"Sex Is Not Enough"

      

OOMPH! — Ego

             Хватка руки Миндера на подбородке ослабла и зрачки отцепились от моих, разрывая процесс чтения воспоминаний. Ангел потёр пальцами переносицу, давя раздражение. Я втянула голову в плечи, стараясь оказаться ещё меньше, чем уже есть. Несколько минут назад мы невыносимо пересобачились, когда я пропустила удар во время спарринга, панически покосившись на раздевалку. Наставник до последнего отказывался верить в то, что Астр действительно рискнул напасть на территории его вотчины. Тщательно отфильтровав воспоминания, я подтолкнула момент из памяти как можно выше, надеясь на благоразумие Миндера и на то, что тот не станет копаться дольше и смотреть всё полностью.       Ангел ожидания оправдал. Прервался, как только в воспоминаниях на мне порвали платье.       — Так… — красноречиво выдавил он наконец, — Прости. Я был не прав, когда не поверил сразу. Просто… дьявол, думал разочарование большее, чем уже есть, мне недоступно. Ошибался.       Я нервно улыбнулась:       — Надеюсь, разочарование не во мне…       — В тебе тоже. Могла бы отбиться. Но это моё упущение — до меча ещё надо дотянуться, если схватки не миновать. А для этого может пригодиться и рукопашный бой, — раздражённо вздохнув, Миндер отстегнул ножны от своего ремня и убрал их на скамейку, туда же последовало и моё оружие. — Сегодня будешь учиться группироваться и оказывать сопротивление…       И началось избиение младенцев. Через пару часов, пропахав носом половину тренировочной площадки, я уже молилась о том, чтобы наставник сжалился. Но он бы собой не был, если бы так легко сдался. Тот случай, когда разум понимает, что это для моего же блага, но ноющее от боли и бросков тело говорит, что пора уносить ноги и спасаться. Ещё через полчаса я начала звереть и дело пошло значительно бодрее.       Некоторые приёмы приходилось отрабатывать до рефлексов. Миндер был выше почти на голову. Но никто и не говорил, что противники будут ростом с меня. В конечном итоге, сумев повалить его на песок с победным воплем, я радостно воздела руки к небу, но получила подсечку и рухнула задницей рядом с тяжело дышащим ангелом.       — Как обычно — только в гневе получается что-то сносное… — ворчливо проговорил он, — Ещё и все поголовно знают, что ты в Ад собралась. Позор на мою голову, если узнают, что я муштровал будущего бойца для Сатаны.       Я нахмурилась:       — Вы муштруете не ради Сатаны и не ради Шепфа, — резковато выпалила я, но поворачивать было поздно, пришлось закончить мысль. — Вы помогаете мне научиться жить дольше в условиях, где я должна быть первым трупом на вертеле вражеского меча. В чьих бы руках по итогу он не оказался… Разве плохо — дать навык выживания?       Миндер со вздохом закинул руки за голову, всматриваясь в полосу горизонта, куда медленно опускалось солнце. На лице читалась усиленная работа мысли. Собственное мнение спорило с предписанной кастой линией поведения слишком яростно. Едва ли в его памяти это был первый случай, когда напускная святость прирождённых открывала свою истинную гнусную морду. И всё же… Видимо, обучать будущего союзника врага — зло…       — Не так всё просто… — задумчиво протянул он, — То, что я сейчас озвучу произносить не запрещено, но считается совершенно недостойным, однако… Я завидую Непризнанным. У них… У вас есть шанс осмотреться, сделать выбор, оценить обстановку и примкнуть к той стороне, что вас привлекает и способна развернуть любой талант. Прирождённый имеет обязательства, едва его зачнут. Уже в утробе за нас предрешено всё от начала до конца. Кроме, пожалуй, тех высот, что можно достичь, только прикладывая силы, ум, хитрость и упорство. И таких, как я, немало… — над тренировочной площадкой пролетел вздох, — Кто-то со временем меняет мнение, обжёгшись, а кто-то, напротив — ощутив сладость власти на губах, потянется к высотам забыв идеи свободы выбора. Это и делает наш мир уродливым и гнилым. Куда более гнилым, чем то, что происходит с человечеством, которое считается второсортным.       