Asmodei

Arctic Monkeys — Do I Wanna Know? NF — No Excuses The Rasmus — Justify Hidden Citizens, Keeley Bumford — Immortalized Billie Eilish — ocean eyes Ruelle — Waves of Gray Aron Wright — I Don’t Believe in Satan Оказавшись вдали от поместья, Чонгук чувствовал себя немного лучше. Ему было легче дышать, будто там его что-то душило все время, но все же его неимоверно тянуло вернуться обратно. По каким странным причинам ему хотелось снова оказаться там он не совсем понимал, но одну из них он знал. Только не настолько Чимин нравился ему, чтобы мечтать увидеть его снова спустя несколько часов после разлуки. Черт, хотя, возможно, именно настолько он ему и нравился. Джин приехал быстро и задавал множество вопросов о том, что с ним было, всю их дорогу домой. Чонгук рассказывал ему все, и, естественно, друг легко поверил в эти истории о призраках. Он не сомневался, что вся эта чертовщина существовала там, но больше беспокоило, почему это коснулось его напрямую, и при этом он вышел из поместья живым и невредимым. Ему именно это показалось слишком странным и загадочным. — Знаешь, я так дико скучал по тебе. Такое чувство, что тебя не было очень долго рядом, — хмурится Сокджин и кладет руку на его плечо, пока они идут по коридору колледжа на занятия. — Меня не было не так уж и долго, дружище, — усмехается Чон. — Да, но, — пожимает плечами парень, — да забудь. Просто я рад, что ты вернулся и тебя никто не прикончил. — Как ты мил, Ким Сокджин, — смеется он. Они поднимаются на нужный этаж и направляются к аудитории. Мимо проходит профессор Хан и вежливо кивает им с загадочной улыбкой на лице. Такое чувство, будто он совершил только что открытие, достойное Нобелевской премии. Парни смотрят друг на друга с полным недоумением, а после оглядываются и наблюдают за ним. Мужчина полностью погружен в свои мысли и быстрым шагом идет по коридору, на ходу листая какую-то книгу. Он быстро смотрит по сторонам и потом скрывается в своем кабинете. — Он такой странный всегда, — говорит Джин, сводя брови. — Он не странный. Просто его реальность отличается от твоей. Не называй странным того, кто чем-то не похож на тебя, дружище. Профессор увлеченный человек, и поэтому ведет себя иногда загадочно, — говорит Чонгук, опираясь на его плечо. — Для кого-то ты не менее странный, чем он. — Иногда ты бесишь тем, что такой умный, — фыркает парень. — Он и без того здесь белая ворона, просто не обращай на его особенности поведения внимания, — говорит Чон и тащит его в аудиторию. Они садятся на последний ряд парт, расположенных амфитеатром, и Чонгук обводит долгим взглядом одногруппников. Он замечает, что все увлеченно и с предвкушением что-то обсуждают. Ребята выглядят взбудоражено и передают друг другу какие-то странные листовки по рядам. Похоже, намечается еще одна большая вечеринка. Придурки, лучше бы занимались улучшением своего уровня развития. Некоторые из них не помнят даже школьную программу, а учатся здесь лишь за счет денег. — Кстати, я долго думал о том, что ты рассказывал мне вчера. Всю ночь не мог уснуть, — говорит Ким. — И что думаешь? — Выходит, что в том доме что-то действительно происходит, но никакого маньяка, убивающего студентов, нет. Значит, ты был прав. По большей части это просто выдумки местных. Но и я был прав, ведь привидения там все же есть, — довольно говорит он и подмигивает ему. — Дом с привидениями? — задумчиво выгибает бровь Чонгук, глядя на него. — Допустим. Я в это верю, потому что сам все видел своими глазами. Но хозяин вроде бы адекватный человек, на убийцу не похож. Он был любезным, заботливым и не пытался меня убить. — А еще, говорят, что он красавчик, — усмехается Сокджин. — Ты то откуда это знаешь? — смеется парень, глядя на него. — О, так значит, да? — толкает его в плечо друг. — Если тебя привлекает такой тип, то да, — отмахивается Чон. — Такой тип? — Наглые социопаты. — Я ведь говорю о внешности. — Ладно, тогда он действительно красавчик, — соглашается Чонгук. Он вспоминает, как выглядел Чимин в их последнюю встречу. Томный шепот над ухом. Пухлые губы, скользящие по его щеке, и то сильное напряжение между ними. Пак так искусно соблазнял его, а потом просто дал ментальную пощечину, резко вернув в реальность. Настоящий наглый засранец. Парень глубоко вздыхает и прогоняет его образ из головы. — И самый богатый человек в Кроувиле. Отхватить такой дом? С ума сойти, чем он занимается вообще, чтобы заработать на него? — удивляется Сокджин. — Самый богатый человек, у которого нет машины, — смеется Чон и пожимает плечами. — Он сказал, что у него бизнес. — Да-а, — протягивает Джин, вертя головой по сторонам. — Он тот самый подозрительный сосед, о котором ничего неизвестно, и все сами придумывают факты из его биографии. И в его случае она получается так себе. — На самом деле его не очень волнует мнение людей о нем. Когда я сказал ему, как его называют жители города, то он лишь посмеялся. Он — идеальный одиночка. Даже в доме он чаще всего тусуется сам по себе, — отвечает Чонгук, вертя в руках тот самый дневник из поместья. Черт, он совсем забыл о нем и не выложил из рюкзака. Друг замечает его задумчивый взгляд и забирает странный предмет из его рук. — Что это еще за рухлядь? — удивляется парень. — Пытаюсь с этим разобраться. Чей-то старый дневник, который нашел в библиотеке. Но, похоже, он испорчен, — говорит он, аккуратно забирая его, и прячет обратно в рюкзак. — Знаешь, я тут подумал о том, что ты видел и слышал там, — шепотом говорит Ким, наклоняясь к нему. — Мне кажется, я знаю, кто тебе может помочь. — И кто же? Кто в здравом уме поверит в это? — недоверчиво усмехается Чон. — Ну, кроме тебя. — Ведьма из антикварной лавки. — Ведьма из лавки? Боже, ты бы мне еще предложил воспользоваться услугами телефонной гадалки, друг, — смеется парень. — Нет. Я серьезно, она действительно… поговорим об этом после, — говорит Сокджин, замечая на них пристальный взгляд Чонсона. — Чего тебе, Брэд Пит? Какие-то проблемы? — О чем это вы шепчетесь, голубки? Собираетесь на свидание в новый клуб на выходных? — смеется он и играет бровями. Джин