Жемчужина на ладони

      Цижэнь был зол. Нет, не так. Цижэнь был в ярости, а виной всему его старший брат со своей «любовью». И ладно бы просто любил, так он ещё умудрился тайно провести в Облачные Глубины убийцу адепта Гусу Лань, совершить с ней три поклона в Храме Предков и объявить её же своей единственной женой, что предназначена ему свыше.       Старейшины клана хотели было возразить, но ничего не могли сделать. Пришлось смириться и распространить слух, что госпожа Лань крайне плоха и не может появляться на людях. Тем временем сам виновник «торжества» ушёл в уединённую медитацию, плюя на всё и всех, включая свои же обязанности главы ордена.       И снова Цижэнь клокотал от негодования. Правда оно быстро сменилось на… обескураженность.       Племянник.       Маленький живой человеческий комочек в руках заклинателя лежал тихо и мирно, лишь удивлённо хлопая глазками цвёта чёрного чая, и довольно угукая на каждое движение мужчины. И что с ним теперь делать?       Сначала заклинатель хотел отдать малыша на воспитание родственникам. У них как раз тоже родился сын, но… Он передумал. Нет. Своего племянника Цижэнь воспитает сам. Да так, чтобы мальчишка не допустил в будущем ошибок своих родителей.       Первое время было чертовски тяжело. Что? Как? Зачем? Для чего? — не испытав на собственной шкуре все прелести ухода за ребёнком, мужчина бы в жизни не поверил, что растить маленького человечка так сложно. Но ко всему можно привыкнуть и всему можно научится.       Прошло ещё два года, прежде чем их стало двое. Старший — А-Хуань и младший — А-Чжань.       Лань Хуань был безмерно рад появлению брата и почти не оставлял того одного, всюду следуя за малышом. Когда Лань Чжань подрос, Цижэнь разрешил мальчишкам навещать их мать раз в месяц. Он не особо этого хотел, но ничего не мог с собой поделать, видя радостные лица племянников после каждой их встречи с мамой.       Шло время. Когда заклинатель не был занят делами ордена, он был занят воспитанием мальчишек. Обучение ребят завязыванию налобных лент и пучков на голове — отдельная история. Цижэнь раз за разом ловил себя на мысли, что легче племянников просто обрить… налысо, но никак не распутывать их волосы, из которых дети старательно, хоть и неумышленно делали воронье гнездо.       Как-то раз Лань Чжань попросил почитать ему… сказку. Не зная ни одной, заклинатель не нашёл ничего лучше, чем зачитать ребёнку три тысячи правил. Правда после этого Цижэнь всё же озаботился сей вопросом и несколько сказок узнал. На всякий случай.       Лань Хуань понимал младшего брата без слов. Даже Цижэнь не всегда знал, чего хочет малыш, а А-Хуань видел его, в прямом смысле, насквозь. Иначе никак не объяснить, как первый молодой господин Лань догадался, что его брат, что ни слова не проронил, хочет покататься на… шее. Заклинатель всем своим видом показывал своё недовольство, но в груди всё яростней и яростней разгоралось чувство… радости. А после того, как племянники, подражая ему, начали поглаживать свои «бородки», которых нет, Цижэнь не смог сдержать улыбки. В первый раз за шесть лет он действительно искренне улыбнулся.       Когда госпожи Лань не стало, заклинатель не нашёл в себе сил сказать детям, что их мать умерла. Просто не смог. Даже несмотря на то, что особой симпатии к этой женщине он не испытывал. Как никак, именно госпожа Лань дала жизнь его племянникам.       Хоть мужчина коротко и ясно сказал, что ходить к матери смысла теперь нет, Лань Чжань продолжал каждый месяц в один и тот же день приходит к дому окруженному горечавками и сидеть на крыльце в ожидании, что дверь откроют. Цижэнь был недоволен, но молчал, а в душе его была грусть.       По истечению более десятка лет, маленькие комочки, что ранее с лёгкостью помещались в руках, выросли в красивых статных юношей, о которых тут же заговорили окружающие, называя их «двумя нефритами». Цижэнь был невероятно горд своими племянниками, что распустились подобно цветам по весне, и всё же…       И всё же, если бы можно было вернуть всё назад, исправить и дать детям не только дядю, но и нормальных родителей, Цижэнь без раздумий бы… согласился. Ведь он действительно всем сердцем любил и любит своих племянников.