Неделя

Во дворе пахнет сыростью и кошками. Кругом грязно – по-ноябрьски слякотно и серо. От моросящего дождя шерстяное пальто промокло и не греет, но заходить домой не хочется. Хочется остаться стоять среди грязи, раствориться в атмосфере, слиться с серостью, не существовать и не чувствовать. Но ключ уже проворачивается в замке. В квартире темно, только из-под двери её кабинета видна полоска света. Тусклого, как ваша совместная жизнь. Никто никого не любит. Никто никому не должен. Никто не счастлив. Грязные сапоги остаются в коридоре, как и мокрая верхняя одежда. Ты проскальзываешь к двери кабинета, почти бесшумно, осторожно открываешь и заходишь внутрь. Она полностью поглощена работой и кажется даже не замечает твоего присутствия. Но это только кажется. – Разогрей себе ужин в микроволновке, – говорит она, ни на секунду не отрываясь от ноутбука. – Мне нужно ещё поработать. Продолжаешь стоять напротив её стола. Ждёшь пока она посмотрит на тебя, но она не смотрит. – У тебя кто-то есть? – спрашиваешь куда более эмоционально, чем хотелось бы. Она наконец поднимает взгляд. Снимает очки и трёт переносицу. У неё уставшее лицо. – Пожалуйста, не говори глупостей. У меня есть работа. И если не закончу к понедельнику – будут проблемы. Работа у неё есть всегда. Хотя сейчас она куда чаще задерживается в офисе, а дома – прячется за экраном ноутбука. Тем не менее, ей удаётся всё успевать. Кажется, что в последние недели единственное на что у неё нет времени – это ты. Вы обмениваетесь дежурными фразами по утрам за чашкой кофе, переписываетесь, что купить к ужину, иногда вечером обсуждаете, как прошёл день (но чаще она закрывается у себя и работает) и спите вместе. Секса у вас не было месяца полтора. Ты стаскиваешь через голову свитер и кидаешь его на пол. Следом летят майка, джинсы, даже чёртовы носки. Ты расстёгиваешь лифчик и даёшь ему упасть вниз, снимаешь трусы. Ты стоишь перед ней полностью голая. Соски затвердели от холода. Она никогда не любила тебя, но по крайней мере ей всегда нравилось твоё тело. Ей нравилось прикасаться к тебе, ласкать тебя, трахать тебя, в конце концов. – У тебя кто-то есть? – Пожалуйста, не начинай… Она качает головой, а ты выходишь из её кабинета. – Пошло всё к чёрту… Ты идёшь в ванную. Здесь прохладно. Хотя, стоит признать, что без одежды во всей квартире прохладно. Стенки ванны холодные, но это не мешает тебе лечь внутрь. Струя горячей воды ударяет по ногам. Сложно понять это вода слишком горячая, или ты переохладилась. Да и разницы никакой. Тебе даже нравится это ощущение дискомфорта. Оно отвлекает. Ты закрываешь глаза и опускаешь голову пониже. Тебе хочется спрятаться в воде с головой. Чтобы всё закончилось, чтобы не чувствовать себя так паршиво. Ты слышишь, как открывается и закрывается дверь. – И что это было? – негромко спрашивает она, проводя рукой по твоей мокрой шее. У неё такие нежные руки. Ты уже забыла насколько. Она массирует шею, гладит ключицы, ласково водит по груди, выводя круги вокруг сосков, несильно сжимая, то один сосок, то второй. Почему-то глаза открывать страшно, будто всё мгновенно закончится. – Ты меня не любишь. – Ты меня тоже не любишь, – парирует она, продолжая утешающе водить ладонью по коже. – Я не уверена… – ты шепчешь, зажмуриваясь ещё сильнее. Чувствуешь её дыхание на свой шее. Нежные, почти невесомые прикосновения губ, как она проводит кончиком языка по мочке уха. Она скользит языком вдоль сонной артерии, при этом сжимая, уже довольно сильно, сосок. – Ты много работаешь, – стонешь на выдохе. Она вздыхает и её дыхание щекочет кожу. Рука опускается на живот, а потом скользит к бедру. – Я много работаю, – соглашается, поглаживая внутреннюю часть бёдер. Её язык возвращается к уху, от горячего дыхания немного щекотно. Ты тихо стонешь, когда она легонько прикусывает мочку зубами, при этом проводя ладонью по половым губам. Она слишком хорошо знает, как и где тебе нравится. – Мне тебя не хватает, – хнычешь. Ужасно хочется плакать, но рука между ног отвлекает от этого. Её пальцы еле ощутимо трутся о клитор, вызывая ещё один стон. – Посмотри на меня, – просит. Но открывать глаза не хочется. Совсем. – Посмотри на меня, пожалуйста. Её голос так же нежен, как и прикосновения. Ты всё же открываешь глаза и встречаешься с ней взглядом. Она смотрит ласково, почти любя. – У меня никого нет, – говорит она, не отводя взгляда. В этот же момент ты чувствуешь, как её пальцы входят в тебя и инстинктивно расставляешь шире ноги. Вода плещется на пол, но это не важно. – Только ты. У меня есть только ты. Только ты. Каждое движение руки сопровождается этим заверением, каждый толчок, каждый твой стон. Она снова целует твою шею и когда напряжение достигает пика, а ты выгибаешься под её рукой, шепчет: – Мне нужна только ты.