закатывает глаза, а Чон шумно усмехается и хрустит шеей, вертя головой из стороны в сторону. Этот самовлюбленный придурок из богатенькой семьи уже у всех поперек горла в колледже. Он постоянно ищет себе жертву и начинает всячески принижать ее до тех пор, пока не получит полное ощущение превосходства. Это единственное, на что он способен, кроме того, чтобы гонять мяч на поле. Обычно он не особенно открывает рот именно в их сторону, потому что оба могут ответить ему, но сегодня Чонсон решает разнообразить это утро. Ну что же, он тоже в том самом боевом настроении. — Вау. Ты сейчас пытался унизить меня и его, назвав нас геями? Серьезно? Твой мозг что, на большее не способен? В каком ты веке живешь, кретин? — спрашивает Чонгук, насмешливо выгибая бровь. — В двадцать первом. И меня тошнит от того, что вы вечно третесь рядом друг с другом. Выглядите, как мерзкая парочка, — фыркает тот. — Ну и кого же ты ревнуешь, меня или его? — смеется он, и по аудитории разносят насмешливые возгласы и удивленные вздохи. — О чем ты вообще, Чон? — удивленно спрашивает парень. — Следи за языком. Я натурал, в отличие от тебя. — То, что твой не особо умный мозг считает, что причисление к гомосексуальному меньшинству является унижением для человека, меня не очень-то удивляет. Но из-за таких, как ты, психологическому насилию часто подвергаются не только настоящие геи и лица, не являющиеся ЛГБТ представителями, но и люди, причисляемые к ним по непонятным причинам. А еще те, кто не отвечает каким-то гетеронормативным стандартам, которые придумали такие же идиоты, как и ты, загнав их в жесткие рамки. Унижение человека из-за его ориентации — это одна из самых отвратительных вещей на свете. Ты так не думаешь? Это то же самое, что оскорблять тебя за цвет глаз или кожи. Ты считаешь, что я сам выбираю это? В отличие от внешности, ориентацию невозможно исправить на «правильную», — говорит Чонгук, делая кавычки в воздухе. — Что правильно для тебя — неправильно для меня. Не думал об этом с такой точки зрения? — Я вообще об этом не думаю. Меня жизнь людей вроде тебя не интересует. — Людей вроде меня? — указывает на себя он и усмехается. — Ты хотел сказать смелых? Уверенных в себе? Сильных? Ты хоть знаешь, сколько смелости нужно найти для того, чтобы признаться самому себе, что ты отличаешься от других, и не бояться говорить об этом всем окружающим? Ты думаешь, я мало дерьма выслушал в свой адрес, когда сказал об этом впервые? Я тебя очень разочарую или, возможно, открою мир сейчас, но ориентация — это особенность личности, и я таким родился, как и множество других людей. Быть таким — это нормально. То, кого мы любим, как именно любим и как определяем нашу гендерную идентичность, создает нашу повседневную жизнь, наше развитие и окружение. Научитесь различать понятия, гребаные гомофобы. Сексуальная ориентация — это модель, определяющая романтическое, эмоциональное и физическое влечение, а не какая-то отвратительная болезнь, вроде сифилиса, который часто подхватываешь ты от случайных связей с красивыми девчонками, — парень ухмыляется и щелкает языком, глядя на него. — Как ты сказал, мы живем в двадцать первом веке, и свобода самовыражения приобретает все большую ценность. Но несмотря на то, что люди получают возможность раскрыть свою сексуальность и удовлетворить половые потребности, как им хочется, все же находятся личности вроде тебя, которые принижают их за это, будто они отбросы общества. Любовь и ее виды имеют больше цветов, чем ты узнал за все свои двадцать лет, поэтому сексуальных ориентаций и наклонностей существует довольно много в мире. Но в твоем же мозгу, размером со спичечную головку, это не укладывается, так ведь? Помимо гомосексуальности существует андросексуальность, асексуальность, пансексуальность и так далее, и если ты считаешь, что это каким-то образом задевает мои чувства, когда я являюсь открытым бисексуалом, то мне очень жаль тебя, придурок. — На какой черт мне нужна вся эта информация? Лучше просто заткнись и отвали от меня, — морщится Чонсон. — К слову, большинство людей, упрекающих кого-то в гомосексуальности, сами являются латентными геями. Может, ты уже просто скажешь об этом вслух? — спрашивает Чонгук, нагло приподняв подбородок, и слышит громкий смех. Студенты не сдерживаются и начинают радостно реагировать на этот конфликт, который Чонсон уже успешно проигрывает. Не так уж он и крут. Тупой спортсмен, словно один ходячий стереотип. — Пошел ты, — фыркает парень. — Человечество никогда не встанет на новую ступень развития, пока такие, как ты, унижают других людей за разницу во вкусах, расовую принадлежность, за какие-то отличия во внешности, вероисповедание или сексуальную ориентацию. Так что лучше заткнись сам и эволюционируй, если еще не поздно, — говорит Чон и довольно улыбается. Он выставляет ладонь, и Джин ударяет по ней, не сдерживая заразительный смех. Чонсон зло сверкает глазами и смотрит по сторонам, а затем отворачивается, под тихий смех студентов, как раз в тот момент, когда приходит преподаватель. — О Боже! Ты мой герой. Это было круто, — шепчет Сокджин и качает головой. — Ты просто растоптал его. Наконец-то хоть кто-то его заткнул. — Давно было пора, — безразлично пожимает плечами парень. — Не стоило ему сегодня лезть ко мне. Кстати, про какой он там новый клуб говорил? Я чего-то не знаю? — А, это, — тихо говорит Джин и вытаскивает из рюкзака темный флаер. — Тот клуб, что был закрыт несколько лет назад, прикупил новый владелец из города и апгрейднул его. В выходные там будет вечеринка в честь открытия, вся молодежь собирается. — Не удивительно. Им больше делать у нас в городке нечего, — говорит Чонгук, разглядывая листовку. — Хочешь, тоже сходим? Думаю, что будет весело. Это не сборище у «Баунти». Будут не только студенты, а много других людей, — предлагает он, показывая Чонсону средний палец, когда тот снова бросает на них злой взгляд. — Не очень я люблю подобное. Ты же знаешь, — морщит нос Чон. — Знаю, но иногда нужно развлекаться, как обычные люди, а не с книгами. У тебя есть время подумать до