"Sex Is Not Enough"

      Кошмары, преследовавшие почти всю прошедшую ночь, рассеялись только к рассвету. Не спасали даже заботливо кутающие руки и крылья Фенцио. От этого было не убежать. Каждая картинка, каждый кадр, перестраивающийся на побег, треск костей, запах крови. «Милосердие», такое же скверное, как и Равновесие. Нервная дрожь, слёзы, зарождающийся где-то глубоко в душе вой бессилия — я не могу помочь. Тогда не могла.       На удивление, успокаивал шёпот молитв. Я никогда не слышала, чтобы Фенцио молился. Древний язык, без упоминания Шепфа или даже Мальбонте. Нет… Просто тихий, на грани слышимости голос, слова, похожие на те, что шептала мама, когда звала нового Хранителя Равновесия. Мягко поглаживающая широкая ладонь на затылке, перебирающая волосы. «Быть может, так и выглядят ангелы-хранители?» — проносится в проваливающихся в сон мыслях. Прижалась крепче, уткнувшись лбом в тёплую грудь, ловя кожей стук размеренно бьющегося сердца.       «Мы обязаны справиться… Выхода нет. Если не удастся — виселица. Никто не позволит жить революционерам. Потому путь предопределён. Только бы сил хватило…». И следом понимание, что их хватит. В любом случае хватит. Не может быть иначе. Уже сегодня в полночь откроется чертог, и мы сможем воздать за те ложные истины, что отравляют миры. Воздать как угодно, как получится. Уничтожим ли мы их, или дадим новый старт, новое начало грядущим поколениям?..       Глаза распахнулись от шума за окном. Кто-то раскатисто рассмеялся, проходя мимо. Меня всё ещё обнимало тёплое кольцо рук. Ангел спал крепко, вымотанный моими кошмарами не меньше, чем я сама. Думала, что не заметит пробуждения, но ощутил напряжение, сонно щурясь на свет, пробивающийся через неплотно задёрнутую тряпку, заменяющую штору. Я чуть повернула голову, взглянув на будильник. Почти десять утра. Нас не будили — Мальбонте запретил. Кажется, полукровка как никто осознавал, что с учётом грядущего, всем парам стоило дать время на то, чтобы отдохнуть в объятиях друг друга.       Я приподнялась выше, чтобы лица оказались на одном уровне. Губы прошлись по сонному немного хмурому лицу Фенцио, извиняясь за бессонную ночь. Вздох при попытке оборвать этот порыв ласки, удерживающая за затылок ладонь перебрала пальцами спутанные волосы. Глубокий поцелуй утянул куда-то из этой реальности, переворачивая всё внутри. Вторая рука за спину почти впечатала в грудь, сводя на «нет» расстояние, проходя от лопаток к талии, дальше к бедру, приподнимая колено и закидывая его на свой пояс. Улыбка от моих приподнявшихся бровей.       Хотелось рассмеяться, но не позволил, откатываясь на спину и усаживая меня верхом. Пошловатые аналогии в голове о боевой готовности заставили улыбнуться. Всего на секунду. Всё в безмолвии, в тишине, которую пока нарушает только дыхание. Ладони прочертили тело, покрывающееся в мгновение ока мурашками, сжали грудь, прокатывая между пальцами твердеющие горошины сосков. Сон из взгляда испарился, воспламеняясь холодом мятного изумруда на дне зрачков. Я закусила губу, упираясь ладонями в его живот, и осторожно двинулась, скользнув промежностью по предельно твёрдому органу. Тишина прервалась возбуждённым шипением сквозь стиснутые до скрипа зубы.       Рывок за запястье заставляет почти повалиться на тёплую грудь. Нарастающий грохот сердца под кожей. Чуть оттянутые волосы обнажают шею, открывают горло, в которое впиваются горячие губы, влажные после поцелуев. Закатываю глаза, чувствуя, как чуть сходятся на ярёмной венке зубы, ловя упрямое биение крови под кожей, запоминая ускоряющийся ритм ударов от смеси лёгкой паники и возрастающего возбуждения. Давление свободной руки на крестец заставляет снова скользнуть расходящимися лепестками по возбуждённой плоти.       Дурманит запах смешения энергий, запахи тел, но всё острее запах желания. Сглатываю от очередного укуса в шею, который секундой позже обводит, словно извиняясь горячим языком. Принятое кольцо не убавляет желания раскрасить метками тело. Просто, кажется, он это любит. С невольной улыбкой, закатывая глаза, вспоминаю не к месту слова Мими, когда я сбежала на каникулах в Ад, о том, что мне достался «неправильный ангел». И в то же время я уже не представляю, что может быть как-то иначе. Он был прав, что так же, как и я, учится. Учится всему от доверия до нежности…       Отталкиваюсь, преодолевая сопротивление ведя от плеч Фенцио ногтями ровные белые полоски к низу живота. Под пальцами перекатываются мышцы. Я лишь сейчас вижу изменения, что прежде жилистое тело стало в сотни раз притягательнее для меня. Я знаю историю пары шрамов, заработанных из-за спасения трёх женщин Уокер. Так хочется, как он когда-то, показать то, каким я вижу его, когда мы наедине. Обжигающий жар тела, взгляда, прикосновения. Тандем боли и наслаждения, который в балансе заставляет чувствовать себя живой, хотеть только его, не рассматривая прочих. «А ведь когда-то я мечтала, чтобы только он меня хотел… Злая ирония собственных желаний… И прекрасный баланс между «хотеть» и «любить» длиной в четыре месяца от точки кипения к этому дню…» — пролетает в мыслях…       Всё уходит на второй план, когда вынуждает приподняться, с лёгкой усмешкой проводя по припухшим лепесткам возбуждённым органом. Кусаю губу, опускаясь медленно, ощущая, как привычно острое удовольствие от «верхнего» положения кружит голову. Снова спонтанные вспышки, как позволял вести. Сначала позволял, а после принял и это, как часть нас двоих…       Такты первых движений опускающихся бёдер почти неуверенные, но уже стягивают первые струнки внутри. Сладко чувствуется жимолость. Сегодня без горечи, пьяня сладостью и отсветом синевы на дне зрачков. Поглаживающая в ответ мята словно лёгкий сквознячок от шеи до крестца. Широкие чуть шершавые ладони сжимают бёдра, задавая темп — пока неторопливый, медленный, чтобы насладиться сполна. Отбрасывая волосы за плечо, чуть склоняюсь, меняя угол, упираясь ладонями в плечи. Немного острее, и попытку сбиться ангел пресекает довольно-таки быстро.       С приоткрытых губ начинают срываться тихие стоны. Немного хрипло, немного вязко. С тягучими интонациями возбуждения. Чуть мутный от желания взгляд улавливает все изменения моей мимики. Ладонь смещается наверх, скользя от низа живота, снова сжимая грудь, проходя к шее, слегка сдавливая, только в очередной раз наслаждаясь моей реакцией. Раздуваются крылья носа, втягивающего предельно наэлектризованный воздух первой действительно общей спальни. Ещё выше, отводя встрёпанные волосы от лица.       Большой палец прочерчивает нижнюю губу, чуть надавливая, заставляя приоткрыть рот. Разум мутнеет, провожу языком по подушечке, чуть охватывая губами, постепенно втягивая его в рот. Мысли разлетаются, от лёгкого ускорения, от того, что теперь он с едва слышным шипением кусает губу, получая всё сразу: вид, ощущения, исполнение желания… Снова давление на нижнюю челюсть, язык стремительно прочерчивает фаланги, вбирая палец, создавая иллюзию того, с чего хотелось начать, но он решил несколько иначе…       Палец с пошловатым звуком покидает сомкнутые губы. Всё происходит невероятно быстро — медлительность разлетается. Рывок за предплечье роняет всем телом на широкую грудь, попытка немного сохранить дистанцию — провал. Вжимает одной рукой за лопатки, другой за талию. Уже предвкушаю ураган, но катастрофически не успеваю расслабиться… Только успеваю уткнуться носом и губами в покрытую испариной шею, чтобы не перепугать криками весь лагерь и его обитателей.       