечером?» Улыбка Гермионы осветила ее лицо. «Правда? О, Сириус, я бы с радостью! Но я имела в виду то, что сказала — ты должен позволить мне приготовить тебе ужин! Это меньшее, что я могу сделать». Обрадовавшись тому, что первая часть «плана», казалось, прошла гладко, он усмехнулся. «Ужин с моей Мионой — какой славный вечер ждет этого скромного учителя! Будет ли шесть тридцать вашего времени приемлемым для божественной мисс Мионы? Мы могли бы сначала провести урок, а затем расслабиться за ужином». Гермиона почувствовала, как ее сердце сжалось от его дьявольской усмешки. «Эта улыбка должна быть незаконной», — подумала она, улыбаясь в ответ. До меня доходит каждый раз. «Звучит идеально, Сириус». «Отлично! Тогда шесть тридцать! Мне нужно бежать, милая, так что увидимся завтра, Миона!» Подмигнув, он высунул голову из камина. Встав и наложив на себя очищающие чары, он натянул черный халат поверх своего черного костюма. Взяв цветы и шоколад, лежащие на журнальном столике, он сжал их и аккуратно положил в коробку в кармане. Затем он аппарировал в Святой Мунго. Пришло время удивить Лиру. Выйдя в коридор немного дальше от Оберега урона заклинаниями, Удовлетворенный тем, что его больше не могут видеть, он тихо прошел в палату и, на цыпочках, прошел далше, терпеливо дождаясь сотрудника, чтобы тот мог проскользнуть за ним, поскольку в больнице использовались очень надежные запирающие чары. К счастью, долго ждать не пришлось. Женщина средних лет, на вид матроны, со стальными седыми волосами, собранными в пучок, устало пошла по коридору и взмахнула палочкой в сторону двери, чтобы войти в отделение. Он быстро последовал за ней внутрь и ненавязчиво остановился в углу, осмеливаясь издать какой- либо шум, который мог бы предупредить ее о его присутствии. Женщина быстро заварила себе чашку чая и в несколько мгновений тихо села на один из деревянных стульев, окружавших стол, по-видимому, наслаждаясь покоем и одиночеством. Минут через пять она вздохнула и встала, прежде чем исчезнуть со своей чашкой. Затем она поправила форму и вышла из комнаты. Услышав, как за ней закрылась дверь, Сириус расслабился. Он знал, что Лира появится в любой момент, так как она заканчивала свою смену в шесть часов. Она всегда приходила сюда выпить чашку чая перед отъездом. Однажды она сказала ему, что это помогло ей расслабиться перед возвращением домой. Услышав голоса за дверью, он напрягся. И действительно, дверь распахнулась, и вошли два человека, мужчина и женщина. Он узнал в долговязом, лысеющем мужчине Джеральда Лонга, главу комитета по больничным грантам. Этой женщиной, — с улыбкой заметил он, — была Лира. Отлично. «Если бы только Лонг поторопился и выбрался отсюда», — нетерпеливо вздохнул он. Однако его любопытство достигло пика, когда Лонг наложил на комнату охранники. «Мы должны действовать быстро, Лира, прежде чем кто либо войдет сюда. А теперь раскажи мне как продвигается твое исследование?» Лира поджала губы. «Оно оказалось не таким успешным, как я надеялся. Похоже, новое зелье эффективно только на ранних стадиях повреждения тканей. Оно также вызывает чрезвычайно сильные побочные эффекты: каждый третий субъект страдает от дестабилизированного магического ядра, в то время как один в четыре субъекта заразились многочисленными инфекциями, и каждый десятый субъект умер. Всего в выборке было триста пациентов Лонг вздохнул, поправляя темно-синий халат. «Это прискорбно. Я надеялся, что это зелье окажется более успешным, поскольку наши… благодетели… надеются продать зелье в ближайшие несколько месяцев. Однако, приложив немного усилий, возможно, они смогут успешно продать его в наступающем году. Если они захотят сделать еще одно… пожертвование… сможете ли вы найти достаточно подходящих предметов для проверки? Лира задумчиво склонила голову. «В течение какого периода?» Долго думал на мгновение. «Скажем, шесть месяцев?» Она кивнула. «Да, я должен