субботы, — подмигивает Джин. Учебный день прошел относительно легко. Чонгук скучал по нудным лекциям и по этой атмосфере. Ему удалось отвлечься от мыслей о своих странных видениях и призраке священника до самого вечера. Было приятно ужинать дома, рядом с семьей и с ощущением спокойствия в душе. Сокджин был прав, его тоже не покидало такое чувство, будто его не было в этих стенах целую вечность, поэтому он ловил каждое слово мамы и гордый взгляд отца, словно свежий воздух. Отправившись к себе в комнату после ужина, он решает немного поискать в интернете что-то о погибшей семье. Он вбивает по очереди связанные слова: Делькур, поместье, убийство. Страницы пролетают одна за другой, и он жадно поглощает кусочки новой информации. Ее не так много, как хотелось бы, но теперь он знает кое-что о биографии Вильгельма. Мужчина действительно был военным, и вся его прославленная служба была лишь в последние несколько лет его жизни. Похоже, именно тогда он и нашел источник исполнения своих желаний. До этого Делькур был обычным и мало заметным человеком. Его имя было на слуху лишь из-за известной фамилии и его происхождения. Он рано женился на девушке из не менее знатной семьи — юной балерине. Так вот откуда была такая любовь к театру и сцене. Возможно, та комната была создана именно для нее. Про остальных членов семьи совсем было пусто. А в одном из исторических источников Вильгельма описывали, как властного и высокомерного человека с тяжелым взглядом и жестким характером. Чонгук иронично усмехается, потому что это описание ему напоминает характер Чимина. Но на самом деле это не удивительно, ведь Делькур военный и воспитывался в такой же строгой семье, да и времена были другими. О ночи убийства пишут совсем немного. Сплошные тайны. — Пол и стены первого этажа знаменитого поместья были залиты кровью невинных, казалось что их здесь не просто убили, а принесли в жертву. Возможно, это действительно было ритуальным убийством. К сожалению, установить характер ранений не было возможным, так как тела не были обнаружены. Все, что удалось найти — кинжал. По всей видимости, именно им были совершены эти жестокие и хладнокровные убийства, — тихо читает Чонгук и потирает уставшие глаза. — Боже, как же ты мог это сделать? Это же были твои дети. Бред какой-то. Хотя если верить словам призрака святого отца, то Вильгельм мог приносить подобную жертву тем темным силам, которые помогали ему. Но черт, всех своих детей? Супругу? Ее семью? А что с ним самим стало? Почему умер он сам? Почему его желание не исполнилось в этот раз? Как такое возможно, что в доме убито тринадцать человек, но нет ни одного тела? Только кровь. Это все, что осталось после них. Чимин сказал, что Делькур перерезал им всем горло, а значит, количество крови это вполне объяснимо, ведь она должна была просто литься фонтаном. Стоп, но откуда Пак знал об этом? В интернете ничего практически не было написано, лишь домыслы, сказки и прочая чушь, не имеющая ничего общего с правдой, если нет доказательств этому. Нужно будет спросить его об этом. Наверняка он узнавал что-то, перед тем как купить дом. — А кто же его второй хозяин? — бубнит себе под нос парень и замечает, как холодный ветер колышет штору. — Нигде даже имя его не упоминается. Погода сильно ухудшается за каких-то несколько минут и снова начинается сильный дождь. Крупные капли активно барабанят по стеклу, и Чонгук закрывает окно, а потом выглядывает на улицу. Белый туман снова покрывает всю землю, и выглядит это довольно мрачно. Парень садится у окна и вытаскивает из рюкзака ветхий дневник, который взял в поместье. Он проводит по его обложке ладонью и глубоко вздыхает. На ощупь материал такой дорогой и приятный, не то что сейчас все искусственное. Интересно, сколько же ему лет? Он с любопытством вертит его в руках и внимательно рассматривает каждый сантиметр, пытаясь понять что-то о его владельце. Единственное, что он замечает, — аромат. Нежный и сладкий. Тот, что он уже слышал в своем видении однажды. Он осторожно развязывает ленту и листает пожелтевшие страницы. Кое-где проскальзывают обрывки фраз или даже отдельные слова, написанные красивым почерком. Где-то на середине дневника текста становится больше, и уже можно прочитать целые абзацы. Чонгук замечает между страниц красивый рисунок, и его брови удивленно приподнимаются. Это еще что такое? — Какого хрена? — шепчет он пораженно, проводя пальцами по размытым линиям. Крылья. Но удивляет его вовсе не они сами, а кое-что другое. Он достает из-под футболки украшение на длинной тонкой цепочке, которое всегда с ним, и внимательно рассматривает его, сравнивая рисунки. Его кулон овальной формы и сделан из серебра, а на лицевой стороне тоже изображены крылья. Они точно такие же. Что за черт? Этот кулон… он даже не помнит, как именно он появился у него. Кажется, в детстве ему его подарил кто-то из дальних родственников. Но как может быть такое совпадение? Часто ли люди рисуют крылья в своем личном дневнике? Мистика какая-то. Чон цепляется за обрывки слов на страницах, и у него вдруг начинает кружиться голова. Комната перед глазами медленно плывет, и он закрывает веки, кладя ладонь на дневник. Все звуки вокруг постепенно куда-то исчезают, и в его голове слышно лишь тихое тиканье часов, а затем и вовсе наступает полная тишина. Что происходит? Его разум будто оказывается в поместье, и он видит его совсем другим. Большой холл залит ярким солнечным светом, вся мебель сверкает от новизны, будто она только что протерта от пыли, стоят свежие цветы в вазах. Пахнет вкусной едой, звучит тихо фортепиано, и слышны голоса множества людей где-то в глубине дома. Детский смех и женское тихое пение. Дом будто живой и выглядит таким уютным. Чонгук проходит по знакомому коридору и словно смотрит на все это другими глазами. Такое ощущение, что он оказывыется в прошлом на пару веков назад. — Это невозможно, — шепчет он, разглядывая тот же самый потолок, что уже видел. В тот день мы впервые вошли в стены нашего нового дома в Кроувиле. Моя семья долго готовила этот переезд. Поместье строилось много лет, еще