Я задумчиво покосилась на него. Хотелось засыпать вопросами — неожиданное откровение обескуражило и ввело в неслабый ступор. Очередная несправедливость, которую озвучил тот, кто по долгу крови скоро станет врагом. А станет ли?.. Покосившись на горизонт, я тихо проговорила:       — Но ведь прежде был мир, в котором Ад и Небеса не являли собой извечную битву, верно?.. Существовал минимум один известный полукровка, из-за которого сейчас вся школа на ушах. Да и, полагаю, не только она… Неужели тогда было поддержание сторон при отсутствии запретов? — я обернулась к Миндеру, пристально рассматривающему мой профиль и смутилась, — Простите, не стоило спрашивать.       Ангел усмехнулся:       — Строго между нами — в те времена всё было иначе. Появление ребёнка от альянса света и тьмы было чудом. Ведь такие пары считались обреченными на одинокое бессмертие. Невозможность зачать, обусловленная происхождением, губила любовь, разрушая семьи. Им одним удалось, и они поплатились, — наставник сел на песке, внимательно наблюдая за моей реакцией. — По существу… Мальбонте — такой же Непризнанный. Сочетающий в себе право на обе части, но в отличие от прирождённых он может соблюсти баланс.       — Возможно так и есть… — задумчиво ответила я, — И всё же его возрождения опасаются. Из-за утраты власти?..       — В большей мере. Сдаться без боя тому, кто может принести покой или погрузить все три мира в кровавый хаос — безумие, ты не находишь?..       Я пожала плечами:       — Если с ним возможен диалог — кто знает. Быть может, стало бы куда лучше. Кара за грехи была бы справедливой и равнозначной для каждой из сторон… Как и награда. Разве суть Равновесия не в этом заключается?       Миндер хохотнул, покосившись на меня с азартом:       — Слышала бы тебя мать…       — Вы с ней знакомы?..       — Доводилось видеть в столице и не раз. Цитадель порой проводит разного рода турниры на своей территории. Сомнительное развлечение для бессмертных. Она не пропускала ни одного с тех пор, как получила туда назначение. Более того, на некоторых заданиях, которые она получала с повышением, требовалась охрана… Доводилось проверять бойцов для её отряда сопровождения. Амбиции, колоссальная сила, развитая, а не унаследованная, и стойкое отвращение ко всякому, кто лишь посмеет усомниться в её решении или выборе.       Я удивлённо покосилась в его сторону и неожиданно расхохоталась. Почему-то одновременно было и горько, и смешно. Мощь и сила, которые требуют корпус охраны. Великолепно… Я, конечно, не знаю деталей её заданий, но если для Серафима нужно создавать персональную армию, то меня терзают смутные сомнения… Видимо в моих глазах промелькнул явный скепсис, потому, что Миндер качнул головой:       — Мне кажется мы затронули слишком опасные темы. Пора заканчивать урок… — он поднялся с песка, протягивая мне распахнутую ладонь с предложением помощи, — Тебе пора возвращаться в школу. Не забудь отметиться у кого-то из наблюдателей.       Я покорно кивнула, обхватив его запястье пальцами и позволив вздёрнуть на ноги. Дальнейшее плохо укладывалось в голове, но произошло на уровне рефлексов… Резкий залом руки, тело притиснуто к груди Миндера спиной, жёсткая мозолистая от обилия тренировок ладонь зажала рот и нос, не позволяя заорать. Паника поднялась, но схлынула мгновенно, переключая мозг в состояние самообороны.       Правда не той, которой он меня учил, но как оказалось — вполне действенной…       Удар пяткой в подъём его стопы, рывок за запястье зажимающей мои губы руки, зубы впились в ребро ладони, удар локтем в солнечное сплетение. Хватка на лице ослабла, позволив вывернуться. Второй удар куда-то в шею, рука чуть хрустнула в суставе, но я вытерпела боль, перехватывая его за шиворот и подставляя под согнувшиеся от неожиданности колени своё бедро.       Бросок.       Ангел вытянулся на песке, кашляя и потряхивая укушенной рукой:       — Мало того, что я обучаю женщину-Непризнанную, так ещё и с замашками каннибала… Надеюсь у тебя нет бешенства, Уокер?..       Я хмуро поджала губы, стараясь не дрожать от испуга:       — Гав-гав!..       Ноги понесли в раздевалку, в спину летел хохот Миндера. Переодевание со скоростью света. Находиться в этом помещении было необходимо, и я снова переламывала панику. Кто знает, как я повела бы себя, окажись Астр здесь сейчас. Хотелось бы верить, что получилось бы дать отпор. Однако, в прошлый раз был достигнут эффект неожиданности, который и послужил моей дезориентации. Установленный в крепежи тренировочный меч, демократичное серое платье, туфли. В раздевалку уходила «спортсменка», покидала уже совершенно другая личность.       — На каникулах не забрасывай тренировки. Хорошо отдохнуть, Уокер… — продолжая посмеиваться, протянул наставник.       — И вам… — буркнула я, но неожиданно застыла, вспомнив суть этого праздника, — Спасибо, ангел Миндер… за то, что даже зная мои предпочтения, отданные «врагам», всё равно помогаете.       Он озадаченно умолк, оглядывая меня. Повисла тишина… «Я ляпнула что-то не то?» — встревоженно пронеслось в голове.       — Спасибо и тебе, Виктория. За умение… чувствовать. И старания, которые позволят мне когда-то гордиться, надеюсь, а не жалеть…       Я улыбнулась и взмыла в воздух, уносясь в сторону школы. Завтра предстоял Рождественский банкет. Стоило подготовиться и привести себя в божеский вид. Хотелось, как минимум, соответствовать новому имиджу. Я стала с плохо скрываемой усмешкой замечать, что ангелы начали меня сторониться. Кто-то избегал даже взгляда, другие плескали раздражением и торопливо сматывали удочки, торопясь оказаться как можно дальше от «эпицентра проблем».       По школе расползались слухи, что я соблазнила Астра. Похоже было, что родители белокрылого кретина решили подпортить и без того не самую идеальную репутацию. Впрочем, кому было нужно, те знали правду. Зато демоны шли на контакт почти охотно. Сказывалось всё: и озвученный выбор, и общение с тёмной частью «элиты». Всё это смахивало на какую-то подростковую войну за сферы влияния. Собственно, так оно и было…       «Отметиться у наблюдателя…» — я шагнула в двери школы, преодолевая вереницу коридоров. На преподавательском этаже было тихо. В кабинете Геральда, судя по отсутствующей полоске света под дверью, уже никого не было. Идти искать на жилом этаже учителей смысла не было. Без особых церемоний, я шагнула к кабинету Фенцио уже собираясь постучаться, но услышала голос Дино и замерла, занеся руку.       Приглушённо, но расслышать было вполне возможно:       — Про неё распускают слухи… Это не честно.       — Сын, ты знаешь истину. Слухи — это меньшее, что тебя должно волновать. Лирия и Гавриил сейчас заинтересованы в том, чтобы потопить обеих Уокер. Когда-то Ребекка обошла на испытании в Совет мать Астра, — Фенцио со вздохом сказал ещё что-то гораздо тише, что мне не удалось различить, но продолжил уже громче. — Это банальнейшая политика и желание преподать никому ненужный урок…       Послышался горький смех Дино:       — Не ты ли не так давно всячески пытался затравить Викторию, чтобы теперь…       — Мне повторить совет уделить больше времени учёбе и крылоборству, или ты услышал его с первого раза? Не стоит вмешиваться в то, что твоему пониманию пока недоступно, — голос стал раздражённым, но, сдержался, чем меня удивил. — Мы смогли прийти к компромиссу с Викторией. Надеюсь, тебя это успокоит и наконец позволит переключить внимание на нечто более важное.       Снова смех. С истерическими нотками. Удар по столу или шкафу и гневный шёпот:       — Ты ведь убил её… Ты, а не кто-то из адских. В месть Ребекке?! Зачем?! Мы нашли твою энергию в отеле, и ты не ответил мне в прошлый раз, вышибив из кабинета после разбирательства с Люцифером!.. — нервный шёпот и следом почти крик, — Ты! Тот, кто рождён светом! Для света и его возвышения!!!.. За что, отец?! Она… она хотя бы знает это? Или ты продолжаешь лгать ей в лицо, обретаясь поблизости и став её… «наблюдателем»?!       Из кабинета донёсся звонкий хлопок, и я зажала рот рукой, едва не вскрикнув. По спине табуном бежали нервные мурашки. Хотелось вмешаться, но чем бы это закончилось, если бы…       — На мне грех, и я искупаю его так, как это возможно. Прикладываю силы, чтобы после моей ошибки… непростительной ошибки, она больше не пострадала, — охрипший голос Фенцио рванул по нервам. — И, да… Она знает… Я нашёл силы сознаться и вымолить своё прощение, как и Виктория снискала в себе силы его даровать.       Слова Дино звучали глухо, словно он произносил их спрятав лицо в ладонях:       — Она ребёнок… Земная… Ей бы жить ещё, а ты…       — Уходи. Немедленно… — по кабинету пролетел вздох.       Горькая усмешка:       — Я-то уйду… Только не ломай её, как игрушку, попавшую в недостойные руки мстительной натуры. Не доламывай, что бы ты не затеял дальше… Иначе я, не раздумывая, сдам тебя страже, клянусь, — проговорил Дино, шагая к двери.       