Hey, you like pirates too?

Взгляд Макс упал на кеды Хлои. — Я всегда хотела себе Конверсы, — тихо сказала она. — Правда? — Да. Чёрные Конверсы с черепами, как у тебя. Я бы постоянно носила их в старшей школе. Это были бы крутейшие кеды на свете. Макс потёрла свой нос и обнажила молочные зубки. — Теперь я злюсь на тебя за твои Конверсы. Прости, Хлоя. Я терпеть не могу злиться на весь мир. Я больше не хочу. — Почему? Что значит «злиться»? — мягко спросила Хлоя. — Просто… — Макс вздохнула. — потому что… потому что они могут так легко разговаривать. — Кто? В этот раз Макс ощутила прилив раздражения. — Блин, Хлоя, все! Взрослые! Дети в школе! Они так легко разговаривают с другими людьми. А я не могу! И я зла на тебя, потому что ты тоже можешь! И у тебя крутые кеды! — Ты уверена, что ты злишься? Что если ты просто завидуешь? — спросила Хлоя. — Что? Что значит «завидовать»? — Это когда ты хочешь что-то, что у кого-то есть, но у тебя этого нет, и ты так отвратительно чувствуешь себя внутри по отношению к ним. Это не то, что ты сейчас чувствуешь? — нежно спросила Хлоя. Макс задумалась, после чего сокрушённо кивнула. Хлоя же тепло улыбнулась и ответила: — Оу-у, Макс. Ты всё это время думала, что ты злишься на весь мир! Почему ты им так завидуешь, Макс? Макс ощутила лёгкое покалывание в животике, когда Хлоя назвала её новым прозвищем. Оно звучало круто, даже если она всё ещё была расстроена. — Я же уже сказала; они могут так легко разговаривать, — пробормотала Макс. — Нет, я имею в виду, почему тебе нужно завидовать им, если ты по-своему потрясающая? Макс неуверенно взглянула на Хлою, после чего мягко спросила: — Ты правда так считаешь? Ты не говоришь это просто потому что… ну, ты не моя мама, поэтому… — Да, конечно я так считаю, — хихикнула Хлоя. — и не потому что я не… не… твоя мама. Я знаю тебя меньше, чем один день, и ты уже лучший детсадовец из всех, кого я встречала. Поэтому я посвящу тебя в тайну: мои Конверсы на самом деле не настоящие. Макс подняла взгляд, Хлоя выдёргивала траву одной рукой, а второй нервно похлопывала себя по колену. Она вздохнула. — Они дешёвые. Из секонд-хэнда. Потому что моя семья не может позволить себе настоящие Конверсы. — Это нормально. В этот раз удивлённой была Хлоя. — Правда? Но… ребята любят смеяться над моей одеждой… потому что она не такая дорогая. Эти джинсы и футболка с гаражной распродажи. — Это глупо. Конфеты не дорогие, и никто не смеётся над теми, кто их покупает, — заметила Макс. Хлоя улыбнулась. — Мне нравится ход твоих мыслей, Макс. Спасибо. Макс улыбнулась в ответ. — А теперь, ты можешь рассказать мне ещё одну шутку? — Конечно. Эм-м-м, посмотрим. О! Что случилось с Синей Бородой, когда она оказалась за бортом в Красном море? — Синяя Борода! Хм… я не знаю, что? — Она перешла в бордовую команду. — Что такое «бордовый»? — Это такой цвет. Он красно-пурпурно-коричневый, — объяснила Хлоя. — а полное выражение — значит бросать кого-то. Я это в словаре прочитала. Лицо Максин помрачнело, представляя это. — Это так грустно. Я бы никогда не хотела, чтобы ты упала в море. Или чтобы тебя бросили. Хлоя улыбнулась. — Спасибо, Макс. Я тоже не хочу, чтобы ты упала в море или тебя бросили. — А что, если будет огромный шторм? — вдруг спросила Макс, вновь смотря на Хлою с широко раскрытыми глазами. — ну, например, что, если спустя ровно двенадцать лет, когда мне будет восемнадцать лет, в водах Аркадии Бэй появится огромный торнадо? Что тогда? — Вау, когда тебе будет восемнадцать, мне уже будет девятнадцать с половиной! Мы будем взрослыми! Мы с тобой будем настолько умными, что