Фенцио упёрся ногами в постель, наращивая амплитуду движений. Сотрясающие удары спутали сознание, заставив зажмуриться, запуская ногти в светлую кожу. Разрядка подбирается невероятно быстро — каждый толчок внутрь достигает предела, смешивая разрывающее наслаждение с отголосками мимолётной боли из-за скорости. Перед глазами яркие пятна, разлетающиеся по комнате стоны, мой крик, приглушённый до той степени, пока это было возможным, но предел достигнут…       Первая разрядка прокатывается жаром вдоль спины, заставляя обессиленно растечься в сильных руках. Туман в голове и эхо от дыхания где-то внутри. Опять коктейль энергий пьянит сверх пережитого наслаждения.       Успеваю лишь охнуть от резкого переката. Нависает, вдавливая подрагивающие бёдра в постель. Тела всё ещё соединены. Первый глубокий толчок вырывает из тумана почти силой, заставляя изогнуться. Второй — руки обессиленно вцепляются в края подушки, силясь вернуться в реальность до новой волны. Третий — расслабленное тело старательно пытается собраться по кускам.       Лёгкий ментальный удар заставляет распахнуть глаза, всматриваясь в лицо нависающего на вытянутых руках ангела. Снова любование и восхищение и где-то на дне расширенных зрачков отражение вчерашнего вечера, полученное согласие. Его окончательная победа над собственным прошлым. Победа над страхами предательства и недоверия, победа над прежней замкнутой жизнью, где место находилось только для сына, да и для него не всегда. Победа над прежде данным себе обещанием уничтожить всё только в угоду мести и собственному эго.       Нарастающая скорость, глубина ударов в тело. Чувствительность вернулась к конечностям, позволяя потянуться, овить плечи и шею руками, притягивая ближе, ощущая вес целиком. Тяжесть тела, жар, упрямые движения. Ещё быстрее до очередного крика, улетающего в поцелуй, до стиснутого широкой ладонью бедра, до тихого рыка в висок от попытки сдержаться, уйти на третий заход…       Но невозможно…       Пальцы, лаская перебирают мягкие перья белых крыльев, чуть царапаю ногтями, чувствуя, как в очередной раз перекатываются мышцы от прикосновения. Чуть поднимая лицо, прикусываю его плечо, чувствуя готовый разорваться последний узелок внутри. Приподнимаюсь, упираясь пятками в постель, двигаясь навстречу его толчкам…       Салют в голове и оглушительный, кажется, выкрик в сопровождении протяжного стона. Судорога сжавшихся бёдер, дрогнувших в попытке стиснуть его, притянув так близко, как вообще тела позволяют. Новый жар заполняющего нутро семени. Жгучее дыхание в висок, прижимающиеся к нему же припухшие губы. Я зажмурилась, поглаживая покрытые испариной натруженные плечи. Свободная, едва послушная ладонь опустилась на затылок, перебирая тяжёлую платину, чуть массируя подрагивающими пальцами голову.       Довольное ворчание, он усмехнулся, немного приподнявшись на локтях:       — Либо последнее утро перед новой жизнью, либо последнее утро для нас вообще.       Я сглотнула, чуть повернув голову и всматриваясь в совершенно серьёзные глаза:       — Даже думать об этом не смей…       Фенцио натянуто улыбнулся, откатываясь в сторону и прижав меня к себе. За одеялами, разлетевшимися, кажется, на пол от активности, тянуться не осталось сил, потому мы просто прижимались так тесно, как только могли, кутаясь в друг друга и в крылья. Под щекой оседал ритм растревоженного оргазмом сердца.       Тихий смешок:       — То, к чему я стремился и тянулся всю свою жизнь, произошло за каких-то четыре месяца. Стать цельным, утратив всё до капли, чтобы начать обретать. Трудная и стремительная работа над ошибками, чтобы осознать себя… живым больше, чем когда-то прежде. Найти стимул жить, а не коротать бессмертие; любить, а не душить любовью, ожидая, что это удержит; верить, а не вздрагивать, предвкушая нож, готовый вонзиться в спину, — усталый вздох, пальцы прочертили мою ладонь, чуть поглаживая золотой ободок помолвочного кольца. — Лишь одно осталось неизменным: желание всегда и навечно принадлежать одной женщине. И тем удивительнее, что…       Я улыбнулась, уткнувшись носом в его грудь:       — Философ. Ведь всё только начинается, ангел… Впереди невероятно долгий путь. Мы переживём эту ночь, а завтрашний рассвет встретим в новом мире, — прикрыв глаза, я тихо продолжила. — Мире настоящего Равновесия, свободы, правды и того, что получат от нас в дар наши дети. Помнишь обрыв около школы, который ты мне показывал? Мы почти добрались до вершины. Но… впереди новая цель. И её мы достигнем всё так же рука об руку. Иначе — никак.       Фенцио резюмировал:       — Два философа…       Я чуть приподняла голову, встречаясь с ним взглядом:       — Когда ты успел кольцо достать?..       — Ох, ну, когда начался бунт после атаки столицы, нашёл первую же попавшуюся лавку, влез с мечом наголо… — он рассмеялся, рассматривая мой офонаревший от такой предыстории взгляд, — Шутка, Уокер. После рождества, когда ты улетела, заказал у ювелира.       Брови спрятались на затылке, я умолкла, не до конца осознавая, что решение он принял всего за один месяц. А после… после, кажется, ждал конца этого «крестового похода», чтобы сделать последний шаг. Вчера же, после рассказа Маля, пришёл к выводу, что мы просто потеряем время, если всё оттягивать до финала. Не возникало мысли, что всё слишком стремительно закрутилось. Не оставалось сомнений, что теперь мы просто обязаны выжить. Должны…       «Стоп… Маль вчера говорил про «жену» и «вопрос времени», перед тем, как я ушла из комнаты…» — огорошено подумала я.       — Ты решил в обход матери попросить «благословения» у Мальбонте на этот союз? Два интригана… А я-то думала…       — Не просил. Просто поставил перед фактом, что собираюсь это сделать, — усмехнулся Фенцио. — Ну и в ответ получил примерно то же, что произнесла Ребекка: «Только попробуй сделать ей больно». Что ж, репутация у меня запятнана достаточно давно, пора её отмывать до блеска.       Я проворчала что-то нечленораздельное, скользнув чуть выше и тронув поцелуем его губы. Единственная боль, которую он мог мне причинить — это погибнуть. Всё прочее… не думаю, что станет. Да и сможет ли?.. В памяти знакомой вереницей проплыло всё, через что пришлось пройти. Обучение, ревность, переход от агрессивного желания к чему-то более нужному, признания, попытки спасти и уберечь от всего, что наваливалось. Старательные попытки перестать сравнивать, которые меня дико злили…       Неожиданно пришло понимание, что моя собственная ревность угасла. Вчера. Он поставил точку в собственных сомнениях и в моих, обозначив позицию и выбрав единственный возможный вариант, чтобы сохранить и преумножить то, чего довелось достичь за короткий срок. Я чуть улыбнулась, чувствуя, что сегодня способна самолично прибить Шепфа, его брата и вообще кого угодно, только бы достигнуть цели. Снова сменить со временем статус с невесты на жену, а после и на мать… Уже настоящую, а не ту, образ которой добровольно приняла ради Мальбонте.       Очередной виток нарастающего возбуждения был прерван ожившим на стене зеркалом.       — Виктория! Ради всего святого, скажи, что ты здесь…       Я вскинула бровь, выбираясь из постели и заматываясь в простыню. По спине поползли мурашки предвкушения беды. Где-то за рамкой раздалось шипение Геральда:       — Бекки, лучше побыстрее, если поймают — убьют…       Стало ещё страшнее. Я рванулась к зеркалу, удерживая простыню у груди:       — Здесь. В чём дело?.. — перед глазами показалась встрёпанная Ребекка с порезами на лице и руках, — Что произошло?!       