The Way To A Man's Heart

В ту ночь, когда Дин открывал вторую бутылку пива с Сэмом, его телефон зазвонил. Тема: ты уже спишь Это был Кастиэль в качестве АТ, но в самом сообщении ничего не было, только строка темы. Кроме того, он не использовал никаких знаков препинания. Это было настолько не в его характере, что Дин на мгновение задумался, не взломали ли его. Но нет, любой другой прислал бы просто «дрыхнешь». Сунув телефон в карман рубашки, он встал. — Я спать, — сказал он Сэму. — Передай ему привет от меня! — сказал Сэм, салютуя ему пивом. — Заткнись! Смех Сэма затих, когда Дин закрыл за собой дверь спальни. Откинувшись на пару подушек, он устроился поудобнее в постели и быстро ответил Кастиэлю, не утруждая себя оформлением письма. Я здесь. Ты в порядке?   Я нашёл винный магазин   И?   И выпил его О, Боже. Это может быть очень плохо. Больше всего на свете Дин хотел быть рядом с ним, когда бедняга столкнётся с неизбежными последствиями. Он надеялся, что Кастиэлю не придется работать на следующий день, это могло обернуться катастрофой. С тобой всё будет в порядке?   Не знаю Сейчас мне всё равно Не ложись спать Не буду. Я останусь здесь, с тобой.   Как бы мне хотелось чтобы ты был здесь прямо сейчас и выпил со мной   Вообще-то, у меня есть пиво.   Выпей со мной чтобы я мог притвориться что ты здесь Дин задался вопросом, как много из этого разговора удалось спасти автокоррекцией. Он сделал большой глоток из пивной бутылки, больше чтобы наверстать упущённое, чем что-либо ещё, хотя от этого он не станет больше чем немного пьяным. Хорошо, мы выпьем вместе. Если бы я был там, то положил бы руку тебе на плечи.   Мы на диване что ли   Я сижу в своей постели. Ты мог бы лежать, рядом со мной, это королевский размер. Матрас с эффектом памяти.   Хорошо что он тебя помнит У меня просто двуспальная Я хочу быть там Я хочу обнимать тебя Я хочу уткнуться лицом тебе в шею Я хочу знать как ты пахнешь Мне нужен твой запах Дин усмехнулся. Его ангел действительно был не в себе, но всё равно был очарователен. Я, наверное, пахну выпечкой.   Ты и выпечка Одна моя любимая вещь и другая моя любимая вещь Я знаю, что не должен, потому что ты пьян и не можешь принимать правильные решения прямо сейчас… но если бы ты действительно был здесь, ты бы позволил мне поцеловать тебя?   Да Один раз? Или можно несколько? Сколько хочешь Ты мог бы сделать гораздо больше Дин заёрзал на своём месте, закусив губу, прежде чем сделал ещё глоток. Его джинсы стали неудобно тесными, и он очень хотел выбраться из них. Я бы не стал. Только не в таком состоянии. Но я бы хотел этого.   Я могу сказать где я живу   Почему-то я думал, что ты живешь со своей семьей, в каком-нибудь большом особняке.   Нет у меня есть квартира Она маленькая, но моя Ты мог бы прийти я бы оставил дверь открытой Прошёл в комнату в конце коридора Я бы ждал в темноте Почувствовал как ты становишься рядом со мной Наклонился надо мной и я бы поцеловал тебя вслепую Мне не нужно знать как ты выглядишь мне просто нужно чувствовать тебя чувствовать твой запах и прижиматься к тебе   Ты убиваешь меня. Не умирай это не позволительно   Ха-ха, ладно. Не умираю. Дин глубоко вздохнул и снова начал печатать, не дожидаясь ответа. Слушай. Я не хочу, чтобы тебя смущал этот разговор, когда ты прочитаешь его завтра, хорошо? Мы все говорим вещи, о которых, вероятно, только думали бы, если бы были трезвыми. Просто знай, что независимо от того, что было сказано, ты имеешь полное право изменить своё мнение обо мне — о нас — обо всём этом. Я не собираюсь ждать чего-либо. Я знаю, ты всё ещё думаешь об этом. Я знаю, что ты можешь решить, что это не то, чего ты хочешь. Он почти напечатал, что не расстроится, если это окажется правдой, но тут же понял, что это ложь. Он будет расстроен, его сердце будет разбито, но это должно быть решение Кастиэля. Он будет уважать его, несмотря ни на что. Я очень хочу тебя Тоже. Я хочу тебя и нуждаюсь в тебе, очень сильно.   да Спать хочу   Ложись спать, милый. Я буду здесь утром.   