Неделя

День у Автора не задался с самого утра. Всё валилось из рук. Даже то, чего в этих руках и в помине не было. Идеи, о чём писать дальше отсутствовали. Нет, конечно, возле ноута лежал исписанный листочек с перечнем забавных кинков, но что толку от этого списка, если нет ни малейшего представления, как их вписывать в текст? Сердце просило чего-то необычного, душа требовала пиздеца и жести, а вдохновение недовольно бурчало: «Да вы, блядь, охуели! Я не могу работать в таких условиях!». Автор почесала за ухом, потом за вторым, потом снова за первым, потом поняла, что толку от этого никакого и включила комп. – Ладно, сейчас мы напишем такое порно, что все ахуеют, – пробормотала Автор себе под нос. – Может быть возбудятся? – Не, «возбудятся» каждый может, а я хочу что-то эдакое, – на автопилоте ответила Автор и призадумалась с кем это она собственно говорит, если живёт одна, да и на голоса в голове за все свои –дцать лет жизни не жаловалась. Прокрутившись в кресле Автор уставилась на женщину лет сорока пяти (а может и пятидесяти пяти) в просторном костюме то ли Зеленстроя, то ли Водоканала, то ли ещё какой-то подобной хуйни. Тётка нагло расселась на диване и лениво оглядывала помещение. – Эм, не хочу показаться невежливой, но кто вы блядь такая? – Муза, – ответила тётка. Но поскольку Автор продолжила молчаливо пялиться, продолжила объяснять. – Ну, Муза, чо тут непонятного? Пришла пробуждать твоё творческое вдохновение. Возбуждать на творческий акт, так сказать. – Эээ… эээ… эээ… – Да, вижу дело тут совсем плохо. – А разве Музы не должны быть… ну более секси что ли? И помоложе… – Какой Автор – такая и Муза, – зевая ответила тётка. – Тебе же нравится «разница в возрасте», вот и Муза досталась постарше. – Но не на столько же старше… – Ну так и тебе уже не восемнадцать. Так ещё пару лет клювом пощёлкаешь и женщины из категории «слегка за сорок» начнут на пенсию выходить. – А Водоканал тут при чём? – Зеленстрой вообще-то. «Кинк на униформу» тебе же тоже нравится, вот и получай Музу в униформе. – Но форма какая-то не очень сексуальная, – нахмурилась Автор. – Кто-то ещё пять минут назад хотел, чтобы все ахуели. Ты где-то видела, чтобы кто-то ахуел с формы медсестры или полицейского? Вот то-то же. Ладно, давай смотреть, что там в твоём списке, у меня нет времени с тобой весь день тут сидеть. Автор робко посмотрела на листок. Если что-то такое горячее, как униформа и разница в возрасте, выглядело так не очень, какой пиздец мог ожидать дальше? Но ведь можно начать с чего-то безобидного, вдруг проканает. – Кинк на интеллект? – Извини, детка, но мы такое не потянем. Давай что-то попроще. – Кинк на тупых? – недовольно буркнула Автор. – Да, это запросто. Это мы можем. – Нет-нет, не надо на тупых. Тупых хватало и в жизни. Тратить последний выходной на то, чтобы про них ещё что-то написать было кощунством. Хотя, когда Муза сидела в непосредственной близости, казалось, что тратить последний выходной на энцу было не меньшим кощунством. «А могла бы… могла бы ещё поспать, поиграть на приставке или даже пойти пива выпить с друзьями… воображаемыми». – Ну что там дальше? – напомнила о себе Муза. Автор уставилась на листок, проклиная тот день, когда решила, что провести подобный эксперимент – хорошая идея. Писать разнообразную порнуху семь дней подряд… угу, великолепно. Ладно, решила и решила, но на хера было выписывать такие стрёмные кинки? Где что-то нормальное? – Ты заснула? «Блядь, блядь, блядь… кинк на протезы, эметофилия, окулолинктус, олфактофилия, сплошинг, дендрофилия, инсектофилия…». Значения половины терминов Автор даже не помнила, но что-то ей подсказывало, что в реальной жизни ей нечто