Мама торопливо заговорила:       — Армия цитадели прошла через водоворот. Мы вывели кого смогли, сейчас большая часть учащихся, не пожелавших уйти в столицу, находится в пещере змея… Кроули ранен и Мисселина, мы…       Приподняв ладонь с призывом к тишине, я опустила голову. Думать приходилось быстро. И выбора… Выбора не оставалось. Сбоку быстро собирался Фенцио. Атмосфера расслабленного утра уже улетучилась. На стрелках часов — полдень. Ещё ровно двенадцать часов и всё кончится… Только бы выдержать.       — Уокер, быстрее, ради всего святого! — в отражении показался Геральд.       Я вздрогнула:       — Так… Сколько из стражей школы с вами и какова численность всех, кто сбежал?       — Больше двух сотен учащихся, преподавателей человек пять, стража… почти все на нашей стороне, — торопливо проговорила мама, добавив, — не считая павших, которые прикрывали отход. Нападающих больше полутора тысяч. Мы смогли пробиться чудом.       «Вести в лагерь опасно, но выбора нет. Стычка неизбежна. Если оставить их в пещере — перебьют. Этого допустить нельзя. Армия лагеря восстановилась почти полностью. Сдержим ли натиск?» — судорожно думала я. Решение требовалось принять здесь и сейчас. Мальбонте может разозлиться, но там те, кто поддерживает нашу цель. Не было даже времени продумать тактику.       — Вылетайте в сторону старого продовольственного склада. Я вас встречу и проведу к лагерю. Энди и Фыр знают дорогу. Не бросать никого… Сейчас переговорю с Мальбонте и в путь. Не медлите. Каждая минута на счету… — я провела пальцем по зеркалу, обрывая связь. Удар кулака в стену оставил вмятину в фанере, и я прошипела, — Начинается…       Фенцио кивнул, пристегнув меч и нож к телу ремнями ножен, осторожно тронув губами мой лоб и выходя из комнаты:       — Одевайся и бегом в штаб. Я соберу командиров отрядов и Мальбонте там. Быстро обсудим детали и полетим встречать… — на мою попытку возмутиться, отреагировал безапелляционно, — Не спорь, нет времени, Виктория. Сейчас важна скорость и верность принятых решений.       Я молча кивнула, гоня панику и страхи. Закрылась дверь. Растерянный взгляд прошёлся по помещению. Пришлось встряхнуться — двенадцать часов до рождения нового мира. И всего несколько до того, как начнётся бойня. Сегодня не получится сократить жертвы. «Мы просто не готовы…» — панически пронеслось в голове.       Взгляд выцепил лежащее на столе оружие. Тихий рык, срывающийся откуда-то уже не так отчаянно. Мне нужно собраться, нужно быть сильной. Я прошла почти до конца и права сдаваться не имею. От меня слишком много зависит. От всех нас… слишком много зависит. Сборы на автопилоте. Вытряхнутое на пол комнаты содержимое рюкзака: бельё, брюки, футболка, ботинки. Ничего лишнего. Смотанные в пучок волосы, чтобы не мешались. Щелчки карабинов, болтающаяся на бедре сумка с зельями. Руки подрагивали, когда пристёгивала кинжал, ругая себя, что потратила бесценные минуты на то, чтобы заставить себя хотя бы одеться.       Из зеркала смотрела уже не девушка, а женщина. Раскрылись от глубокого вздоха бордовые массивные крылья, всколыхнулась кобра внутри, приоткрывая капюшон. Пальцы закололо от прилива мощи, готовой уничтожать. Акация, ставшая почти постоянной спутницей, ушла временно на второй план — сегодня время жимолости: демоническая часть мелькнула огнём в зрачках, окаймлённых голубой радужкой. Взгляд последний раз обежал комнату, которая стала общей. Первой за всё время общей комнатой — обителью надежд и покоя.       «Вот только покой кончился. И, чтобы его вернуть, придётся попотеть…» — подумала я, со вздохом выходя из комнаты.       В сторону штаба почти бегом. В голове уже выстраивалась цепочка действий, которые стоило бы применить, чтобы хотя бы с нашей стороны сократить жертвы. Женщина, лезущая в тактику… Если кто-то взбунтуется и откажется — проиграем. Уповать только на влияние Мальбонте — глупо. Перед моим носом в дверь проскочил Саферий, напряжённый, собранный, не видящий ничего, кажется, что происходит впереди. Я вошла следом.       Бурное обсуждение прекратилось, стоило переступить порог комнатушки. Пустой стол, никаких карт и планов нападения. На сей раз мы оборонялись. Напряжённо застывший десяток командиров отрядов. Ангелы, демоны… с оружием и готовыми всё же отстаивать правду. Замерев на пороге, я взглянула на Мальбонте, привычным жестом упирающегося руками в стол. Дежавю первой встречи, когда ещё было не ясно — удастся ли достучаться до адекватной части, направить его мысли и порывы на справедливость, а не на слепую месть.       Стало стыдно за то, что фактически веду армию цитадели к лагерю.       — Простите… — я всхлипнула, опустив голову.       Повисла пауза на десяток секунд, прерванная удивлённой репликой Маля:       — За что?       — На школу напали. Я сказала, что помогу сбежавшим добраться до лагеря. Они неминуемо приведут…       Мальбонте вздохнул:       — Виктория, прекрати вешать на себя всех собак. Это единственное решение, которое даст им возможность выжить. В лагере больше шести сотен повстанцев, если вычесть женщин и детей, которые не способны сражаться сталью или силой. Необходимо протянуть до полуночи. А дальше… Дальше всё будет зависеть только от нас двоих и нашего старания справиться, — он вздохнул, обводя взглядом собравшихся. — Общая тревога. Неспособных сражаться в барак на севере лагеря, скрытый в скалах. Остальных под копьё и в строй. Схему вы знаете, обсуждали уже не раз. Саферий со своим отрядом отправится с Викторией. Школьники могут быть вымотаны. Прикрыть спины и проследить, чтобы все добрались живыми…       Я слушала раздачу распоряжений, наблюдая, как командующие сосредоточенно кивают, покидая комнатушку, получив приказ. Напряжённая атмосфера снова выбрасывала в кровь волны адреналина. Подрагивали руки, но я слушала, стараясь не упускать деталей. Судя по всему, к нападению на лагерь готовились с самого начала, копя силы и возможности. Единственной проблемой была нехватка оружия, которое компенсировали стальной арматурой и кусками труб. Это не могло компенсировать, но…       «Даже деревянный меч может проткнуть противника, если приложить усилия…» — вспомнились слова Миндера во время первых тренировок. Я прикрыла глаза, собираясь выйти следом за прочими командирами, когда в штабе почти никого не оставалось, но Маль стремительно сократил расстояние, ухватив меня за локоть:       — Не геройствуй. Будь впереди колонны. Ты должна выжить, — он кивнул Фенцио. — Ангел полетит с тобой, на случай, если Малум опять нанесёт удар и будет перерасход. Энергетическая аура у тебя восстановилась, должно помочь дотянуть до лагеря. Амулет при тебе?       Я вытянула из-за пазухи хрустальную подвеску:       — Да.       — Тогда вперёд. Не будем терять время, — он со вздохом отступил, выпустив меня. — Мы обязаны выстоять до полуночи.       Три почти синхронных кивка, и мы вышли из штаба. Снаружи уже был отряд «теней». Молчаливые бойцы с хмурыми лицами, словно под копирку. Это было сложно объяснить, но даже сейчас в хаотичности их расположения чувствовался какой-то порядок, который понятен был только демонам. Не сговариваясь взлёт. Построение изменилось. Прошла волна энергии, кажется, как и говорил Люцифер, объединившая сознания солдат в единый убийственный механизм.       