Спокойной ночи Дин вздохнул, набрав соответствующее «Спокойной ночи», и отбросил телефон в сторону. Он понятия не имел, как Кастиэль умудрился сделать пьяные бредни такими чертовски сексуальными. Несмотря на всё его хвастовство по поводу джентльменской сдержанности, он не был полностью уверен, что смог бы устоять перед пьяным и податливым Кастиэлем, если бы действительно был там с ним. Как далеко он хочет зайти? Что за тело он прячет под одеждой? Дин застонал и засунул руку в карман брюк, создавая немного трения, чтобы снять напряжение. Он задавался вопросом: Кастиэль тоже трогает себя или просто вырубился. И то, и другое было одинаково вероятно. Нахуй. Дин расстегнул брюки, полез в трусы, взяв себя в руку, откинул голову назад и закрыл глаза. Он представил, как входит в комнату Кастиэля в полной темноте и ложится на его двуспальную кровать. Он наклоняется и целует его, сначала нежно, потом всё интенсивнее и грубее. Уговаривая его открыть рот, дразня языком и проникая внутрь. Каков он на вкус? Сегодня вечером он пил, и это заставило Дина задуматься, какой вид алкоголя он предпочитает. Он решил представить себе жжение от виски своей любимой марки, чуть сладковатого, чуть тёплого. Он бы провёл пальцами по тёмным, спутанным волосам. Будет ли он шокирован, если Дин немного потянет за них? Или ему это понравится и он будет стонать? Наверное, всего понемногу. Затем он бы заставил Кастиэля прикоснуться к нему в ответ, исследовать то, что он никогда не мог сделать раньше. Его руки будут робкими и неуверенными, но он быстро научится, руководствуясь благосклонными звуками Дина и шепотом заверений, говорящих ему делать то, что он любит сам. Ему было трудно перевести дыхание, когда он ласкал себя быстрее, его позвоночник напрягся, когда он кончил, представляя, что это были руки Кастиэля, а не его собственные. Он долго лежал, ожидая, пока успокоится сердце, а потом нашёл какие-то салфетки в прикроватной тумбочке, чтобы вытереться ими. Если это было то, что он чувствовал, просто думая о том, что бы он делал с Кастиэлем… реальная картина могла бы быть очень хорошей. Вот так дела.

***

На следующее утро, когда Дин проснулся, его не ждало нового сообщения от Кастиэля, которое он ожидал. Тема: Прошлая ночь Дорогой АТ, Как ты себя чувствуешь? Твой, Пирожник Прошёл час. Тема: Прошлая ночь Я взял больничный. Это заставило Дина улыбнуться. Кастиэль действительно должен был чувствовал себя паршиво, если он не мог справиться с форматом письма, который он так любил. Тема: Прошлая ночь Наверное, это хорошая идея. Напиши мне, когда тебе станет лучше, хорошо? На него снизошло вдохновение. Оставив «Piehole» под присмотром Сэма, Дин поспешил в продуктовый магазин, хватая карточку, которой было несколько десятков лет, заполненную выцветшим петляющим почерком их мамы. Два часа спустя у него была большая кастрюля, полная домашнего куриного супа. Было забавно вытаскивать старый валик для макарон, чего он давно не делал. Пар, поднимавшийся ему в лицо, пробудил смутные воспоминания, и он с ностальгией улыбнулся. Включив телефон, он написал Кастиэлю и совершил свой гамбит. Дин: Эй, морская свинка… На этой неделе моя аллергия усилилась, и у меня появилась идея попробовать мамин рецепт супа, который она готовила, когда мы болели в детстве. Там говорится, что это хорошо для всего, от похмелья до обычной простуды, так что у меня большие надежды. Но я сделал, типа, тонну этого. Интересно? Если хочешь, я могу занести его тебе домой. Если только ты не боишься, что я серийный убийца. Нажав отправить, он задержал дыхание и пошёл искать термос, решив быть оптимистом. К тому времени, как он нашёл один и ополоснул его, телефон зажужжал. Кастиэль: Это… на самом деле звучит здорово. Я сегодня неважно себя чувствую. Иллинойс-Авеню, 77. Нажмите на кнопку под номером 2A, и я вас впущу. Если вы серийный убийца, что ж, по крайней мере, моя голова перестанет болеть. Дину почти не потребовалось времени, чтобы доехать туда, или, по крайней мере, так ему показалось. Было сюрреалистично смотреть на коричневое кирпичное здание и знать, что именно здесь жил Кастиэль, здесь он отправлял эти сообщения прошлой ночью, и его жгло любопытство узнать, повлияло ли это на него так же, как повлияло на Дина. Однако он сомневался, что Кастиэль сегодня что-нибудь вспомнит. Посмотрев на ряд звонков, он нашёл 2А и отметил фамилию Ширли. Он поморщился, но у Кастиэля не было выбора в этом вопросе. Понадобилась целая минута на то, чтобы последовал ответный звонок и открылась входная дверь. Чем ближе он подходил к двери квартиры, тем сильнее и быстрее билось его сердце. Чувствуя себя подростком, идущим на первое свидание, он осторожно постучал, не