задолго до моего рождения, но я до последнего момента мечтал, что это все же не случится. Парень сильно вздрагивает и смотрит по сторонам, но здесь никого. Знакомый ему голос в голове будто читает те самые стертые записи из дневника. Это он. Тот же, кто просит его сбежать. Кто-то из семьи Делькур. — Что происходит? — снова шепчет Чон и чувствует, как все тело начинает дрожать от страха. — Это же все нереально. Я так не хотел переезжать сюда. И дело было вовсе не в том, что это место мне не нравилось. Нет, дом был просто великолепный. Огромный, роскошный, с яблоневым садом на заднем дворе и часовней за холмом. Здесь был прекрасный и чистый воздух, но поместье стояло словно отшельником за темным лесом. Все мои друзья остались в закрытой гимназии для мальчиков, где я прожил не один год. Несмотря на то, что я любил свою семью и скучал по ним. Жизнь в гимназии была для меня словно волшебной сказкой, ведь там я мог тайком заниматься тем, что так сильно любил — танцами. Чонгук непонимающе качает головой из стороны в сторону и рассматривает свое отражение в старом зеркале на стене. Он видит себя, но совсем другим. На нем одежда, наверное, девятнадцатого века, волосы намного длиннее и уложены по-другому. Ему становится настолько жутко, что все внутри сжимается в тугой узел, и резко начинает подташнивать. Он аккуратно щупает свое лицо и одежду, убеждаясь в реальности происходящего. Должно быть, я пошел в свою матушку и любовь к этому унаследовал именно от нее, но мой отец был к этому так категоричен. Он считал, что мужчина не должен заниматься подобными вещами, и поэтому отправил меня в военную гимназию. Как бы сильно он ни старался, все же моя душа не лежала к этому занятию. Я старался ради него, правда. Моя успеваемость всегда была на высшем уровне. Я много читал, ради того, чтобы быть лучшим в своем классе и чтобы отцу докладывали о моих успехах. Мне так хотелось, чтобы он гордился мной. Хотя бы один раз похвалил меня. Он хотел от меня лишь успехов в военной карьере, но как мне было объяснить ему, что это не то, о чем мечтал я? Отец всегда был так суров со мной и совсем не слышал мои просьбы. Чонгук медленно поднимается на второй этаж по той самой лестнице, которую видел десятки раз за последние дни, и какая-то немыслимая сила ведет его к одной из комнат, где он мельком был. Светло-голубая дверь с золотистой ручкой легко открывается, и он оказывается в знакомом помещении. Он осматривается и неторопливо ходит по комнате. Никаких игрушек, лишь книги. Полки с ними и письменный стол с пером и бумагой. У дальней стены на стуле стоит скрипка и нотная тетрадь. Черт возьми, скрипка. Почему он ее не заметил в тот раз в этой комнате, когда Пак показывал ему дом? Или ее и не было? Эта комната не похожа была на детскую, скорее всего, здесь жил кто-то из старших детей. Моя любовь к музыке всегда была одержимой. Я рано начал изучать музыкальные инструменты и больше всего полюбил именно скрипку. Матушке очень нравилось, когда я играл для нее. Я мечтал однажды написать мелодию, от которой будет замирать сердце у всех, кто ее прослушает. Музыка — это удивительный дар, с помощью которого говорят все и понимают друг друга независимо от того, на каком языке общаются. Это чувства, и если музыкант может передать через музыку свои мысли, то его можно назвать искусным. Но еще более красноречивый язык — танец. Матушка сказала мне, что в поместье была построена комната-театр, и я могу танцевать там, когда нет отца дома. Боже мой, какое же счастье. Это единственная причина, по которой я был рад находиться здесь. Скрипка, танцы, этот дневник, черт. Чонгук слышал именно мелодию со скрипкой, видел танец под нее, находит этот дневник. Что вообще происходит? Почему он все это видит и слышит? Почему он выглядит, как один из жильцов дома? Почему этот человек так просит сбежать его из поместья? Столько вопросов вертится в его голове, и ни на один нет ответа. Парень подходит к кровати, и на ее темном изголовье замечает золотистые буквы с чужим именем. Он проводит по ним кончиками пальцев, и внутри что-то болезненно сжимается. Суон Делькур. Это имя кажется ему так хорошо знакомым, будто он слышал его сотни раз в жизни. Сердце ускоряется, словно чувствует какое-то странное волнение без видимой на то причины. Оно стучит так быстро, что каждый удар отбивает ритм чечетки в голове. Что за черт? Почему вдруг оно так реагирует? Чонгук слышит тихий стук в дверь и вздрагивает, глядя по сторонам. — Суон! Идем вниз, матушка зовет! — кричит детский голос. Чувство паники быстро накрывает его, и он теряет концентрацию. Все опять плывет перед глазами, голова снова начинает кружиться, а все звуки смешиваются в один сильный гул. Становится физически трудно это выносить, и парень зажмуривается, а затем резко открывает глаза, оказываясь в своей комнате. Он в реальности. Серые обои, полки с книгами, мягкая игрушка в виде кролика и включенный компьютер. Дождь барабанит за окном, и на нем его одежда. Он быстро хлопает удивленными глазами и тяжело дышит, будто бежал целый марафон. Парень чувствует такую ужасную усталость, словно все силы из него резко высосали. Что это такое, черт возьми? Сон? Очередное видение? Как такое возможно? Он бросает настороженный взгляд на страницы дневника и видит, что текст, который он слышал только что в своем сознании, постепенно появляется на бумаге. Что это за магия? Как это вообще работает? Безумие какое-то. Чон внимательно осматривает страницы и недоуменно хмурится. Он осознает, что это просто за гранью его понимания, но ведь глаза хорошо видят все происходящее. Никогда бы он не поверил во все это, если бы сам не стал свидетелем данного явления. Все его принципы о том, что чего-то сверхъестественного не существует, просто рассыпаются на мелкие осколки, когда ему приходится столкнуться с чем-то подобным. Неожиданно на его коже появляется ощущение, что за ним кто-то наблюдает, и он ежится от странного холода. Чонгук обводит быстрым взглядом комнату и тихо ругается, замечая кое-что. За стеклом на окне сидит знакомый ему черный ворон, который