Невольно вспомнился Гавриил со своими подручными. Разрозненные махи крыльев, неслаженность и непонимание того, как следует действовать втроём против одной меня. С «тенями» это бы не сработало. Синхронные махи крыльев, разделённые углы обзора и полное бдительное внимание к каждой мелочи. Набор высоты — никаких жестов или сигналов. Просто какой-то ментальный канал единого механизма.       Мы нырнули выше в облака, и я перевела взгляд с демонов на Фенцио. Упрямый взгляд вперёд, стиснутая накрепко челюсть, рука, уже покоящаяся на эфесе меча. Визуально так же спокоен и собран, но плеск энергии я чувствую, как часть себя самой — тревога и буря внутри. Опасения не только из-за того, как стремительно начинают разворачиваться события, но и волнение за Дино. Я их разделяла целиком и полностью: большая часть моих близких была в опасности. Хотелось подлететь ближе, взять за руку, но размах крыльев больше размаха рук…       Лёгкий импульс жимолости, буквально четверть шкалы. Он чуть обернулся с благодарной, но всё ещё напряжённой улыбкой. В такие моменты я немного жалела, что мои мысли скрыты. Он мог прочесть на таком расстоянии, но, кажется, в этом не было нужды. Ответная щекотка мятного ветра увлекла табун мурашек вдоль позвоночника. Напряжение немного снизилось.       Периодически раскидываемая короткими импульсами сеть молчала. Никакого наблюдения со стороны. Никакого преследования. По сути — напади на нас сейчас кто-нибудь, и всё вылетит в трубу. Люцифер, конечно, говорил, что «тени» весьма сильны в своей команде, но против полутора тысяч солдат цитадели это не поможет явно. Не в условиях полёта, не на открытой местности, где атаковать можно на триста шестьдесят градусов вокруг.       Впереди показался парящий остров склада, из которого мы забирали поставку провианта. Я выдохнула с облегчением, отметив стражу из школы на подступах, ощерившуюся оружием, и поднажала, чтобы обогнуть строй демонов, привлекая внимание. Короткий крик где-то впереди. Приветственно махнувшие руки. Кажется, все выдохнули с облегчением. Свободно подлетев к острову, мы опустились на землю. Из-за острова вынырнул Фыр. Лёгкая ментальная вспышка от радости, что всё в порядке. Дракон взвился, подлетая ближе и кружа рядом.       — Уокер! — Миндер нарисовался почти, как чёрт из табакерки, гаркнув на ухо. — Сниматься надо немедленно.       — Знаю. Больше раненых не было?.. — выдохнула я.       — Нет почти, слава… — он осёкся, — Короче, к счастью — нет.       Я с усмешкой шагнула в деревянный ангар, всматриваясь в настороженные лица. Бледная, как простыня, мама отирала влажным рукавом одеяния лицо Геральда. Носилки с Кроули. Такая же бледная Мисселина, которую, не раздумывая, подхватил Миндер, коротко призвав всех ко вниманию. При появлении Фенцио послышались шепотки. Я прищурилась, выдав импульс энергии, заставивший, кажется, вздрогнуть ангар.       «Толкать речи — не твоя сильная сторона, но всё же пора…» — вздохнул внутренний голос.       — На отдых времени нет. Все, кто уже чувствует, что на пределе — прошу: последний рывок. Скоро будете в безопасности. Постройтесь в десятки и выходите наружу, — сухой кивок Люцифера. — У кого достаточно сил, замыкающие, на случай, если придётся отбивать атаку преследователей. «Тени» прикрывают отход. Время не теряем. Лететь чуть больше часа. После… После все, у кого останутся силы — прошу встать плечом к плечу с повстанцами… Сегодня война должна закончиться. Для всех нас…       Умоляющий взгляд матери соскользнул с меня на Геральда. Стоило подойти, как демон прошипел, продолжая зажимать рану в боку:       — Да не сдохну я! Что вы возитесь, как с маленьким?!       Я улыбнулась:       — В лагере всё исправим. Здесь слишком много народу набилось. Я не смогу сосредоточиться, — короткая команда учащимся, ментальная Лою. Дракон оказался в ангаре, опустевшем на половину. — Помогите устроиться директору и снимаемся.       Мама вздохнула:       — Я рядом полечу, следить, чтобы не свалился, если отключится.       — Бекки, мне не пять лет… — ворчливо отозвался Геральд, зашипев, когда потревожили рану, помогая усесться на спину дракона, — Твою мать, что ж так больно-то?!..       Я кивнула, молча покидая ангар. Краем глаза выцепила Дино и Фенцио, беседующих в стороне. С момента «побега» они не разговаривали толком, хотя виделись в столице, пусть и мельком. Сейчас же, внутри, кажется, расслабился туго завязанный узел: воссоединение семьи. Кажется, я даже выдохнула с каким-то плохо скрываемым облегчением, покидая ангар, у порога которого шла активная перепалка…       Люцифер и Мамон активно наседали на сопротивляющуюся Мими:       — Я не устала! В состоянии сражаться!..       — Принцесса, тебе лучше быть впереди, — увещевал свою дочь Мамон.       Люци уже просто начинал закипать. Я оглянулась на Фенцио, пока ещё разговаривающего с сыном, и направилась к Мими.       — Ты мне нужна, — тихо проговорила я.       Демоница удивлённо вскинула бровки:       — В чём дело?..       — Может случиться перерасход в любой момент. Начну падать. Нужно будет немного затормозить падение, чтобы кто-то поймал, — стараясь не улыбаться, ответила я.       — Да вы сговорились! — она полыхнула гневом, но всё же сдалась. — Ладно… Не будем терять время…       Я с усмешкой взлетела, наблюдая, как начинают выстраиваться колонны из учащихся. Пара студентов с носилками, Миндер с Мисселиной на руках, мать, расправившая крылья, занявшая наблюдательный пост над спиной дракона. Мими полетела рядом, обеспокоенно оглядываясь. Все снялись с места короткой передышки, чтобы через пару часов оказаться на земле, которая ещё немного позже пропитается кровью, вполне вероятно. И нашей, и вражеской.       На моё удивление многие были вооружены. Чем попало, зачастую совершенно не подходящей сталью, но всё равно — удивительно, что даже самые слабые не побоялись уйти. Хотелось расспросить кого-нибудь, но Мими сосредоточенно работала крыльями, периодически оглядывая колонну через плечо. Через несколько минут нас нагнал Фенцио. Демоница немного скривилась, но возмущение отложила до лучших времён. Мне, правда, казалось, что мы уже всё выяснили, но, видимо, осадок будет вытравливаться ещё очень и очень долго. «Да и едва ли им вообще удастся найти общий язык, если задуматься. Им это и не нужно. Хватит нейтралитета, чтобы я избежала необходимости находиться между двух огней…» — пронеслось в голове. Ободряющий импульс. Ангел был спокоен — важные для него люди были рядом, остальное перестало иметь значение.       Чувствовались вспышки сетей, зачастую смоделированных на группу. Прощупывали на наличие погони, в которой никто не сомневался. Отследят наверняка. Если даже мне умудрились поисковой амулет подбросить, то есть шанс, что крыса затесалась и среди беглецов. Для меня сейчас важным было поставить на ноги преподавателей, снова рассортировать однокашников, чтобы отправить неспособных сражаться подальше от театра боевых действий в безопасный барак. «Который, к слову, скорее всего будет забит намертво…» — вспомнила я.       Немного пугало и то, что купол мог от такого натиска опять слететь. К перерасходу я была готова морально, но тогда опять потратим и без того малую часть оставшегося времени. Паника продолжала нарастать несмотря на то, что пока все были сравнительно в безопасности. Мысль о том, чтобы только хватило сил добраться не выходила из головы. Так что, когда впереди показался парящий остров, я невольно выдохнула. Взлетев немного выше, стала наблюдать, как ряды беглецов преодолевают защиту, ведомые дальше Фенцио. На второй сотне сбилась со счёта, уже просто прощупывая пространство сетью.       