сказать, что у меня будет достаточно времени, чтобы найти нужные предметы. Могу ли я рассчитывать на то, что вы измените записи?» От ее вопроса Сириус поежился. Изменить записи? Какие записи? Что здесь происходит? «Конечно. Я содрагаюсь при мысли о том, что произошло бы, если бы Совет управляющих обнаружил наш эксперимент». «На самом деле это не имеет значения — мы используем только грязнокровок. Несколько больше или несколько меньше, какая разница?» Сириус смотрел. Какого дьявола делала Лира, смешавшись с таким зверем? Он был так потрясен, что почти пропустил ответ Лиры. «Да, что ж, к сожалению, Совет управляющих не считает это таким, как и Министерство. Чего еще вы можете ожидать, когда сам министр магии является предателем крови! Равноправие грязекровок и полукровок! Сириус почувствовал, как будто ледяная вода льется ему на спину. Предатель крови? Грязнокровка? О Мерлин, кто эта женщина? Лира не закончила. «Всего три года назад Темный Лорд был у власти, и я мог открыто проводить свои эксперименты. Грязнокровки, грязные маглы, полукровки, мы могли открыто тестировать наши творения на любом из них! Теперь мы вынуждены изменять записи, чтобы никто не смог понять тот факт, что грязнокровки чаще умирают в моем отделении! Идея о том, что мы должны нести ответственность за каждого зверя, который умирает здесь — какая еще польза от них, кроме как умереть, чтобы люди с более чистой кровью могли жить? Мы должны испытать новые зелья на ком-нибудь! Лонг кивнул, вздохнув. «Да, и хуже того, Правление ожидает, что мы будем запрашивать разрешение у каждого человека, прежде чем использовать его в нашем исследовании. Действительно, просить разрешения у грязнокровок! Что дальше?» Лира безрадостно улыбнулась. Вид этой улыбки заставил Сириуса замерзнуть до костей. «Ну, они ДЕЙСТВИТЕЛЬНО дают разрешение. Но никто не сказал, что это должно быть сделано добровольно». Лонг ухмыльнулся. «Меня забавляет, что те, кто слишком слаб, чтобы использовать Imperio, считают, что все мы страдаем от одних и тех же угрызений совести». Он посмотрел на часы и вздохнул. «Мне лучше уйти. Нам не нужно, чтобы кто-то стал подозрительным. Однако я должен спросить, ты все еще видишься с предателем крови Блэком?» Лира кивнула. «Как бы мне не противно это признавать, да». Сириус онемел. Его разум больше не мог иметь дело с тем, что он слышал, и поэтому скрылся за своей личностью аврора. Ничего не имело значения, кроме фактов. Ему нужно было собрать как можно больше и выбраться из комнаты живым. Терять хладнокровие было нельзя. «Я знаю, что это … неприятно, моя дорогая, однако тебе нужно сыграть роль еще шесть месяцев или около того. Как только последние испытания для Сангвичей зелье готово, вам должно быть безопасно разорвать с ним связь. В конце концов, связь с известным предателем крови полностью лишает вас подозрений в случае возникновения каких-либо проблем. Кроме того, в качестве дополнительной выгоды комитет по финансированию будет продолжать щедро обслуживать ваш отдел, пока вы… связаны с так называемым лордом Блэком. Как меня раздражает то, что власть в этом благородном Доме переходит в руки этого никчемного кровавого предателя! Но я отвлекся. Грегори понимает вашу ситуацию и будет продолжать молчать о вашем… общении до тех пор, пока он не объявит о вашей помолвке публично. Вопреки распространенному мнению, мой племянник может быть очень терпеливым человеком, когда в этом возникает необходимость Лира улыбнулась. «Вообще-то я встречаюсь с ним сейчас, так что тебе лучше уйти быстрее — я хочу несколько минут наедине с моим женихом!» Сириус ждал, затаив дыхание; он знал, что это его шанс сбежать, не зная, что он подслушал их разговор. Звук открывания двери заставил Сириуса действовать. Он молча наложил на себя чары тufflatio и последовал за Лонгом в дверь. Он подождал, пока пожилой мужчина не скрылся из виду, а затем направился в пустой коридор