Я заметалась, бросившись к нише с какой-то статуей, чтобы найти укрытие. Ноги не держали. Сползла по стене, продолжая зажимать рот и нос руками, чтобы заглушить все звуки. Слёзы текли непроизвольно, и я уже проклинала себя за то, что подслушала их ссору. Проклинала за то, что становлюсь снова причиной скандалов между отцом и сыном… Вот только теперь по другим основаниям. И хуже… хуже всего, что я сама бессознательно втянула Дино в эту историю.       Грохот распахнувшейся и ударившейся о стену двери, удаляющиеся по коридору шаги. Глухой звук удара кулаком в стену у лестницы. Я сжалась в комок, боясь выдохнуть.       — Входи… — тихо пролетело по коридору из кабинета.       «Энергия…» — всхлипывая, вспомнила я, поднимаясь с пола. Несколько неуверенных шагов с опущенной головой. Закрыла дверь за собой, уже без промедления провернув ключ в замке. Ангел стоял у окна, глядя на догорающий за ним закат, упираясь руками в подоконник. Я сглотнула, стараясь не добавлять своего отчаяния к тому, что носил по кабинету встревоженный и слабый отголосок мятного ветра.       — Мне жаль…       — Я это заслужил, — спокойно ответил Фенцио. — Презрение, ненависть и отвращение. И не только от собственного сына, но и от тебя…       Покачав головой, я шагнула вперёд, ещё не до конца соображая, как дать ему возможность выплеснуть горечь, чтобы не уйти в бездну снова. Слова ранят всегда. Чаще, даже больше чем поступки. Но он сам же говорил, что правильно подобранные и произнесённые в нужный момент, они могут и возродить. Вот только почему-то в голове было слишком пусто и отвратительно. И нельзя… Нельзя показывать жалости. Для него это ещё больнее.       Тряхнув головой, всё же подошла, встав рядом, накрыв своей широкую ладонь. Впервые на моей памяти прохладную. Попытка сплести безучастные пальцы со своими. Отстранённость и пустой взгляд, скользящий по линии горизонта. Я не знала, что было в его голове, до тех пор, пока он не хотел сам это показать или пока не оказывалась в тех воспоминаниях, которые выдёргивала по ошибке.       «Воспоминания…».       — Помнишь, как ты в первый раз привёл меня в столицу?.. Второй день. Насильственное чтение. Ты видел то, что было со мной там. Что я вынесла из той жизни?.. Ничего. И сколько всего успела ощутить здесь за каких-то полгода. — я чуть улыбнулась: — Особенно за последний месяц. Нет во мне ничего из того, что ты перечислил.       — Должно быть… Есть грехи, которые не замолить и не отмыть, сколько не пытайся. Рано или поздно, прежде принятые решения погребут под своими обломками всё, чего удастся достичь…       Я аккуратно повернула к себе его лицо за подбородок, загнав едва снова не сорвавшиеся слёзы из-за пунцового отпечатка ладони на щеке. Вздох и исцеление неуловимо скользнуло под трещащие от боли по швам блоки, выводя след пощёчины. Он прикрыл глаза, впитывая привычную жимолость, как неотъемлемую часть себя самого.       — Если погребут, значит будем искать выход. Вместе, — большой палец прочертил линию губ.       — Почему?       — Потому что я не предаю.       Дрогнувшие пальцы, которые я всё ещё накрывала своей рукой. Закрывшиеся глаза и пролетевшая энергия мятного ветра по кабинету всколыхнула бумаги на рабочем столе. Разворот и неуверенное привлекающее в объятия движение. Успокоение приходило неохотно, но всё же острый угол был пройден. Не без потерь, к сожалению.       — К тому же… Если бы не я… Если бы я не выкрала амулет в тот раз… Он бы не знал ничего, — тихо проговорила я. — Все ваши ссоры — моя вина, понимаешь?.. Хочешь, я поговорю с ним?       — Ни в коем случае. Началось с меня и должно на мне закончиться, — по затылку скользнули потеплевшие пальцы, зарываясь в волосы, перебирая пряди. — Когда-то я покаюсь и перед ним… Когда придёт время. Сейчас это может подвести его под удар… Моих сил, сколько бы я их не прикладывал, может не хватить, чтобы защитить вас обоих. А жертвовать хотя бы одним… Или одной… Я не желаю.       Я потёрлась щекой о его грудь, вслушиваюсь в успокаивающиеся удары. Жимолость всё ещё продолжала пробираться под блоки, ластясь, как и её хозяйка. Успокаивая бушующую стихию.       — Ты не представляешь сколько сил в тебе… Нерастраченных. То, что вывело из мрака, когда я протянула руку с просьбой о помощи…       — Ты не просила её никогда. Слишком самостоятельная…       «Ты привыкла к самостоятельности. Возможно, этим и привлекла Фенцио. Это качество он с момента их знакомства и… разлада ценит более, чем всё остальное…» — шелестом памяти пролетели в голове слова Геральда.       — Разве это плохо?.. — настороженно поинтересовалась я.       Усмешка, впервые не горькая с момента моего появления:       — Самостоятельно находишь проблемы и иногда самостоятельно из них выбираешься. Первым владеешь в совершенстве…       Напряжение после реплики слетело, как и не было. Поджав губы, я подняла голову, глядя в чуть сверкающую мятой ожившую серость:       — Одна фраза, и весь романтический настрой псу под хвост…       — Тебе свойственна романтика?.. — насмешливо вскинутая бровь, — Неожиданно, Виктория.       Сдержав едкий комментарий, я покосилась на стол, внезапно залившись краской и рассмеявшись:       — Иногда что-то мелькает. Но началось, как не странно, впервые за мои годы с секса, а не наоборот.       — «Впервые за мои годы»… Шепфа, какие твои годы?! Четверти века нет! — пальцы знакомо погладили спину от поясницы к основанию крыльев. Он неожиданно помрачнел. — Ребёнок… Земной ребёнок…       Я вскинула бровь:       — По земному исчислению: двадцать два — полное совершеннолетие. Алкоголь, сигареты, клубы и даже легализованные в некоторых странах наркотические вещества. Но это для тупых… — резюмировала я, — Я курила два месяца потому, что это было «круто», выпивать… ты сам видел, что со мной бывает, если больше трёх порций глифта…       Разгладившаяся мрачность сменилась улыбкой:       — Порции в рюмках, бутылках или сразу в вёдрах?..       Я напряжённо припоминала, из какой «посуды» пила в день разбирательства, чем всё же заставила его рассмеяться. Поцелуй в сосредоточенную морщинку между моих бровей. Поддетое за подбородок лицо поднимает чуть выше, подбираясь к губам. Прикосновение терпеливое, благодарное. Чуть улыбаюсь, с довольным мычанием углубляя невесомое прикосновение, чувствуя грохот сердец в тесно прижатых объятиями телах. Найденная константа собственного успокоения и две смешавшиеся энергии знакомыми бликами замерцали по кабинету, повинуясь движению губ. Пальцы скользнули по его щеке, отводя волосы. Ответная улыбка.       Фенцио со вздохом отстранился:       — Завтра после банкета. В цитадель. Если пожелаешь — на все каникулы.       Я закусила губу, пытаясь унять головокружение после заинтересованно шевельнувшегося либидо:       — Мне даже неизвестно — сколько дней длятся каникулы.       — Неделю. Плохо только то, что всю неделю придётся провести в стенах дома. Выходить не стоит. Причём обоим без нужды не следует.       Фыркнув, я лукаво заглянула в его глаза:       — Мечта студента-домоседа. Если ты не сойдёшь с ума, обретаясь эту неделю со мной под одной крышей — я за. В конце концов — никто ведь не запрещает вернуться в школу, если надоест?.. — после утвердительного кивка я прикрыла глаза и потёрлась носом о его подбородок, почти умоляя: — Не сцепляйтесь с Дино. Ты сам говоришь: молодость импульсивна. Вы оба достойны лучшего. Рано или поздно всё разрешится так или иначе. А если нет… Значит мы плохо старались. Мы оба, а не он, и уж точно не ты один.       Крепче сжавшиеся на пояснице и плечах руки подсказали, что я всё же нашла нужные слова. Прикрыв глаза, снова вслушалась в размеренное биение сердца под щекой. Молчание не угнетало, скорее помогало осознать доступную истину — одиночества нет, предательства нет, есть… Любовь?.. Теперь уже наверняка.       — Я не знаю, как тебе хватает терпения на то, чтобы унимать бурю во мне всякий раз, когда это необходимо, но это одна из твоих самых прекрасных черт, Виктория, — почему-то почти шёпотом проговорил ангел. — И мне невероятно хочется упечь тебя как Бонта в башню, носить учебники и заниматься персонально, чтобы сберечь от всего.       Вскинув брови, я улыбнулась:       — Думаешь я там проблем не найду?..       — Хотелось бы верить, что нет…       — Ты это говоришь той, кто сегодня покусал тренера по мечному бою. Теперь он боится, что у меня бешенство…       Фенцио закатил глаза:       — Неисправима…       — Что есть, то есть… Удалось сравнять списки допущенных?       — Почти. Разрыв удалось сократить до пары человек. — задумчиво ответил ангел, — Если так и дальше продолжится, похоже школе придётся искать новых преподавателей. Всех отстранят за сопротивление приказам сверху.       