Замыкающие «тени» преодолели границу, ко мне приблизился Саферий:       — Часа два в запасе есть. Фенцио распределит пацифистов и боевых. Успеют немного передохнуть и хоть воды выпить. Судя по тому, что рассказали, нас ждёт мясорубка откровенная, — он со вздохом всмотрелся в горизонт. — Скажи, Уокер, ты действительно веришь в то, что делаешь?..       — А ты уже нет? — я чуть улыбнулась.       — Нас казнят, если не выгорит. Без суда и следствия… — архидемон скривился.       Я хмыкнула:       — Они проживут ненамного дольше, если мы не управимся. Не забывай об этом. Мир на пределе, — я повернула голову, взглянув на приближающуюся к границе стаю субантр. — Хватит точить лясы. Нам пора готовиться.       Собеседник хмуро кивнул, в последний раз взглянув на пустой горизонт. Мы направились в сторону лагеря. «Птички» тем временем укрылись за скалами, повинуясь безмолвным командам своего командира. Предусмотрительная тактика внезапной атаки сможет выкосить часть нападающих. Следовало распределить линии обороны и атаки, посмотреть у кого хватит сил на то, чтобы отстоять более слабых.       На подлёте уже заметна была суета. Лагерь переходил в оборонительное положение. Формировались боевые порядки, выдавалось оружие, суетливо бегала женская половина, раздавая воду и небольшие пайки провианта. Где-то в отдалении глаз зацепил застывших «не боевых». Уже определилась группа целителей, которая будет сидеть в арьергарде с зельями, отдельной группой сбились демоны, обсуждая, кажется, тактику предстоящего сражения. Мрачный Люцифер выслушивал рассказы своих подданных об обитании в лагере. Мамон выглядел расслабленно-благосклонным…       Взгляд зацепился за золотые крылья. Я не раздумывая направилась к матери, снижаясь и отмечая, что кто-то уже тащит от бараков носилки. Отчаянно матерящийся Геральд пытался сесть самостоятельно. При попытке к нему приблизиться, была отправлена к Мисселине. На первый взгляд повреждений я не видела. Удар пришёлся в спину под крыло. Бережно уложенная на носилки учительница едва дышала. Миндер раскрыл крылья, укрывая её голову от бьющего закатного солнца.       «Атаковать ангела в спину… Представительницу своей же фракции… Ну не мрази ли?..» — начиная звереть, подумала я. Взгляд прошёлся по лагерю, я раскинула энергетическую сеть, выискивая Маля. Отклик мгновенный. Толпа резко поредела, когда высоченная фигура полукровки, ощутив посыл пошла в мою сторону. Почтительно отступили все, включая Ребекку. Молчаливый вопрос, на который он сам же дал себе ответ:       — Резерв держать?..       — Да… — я улыбнулась, протягивая руку, — Во избежание перерасхода. Времени мало, если я провалюсь в…       Он спокойно ухватился за мою ладонь, опускаясь на колени по другую сторону от носилок. Над лагерем пролетело сине-белое зарево, качнув общий ментальный фон и заставив всех умолкнуть на полуслове. Кажется, лагерь затих. Новоприбывшие впервые видели происходящее своими глазами. Я зажмурилась, просматривая ауру Мисселины. Уловив мимолётную заминку, парень осторожно поднял и придерживал белое крыло, стараясь не причинять боли.       «Разрывов почти нет. Кого-то заслонила собой… Не её убить хотели…» — пронеслось в мыслях. Всё уже по отработанной схеме — рука набита. Протянуть канал, запаять, пустить поток энергии для проверки. Шкалы не двигались даже, восполняемая энергия перетекала от носителя к его «сосуду». Слышались встревоженные шепотки со всех сторон. Из-за опускающегося солнца, зарево над лагерем смахивало на океанские волны с пушистыми шапками морской пены.       Пахнуло энергией с ароматом ромашки и Мисселина застонала, приоткрыв глаза. Я предостерегающе качнула головой, запаивая последнюю пару оборванных ударом нитей. Кровь уже остановилась, но рана немного причиняла дискомфорт. Последний поток энергии прошёл по восстановленным связкам.       Я отстранилась:       — Следующий.       Носилки заменили. Геральд продолжал материться. Я удивлённо вскинула глаза, встречаясь взглядом с матерью. «Кроули же был без сознания…» — пронеслось в памяти. Она со вздохом опустила голову. Всё было понятно без слов. Вдалеке промелькнули третьи носилки, укрытые застиранной простынёй. Безжизненно свисающая бледная ладонь. Первая известная жертва сегодняшнего дня. А сколько их ещё будет…       Геральд стиснул зубы, отводя край мантии и закатывая футболку. Рассечённая глубокая рана. Ещё немного, и всё было бы плачевнее некуда. Я сглотнула, напомнив:       — Щиты долой. Иначе будет больно…       — Да помню я! Делай уже свою клизму исцеления… — морщась, буркнул демон.       Напротив меня хохотнул Мальбонте, оценив юморок демона. Ладони снова соединились, сплетая пальцы. Энергия Геральда была мне знакома, пожалуй, больше прочих, кроме Фенцио и полукровки. В конце концов, с ним и прошла первая тренировка со сферами. Кофейный аромат энергии наполнил рот слюной, но я терпеливо выдохнула, пообещав себе, что, когда закончится бардак, первым же делом стащу с земли годовой запас любимого напитка. Разрывов больше — демон явно более подготовлен, стоически терпел весь перелёт.       Начиная восстанавливать связи, я невзначай поинтересовалась:       — Как угораздило?..       — Из башни неудачно уходили. Эти полудурки на рассвете напали. Если бы маячки в аудитории не сработали — перебили бы всех спящими. Повезло, что Миндер настоял на установке дежурного сигнала на жилых этажах. Часть решила остаться в школе. В основном… Твою мать! Больно!.. — он скрипнул зубами, — В основном ангельская половина. Часть наших смогла прорваться в Ад. Затеряются на время. А там, глядишь, и не попадутся вовсе…       Я мало улавливала то, что он говорил, просто слушая голос. Ориентируясь на то, что Геральд становился всё бодрее. Мама согласно кивнула Миндеру, продолжая следить за процессом исцеления, периодически поглядывая в небо на очередную волну бурлящих сполохов. Архангел с Мисселиной на руках взмыл в небо, улетая в направлении барака тех, кого требовалось спрятать. Учительница вяло сопротивлялась, клятвенно обещая, что в состоянии стоять на ногах и сражаться, но её никто не слушал.       Немного отвлёкшийся Маль снова подлил энергию, позволяя мне закончить последнюю формулу. Проверка ауры показывала, что всё восстановлено. Я нервно усмехнулась про себя: «Половина лагеря уже имеет часть моей энергии. Ещё немного, и та же участь постигнет и школьников, после той бойни, что грядёт. Только бы самой не сдохнуть… Иначе исцелять будет некому…» — подумала я, взглянув на своего сосредоточенного «предка». Почему-то в голову совершенно не вовремя прострелила мысль, что ему стоило бы подстричься. Как и мне, почти три месяца откладывающей сие мероприятие. Стало смешно от того, что паникующий разум начинает отвлекаться всем подряд, только бы не начать сеять хаос.       Вздох:       — Готово… Ещё есть раненые? — я огляделась.       — Нет, все своими силами управились. Кое-где Ребекка исцелила, — он лукаво улыбнулся моей матери, но тут же хрипло проорал. — С вашими грёбаными войнушками у меня скоро целых шмоток не останется! Четыре месяца — пол шкафа в мусорке!.. — он красноречиво продел пальцы в дырке мантии и футболки, — Найду того, кто подбил, если он ещё живой — крылья вырву…       Нервные смешки над лагерем.       