недалеко от отделения. Он наложил легкое заклинание «Не забывай» и прислонился головой к стене. Он просто не мог поверить в то, что услышал. Лира, кто она, черт возьми? Он мог с абсолютной уверенностью сказать, что женщина в той комнате была совершенно чужой. Лира, которую он знал, была сострадательной женщиной, целительницей, порядочным и добрым человеком, искренне заботившимся о нем. Очевидно, этой женщины не существовало. Настоящая Лира экспериментировала с маглорожденными с непроверенными зельями, и ей наплевать, что они с ними сделают! Она навязывала им власть, чтобы заставить их согласиться на эксперимент! Она была фанатиком, чистокровным фанатиком во всех смыслах этого слова. Она с тоской рассказывала о терроре Волдеморта! Как будто этого было недостаточно, она была помолвлена. Она просто использовала Сириуса как прикрытие, приманку. Его мир перевернулся за считанные минуты. Однако одно было ясно — он больше не хотел иметь ничего общего с этим существом, маскирующимся человека. Даже одного ее вида было бы достаточно, чтобы у него перевернулся живот. «И это чертова проблема, без которой я мог бы обойтись», — вздохнул он про себя. Как он мог объяснить свое внезапное желание прекратить отношения, не раскрывая причину своего внезапного отвращения к ней? Ей нужно объяснение, особенно если он ей нужен как прикрытие для ее гнусных действий. Он вздрогнул. — Давай, возьми себя в руки, — ругал он себя. Это точно так же, как и в любом другом случае — вы получили информацию, теперь вам нужно найти способ выхода, не опуская руки. Сириус нахмурился. Он знал, что если она хоть сколько- нибудь подозревала, что он подслушал ее разговор с Лонгом, то он мертв. Расследование незаконных испытаний зелий было намного, намного хуже, чем рассмотрение обычных преступлений. Во многом это произошло потому, что у крупных компаний было достаточно денег, чтобы похоронить свою вину — и всех, кто об этом знал. Мерлин знал, что видел это достаточно часто в DMLE. Он должен был найти способ покончить с этим с Лирой, не вызывая у нее подозрений, и он должен был найти способ передать свои знания нужным людям. Им пришлось прекратить это, прежде чем маглорожденные подвергнутся дальнейшим «испытаниям». Он вздрогнул. Это запросто могла быть Миона. Отрываясь от этой ужасающей мысли, он заставил себя сосредоточиться. «Подумай о том, что у тебя есть», — тренировал он себя. Она близка к Лонгу. Он одобряет эксперименты и помогает ей замести следы. Она чистокровная с крайними предрассудками. Она экспериментирует с маглорожденными. Она помолвлена с племянником Лонга. Сириус помолчал, а затем сузил глаза. Помолвлена. И она встречает его здесь. Скоро. Если бы я «поймал» их вместе, это дало бы мне прекрасное оправдание, чтобы положить этому конец без каких-либо подозрений с ее стороны. Он обдумал идею. План был слабым, но у него не было много времени до появления невесты. Не имея возможности придумать лучшую идею, он решил использовать то, что у него было. Он вынул цветы и шоколад из коробки в кармане, затем изменил размер и разочаровал их — они помогли бы ему выглядеть со стороны раненого парня и отвлечь ее мысли от всего остального. «Иронично», — мрачно подумал он, потому что всего несколько минут назад я БЫЛ раненым парнем. Он снял с коридора заклинание «Уведомляй меня» и, убедившись, что он все еще разочарован и молчит, перешел в какое-то место недалеко от двери учительской и стал ждать. И действительно, минут через пять он заметил высокого блондина, шагающего по коридору. «Он был очень… красив, — подумал Сириус. «Идеальный светловолосый чистокровный принц», — прорычал он себе под нос. Это не имело значения — он не знал эту женщину, и она могла делать все, черт возьми, с кем, черт возьми, она хотела. По его мнению, этот Грегори оказал ему услугу. Мужчина трижды постучал в дверь и ждал, пока она откроется. Сириус осторожно выстроился позади мужчины — Грегори, — напомнил он себе. Когда дверь открылась почти сразу, он вошел внутрь, а Сириус последовал за ним. Как только дверь закрылась с «щелчком», Лира наложила дополнительное запирающее заклинание и бросилась на мужчину, целуя его изо всех сил. Сириус быстро снял заклинания mufflatio и разочарования, затем глубоко вздохнул. «Покажи время, — подумал он. «Лира! ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?» Пара в шоке разошлась. Лира, увидев Сириуса, стоящего с потрясенным выражением лица, с цветами и шоколадом в руке, немедленно начала пытаться устранить повреждения. Она крикнула Грегори, который, казалось, понял, что от него требуется, и молча остановилась. «Как ты посмел так ко мне обращаться? Не трогай меня, животное!» Она повернулась к Сириусу, «Сириус, он поцеловал меня! Я даже не знаю его, я бы никогда Сириус перебил ее. «Осторожно, или ты можешь подавиться своей ложью, Лира. Я был здесь с того момента, как он вошел — я был прямо за ним. Ты бросился на него и поцеловал его Лира покраснела. Она знала, что ее поймали. Сириусу не нужно было изображать отвращение в голосе. «Как долго это продолжается?» «Это впервые…» Он снова оборвал ее, его лицо застыло, а тон был смертельно тихим, «Я знаю, что видел. Это был не первый поцелуй. Знай это, Лира, что между нами все кончено. Так что я только спрошу тебя еще раз. Как. Давно. Это. Было. Идет. Лира побледнела от выражения его лица; очевидно, она боялась перспективы столкнуться с легендарной Черной яростью. «Я… это… Больше года», Она прошептала, выбирая наименее опасный ответ, который могла дать. Он заметил, что она не упомянула о помолвке. Сириус пристально посмотрел на нее стальным взглядом. «Я даже не буду спрашивать, почему, потому что, откровенно говоря, мне наплевать. С этого момента вам больше не рады в моем доме и в какой-либо собственности, которой я владею. Опека будет немедленно изменена». Лира побледнела. «Сириус, пожалуйста, дай мне еще один шанс. Я совершил ошибку, больше не буду!» Что случилось, испугался, что у вас иссякнет финансирование? — с горечью подумал он. Или ты боишься потерять своего мальчика с плаката, предателя крови, когда дерьмо ударит по поклоннику? И ударится, Лира. Вы узнаете, на что способен этот предатель крови. Он горько засмеялся вслух. «Сохраните это, Лира. Я не верю этому ни на секунду. Судя по тому, что вы мне только что сказали, вы были с ним еще до того, как встретили меня! Почему я должен доверять вам сейчас? Вы должны знать меня достаточно хорошо, чтобы знать что я презираю лжецов. Вы сделали свой выбор — теперь живите с этим. С последним выражением отвращения, которое не было притворным, он швырнул шоколад и цветы на пол, затем развернулся и аппарировал домой. Он немедленно отменил ее видение, вход и доступ к каминной сети. Вспомнив, он добавил к своей квартире еще несколько охранников. Любой, кто попытается проникнуть в его квартиру без разрешения, обнаружит, что гадит на другом конце Лондона. К счастью, он не дал ей доступа ни к одному из своих владений, кроме Черного острова — и он удалил ее из тех палат, когда она отказалась принять портключ. Вызвав коробку с ее кольцом, он отключил портключ, а затем растворил кольцо в воздухе — он не хотел видеть его снова. Сделав это, он аппарировал к Люпинам. Ему нужна была помощь, и казалось, что ночь будет очень долгой. Сириус застонал. Завтра он должен работать. Боже, какой день, устало подумал он. Квартира Гермионы, Рим: 8:00 по местному времени Гермиона вышла из ванны и пошла в спальню, что бы найти что надеть. Она не могла не желать, чтобы она была достаточно стройной, что бы носить что-то сексуальное, например, облегающие юбки и костюмы, которые носили другие женщины. Она хотела хорошо выглядеть на обеде с Эмилио. Правда, это не было свиданием, но оно было настолько близким, насколько она собиралась. Перебирая свой обычный рабочий костюм, она выбрала