с интересом рассматривает его и прячется от дождя под козырьком. Птица ведет себя спокойно и лишь медленно моргает, изучая новое пространство вокруг. Парень осторожно открывает окно, чтобы не спугнуть его, и легко улыбается. С ума сойти, как он здесь оказался? — Привет, приятель. И что ты здесь делаешь? Следишь за мной? — спрашивает Чонгук, подставляя руку ему. Ворон гордо выпячивает грудь и резко бьет его большим клювом. — Да за что?! — возмущается он. — Я думал, мы поладили. Птица сама медленно идет по подоконнику и заходит внутрь, не сводя с него черных глаз. Такое ощущение, что его оскорбляет то, что человек относится к нему как к беспомощному созданию. Чон садится у окна и наблюдает за этим вредным гостем. Умные глаза, как две бусины, обводят внимательно сначала его, а затем всю комнату, и ворон издает какие-то удовлетворенные звуки. Такой наглый, словно оценивает его жилище и остается доволен им. Чонгук осторожно тянет к нему руку снова, и тот наконец-то позволяет ему погладить себя. Он такой большой, что ладонь парня кажется детской на фоне его туловища. Его гладкие и такого глубокого цвета перья приятно щекочут кожу, словно он прикасается к чьим-то мягким волосам. Просто удивительный и от него невозможно оторвать взгляда. Нечасто можно увидеть такое создание. — Никогда не видел таких красивых воронов как ты. Такой гордый и статный, — говорит Чон, продолжая мягко гладить его кончиками пальцев. — Это поразительно. Ты мне напоминаешь одного человека, а говорят животные похожи на своих владельцев. Меня не покидает ощущение, что ты… — замолкает он и вздыхает, — неважно. Обычно ворона может трогать лишь его хозяин, почему же ты позволяешь мне это делать? Кто тобой владеет? Птица слегка дергает крыльями и тихо каркает, выражая свое недовольство. — Знаешь, говорят, что вороны предчувствуют смерть и приходят в дом того, кто в скором времени с ней столкнется. Хочешь сказать, что я скоро умру? — усмехается он. — Мы встречались уже трижды. Загадочный гость медленно моргает, а затем смотрит ему прямо в глаза. Черт возьми, какой же умный взгляд у него, словно человеческий. Можно ли так сказать? Он смотрит долго и пристально, будто пытается что-то сказать ему, а затем снова бьет его клювом по руке и начинает хаотично летать по комнате, будто что-то его пугает в их зрительном контакте. Его большие крылья сбивают несколько предметов с полок, которые с грохотом летят на пол, а после он вылетает в окно и быстро исчезает. Странное создание. Вообще в жизни Чонгука происходит много чего странного после того, как он поехал в это чертово поместье. Может, стоит последовать совету Сокджина и попытаться узнать, что с ним происходит у местной ведьмы?

***

На следующий день Ким привозит его к антикварной лавке на окраине городка с интересным названием «Magic Shop». Обычно ее просто обходят стороной, потому что о ее владелице говорят, что она немного не в себе и несет всякую чушь. Кто-то считает ее настоящей ведьмой, во что он слабо верит, а кто-то принимает ее просто за городскую сумасшедшую. Чон выходит из машины и натягивает капюшон куртки, рассматривая выцветшую от времени вывеску. Краска потрескалась, и она покрыта паутиной. Такое ощущение, что ее не меняли с самого открытия, хотя этому месту уже лет пятьдесят, наверное, если не больше. Через большие стекла витрины видны разные необычные предметы вроде старинных ваз, статуэток, картин и прочей чепухи, которую можно там купить. — Ты уверен, что она вообще работает еще? — недоверчиво спрашивает Чонгук, глядя на друга. — Внутри как-то все безжизненно выглядит. — Мисс Хаул каждый день открывает лавку в шесть утра и закрывает в девять вечера, — отвечает Джин, выходя из машины. — Почему? Не припомню, чтобы у нее было много посетителей когда-то. — Старушка живет в одиночестве много лет, что ей еще делать? — Ты уверен, что она не просто местная… — спрашивает Чон, делая пальцем у виска круги. — Пойдем, сам убедишься. Она, возможно, немного странная, но у нее точно есть какие-то способности. У тебя не так много вариантов, к кому обратиться за помощью, — отвечает друг, хлопая его по плечу. — Может, она что-то прояснит. Ты же не хочешь разбираться с этим самостоятельно? — Даже если бы хотел, то не смог бы, — вздыхает он. Сокджин открывает дверь, и маленький колокольчик сразу же оповещает об их приходе. Внутри выглядит все достаточно захламлено, но довольно уютно. Множество каких-то необычных вещей стоят на полках и просто повсюду, где это возможно. Старое кресло размещено в углу помещения рядом с напольной лампой, и в нем сидит черный кот. На стене висят несколько часов, которые одновременно тикают, показывая одинаковое время. Здесь полно всего, начиная от книг и заканчивая фарфоровой посудой. В лавке играет тихо какая-то музыка и пахнет жжеными травами. Джин ходит, с любопытством осматриваясь и выискивая хозяйку, а Чонгук останавливается у большого ловца снов, который висит прямо над его головой. Стеклярус вместе с черными перьями, как у его маленького приятеля, колышутся из стороны в сторону, и он завороженно смотрит на него. Так красиво, и завлекает все внимание. Он часто слышал, что такие штуки вешают над кроватью, чтобы защитить свой сон, но особенно в это никогда не верил. Хотя сейчас, кажется, он уже сам не понимает, во что можно верить. — Добрый день. Добро пожаловать в волшебный магазин, — вдруг раздается женский голос. Чонгук легко вздрагивает и поворачивается в сторону хозяйки лавки. Он слышал, что ей около восьмидесяти, но выглядит она гораздо моложе. Мисс Хаул невысокая и хрупкая. Ее запястья и длинные изящные пальцы усыпаны серебряными украшениями. Кудрявые темные волосы легко связаны платком и падают на плечи. Ее янтарные глаза пристально сканируют парней по очереди, а затем в них появляется приветливое тепло. Морщинистое лицо озаряет добрая улыбка, и она выходит в центр комнаты, держа кисти рук в замке. — Здравствуйте, мисс Хаул, — говорит Ким, коротко кивая. — Вас что-то интересует? — спрашивает она их обоих, но при этом смотрит на Чона. — У нас здесь очень много всего