Маль помог мне встать и, посмеиваясь, развернулся к собравшимся. Нервная улыбка сползла с лица. Переключился мгновенно, возвращаясь в режим тактика. Пришедшие настороженно рассматривали того, кого веками именовали монстром, способным убивать и желающим этого. Молчание, которое никто не решался нарушить. Я спокойно встала чуть позади него, всё ещё не выпуская горячую ладонь из своих пальцев. От успокаивающе скользнувшего потока энергии ягод жимолости он чуть вздрогнул, мельком взглянув на меня через плечо.       Взгляд выхватил приближающегося Фенцио. Тоже встал рядом, незаметно скользнув пальцами по моей спине. Лицо матери окаменело, кажется, но она упрямо тряхнула головой, делая несколько молчаливых шагов вперёд, и спокойно протягивая Мальбонте раскрытую ладонь. Кажется, напряжение в лагере возросло на сотню процентов. Он так же молча протянул свою. Небо вспыхнуло: добавилась третья энергия.       «Фейерверки в честь воссоединения предка с потомками…» — нервно хихикал внутренний голос. Лицо оставалось всё таким же каменным. Мама прикрыла глаза что-то едва слышно прошептав. Обрывок слов Маля я уловила едва-едва.       — …Я виновен и вины своей не снимаю. Но оставим кары на более мирное время…       — Идёт, — она спокойно кивнула, встав с нашей стороны и выжидательно взглянув на тех, кто остался ждать. — Никто не будет заставлять вас проливать кровь, но помните, что все силы имеют значение. Ментальные и физические. Я не буду приказывать и оставляю выбор за вами — быть пущенными на убой или казнь, или отстаивать свою жизнь и жизни близких. Уже глупо делить, но представителей ангелов я прошу быть разумными…       Речь касалась в большей мере прибывших школьников. Никто не шевелился. Я не удивилась, когда из толпы спокойно вышел Дино, ведущий за руку Ости, за ним ещё десяток. Короткая пауза, кто-то ещё решился. Часть просто отступала в сторону. Вернувшийся Миндер, не раздумывая, шагнул к нам, как и все стражи. Шевеление и переходы на сторону повстанцев увеличились. Силы росли, как и моя паника — сколько смертей сегодня будет из тех, кто готов встать на сторону армии Мальбонте.       Когда поток ангелов иссяк, вперёд вышел Люцифер. Вальяжно, почти с ленцой. Знакомая усмешка, играющая на губах. Предвкушающая бойню и жатву. За ним следовали Мамон и Мими. Чертовка чуть улыбнулась мне, но настороженно перевела взгляд на Маля. Люци остановился напротив полукровки. Снова короткая заминка, прервавшаяся короткой репликой:       — Приветствую нового Хранителя Равновесия. Надеюсь, демоны получат то, что им было обещано тобой, — с лёгкой усмешкой произнёс Люци.       — Приветствую наместника Ада… — спокойно ответил Мальбонте.       Кажется, я выдохнула черезчур громко. Этой встречи и последующей перепалки, которая, на моё счастье, не состоялась, я ждала и опасалась. Но всё более чем мирно. Утверждённое высшее право наследного принца преисподней получило свой зелёный свет в будущее. «Стимул к тому, чтобы отстаивать это право и сражаться…» — подумала я, видя, как Демоны спокойно переходят на сторону армии повстанцев. Кто-то уже начинал испытывать боевой азарт. Мамон что-то тихо говорил, приблизившись к напряжённому Люци.       Снова обрывок реплики:       — Стоит попробовать… Он признал право наследия…       — Он, но не Шепфа… — сморщился Люцифер.       Мальбонте обернулся, искоса взглянув на демонов:       — Твой советник прав. От того, что ты попытаешься, хуже не станет. Я не возведён в ранг, но правит не только сила, но и вера, — он обвёл рукой внушительную армию демонов, по большей части из которых и состояло ополчение. — Их вера и твоя…       Люцифер снова скривился. Я не могла понять, о чём идёт речь. При попытке уточнить на меня шикнул Мамон. Надув губы, умолкла. «Секреты пошли… Друзья называется…» — ворчал обиженный любопытный ребёнок, — «А я, между прочим, тоже демон…». Снова волна шепотков. Я помотала головой, слыша смешок Фенцио за плечом. Снова погладившая спину ладонь. Успокаивающе, увлекая рой растревоженных мурашек.       Послышался недовольный возглас откуда-то из-за бараков. Я с любопытством вытянула шею, всматриваясь в приближающихся. Над площадкой пронёсся обычно тихий и мелодичный голосок Мисселины. Сейчас же преподавательница, пришедшая в себя, с окровавленной спиной вышла на площадь, продолжая выворачиваться из рук Йора, который тащил какую-то железяку, призванную заменить оружие, судя по всему. Выглядело смешно… Низкорослый архангел и высокая стройная полыхающая гневом и негодованием Мисселина…       Где-то за спиной вздохнул Миндер:       — Вот же неугомонная… И этот ещё… Вояки, мать их растак!..       До меня долетел гневный возглас Мисселины:       — …Не моя война?!.. Я сестры лишилась из-за этого паршивого суррогата!.. Мне теперь в стороне стоять, пока память о её утрате защищают другие?! — она гневно топнула ногой, слетел капюшон с головы, впервые на моей памяти показывая светлые-светлые волосы, скрученные в пучок. — Катитесь к дьяволу… Сама разберусь, что мне делать!..       Моя улыбка отвалилась так же быстро, как вылезла. У всех почти было понимание того, за что следует сражаться. Мисселина встала рядом с остальными. После её крика ещё часть школьников перешла к повстанцам. Одиноко стоящая группка из пары десятков Непризнанных виновато переступала с ноги на ногу. Я их не видела прежде, кажется… Недавно прибывшие, судя по всему…       Геральд подтвердил мою мысль:       — Остальных в безопасное место. Ещё слишком зелёные. Не успели раскрыться. Их время сражаться ещё не пришло…       Мальбонте кивнул, оборачиваясь к Фенцио:       — Сопроводи их к бараку, — тот молча махнул Непризнанным, взлетая и приглашая следовать за собой. Наконец силы определились, и он встал перед изрядно разросшейся армией. — Я не прошу сражаться ради себя, но сражайтесь ради своего будущего. План прост: целители в тыл, промежуточное построение — боевые навыки и силы, кто в состоянии сносно держать оружие — передовая. В полночь полное управление армией на себя примут Люцифер и серафим Ребекка Уокер. Помните, что… — он вздохнул, внимательно рассматривая сосредоточенные лица, — Что кроме цвета крыльев вас не отличает друг от друга абсолютно ничего. Вы можете считать меня монстром, если вам это угодно и легче принять, но я же являюсь доказательством того, что всё, что вам веками рассказывали о Равновесии — ложь…       Я улыбнулась, снова выходя вперёд и вставая рядом:       — Нам нужно держаться ближе, чтобы в сутолоке не потеряться. К тому же… У меня возникла странная идея совместного использования сил. Сейчас проверять опасно, но в бою попробуем…       Маль закатил глаза:       — У тебя когда-нибудь пройдёт тяга к экспериментам? — я с нервной улыбкой отрицательно помотала головой. — Ладно, бес с тобой…       Ощерившаяся оружием колонна начала выдвигаться из лагеря. Провернулись какие-то рычаги, отсоединяя от стен бараков жестяные листы, призванные создать шаткий, но необходимый барьер. Я с лёгкой усмешкой наблюдала за тем, как расширились глаза Миндера. Архангел пробормотал что-то о боевой подготовке, уводя стражей в сторону передовой. Следом отправились вооружённые демоны.       Мама выстроила в боевой порядок тех, у кого развиты таланты и сила. Здесь уже не было деления… Ангелы, демоны, Непризнанные. Все в перемешку. Малая группа целителей расположилась около лагеря. Где-то в стороне снова раздавалась ругань Мисселины, не желающей сидеть в тылу, прикрывая отход раненых, если такие смогут сами добраться. Появились ящики со склянками зелья ускорения регенерации. Два флакона в руки, и следующий боец.       