придумаем, что сделать с этим. — Но что если бы мы не смогли придумать? — отчаянно спросила Макс. — Тогда… мы пойдём на скалу. Знаешь о том большом маяке у пляжа? Мы пойдём туда и будем в безопасности. Я уже отметила это место на карте, я хочу однажды зарыть там сокровище. Мы также можем пойти туда в случае опасности, — объяснила Хлоя. — Я никогда не была у маяка, — призналась Макс. — я слишком сильно устаю, когда иду туда, и мой папа устаёт, когда несёт меня, даже если я вешу всего шестнадцать килограммов. Мой отец — большая пельмешка, — после этих слов она улыбнулась. Хлоя улыбнулась и ответила: — Я была там. Я ходила туда в поход. Это означает гулять по горам. С моим папой. Мы уже дважды это делали. — Вау. — Да, я очень устаю, но оттуда очень красивый вид открывается, особенно с самой верхушки маяка во время заката. Макс медленно улыбнулась, после чего повернулась к Хлое. — Хочешь услышать пиратскую шутку, которую я сейчас придумала? — Вперёд! — Что говорит мама-пират своему сыну-пирату, когда он плохо себя ведёт? Хлоя подняла палец в воздух и ответила: — О, знаю! Ар-р-р, ты пойдёшь на прогулку по доске! Макс с трудом могла сдержать смех. Её лицо было всё розовое, когда она молча покачала головой. Даже Хлоя была готова засмеяться. — Хорошо, что она говорит? Уже не сдерживая смех, она выпалила: — Ты нашёл себе приключений на попу! Я надеру её! Как надираю попы своим врагам! Обе девочки разразились неконтролируемым хохотом, смеясь так сильно, что лицо Макс начало болеть, а Хлоя рухнула на бок, держась за живот. Но на фоне её гогота, живот Макс также болел от головокружительных бабочек внутри. Она снова рассмешила Хлою! — Ты королева шуток! — засмеялась Хлоя, и Макс ощутила в своём животике очередной прилив. Наконец, Хлоя издала глубокий вздох, утирая глаза. — Хорошо, хорошо, теперь моя очередь. Как пираты узнают, что они пираты? — Как? — спросила Макс. — Они мыслят, значит они пиАР-Р-Раты! — крикнула Хлоя. Макс засмеялась, но скорее над Хлоиным пиратским акцентом, чем над самой шуткой. — Это цитата? Откуда она? — спросила Макс. — Это сказал французский философ Рене Декарт. Мой папа сказал мне, — объяснила Хлоя. Макс сдвинула брови. — Что такое фило-савр? Это какой-то динозавр? — Философ! — захихикала Хлоя. Макс робко улыбнулась, но она всё ещё была взбудоражена тем, что снова рассмешила Хлою. Хлоя же продолжила: — Эм, думаю, это люди, чья работа думать весь день. Это та-а-ак скучно звучит. Всё равно что быть секретарём. — Как я уже сказала, ты знаешь так много больших слов, Хлоя, — вздохнула Макс. Её живот снова сжался от произношения этого красивого, идеального имени. — Что тако… что это? Обычно она не задаёт так много вопросов. Она была любопытной с помощью глаз, не с помощью рта. Но с Хлоей, она хотела цепляться за каждое слово, которое она говорила. Хлоя мило улыбнулась Макс, довольная тем, что её аудитория в лице одной девочки впечатлена её умом. — Секретарь? Это люди, которые… помогают другим. Работая. — Это звучит не так уж и скучно, — оспорила её слова Макс. — я люблю помогать людям. Я помогаю маме зашивать диванные подушки и относить посуду к раковине по одной, чтобы не разбить, и иногда я даже сама забираю почту! Хлоя покачала головой. — Нет, они помогают наискучнейшим способом. Например, они отвечают на звонки за кого-то, перекладывают все эти взрослые бумаги в правильные места, назначают встречи… — Это всё ещё считается помощью, — Макс замолчала, затем добавила. — будешь моим секре-ратером, Хлоя? Я могу платить тебе конфетами и любыми рисунками, какими захочешь. Я ненавижу отвечать