хранится, поэтому лучше спросите меня, если ищете что-то конкретное. — У вас очень мило, — говорит Чонгук, вертя головой по сторонам. — Спасибо. Мучают кошмары? — вдруг спрашивает женщина. Парень быстро бросает взгляд на друга, а затем снова на ведьму и недоверчиво выгибает бровь. — Ловец снов, — поясняет она с улыбкой, — он заинтересовал тебя. Значит, подсознательно ты думаешь о плохих снах. Некоторым действительно помогает, но не всегда. С кошмарами нужно бороться иным способом. — Каким же? — спрашивает Чон. — Разбираться со своими мыслями. Наше подсознание создает сны, и если в вашей душе есть какая-то тревога, то она перенесется в сновидения, — отвечает она, подходя ближе к нему. — На самом деле да. Мне снится кое-что плохое, но это не происходит постоянно. У меня к вам есть другой вопрос, только я не знаю, — запинается он и глубоко вздыхает. — Не совсем уверен, что вы мне можете помочь с этим… — Позволишь? — спрашивает женщина, вдруг протягивая к нему руку. Чонгук несколько секунд думает, а затем недоверчиво протягивает ей ладонь. Мисс Хаул тяжело вздыхает и закрывает глаза. Она крепко держит его руку своей, что-то шепчет себе под нос некоторое время, а потом открывает веки и пронзительно смотрит на него. Ее глаза поразительно красивы. Чистые, настолько яркие, что становится не по себе. У него появляется ощущение, что она открывает какую-то дверь в его душе или в сознании и пытается покопаться там. Ее взгляд такой завораживающий, что он не может оторваться, а ее худые пальцы мягко поглаживают его ладонь. — Мужчина. Дом. Смерть, — отрывисто произносит она со стеклянными глазами. — Образ танцующего человека и черной птицы. Страх сидит глубоко в твоем сердце, мальчик мой. Но ты боишься не того, что происходит с тобой, а того, куда это может завести тебя. — Откуда вы… — Это отпечаталось в твоих глазах. Больше всего на свете ты боишься страха. Ты полон смелости, которая кого-то может пугать в твоем окружении. Решительность. Отвага. Доброе сердце. Чистая душа. Ты словно ангел. Ты способен на жертвы ради других, и это может погубить тебя. — Как вы… — Руки смерти обнимают тебя так нежно. Она шепчет тебе на ухо красивые слова, и ты сам этого желаешь. Ты думаешь о ней, — продолжает ведьма, прожигая его взглядом. — Думаю о смерти? Но я не хочу умереть. Вы что-то путаете, — говорит Чонгук и озадаченно хмурится. — Может, ты и не хочешь, но смерть хочет тебя. — Что за… — Не доверяй своему взгляду. Доверяй лишь голосу в своей голове. И тут все внутри парня обрывается. — Голосу в моей голове? Черт, это то вы откуда знаете? — ошарашенно шепчет Чон, но женщина его будто не слышит. — Он хочет защитить тебя. Он пытается показать тебе выход из рук смерти. Выход из дома. Она положила на тебя глаз. Она ходит за тобой следом и постоянно наблюдает. И она не отпустит тебя из своей хватки. Этот дом — ловушка. — Кто она? Что происходит там? — Там живет смерть, — отвечает она. Мисс Хаул резко отпускает его руку, хватается за виски и затем облегченно вздыхает, будто заканчивает тяжелую работу. Ее взгляд постепенно становится яснее и мягче. Она быстро идет к двери и закрывает ее, переворачивая табличку на «Закрыто». Чонгук и Джин недоуменно переглядываются, наблюдая за ее действиями. Что это было вообще? Женщина проходит в другую комнату и жестом зовет их за собой. Парни заходят следом, и она закрывает плотные шторы. Это маленькое помещение, заставлено какими-то склянками с травами и всяким хламом в коробках. На деревянном столе стоит подсвечник со свечами, и тлеют какие-то травы в маленькой ступке. — Теперь я убедила тебя, что на что-то способна? — спрашивает она, глядя на Чонгука. — Вы ведьма? — спрашивает он. — Я не считаю себя таковой. У меня просто есть способности, но они не так сильны, как у других. Что-то я вижу, но есть то, что мне совершенно не под силу, — говорит она, указывая рукой на кресла. Парни послушно садятся, и черный кот сразу же прыгает на руки к Джину, начиная мурчать, а Чон изучающе осматривает помещение, пока женщина убирает какие-то книги со стола на полки. — Вы сказали, что там живет смерть. Что это значит? — спрашивает Чонгук настороженно. — В прямом смысле этого слова, — отвечает мисс Хаул, оборачиваясь. — Иногда я не могу дать точные расшифровки тому, что вижу. Но в доме, который я видела в твоих глазах, происходит что-то жуткое. Там что-то не так, будто сломанный механизм. По ощущениям это напоминает глубокую воронку с тьмой. В нее попадают, и все закручивается просто моментально. Души тонут и не могут выбраться из этого. Возможно, это какой-то портал. Я чувствую там присутствие душ. Там словно проходной двор для мертвых. — Это могло произойти, например, из-за неудачного использования магии? Его владелец занимался какой-то чертовщиной много лет назад, — строит догадку парень. — Вполне возможно. Неопытное обращение с темными силами может привести к серьезным последствиям. У тебя был ко мне какой-то вопрос? — спрашивает женщина. — Да, — вздыхает он и решается рассказать ей правду. — Понимаете, я вижу кое-что. Этого со мной не было никогда прежде, и я просто не понимаю, откуда это взялось. Почему я это вижу? В моем роду не было ведьм или чего-то сверхъестественного. — Что именно ты видишь? При каких обстоятельствах? Был какой-то поворотный момент? Клиническая смерть? Авария? Способности могут открыться по различным причинам, — интересуется мисс Хаул. — Нет, — качает головой Чон, бросая взгляд на друга. — Все началось с того, что я поехал в дом семьи Делькур. Там мне приснился кошмар, я слышу голос, а потом увидел призрака. — «Делькур». Вот что это за дом, — говорит ведьма, глубоко вздыхая, и берет ступку с травами, подходя к нему. Она мягко гонит дым ему в лицо кистью, и Чонгук глубоко вдыхает этот запах. — Не волнуйся, это успокаивающий сбор. Приятный запах проникает ему в нос и поселяется где-то в легких. Это действительно успокаивает его расшатанные нервы. Он чувствует ноты шалфея и еще чего-то горького вроде полыни. Голова слегка начинает кружиться, а мышцы расслабляться. — Вы многое знаете о