черный брючный костюм и белую блузку. Такой же черный халат она хранила в своем офисе и надевала его по прибытии. «Не совсем то, из чего сделаны сны», — подумала она, глядя на обычную одежду. Сняв халат, она нахмурилась, глядя на свое отражение. Она сидела на диете и занималась спортом почти две недели, но все еще продолжала набирать вес. Что с ней не так? Уныло покачав головой, она оделась. Все, что она могла видеть, это недостатки, изъяны. «Прекрати, — упрекнула она себя. Я буду придерживаться этой проклятой диеты, пока жир не перестанет накапливаться. Отвернувшись от зеркала, она поправила брюки. Ее одежда, казалось, растянулась — она была уверена, что она не была такой свободной, когда она последний раз носила этот костюм несколько недель назад. Очевидно, это было сделано из дешевого материала. Придется спросить Сесилию, где в Риме купить одежду хорошего качества. Однако у нее не было времени переодеться, у нее даже не было времени на завтрак, если на то пошло. Ровно через десять минут у нее была встреча с Энрико, за которой последовала встреча со своей командой. Она всегда могла иметь быстрый кофе в Ministerо… Пожав плечами, она наложила очищающие чары на зубы и аппарировала прямо в свой офис. Пропуск одного завтрака не убьет ее — это может даже пользу. Офис Сириуса, Министерство магии, Лондон: 11:00 по местному времени. Сириус наколдовал еще одну чашку кофе и быстро ее выпил. Три чашки кофе мало помогли развеять последствия плохого ночного сна или усталость, которая, казалось, глубоко проникла в его кости. Он устало потер глаза, глядя на пергаменты на своем столе. Все они начали сливаться вместе. Он зевнул и, откинувшись на спинку стула, на мгновение закрыл глаза, вспоминая события прошлой ночи. Он пошел к Луни и Тонкс, чтобы попросить их помочь с ситуацией с Лирой. Они были невероятно потрясены тем, что он им сказал. Хотя Люпины, по-видимому, догадались, что Сириус и Лира прекратят свои отношения раньше, чем позже — хотя они и отказались сказать ему, почему — ни один из них не мог предвидеть, что это произойдет именно таким образом. Черт, ему самому было трудно в это поверить. Чистокровные сторонники превосходства и темные волшебники будут существовать всегда, и это правда, но он вряд ли ожидал оказаться в центре одного из их заговоров! Вчера вечером они говорили часами, обсуждая идею за идеей, но всегда возвращались к одному и тому же вопросу: даже если бы они отправили воспоминания Сириуса главе DMLE анонимно, это было бы слишком легко для Лонга и Лиры. чтобы собрать воедино, чьи это были воспоминания — в конце концов, Сириус был в той же комнате, по-видимому, невидимый, не десять минут спустя. Однако без памяти у них не было никаких доказательств, просто беспочвенные подозрения. Наконец, у Сириуса появилась идея. Он резюмировал одним словом; «Малфой». Тонкс, уставшая, расстроенная и обеспокоенная, предсказуемо отреагировала в своей обычной красноречивой манере. «Что? Какого черта Малфой имеет отношение ко всему?» Сириус хитро ухмыльнулся, «Разве ты не понимаешь, что Малфой — это ответ. Драко Малфой, как и его отец до него, — полный и абсолютный придурок. Однако, в отличие от нашего дорогого старого Люциуса, Драко фанатично придерживается правильной стороны закона. Я Думаю, маленькому любимцу снятся кошмары, когда его увозят в Азкабан, как самого дорогого папы. На самом деле, я готов поспорить, что за этим стоит не одна из его фирм. Но он все еще слизеринец насквозь — амбициозный, хитрый и хочет быть на высоте Тонкс нахмурилась. «Так?» «Итак, Тонкс, что бы произошло, если бы Малфой узнал, что один из его конкурентов в индустрии зелий использует маглорожденных в качестве подопытных кроликов? И что еще хуже, что некоторые из них умирали? И что вышеупомянутые действия совершали высокопоставленные сотрудники больницы, прикрывая их? В глазах Ремуса зародилось понимание. «Он отправил взвод высокопоставленных