на звонки. Это самая страшная вещь на всём белом свете. — Нет, это не так. Ты просто говоришь с кем-то, не видя его. — Поэтому это и страшно! — запротестовала Макс, возмущённо скрещивая ручки на груди. — что если ты скажешь что-то плохое, и они не смогут по твоим глазам понять, что тебе жаль? Или что если ты не знаешь, что сказать? Это даже хуже! Тогда они просто стоят там у себя! Они стоят у себя на кухне, и они пялятся на холодильник, и они думают «ого, эта девочка такая глупая! Она даже не знает, что сказать! Она тратит моё вре…» — Макс. — Что? — выпалила Макс, мгновенно об этом жалея, стоило ей увидеть искренность в голубых глазах Хлои. — Ты не глупая. Макс усмехнулась, даже закатила глаза. — Ещё какая! Я не могу складывать двухзначные числа или читать до тысячи, я даже не умею завязывать… — Это не делает тебя глупой. Глупость — это когда ты называешь кого-нибудь… эм… — Хлоя, вдруг, понизила тон до шёпота. — дурочкой. — Это не глупо, это просто подло, — сказала Макс, но захихикала. — Для меня подлые люди глупые, — настояла Хлоя, тоже улыбаясь. — Но ты всё ещё куда более умная, чем я! Ты знаешь Р-эйне Деккера! — начала спорить Макс. — ты знаешь, что… что… что такое «филл-сов» и «секте-рарь»! Ты можешь говорить все эти большие слова, и я уверена, что ты и выговаривать их умеешь! — Да, что ж, мне уже семь с половиной лет. А тебе только шесть исполнилось, — пожав плечами, ответила Хлоя. — на этой неделе мы изучаем вычитание с займом. А в науке я изучаю стадии Луны. Вообще-то они называются фазами. Ты знала об этом? Чувствуя, как её щёки краснеют, Макс пробормотала: — Нет. Я не знала. — И это нормально! Макс подняла взгляд и увидела Хлою, терпеливо и нежно улыбающуюся. Её голубые глаза — такие голубые, такие красивые — были открытыми и выражали взглядом приглашение. — Я была как ты, Макс. Я думала, что просто потому что я не выучила что-то, что уже знают мои сверстники, или если я не совсем что-то понимала, это значило, что я была глупой. Но тогда моя мама объяснила мне: «если бы ты знала всё и могла учить всё без учителя, зачем бы ты тогда ходила в школу?». Она знает, потому что она не училась в колледже, она официантка в закусочной «Два Кита». И она всегда говорит о том «насколько хорошее образование ценно». Вот почему мои родители так сильно хотят отправить меня в колледж. Макс хотела спросить, что такое «колледж», но придержала язык, что было несложно с её смущением и потрясающими слушающими ушами. — Мы в школе для того, чтобы учиться, — продолжила Хлоя. — и учёба — это весело! Например, сегодня ты выучила моё имя! И ты научилась произносить его правильно! И оно французское! И сегодня я выучила твоё имя, и что ты любишь мороженое, как и я, и что у тебя есть попугай по кличке Физерс, но которого теперь зовут Капитан Флинт. И, что самое важное — я узнала, что ты супер-хорошая и суперкрутая. — Меня раньше никто не называл крутой, — прошептала Макс. — Ну, ты очень крутая, Макс. И раз уж ты такая крутая — и с тобой легко разговаривать — я поведаю тебе ещё один секрет: в первом классе мы были на научном уроке, и мы только начинали изучать гравитацию — это невидимая сила на Земле, которая держит нас на земле и из-за неё мы не можем летать. Ты узнаешь об этом больше в следующем году. И учитель спросил: «Кто знает, как называется эта сила?». И я была так уверена, что знала, что моя рука взлетела вверх, и я выкрикнула: «Она называется космическим молотком!» Потому что, понимаешь, космос, и молотки тяжёлые? И тогда весь класс начал смеяться надо мной! Я чувствовала себя такой глупой. И мой учитель сказал: «Нет, это называется гравитацией». — Оу. — Да. Понимаешь? — Ох. Вау, Хлоя, это ужасно. Мне жаль. — Всё нормально. Учитель заставил моих одноклассников извиниться. И это не так плохо, как когда Стефани Ковальски сказала, что девять минус семь равно четыре. Макс улыбнулась, и даже не чувствовала себя плохо в этот раз. — Это просто глупо. Равно двум. — Видишь, ты тоже это знаешь! Ты не глупая, Стефани Ковальски глупая. Макс захихикала, после чего выдохнула через нос, и наконец сказала: — Плохо, что мы не можем летать. — Да, это грустно. Гравитация исходит изнутри планеты, поэтому чем ближе ты к поверхности, тем сильнее гравитация. Макс поджала губы, хаотично раздумывая. — Я уверена, что полёты — это весело… погоди. Погоди, так вот почему астронавты могут скакать и прыгать на Луне? Потому что это открытый космос, супер-пупер далеко от Земли? Хлоя просияла. — Да! Да, да, да! Видишь, Макс, ты сама разобралась во всём! Сердце Макс забилось сильнее, и она удивлённо вздохнула. Она смогла! Она могла быть умной! Затем Хлоя улыбнулась и вскинула руку. — Дай пять! Макс оглянулась, моргая, затем спросила, имитируя учительский тон: — Да, Хлоя? — Что? — Ты подняла руку. Мы играем в школу в школе? Я учитель? — Что? Нет, нет, Макс, это значит «дать пять». Погоди, ты никогда не слышала о пятюне? Твои родители, никто никогда не давал тебе пять? — М-м-м, не думаю, что моя мама сделала бы это. Это то, что делают друзья? Потому что эм, эм, я, тогда, не слышала об этом. — Оу, Макс. Мне жаль. Давай, это будет весело. Пятюня — это когда происходит что-то супер-пупер-дупер-мега крутое, и вы хлопаете друг друга по рукам вот так! — она хлопнула в ладоши, чтобы продемонстрировать. — видишь? Пять пальцев соединились. — Ох. Это больно? — спросила Макс. — Только если ударишь слишком сильно. И мой папа показал мне хитрость: если ты будешь смотреть на локоть человека, так легче не промахнуться. — Как? — Не знаю. Видишь, даже я не всё знаю. Но ладно, давай дадим друг другу пять за то, что ты такая умная! Макс скосила взгляд на локоть Хлои, который был бледным и острым, разве что кроме уголка красной царапины, который выглядывал из-под пластыря со Спанчбобом. Губы Макс сжались вместе, когда она сосредоточенное «хм-м-м» зарокотало в горле. Её только что назвали крутой. Теперь она должна доказать это идеальным «дай пять». Она протянула руку вперёд. Хлоп! Их руки идеально соединились, обе ладони и все пальцы касались друг друга. — Ву-ху! Отличная работа, СуперМакс! Давай ещё, — воскликнула Хлоя. Они сделали это ещё раз, и это была ещё одна идеальная пятюня. — Эй, думаю, это знак, — сказала Макс. — Знак чего? — спросила Хлоя. — Идеальное «дай пять». Наши руки будто созданы друг для друга. Думаешь, это значит, что мы будем друзьями? Хлоя с замешательством во взгляде посмотрела на её, после чего улыбнулась. — Разве мы ещё не друзья? Макс пересеклась со взором Хлои, а затем улыбнулась в ответ. — Да, мы друзья. После этого они услышали шаги. В этот раз Макс не замерла, она выжидательно смотрела. Затем миссис Кловер выглянула из-за кустов. — Ох, господи, вот ты где! Максин, перерыв закончился! Все уже десять минут как вернулись обратно; ты пропускаешь час тихого чтения! — Макс. — Что ты сказала, дорогая? — Вы можете теперь называть меня Макс? Это моё новое прозвище. — Ох, ну конечно, Макс. Какое хорошее прозвище! А кто у нас тут с тобой? Обычно Макс повела бы себя тихо, позволяя другому человеку представиться. Но теперь она была Долговязой Макс Сильвер, и у неё теперь есть Капитан Флинт и её, возможно, жена-которая-её-не-убьёт (и она тоже