поместье? — спрашивает парень. — Я стара, и действительно многое слышала о нем за свою жизнь. Смотря, что ты хочешь знать о нем. Городские легенды или правду? — Правду, — сразу же говорит он, и она легко улыбается его решимости. — Этот дом полон мертвых душ. Возможно, именно поэтому твои способности там проснулись. Ты для них словно якорь, за который они хотят ухватиться и найти спасение в тебе, — поясняет ведьма. — Там было совершено убийство целой семьи. Еще бы, — кивает Чон. — Нет, — отрицательно качает головой женщина, — гораздо больше. Я описывала ощущение воронки. Значит, в тех стенах умерло несколько десятков людей. Чонгук недоуменно сводит брови, и бросает взгляд на друга. Джин выглядит очень напуганным и тоже растерянным. Он переживает за него и за то, во что парень вляпался. Это звучит просто жутко. Выходит, все это реально? — Значит, хозяин… Пак Чимин убивает всех этих людей? — спрашивает Чон дрожащим голосом. — Пак Чимин? — недоуменно спрашивает ведьма, будто он сказал какую-то глупость. — Бог мой, что ты. Его душа невинна. В этом доме живет сама смерть, и она забирает души. Я говорю не о человеке, мой дорогой. Людям такое не под силу. — А что это тогда? — удивляется он. — Я не знаю. Моей ноги никогда не было на пороге этого дома, я не хочу влезать в подобное. Существо? Дух? Демон? Не могу сказать точно. Но это очень темная материя, которую я не имею право трогать. Высший уровень. Если я влезу в это, то понесу наказание. Это что-то очень опасное, не стоит и тебе в это лезть. Даже я не настолько сильна, чтобы противостоять этому. Все, что я могу сказать, — замолкает женщина и глубоко вздыхает, — я чувствую в этом доме боль и страдания. Он разрушающий. Чон тяжело вздыхает, покусывая щеку изнутри. Вроде она не сказала ничего нового для него, он догадывался уже об этом, но в то же время кое-что все же ведьма прояснила. Убивает не хозяин дома, а это вызывает чувство облегчения. Темная материя и высший уровень. Значит, в доме живет что-то паранормальное и именно оно убивает людей. Но ведь там живет Чимин, как она говорит, невинная душа. А что, если это что-то убьет и его? Он ведь не может быть призраком? Хотя, черт возьми, Чонгук разговаривал с одним из них, как с живым, и прикасался к нему. Может, и он призрак? — Мне кажется, что я схожу с ума. Это ведь ненормально. Как я могу видеть это все? А этот голос я слышу так часто, — тихо говорит парень. — Ты абсолютно нормальный человек, Чонгук, — произносит мисс Хаул. — Вы знаете мое имя? — удивляется он. — Он мне говорит, — отвечает ведьма и осторожно поддевает длинным ногтем цепочку на его шее, вытаскивая кулон. — Откуда он у тебя? — Кажется, подарил кто-то. — Эта вещь всегда была на тебе, когда ты был в доме? — Да, — кивает быстро Чон. — Я всегда его ношу. — Сколько лет? — спрашивает она с подозрением. — Да всю свою жизнь, — пожимает плечами он и хмурится. — А что? — Ангельские крылья. Тебе он подходит. Не снимай никогда его, — говорит ведьма, проводя пальцем по изображению, а затем прикрывает веки, будто пытаясь что-то увидеть. — Мой ангел. Мой маленький ангел, — шепчет она и открывает глаза. — Это он говорит со мной. Эта вещь отдана тебе со всей душой и любовью. Он светлый, в нем есть тепло, и оно защищает тебя. Возможно, именно поэтому ты все еще жив. Чонгук сводит брови, совершенно ничего не понимая. Нужно будет обязательно вспомнить или узнать у мамы, откуда эта вещь у него. Он убирает кулон под футболку и глубоко вздыхает. — Откуда у меня эти способности? — интересуется Чон. — Ты видишь больше, чем другие люди могут увидеть, но я не скажу, что ты обладаешь какими-то магическим способностями. Ты не управляешь стихиями. В тебе нет этого, — отвечает мисс Хаул, легко прикасаясь к его волосам на макушке. — Но кто я тогда? — хмурится он, поднимая на неё растерянный взгляд. Женщина снова смотрит в его глаза и долго изучает что-то в них. От ее пальцев, лежащих на голове, исходит мягкое тепло, и ему становится как-то спокойно и легко от этого, будто она успокаивает его душу. Ведьма, словно что-то поймав в его сознании, слабо вздрагивает и быстро моргает. — Призрак говорил с тобой, — шепчет она. — Я даже прикасался к нему. А во сне меня кто-то схватил за руку до синяков… — Это не было сном. Ты попал в астральное пространство. — Астральное пространство? — переспрашивает парень недоуменно. — Да. Астральное пространство — это проход между явью и той стороной, которую называют миром мертвых. Медиумы говорят, что это астрал. Там живут мертвые и потерянные души. Кто-то пытался разбудить тебя, потому что, находясь во сне, ты пошел туда неосознанно, а это очень плохо. «Пустоты» могут вселиться в тебя, и ты вернешься уже другим человеком, а твоя душа останется там. А «пустоты» — это души, которые являются переходником для демонов. Вселяясь в живое тело, они держат его для них, — поясняет она. — Боже, — вздыхает Чон, проводя руками по лицу. — Чья-то душа хотела с тобой связаться и спасти от этого. Голос, ты его слышал тогда, да? — спрашивает мисс Хаул. — Да. Я часто его слышу, — кивает Чонгук. — Это все не иллюзия. Это настоящая душа, и она хотела, чтобы ты что-то увидел. — Но что? — Возможно, ее историю. Жизненный путь или смерть. Они часто хотят рассказать о своей смерти, если были убиты. — Суон. Он ведь был убит отцом, — шепчет парень и медленно кивает. — Я вижу мертвых, это я понял. Но что мне делать с этим? Как управлять этим? — Не бояться. Тебе они не навредят. Ты не просто их видишь, в тебе есть способности медиума. Управлять этим можно научиться, и я могу помочь. Но ты настолько силен, что, видимо, можешь погружаться самостоятельно в астрал и общаться с ними. И для этого тебе не требуется даже особенная подготовка. Было что-то подобное? — Да. В поместье я видел словно картинки из прошлого и у себя дома тоже. — Ты входишь в прямой контакт с душами. Это редкость. Обычно медиум лишь видит и слышит их, но никто не может ощутить прикосновения, — поясняет мисс Хаул. — А этот голос в моей голове… — Да. Он пытается достучаться до тебя. Возможно, в прошлой жизни ты знал того, кто