следователей, чтобы раскрыть все секреты в этой больнице, пока он не выяснит, что именно происходит. И с доступными ему ресурсами, вероятно, потребуется не более недели, чтобы разобраться в происходящем. достаточное доказательство — в конце концов, мы уже знаем, кто это делает. Все, что нам нужно, это доказательства. У любого порядочного следователя не будет проблем с этим — и можете быть уверены, Малфой наймет лучших. Сириус просиял. «Совершенно верно. И как только у него будет доказательство, вы можете поспорить на свой последний галеон, что он будет играть грязно — он отнесет его к DMLE, но он также отправит копии непосредственно в Визенагамот и в Daily Profit — он» Я их полностью измазаю. Ему немало выгодно, если эта еще неизвестная компания укусит пыль — это во сто крат увеличивает его долю на рынке! Глаза Тонкс снова потемнели. «Но как насчет маглорожденных, которые тем временем помещены в палату урона заклинаниями? Мы не можем просто оставить их, чтобы их использовали и убивали, пока Малфой не получит доказательства». Сириус кивнул. «Ты прав, мы не можем. И мы не будем. Я думаю, что у нас здесь есть небольшая проблема, чтобы вызвать правильные мысли. Верно, Лунатик?» Оборотень уставился на него. «Ты не можешь быть серьезным! Ты хочешь использовать ЭТО?» Тонкс в ярости топнула ногой. «Используйте ЧТО? Кто-нибудь, пожалуйста, скажите мне, о чем вы, черт возьми, говорите?» Сириус стыдливо ухмыльнулся. «Что ж, это проклятие, которое мы использовали в Хогвартсе, понимаете. После применения, каждый раз, когда Лира намеревается дать пациенту непроверенное зелье или наложить властное проклятие, она забудет». Тонкс моргнула. «Забыть? Но что, если она вспомнит?» Ремус покачал головой. «Нет, Дора, вы неправильно поняли. КАЖДЫЙ раз, когда она пытается сделать это в течение следующего месяца, она забывает об этом». Тонкс испугалась. «Я никогда не слышал об этом проклятии! Это… это великолепно!» Сириус склонил голову, чтобы скрыть внезапную влажность в глазах. «Лили придумала это на четвертом курсе. Она была настоящим гением». Вздохнув, Сириус открыл глаза. Они уже превели план в действие и отправили анонимное письмо в один из личных кабинетов Малфоя, в котором указывалось название зелья Sanguis. Тонкс, замаскированная под старика с голубыми глазами и длинными белыми волосами, вошла в собор Святого Мунго и тайком бросила проклятие на Лиру, как ее учил Сириус. Теперь они ждали. Он все еще не мог поверить, что до этого дошло — Лира играла с ним как с дураком. Встав, он начал шагать по мраморному полу. Не то чтобы ему было больно, потому что он отчаянно любил ее — это было не так. Он был достаточно честен с собой, чтобы признать это. Его беспокоило то, что он снова остался один. Сколько он себя помнил, он хотел создать собственную семью, и все же он был единственным Мародером, который теперь не женат. Джеймс нашел Лили, подумал он с болью, а Луни нашел Тонкс. Он хотел, чтобы кто-то был его собственным, чтобы заботиться о нем и любить его, а он их. Покачав головой, он вздохнул. Он знал, что есть и другие женщины, и что у него еще есть время, но ему пришлось столкнуться с фактами; со временем это будет только усложняться. Тем не менее, лучше одному, чем бы ь с таким существом, напомнил он себе. Снова зевнув, Сириус покачал головой и собрал свои бумаги. Шаркая к двери, он высунул голову наружу. «Глэдис, любимая, я думаю, что это можно было бы закончить.Я чертовски измотан и думаю, что могу что-то свалить». Матрона, служившая его секретарем, прогнала его. «Тогда иди домой и отдохни, молодой человек». Он невольно ухмыльнулся. Несмотря на свои тридцать пять лет, она все еще могла заставить его почувствовать себя школьником. «Иди и поспи своей красавицы — было бы настоящим позором испортить твое красивое личико». Сириус подмигнул ей и зашагал обратно в свой кабинет, а затем аппарировал домой. Он мог бы вздремнуть.