Я настороженно оглядывалась по сторонам, отмечая детали. Сосредоточенное лицо Ребекки, Дино и Ости, рука об руку уходящие на передовую, Геральд, с недовольной миной ворчащий про отпуск, который у него накрылся теперь на всю вечность. Йор, неожиданно расправивший плечи и направившийся к тем, кто будет первым рубежом обороны. Целители согласовывали деление раненных по степени тяжести и мощности развития таланта. Пугать их не хотелось, но, по сути, их задачей было лишь позволить раненым немного продержаться…       «Немного, если мы сможем выжить после персональной бойни в чертоге…» — вздохнул внутренний голос. Я обернулась, почувствовав сжавшую плечо ладонь. Фенцио немного растеряно смотрел на происходящее. Я поняла замешательство — одинаково отлично были развиты и силы, и физические навыки. Мне было спокойнее, если бы он остался рядом, но… Ему придётся разрываться, защищая меня и сына, пытаться спасти в случае, если всё выйдет из-под контроля.       Он осторожно отвёл меня в сторону, увлекая в объятия:       — Я…       — Понимаю. Я буду осторожна, рядом с Мальбонте, не геройствуя и не вылезая на первый план без нужды, — чуть поднялась на цыпочки, тронув невесомым поцелуем губы. — И ты будь осторожен. Мы должны встретить рассвет вместе, слышишь?..       Вздох и нырнувшая в волосы на затылке ладонь утянула обратно в поцелуй. Безудержно, глубоко. Слишком отчаянно. Нервно плеснувшая мята, кажется, промяла бы блоки, если бы чувствовала хоть один из них. Но в итоге просто затопила полностью, не позволяя вздохнуть. Вокруг нас поднялся ветер и заплясали знакомые сполохи искр, привлекая внимание окружающих, но это не имело никакого значения.       «Пусть знают, пусть злятся и ненавидят… Я люблю. Этого достаточно…» — думается мне, когда снова проваливаюсь в ощущения от выплясывающего во рту языка, ласкающего и сплетающегося с моим. Глубоко и неистово, стягивая в пригоршню волосы, неторопливо и упиваясь тем, что у нас осталось… Или обещая, что это повторится ещё миллионы раз, едва всё будет позади. Немного трещат кости и уже не хватает воздуха. До головокружения и очередной волны страха, что что-то может пойти не так. Хочется, как в ту страшную ночь у костра — остаться в комнате: переждать, пересидеть, спрятаться. И только одна мысль: «нельзя»…       Отстранился, обхватывая ладонями моё лицо:       — Я люблю тебя. Больше жизни и всего, что есть в этом чёртовом мире… В любом из них, — горячие, чуть припухшие губы прижались к моему лбу. — Прошу только об одном — выживи, чего бы не стоило.       Сглотнула, прикрыв глаза:       — И я тебя люблю, мой ангел. И приложу уйму сил, чтобы мы встретились как можно скорее. Помни, что ты обещал мне жить… — я сглотнула, делая шаг назад, — Иди… Время играет против нас… Как всегда…       Развернулся, стремительно уходя куда-то за ряды бараков в сторону передовой. Не оглядываясь, словно опасаясь, что тогда точно не сможет уйти. Только бросил взгляд на сосредоточенного Мальбонте. Два молчаливых кивка понявших друг друга без слов мужчин, которые почему-то взяли на себя обязанность когда-то, кажется, безумно давно, отнять мою прежнюю жизнь, чтобы дать новую, а теперь и сохранить её любой ценой.       За спиной послышался раскатистый рык и поднялся столб пыли от приземлившегося дракона.       — Фыр!..       Я смахнула слёзы, оборачиваясь и обнимая Лоя за шею. Ладони скользнули по голубым чешуйкам. Внимательный взгляд дракона прошёлся по мне с ног до головы. В глазах читалось, что он готов биться до конца. Плевать на чьей стороне — только бы выжили мы оба. Я вздохнула, качая головой и обвила руками его шею.       Нос уткнулся в чешуйки, и я тихо проговорила:       — Для тебя отдельное поручение… Только не злись… Если всё будет действительно отвратно, если я не выживу и не покину чертог — на севере, как ты слышал — барак. Там слабые и раненные. И есть мальчик. Ребёнок… Уведи их в безопасное место. Так далеко, как только сможешь. — Пальцы прошлись по голове дракона, поглаживая, успокаивая. –Не подставляйся. От тебя зависят их жизни…       Лой вздохнул. Дракон качнул головой:       — Фыр… — шершавый язык скользнул по моей щеке, и он отстранился, снова взлетая.       Я огляделась. Лагерь, кажется, вымер… Лишь где-то вдалеке проходила перекличка и ветер трепал раскрытые двери. Мальбонте стоял в середине лагеря, терпеливо дожидаясь, пока я закончу прощаться и смогу присоединиться к нему. Снова появившаяся суровость разлетелась, стоило встретиться взглядами. Не растерянность, не неуверенность… Ему лишь, кажется, было немного страшно. Самую малость. И не из-за того, что вот-вот должно было случиться, а из-за той ответственности, что на его плечи возложили те, кто будет оборонять лагерь, остров и ополчение.       Подойдя вплотную, я взяла его за руку, сплетая пальцы:       — Помнишь, что я обещала тебе прежде?.. Я постараюсь забрать часть твоей боли себе…       Маль с усмешкой подтянул скрепленные ладони к своему лицу, благодарно тронув мою губами:       — И ты снова заберёшь её себе всю?..       — Если потребуется… — я прикрыла глаза.       Где-то в сумеречном небе, раскатом грома прозвучал рык Фыра. Из комнатушки стражей лагеря, куда выходили тревожные маячки, раздался звук гонга, заменяющего сигнал тревоги. Я вздрогнула, стараясь согнать подступающую панику. Дыхание застряло в горле от страха, но времени снова не было. Маль отстранился, раскрыв крылья. Стремительный взлёт, поднявший столб пыли с земли. Я взмыла следом, чувствуя, что только что закрыла главу одной книги своей жизни и открыла новую.       Внутренний отсчёт пошёл… Взгляд сместился на поднимающуюся полную луну. На мой вопросительный взгляд, Маль показал из-за пазухи край ключа. Слова были уже не нужны. Мы знали, что делать. Техника отражения атаки была обмусолена ещё в моё первое появление в лагере от и до. Каждый знал своё место, кроме тех, кто только сегодня присоединился, но и они, кажется, уже сообразили, что требуется делать.       Где-то вдалеке стая субантр тратила жизни на то, чтобы проредить численность противников. Я видела в лучах оранжевого закатного сполоха падающие фигуры. Но, как я помнила, «птичек» после атаки столицы было слишком мало. Ими пришлось пожертвовать, чтобы сократить численность раненых среди повстанцев. Мальбонте ценил имеющийся ресурс бессмертных в своей армии.       Те, кому удалось прорваться, уже ожесточённо неслись вперёд, образуя слаженные боевые порядки. Ангельская армия готовилась смять противников, словно фантик от шоколадки. Численное преимущество почти подошло к границе «два к одному», и было не в нашу пользу. Ангелы складывали крылья, выставив оружие и пикируя вперёд. Отстреливались формулы сияющих золотых нитей, сетей и кнутов. Трубами Иерихона ревели где-то на фоне боевые морские драконы. Смахивало на налёт саранчи…       Я сглотнула, приземляясь следом за Малем на скалистый выступ над полем. Внутри гулко грохотало сердце. Армии схлестнулись, и белокрылые нападающие продолжали прибывать, продавливая и сминая первые рубежи обычной численностью. Отчаянное сражение. Со стороны ополченцев летели боевые заклинания, чистые силы, удары энергий сопровождали каждую встречу стали с бронёй или щитом. Сыпались искры, высекаемые мечами и копьями. Хотелось зажмуриться, отвернуться, но не выходило.       Рывок за ладонь:       — Что ты там говорила?..       