говорит с тобой. Ты этого не помнишь, но твоя душа знает все гораздо лучше. У тебя есть ощущение, что ты встречаешь людей и уже будто знаком с ними, хотя отчетливо знаешь, что видишь впервые? Какие-то странные чувства ностальгии по прошлому времени? — Черт возьми, — тихо вздыхает Чон, приоткрыв рот. — Да, постоянно. Когда я нахожусь в доме «Делькур». — Возможно, твоя душа жила там много лет назад в теле другого человека. Поэтому у тебя возникают подобные чувства, — говорит ведьма. Боже мой, так вот почему он видел себя в прошлом? — И поэтому меня так тянет туда, — догадывается парень. — Это безумно звучит, я понимаю. Но перерождение душ — это реальность, которая существует за пределами понимания обычного человека. Только ты необычный человек и должен принять это, — говорит мисс Хаул. — Но почему я тогда лишь слышу его, а не вижу, если медиум? — спрашивает Чонгук. — Я не могу сказать. Есть вещи, на которые даже у меня нет ответов, — глубоко вздыхает она. — Даже у меня дома я слышу его. Он рассказывает мне о своей жизни. Как же такое возможно? — Ты что-то взял из поместья? Чужую вещь? — спрашивает ведьма, чуть прищурившись. Парень медленно кивает и тянется в рюкзак за дневником. Он достает его и протягивает ей в руки. На самом деле он не знает, зачем взял его с собой. Просто это кажется важным, что ли. Ему хочется бережно относиться к этой вещи и держать ближе к себе. Мисс Хаул внимательно рассматривает интересный предмет и медленно проводит по обложке пальцами. Некоторое время она листает его страницы и затем подозрительно изучает пронзительными глазами. Она всегда так странно смотрит, будто знает гораздо больше, чем говорит. — Он теплый, — вдруг произносит женщина. — Что это значит? — выгибает бровь парень. — Наполненный воспоминаниями, чувствами и эмоциями. Он словно живой. Возможно, хозяин вкладывал в него всю свою душу, или это последнее, что он держал в руках. Не могу сказать, кому именно он принадлежал, — говорит ведьма, закрывая веки, и что-то тихо шепчет себе под нос, — но вижу его образ. Такой изящный, элегантный, нежный. Очень эстетичный и приятный мужчина. Такая светлая и теплая у него энергия. Чистая душа. Очень добрый человек писал это все. Талантливый, но сильно страдающий. Такая боль сидела в душе, что хочется плакать. Влюбленный так страстно: в жизнь, в искусство и в чьи-то глаза. Но его жизненный путь остановился. Тело и душа холодные. — С этим дневником что-то случилось. Многие записи стерлись, будто чернила размыты. Из-за этого большую часть прочитать уже невозможно, — с сожалением говорит Чон. — Нет, — качает головой мисс Хаул, протягивая ему загадочный предмет. — Стираются не чернила, а воспоминания этой души. — Как это? — удивленно спрашивает он, бережно вертя в ладонях дневник. — Каждая вещь, которая находится с нами при жизни и очень дорога нам, хранит наши воспоминания. Не скажу, что здесь есть какая-то магия. Но, возможно, этот предмет хранит в себе часть души ее владельца, — говорит она. Чонгук глубоко вздыхает, обдумывая все услышанное. Выходит, что в поместье есть что-то потустороннее, и оно убивает все живое. А еще там живет Чимин, который, возможно, попал в эту воронку и просто не знает как выбраться? Ведьма говорит, что он не виноват, и его душа чиста. Но еще она говорит и то, что ему самому грозит смерть. Черт, и как этот дневник вообще работает, что через него ему удается входить в контакт с мертвым человеком? — Ты вернешься в этот дом. Тебя тянет туда, верно? — спрашивает мисс Хаул. — Я хочу понять, что там творится. И его владелец… — У поместья нет владельца, — перебивает его женщина. — Но как же? А мужчина… — Кто бы там не находился и не считал его своим, дом так не думает, — насмешливо произносит она. — Все, кто живет в нем, — его заложники. — Вы говорите так, будто он живой, — хмурится Чонгук, вспоминая эти слова, сказанные Чимину. — Его стены пропитаны болью и кровью. Каждый сантиметр внутри него хранит страшные истории жизни людей. Он как кровоточащая рана, которая не может затянуться, а становится все глубже, и все из-за того, что в нем живет смерть. Пока она питается, эта воронка будет становиться глубже. Дом уже является ее частью, а не просто оболочкой, — поясняет ведьма. — Можно как-то избавиться от этого? Ведь невинные люди умирают. — Я не знаю. С подобным я не знакома. Но если ты хочешь вернуться, чтобы узнать это, то не снимай кулон. Эта вещь помогает тебе. — Спасибо. За то, что рассказали, и за то, что выслушали. Хоть что-то я теперь понимаю, — говорит Чонгук задумчиво. — Если тебе нужно будет что-то или возникнут новые вопросы, то я всегда здесь. Будь осторожен, — дружелюбно говорит ведьма. Парень слабо кивает, и они с Джином уходят из лавки в полной тишине. С ума сойти. Значит, частично то, о чем все рассказывают, действительно правда. В этом доме происходит какая-то мистика, которая сжирает все живое. Как же это можно остановить? И как, черт возьми, он сам связан со всем этим? — Что за бред она наговорила? — недоверчиво говорит Джин, заводя автомобиль. — Я хоть и верю во всякое, но это… не знаю. — Безумие, согласен. В голове не укладывается. Я готов поверить, что я медиум. Но смерть, живущая в доме? В прямом смысле этого слова? Перерождение душ? Я каким-то образом связан с семьей Делькур? Как я должен поверить в такое? Похоже на еще более страшные и запутанные сказки. Голова просто разрывается от этого всего, — отвечает Чонгук. — Но кое в чем она все же права, — говорит друг. — В чем же? — Тебе стоит быть осторожным. А лучше совсем не возвращайся туда, это жуть какая-то. Не стоит твоя безопасность никакого автомата по культорологии. — Дело уже далеко не в проекте, дружище, — вздыхает Чон, глядя на дневник в своих руках. — Она сказала, что все, кто живет в доме, — его заложники. И значит, не только Пак Чимин и Эврин живут там против своей воли, но и все эти «неслучайные случайности», из-за которых я не мог вернуться, удерживали меня не просто так. А вдруг она права, и я тоже теперь его заложник? Ведь меня необъяснимо тянет туда. Это место меня не отпускает.