Я хмыкнула:       — И кто тут осесть захочет? Не спорю, есть энтузиасты, наверное… Или сосланные… — я прикусила язык, виновато вскинув глаза, — Извини…       Усмешка:       — У всего есть цена. Я выплачиваю свою. И не сказать, что с учетом последнего времени так уж огорчён тем, что оказался именно здесь, а не в забытой всеми дыре, где течение времени не отличается от цитадели, но возможности что-то изменить в себе и окружающем мире невозможно изыскать. — Фенцио оглядел кабинет, — К тому же… В утраченной молодости всё же повинен я сам — не был бы трусом, который боится памяти, возвращался бы в столицу даже ежедневно, не говоря о выходных и тех же каникулах. Уже ничего не исправить из прошлого. Только, как ты говорила, постараться изменить будущее на пользу себе и тем, кто дорог. Да и… по существу, это не ссылка. Скорее…       — Скорее попытка ткнуть носом в то, что раз тебе так удачно удалось вымуштровать Ребекку, то и с остальными непризнанными проблем не должно возникнуть… — я поморщилась, едва не выругавшись, — Великолепная логика у небесного суда.       Ангел пожал плечами:       — С учётом, что «веление свыше» я начал исполнять только сейчас… Мы с ними квиты. Однако, в какой-то мере есть нотка стыда. Когда-то делать свою работу спустя рукава я считал неприемлемым.       — Зато сейчас всё встало на свои места.       — Сейчас есть мотивация, — он задумчиво выглянул в окно с теперь уже непроглядной теменью. — Ступай к себе. Сегодня следует отдохнуть. После банкета, когда учащиеся в большей части своей разбредутся из школы…       Я похолодела:       — Сколько народу из школы будет обретаться в цитадели на время Рождества?..       — Меньше, чем кажется. Это не единственное жилое пространство небес. Есть и менее значимые, но густонаселённые.       Выдохнув с облегчением, я напомнила про то, что «отметилась» и улепетнула к себе. Не хотелось бы, чтобы невзначай встреченный кто-то из однокашников начал разносить сплетни по школе с остервенением сороки. Тогда уж точно проблем не оберёшься. Кроме того, чтобы подготовиться к банкету, стоило ещё и подобрать что-то из сменной одежды, помимо оставшейся в его доме туники и…       Пакостливо улыбнувшись, я сложила в голове «два и два», решив рождественский вечер провести максимально красиво и приятно. А для этого действительно стоило подготовиться. И для этого мне могла пригодиться помощь. Я проскользнула на женский этаж, привычно толкнув дверь в комнату, где когда-то обреталась с Мими. По правде, после пары обломов, всерьёз подумала о том, что её снова не будет… Однако, застала бывшую соседку упоённо прыгающей на чемодане в попытке его застегнуть.       Со смехом и руганью в четыре руки нам это удалось. Однако, у меня всё равно возникали справедливые сомнения, что багаж от резкого удара треснет по швам и вещи разлетятся к чьей-то матери. Но, кажется, Мими это ничуть не смущало. Она удовлетворённо оттащила чемодан к двери и вытащила из шкафа бархатное чёрное платье, демонстрируя наряд на завтрашний вечер.       — А ты? Ости говорила, что ты уже успела закупиться…       Я кивнула с улыбкой:       — Успела, собственно, мне вы обе и нужны. Посоветоваться.       — Так чего мы сидим? Идём за ней и в твою клетушку…       Насупившись, я буркнула:       — Не клетушка, но… ремонт бы не помешал, — Мими рассмеялась, за руку вытягивая меня из комнаты и бредя в конец коридора. — Кстати, а почему у некоторых комнаты с подселением, а у других персональные?       — Так всегда было. «Элита» по статусу имеет право на своё обособленное жильё. Плюс ко всему прочему, после двадцати пяти по земному исчислению появляется право на что-то вроде «гостевого брака». В этом случае персональная комната уже становится необходимостью. — она неожиданно лукаво усмехнулась: — А у твоего «кавалера» уже персональная, или вы всё еще шатаетесь все выходные по «парящим островам»?       Расхохотавшись, я лукаво посмотрела на неё, скорчив недоверчивую мину:       — Эту тайну я унесу с собой в могилу.       Мими обиженно надула губки и постучала в последнюю на этаже дверь. Раздалось недовольное ворчание изнутри. Следом приглушённый визг и хохот. Дверь открыла Ости, завёрнутая в одеяло так, что торчала одна только голова. Я удивлённо вскинула брови:       — Не разбудили?       