Вздрогнув от голоса Маля над головой, я выпала из оцепенения:       — Сможешь создать огненную волну? На двадцать градусов вверх относительно горизонта, веером, и закрепить её руной отражения с нашей стороны? — он нервно кивнул, вслух выплетая формулу, на пальцах вытянувшейся руки зароились огненные искры. — На счёт три отпускаем, — я вздохнула, сплетая шквал ветра, затрачивая часть резерва на длительность действия. — Раз… два… ТРИ!       Огненный веер вылетел вперёд, полсекунды спустя сорвалась моя формула и шквал ветра прокатил волну огня по пикирующим белокрылым солдатам цитадели. Раздались крики и нападающие начали падать с обгоревшими крыльями. Над полем боя пронёсся многоголосый вопль боли. Пахнуло копотью и жжёнными перьями. У меня начался кашель и заслезились глаза, но эффект был достигнут. Следующая волна нападающих снижалась на подлёте, не пытаясь кинуться сразу на головы.       Раздался хриплый смех так же кашляющего от гари Мальбонте:       — Сейчас я ещё больше рад, что мы на одной стороне…       Я улыбнулась, чувствуя восстановившиеся шкалы резерва. Тянуло выхватить меч и пуститься в рукопашную, но нам требовалось быть рядом. Только рука об руку мы действительно представляли собой настоящую опасность. Куда большую, чем по отдельности. Срывающиеся с пальцев потоки ветра, огненные шары. Сила бурлила в каждом из нас, сливаясь и перетекая из одного в другую и обратно, уравновешивая, показывая, соблюдаемый баланс — несдерживаемая мощь прирождённого или Непризнанной. Нет разницы… Есть только общая кровь тех, кто не побоялся подарить жизнь полукровке…       Увлёкшись боем, я не заметила, как к нам слишком близко подлетела пара архангелов. Маль оскалился, дёрнув меня за свою спину. Руки рассоединились, концентрация спала, он нанёс несколько точных ударов, сбивая силой нападавших со скалы. «Нельзя!..» — я судорожно рванулась вперёд, положив руку на его спину. Контакт вернулся. Свободной выдернула меч из ножен, прикрывая от нападающих с тыла.       Не получалось… Слишком много!..       Я стиснула зубы, выплетая огненный купол из тысячи мелких сфер:       — Ветер. Вихрем вокруг. Без формулы… — проорала я, — Три… два… один!       Сферы разлетелись, разбрасываемые порывом ветра. Отвести невозможно, щиты не спасают. Хотелось выматериться — оружие бесполезно. Сейчас — полностью бесполезно. В нашем распоряжении лишь сила. Пришлось убрать меч обратно в ножны, сконцентрироваться. Маль замотал головой, шипя и отирая кровь из разбитой губы. Автоматически проскочивший импульс акации.       — Не трать энергию. Я и сам могу… — усмехнулся он, — О! А вот теперь начинается веселье…       Я вскинула бровь, снова вкладывая пальцы в его ладонь:       — О чём ты?..       Мальбонте лишь с усмешкой кивнул на стройные ряды демонов. Тёмная энергия, несколько раз прочувствованная мной при встречах с Сатаной, прокатилась над армией. Железо, пламя и грецкий орех… Грохот схватки разорвал рёв. Я успела заметить, как вспыхнули глаза Люцифера. Он словно прислушался к чему-то внутри себя… Секунда, вторая… Погружающиеся в кожу пальцы и человеческий образ разорвался, выпуская ипостась нового правителя Ада на волю.       Я нервно икнула:       — О-о-о…       — Это только начало. Дальше смотри… — усмехнулся Мальбонте, — Ад признал его без благословения Шепфа…       Возвышающаяся исполинская фигура, серая кожа с вязью огненных узоров, огромные кожистые крылья, рога. То ли образ его покойного отца после пережитого из моей памяти стёрся, то ли Люцифер действительно выглядел пострашнее. Но дальнейшие события развивались ещё стремительнее. Воздетые мускулистые руки, ментальный удар, прокатившийся по рядам демонов, и рёв, выворачивающий, кажется, наизнанку. Прирождённые меняли ипостаси следом за предводителем. Воинство, кажется, увеличилось в размерах на порядок.       Я сглотнула, отметив, как перевоплотились Мамон и Саферий, следом Феликс. Две сотни демонов… «Твою мать…» — глаза полезли на лоб, когда ко всей этой тусовке ещё и Геральд присоединился. Вот он-то точно был пострашнее Сатаны. В отличие от большинства демонов — голубое зарево в глазах, клыки. Размах крыльев, огромные руки, широченная грудь, укрытая каменной на вид кожей. Он встал рядом с Люцифером, вторя рыком, снова перетряхнувшим ряды армии повстанцев.       — Святые угодники… — выдохнула я.       На всё ушло меньше пары минут, кажется, но демоны с рыком бросились вперёд, раскрыв крылья и полосуя когтями всё, что представляло опасность. Единый отточенный механизм, отстаивающий своё право на жизнь, на власть. Разлетающееся светлокрылое воинство, словно кегли в боулинге. Я невольно поёжилась, предвкушая, какие там переломы.       Ещё секунда и стража школы пошла следом за демонами, кое-где, помогая отбиваться рогатым от самых ретивых. Всё снова смешалось. Сверкающие латы нападавших покрывались копотью. Где-то внизу мелькнула фигура Фенцио, спиной к спине сражающегося против наседающих ангелов вместе с Дино и Ости. Защищая обоих одинаково яростно, порой бросая встревоженные взгляды на скалу, которую мы заняли. Отвлёкся, поймав мой взгляд — нервная улыбка. Шевеление губ: «Будь аккуратна…».       Снова всего пара секунд. В его плечо вошло копьё. Я вскрикнула, рванувшись было вперёд, но Маль удержал на месте. Из его свободной ладони вырвался слепящий огненный шар, отшвырнувший нападающего на десяток метров. Архангел, нанёсший удар, больше не поднимался. Я вздрогнула, наблюдая, как Фенцио выдернул копьё, морщась и зажимая рану, выпустив меч. Ости и Дино быстро сориентировались, укрыв его.       Мозги работали отчётливо и ясно: «Жимолость в нём, может, акация тоже?.. А получится ли на таком расстоянии?..». Импульс энергии с формулой исцеления сорвался с пальцев, устремляясь к опустившемуся на колени ангелу. Вздрогнул, раскрылись белые крылья, покрытые копотью и пылью. Склянка с зельем, ускоряющим исцеление, опустела и была отброшена в сторону. Дино что-то крикнул, но он лишь помотал головой, снова подбирая оружие.       Я выдохнула:       — Не отвлекайся больше, чёрт возьми… А то после этой стычки оба седые будем!..       Маль усмехнулся:       — Муж и жена… дальше ты знаешь…       — Дожить бы… — буркнула я, снова наблюдая за сражающимися.       Подняв голову, полукровка застыл. Луна вошла в зенит и окрасилась в цвет крови. Словно знамение перед тем, что нам предстояло.       — Пора, Виктория… — он достал ключ от чертога, вкладывая в мою ладонь.       Я сглотнула, в последний раз взглянув на поле боя.       — Д-да… Идём…       — Nil inuitum remanrbit… — прошептал Мальбонте, накрыв ключ в моей руке своей ладонью.       Луч от кровавой луны осветил наши руки, отразился от ключа и рассеялся. Мне показалось, что кто-то разорвал лист бумаги… Словно прошла трещина по пространству. Следом скрип, и из неоткуда стали распахиваться врата, из которых бил ослепляющий свет, от которого я прикрыла глаза, щурясь, чтобы не ослепнуть. Маль потянул меня вперёд, продолжая что-то шептать.       Обернувшись, я ждала, что битва продолжится, но сражающиеся армии замерли во времени, словно скульптуры или картины, отражающие битвы древности и истории. Давящая тишина, лишь свист ветра из открывшихся врат и неудержимый плеск светлой энергии, кутающий и давящий. Обманчиво добрый и правдоподобно способный уничтожить нас по отдельности.       Пальцы Мальбонте в моей ладони дрогнули, но сжались крепче:       — Мы справимся, слышишь?..       — Да…