подобное вряд ли понравится, чем бы оно ни было. Бросив ещё раз взгляд на Музу, Автор подумала, что даже что-то, что ей определённо понравилось бы в реальной жизни, сейчас не зайдёт. – Слушай, но мы же не будем этим заниматься, правда? – неуверенно уточнила Автор. Тётка недобро на неё посмотрела. – Я тебе Муза или проститутка? Конечно, не будем. Ты выбираешь извращение, я тебе диктую, что писать, заканчиваем драббл и расходимся. – Фиггинг? – Это имбирь в жопу засовывать? – Когда ты так говоришь, звучит вообще не эротично. – Да будто так это эротично? – удивилась Муза. – Ладно, проехали. Секс во время болезни. – Значит так… записывай: «…палата в отделении реанимации была заставлена медицинским оборудованием под завязку. Всё это, так или иначе, должно было поддерживать жизнь пациентов, по крайней мере до того, как родственники подпишут все необходимые документы для изъятия органов…». – Что? – Что что? Пиши дальше. «Узнать Её в теле на койке было невозможно. Лицо было закрыто маской, подключённой к аппарату искусственной вентиляции лёгких, множество проводов и проводков были…». – Так, подожди! Что это вообще такое? Какой ещё ИВЛ, какая реанимация и какое, чёрт возьми, изъятие органов? Это не эротично и не сексуально! Я думала здесь будет простуда, забота, ми-ми-ми и всё такое. Тётка нахмурилась. – Простуда? Ты серьёзно? Кого можно удивить сексом при простуде? Никто не ахует! Давай, пиши дальше. Если повезёт, то можно будет ещё и кусочек некрофилии вписать! – Ну, нет, – запротестовал Автор. Писать некрофилию не хотелось. Да и секс во время болезни уже не казался особо хорошей идеей. – Давай что-то другое. Ещё раз посмотрев на список с кинками, Автор решила даже не озвучивать такие вещи, как эрогуро, раптофилия, генитальные пытки и секс во время менструации. Нужно было что-то такое, из чего сложно будет сделать абсолютный пиздец. – Фуд-фетиш? – Хм… Пиши: «Дежурства в столовой всегда были её самыми любимыми. Ведь если следить за порядком в коридорах нужно было только на переменах, то задержаться в школьной столовой можно было на часть урока, а иногда и на целое занятие. Да и гигантские кастрюли с непонятной бурдой вызывали интерес. Огромные алюминиевые ёмкости, в которых что-то бурлило на плите, содержимое которых можно было определить только по надписи («гарнир», «первое», «чай») …». – Хватит! – Ну чего ты?! Мы же ещё не дошли до Бабы Таси. – До кого? – Ну не с кастрюлями же пейринг будет! – Хватит! – Ты же сама хотела, чтобы ах… – Хватит! Попробуем что-то другое. Бладплей не пойдёт. Про обнажение уже что-то было в прошлой главе. Тентакли ни за что! Никакого фуд-плея, еды и в фуд фетише с головой хватило. Эта Муза, наверное, во время игр с едой ученицу заживо сварит в этой огромной кастрюле. «Очень» эротично. Спасибо, не надо. Может сомнофилия? Но у этой же кто-то будет спать вечным сном… пока его это самое, а дальше «можно будет ещё и кусочек некрофилии вписать». Бррр… Автор поежилась. Нужно было срочно что-то придумать. – Хорошо. Я выбираю «явное согласие» и напишу его сама. – Но… – было начала спорить Муза… – «…вы точно уверены в том, что согласны на секс? – Да, абсолютно точно. – Хорошо, тогда поставьте свою подпись вот здесь и вот здесь. Отлично. Минутку. Вот держите. Теперь у них было не простое согласие, а нотариально заверенное согласие! А потом они потрахались. Конец». Ха! Автор ликовала: ещё есть время немного поспать, попить пиво и может она даже успеет получить трофей в «Один из нас» … – Всё. Теперь можешь валить отсюда, Муза. Остальные два допишу сама, спасибо за помощь. Уходи. – Ну вот видишь. Можешь же, когда захочешь. Ну, если что, обращайся – у меня ещё идей много.