Чертовка усмехнулась:       — Немного вывели из равновесия во время йоги. Какими судьбами?..       — Уроки красоты для Непризнанной. Возможность вспомнить детство и поиграть в куклы.       Снова хохот:       — Боюсь, мои куклы не сопротивлялись, когда я их одевала на свой выбор. Ждите. Мне надо переодеться.       Дверь перед носом захлопнулась, послышалась возня в комнате. Я перевела озадаченный взгляд на Мими. Та только устало отмахнулась, мол: это нормально. В комнате раздавалось шебуршание, я устраивала допрос на тему того, как проходит банкет. Выяснить удалось главное, что это смесь праздников Рождества и Дня Благодарения. Традиция, ведущаяся со дня сотворения мира, чтобы не забывать о том, что стоит быть благодарным и за счастье, и за беды. Первое-то понятно, а второе нас закаляет.       Ости показалась на пороге через десяток минут, чётко озвучив свою позицию на тему того, чтобы я продемонстрировала все покупки, которые приволокла с Земли. Я с усмешкой уточнила, что бельё показывать не намерена, на что схлопотала воспитательную затрещину и получила ответ, что бельё в первую очередь.       Мими хихикнула:       — Кажется, кто-то будет радовать своего избранника…       — У неё кто-то есть?.. — Ости вскинула брови, переведя на меня взгляд: — Так-так-так… Наша целомудренная непризнанная, которая отшивает всех от мала до велика, оказалась с сюрпризом. И кто этот бедовый?       Я залилась краской, сворачивая на очередной серпантин башни:       — Не скажу. И не пытай… — Ости озадаченно повернулась к Мими, — Она тоже не знает с кем я в отношениях. Эта тайна не подлежит раскрытию. Но бельё… да. С этой целью и покупалось, помимо того, чтобы себя побаловать.       Демоница не унималась, тряся Мими за плечо:       — Ангел или демон?..       Мне хватило взгляда, чтобы бывшая соседка по комнате с усмешкой выпалила:       — Понятия не имею. Это та тайна, которую мне с неё вытрясти так и не удалось. Хотя, должна сказать, что в прочих ситуациях она куда более открыта.       — С вами каши не сваришь… — буркнула Ости.       В комнате чертовки абсорбировали себе постель, вольготно вытянувшись на покрывалах в ожидании внепланового модного показа. Вытащив вешалки, я продемонстрировала на них обновки. После скептического взгляда обеих со вздохом извлекла с полки и пакет с упакованным бельём. Не думала, что услышу восторженные вздохи, но они последовали. Комплекты, действительно, были невероятно хороши.       — Так, натягивай бордовый, — скомандовала Мими, хихикнув, когда я направилась в ванную для переодевания. — Уокер, все свои. Ничего нового ты нам не покажешь…       «Как знать…» — внутренне усмехнулась я, силясь упомнить не осталось ли где-то на теле следов после вечерних визитов ангела. В конечном итоге скинула одежду, так ничего и не припомнив. Кружевные трусики танга, бюстгальтер без костей. Из шкафа показалась упаковка с чулками для завершения образа. С довольным лицом я продефилировала перед постелью, поворачиваясь под хихиканье демониц.       Мими игриво закусила губу. В глазах явственно читались восхищение и капелька ревности. Быть может, если бы меня действительно когда-то привлекали девушки, я бы и раскачалась на такие отношения… Особенно, если учесть, что однополые пары могли не обращать на запреты никакого внимания. Запрет, продиктованный потомством, здесь не имел никакого хода. Вопрос в том, что это относилось к школе и только к ней. А что делать уже после — неизвестно никому.       Я незаметно с лёгкой тревогой взглянула на флаконы с противозачаточным зельем, стоявшими на полке с боекомплектом прочих медикаментов, которые пришлось заново брать в лазарете. Половина первого флакона была израсходована. Невольно покраснев, я со вздохом почему-то словила себя на мысли, что он был прав, когда давал мне его — это проблема для двоих, а не для одного. «А проблема ли это вообще, если позволить родителям заботу о результате собственной любви?.. Особенно, если припомнить слова Миндера о том, что шанс беременности крайне низок и появление полукровки сродни чуду…».       — Она словила контакт с Юпитером… — пробилось сквозь мысли.       — Виктория-я-я… Приём! Ад и Рай вызывают! — насмешливо позвала Ости.       — Ч-что?..       — Я говорю, что ходишь ты, как полено. Потому и поднабрать хоть капельку бы не помешало. Уравновесить «задний и передний привод».       Я хлопнула глазами, всё ещё силясь выбраться из мыслей. Демоница подошла ко мне, встав напротив, и критически оглядывая фигуру. После чего по-хозяйски влезла в обувной ящик и вынула пару туфель на самом высоком каблуке, протягивая мне.       — И что дальше? — я покорно сунула ноги в обувь.       — А теперь посмотри в зеркало на свою задницу в профиль с каблуками и без. — посоветовала Мими.       Я заинтригованно шагнула к зеркалу:       — Н-да…       — Разницу уловила?       — Вполне. Каблук заставляет держать баланс. Зад подтягивается, плечи ровнее…       Ости кивнула:       — Правильно. Но и без каблука можно — на носочках просто. У вас, земных, это называется, кажется, «ножка Барби». Но это ладно. Ты когда-нибудь видела, как восточные танцы исполняют? — настороженно кивнув, я вышла на середину комнаты уже на носочках, слушая восторженный присвист Мими, и двинула бёдрами, выписав восьмёрку. — Чуть более подвижное полено, есть с чем работать.       «Уроки обольщения от демонов… Просто прекрасно! Впрочем, кто если не они знают всё о искушении и соблазне…» — внутренне хихикая, подумала я. Ости вышагивала по узкому клочку пространства, пока я пыталась вникнуть в движения, в конечном итоге махнув рукой о том, что после признания в Аду будет приоритетнее поработать над всеми этими деталями, нежели корячиться сейчас.       Ещё пара часов ушла на примерку обновлённого гардероба и подбор наиболее выигрышных сочетаний юбок, блузок, платьев, накидок и прочего. Мими с постной миной уточнила, нет ли чего-то пооткровеннее. Я невольно вздрогнула, вспомнив след на заднице, сутки напоминавший, что откровенные наряды теперь можно видеть только Фенцио. В противном случае я не то что до обряда признания, я и до следующего учебного года не доживу. И всё же удовлетворившись выбором почти всего, что было показано, девицы выжидательно наблюдали, как я нарядилась в платье, оборачиваясь к ним.       — Ну, как?..       — С тёмными крыльями было бы куда лучше… — хмыкнула Ости, — А вообще весьма сносно. Только вот чего-то не хватает.       — Макияж и причёску утром сделаю. Сейчас-то чего мучиться? Кстати… Какую формулу ты используешь для сушки волос?       Она ответила какой-то заковыристой фразой на диалекте демонов.       — Даже если выговоришь — не подействует. Только для своих.       — Понятно… Не раньше распределения… — я огорченно махнула рукой, рассматривая своё отражение, — Так, чего стоит добавить?..       Два критических взгляда скользнули по фигуре. Мими деловито поднялась, скрутив мои волосы в какую-то ленивую причёску и обнажив шею. Линия казалась изящно очерченной, но всё же действительно бросалось в глаза отсутствие чего-то завершающего.       — Подвеска, из-за бретели за шеей, будет смотреться не к месту. К тому же, вырез уже подчеркнул ключицы и плечи. Всё органично. Но шея кажется короткой. Серьги. Лучше что-то длинное.       Я поджала губы и полезла в свою шкатулку с украшениями. Нашла только какие-то «гвоздики», махнув рукой:       — Ну, значит буду «без шеи».       Мими задумчиво кусала ноготь на указательном пальце:       — У меня были серебряные. С агатами, кажется. Завтра перед банкетом загляни, поищем.       Ости зевнула:       — Рада, что вы всё решили. Пора спать, дамочки. Завтра посиделка в компании белокрылых снобов и триумфальное возвращение чертей в родные огненные реки. — она потянулась и побрела к двери: — не засиживайтесь, сплетницы…       Хихикнув, моя бывшая соседка по комнате неожиданно улыбнулась:       — Слушай, если раньше вернёшься со своих «исследовательских» развлечений, дай знать через стражу разлома. Думаю, мы могли бы неплохо повеселиться в Аду. — Она улыбнулась ещё шире: — Познакомлю с родителями, посмотришь где предстоит коротать вечность после завершения школы.       Я потупилась, прекрасно понимая, что это действительно любопытно, но, кто знает, чем и когда закончатся для меня каникулы. Если Фенцио действительно всё выдержит… то и не пригодится. А если вернусь в школу, почему бы и нет. Можно будет «погреть уши» — вдруг услышу что-то про полукровку или наткнусь на Рондента.       Мими махнула рукой, выскочив из комнаты, оставляя меня с очередным бардаком и несобранной на завтра сумкой…