не убьёт её) Капитан Синяя Борода, которые защищают её, поддерживают в ней силы, и отныне она не бороздила морские просторы в одиночку. Никогда больше она не будет плавать в одиночку. — Это Хлоя Элизабет Прайс, — возвестила Макс. — мой новый лучший друг. Она обвила Хлою рукой, девочку с самым красивым французским именем, которой было семь с половиной лет, и которая носила фальшивые Конверсы, но это было нормально, и у которой был небесно-голубой рюкзак и глаза цвета дроздовых яиц, и которая знала слова «подлый» и «негодяй», и которая уже знала, как складывать в столбик двухзначные числа, и имела выдающуюся тягу к кофейному мороженому, и которая была первым поразительным, потрясающим, удивительно умным другом. Миссис Кловер удивлённо вскинула брови, замечая куда более высокую блондинистую девочку с пиратской футболкой, но затем она смягчилась и расплылась в нежной, радостной улыбке. — Ох, Макс, это чудесно. Кто знал, что твой перерыв здесь приманит другую девочку, которая тоже любит пиратов, хм? — Да, это, блин, чудесно, — засмеялась Хлоя. Миссис Кловер протянула Макс руку. — Давай, милая, нам пора внутрь. Макс остановилась, вежливо улыбаясь. — Всё хорошо, я могу просто пойти за вами. Можно мне ещё одну минутку, чтобы попрощаться с Хлоей? Пожалуйста? Миссис Кловер выглядела так, будто она собиралась запротестовать, но затем она улыбнулась и ответила: — Конечно, милая. Она направилась к передней двери, чтобы подождать Макс. Как только Макс обернулась, Хлоя почти сшибла её объятьями. — Прощай, Долговязая Макс Сильвер, — отчаянно прошептала Хлоя. — как насчёт завтра, то же время, то же место? Макс обняла её в ответ, после чего ответила: — Эм, может, завтра мы можем оседлать морские волны? — она кивнула головой на игровую площадку. Хлоя улыбнулась. — Отлично, напарница. Увидимся на бурных морях, — Хлоя повернулась, чтобы уйти, но Макс, вдруг, насторожилась из-за пустого желудка. — О нет! Я даже не пообедала! — крикнула Макс. — Погоди, — тут же ответила Хлоя. Она начала копаться в своём рюкзаке и вытащила из него… большой батончик Chock-O-Crisp! — Ахой! Ты заслужила своё сокровище за то, что ты отличный друг! Вот. Это даст тебе много энергии, — улыбнулась Хлоя. — Воу! Они мои любимые! Спасибо, Капитан Синяя Борода!!! — крикнула Макс, после чего улыбнулась. — прости, мам, он слишком хорош, чтобы отказываться. Хлоя взглянула на школьное здание. — Алас, мне пора отчаливать. Ар-р-ргх! Пока, Макс Колфилд! Тебе лучше не забыть меня или моё имя до завтра! — Пока, Хлоя Элизабет Прайс, — ответила Макс, с улыбкой размахивая рукой. Хлоя подмигнула ей, после чего исчезла. Оставшись наедине, Макс на мгновение замерла, шёпотом произнося её прекрасное, сложное французское имя себе под нос, будто оно было лепестком сакуры, кусочком шёлка, приятным, сладким секретом: — Хлоя… Хлоя, Хлоя, Хлоя, Хлоя, Хлоя, — она знала, что никогда не устанет его произносить. — Тебе лучше не забыть меня или моё имя, — сказала тогда Хлоя. — Никогда, — увлечённо прошептала Макс и разорвала упаковку батончика.

***

Макс вприпрыжку бежала домой, её рюкзак прыгал на плечах. Она взбежала по ступенькам ко входной двери. — Мамочка! Мамочка, думаю, я нашла свой самый красивый звук в мире! — возвестила Макс, забираясь на кухонный стул за полдником, состоящим из кусочков яблока и воды, чего она не была против. — О, нашла? Что же это, Максин? — выжидающе спросила Ванесса. Лицо Макс исказила большая мечтательная улыбка. Она обняла себя руками и качнулась на своём стуле вперёд и назад, прикрыв глаза, после чего ответила: — Смех Хлои Элизабет Прайс.