желая издавать слишком много шума. Шарканье по другую сторону двери, звук поворачивающегося замка, и она открылась… Показался Кастиэль в бордовом халате, оголённым у шеи, с торчащими снизу фланелевыми штанами. Он прижимал к голове пакет с замороженным горохом, и только один глаз был виден, наполовину открытый, пока он затуманено смотрел на него. Бедняга выглядел так, будто у него всё болит. И Дин сразу же оказался в уникально затруднительном положении, почувствовав себя возбуждённым и защищающим одновременно. — Чувак… ты выглядишь ужасно, — сказал он, чтобы скрыть любую нежность на лице, которая могла бы выдать его. Возможно, он был чересчур осторожен, однако он сомневался, что Кастиэль смотрит на что-то слишком внимательно в данный момент. — Были допущены ошибки, у меня мать всех похмельев, — сказал Кастиэль, отступая назад, чтобы пропустить Дина внутрь. Его низкий голос был напряжён и прерывался в конце слов. — По крайней мере, мой нос не похож на нос Рудольфа. — Аллергия. Он кивнул и сделал жест рукой: — Я покажу вам кухню, — он споткнулся, когда обернулся, его равновесие явно было нарушено. — Нет, ты должен быть в постели, — сказал Дин, приобнимая Кастиэля за спину, чтобы направить его. — Я сам могу всё найти, где твоя спальня? Отсутствие аргументов говорило само за себя. Кастиэль указал в конец коридора. Это было очень похоже на то, как Дин это себе представлял, с гравюрами известных картин с изображением природы и фотографиями людей, которых он принял за братьев и сестёр. Спальня была маленькой и тёмной, с задёрнутыми занавесками, неубранной и мятой кроватью. Дин помог Кастиэлю снова лечь и подоткнул под него одеяло, прежде чем положить несколько подушек позади него. Откинувшись назад, Кастиэль тут же со вздохом закрыл глаза. Такое доверие было унизительно. Сначала Дин прошёл через коридор в ванную и порылся в аптечке в поисках обезболивающих, которые принёс Кастиэлю вместе с полным стаканом воды. — Возьми это и выпей, — сказал он. Затем он пришёл на кухню. Выбросив в мусорное ведро несколько бутылок из-под спиртного, он принялся искать миску и ложку. Суп был ещё горячим благодаря термосу. Он также заглянул в морозилку в поисках кубиков льда, которые потом положил в пластиковый пакет, а затем замотал его в чистую тряпку для мытья посуды. К тому времени, как он сделал всё это и вернулся в спальню, Кастиэль уже допил стакан воды и отдыхал, прикрыв глаза пакетом с замороженным горохом. Присев на край кровати, Дин забрал горох и заменил пакетом со льдом, положив его на голову Кастиэля, чтобы тот мог видеть, если захочет. — Кажется, этот яркий свет болезненный для тебя сейчас, — тихо сказал он. — Угу. — И громкий шум тоже. — Угу. — Должно быть, была какая-то вечеринка. — Не совсем. — Открой. — Хмм? — У меня суп. Открой. — Я могу сам, — он протянул руку за миской с супом, но Дин сдержал её. — Эй, эй, осторожнее, это не то, что ты можешь делать с закрытыми глазами, если не хочешь спать в кровати, полной куриного супа, — он нежно коснулся плеча Кастиэля. — Позволь мне помочь тебе. На секунду он подумал, что Кастиэль может возразить, что он взрослый мужчина и не позволит практически незнакомому человеку кормить его супом в постели, но потом он вздохнул: — Хорошо, — было ясно, что у него не было сил для борьбы. Сделав первый глоток, Кастиэль поник и с удовлетворённым стоном откинулся на подушки. — Такой нежный, — сказал он. — Мои комплименты шеф-повару. Дин улыбался и приложил ложку к губам Кастиэля. — Я рад, что тебе понравилось. Мне всегда становилось легче. Но я приготовил свою собственную лапшу для этой партии. Мама обычно добавляла пару пачек рамена, когда готовила его. — Я уверен, что этого было достаточно, но нет ничего лучше домашней лапши. — Во рту тает, я прав? Кастиэль начал хихикать, а потом застонал и схватился за голову. — Ладно, никакого смеха, понял, — сказал Дин. — Почему ты так добр ко мне? — У каждого должен быть друг, на которого можно положиться, когда плохо себя чувствуешь. — Но мы едва знаем друг друга. И ты не производишь на меня впечатление матери. — Правда… — Дин тихо посмеялся. — Особенно после моей маленькой вспышки гнева перед твоим отцом. Ты, должно быть, подумал, что я ужасен. — Не ужасен. Но и не так… нежен. Он не хотел бы делать это для кого-то другого, но он не мог сказать ему об этом. — Ну, это не то, что я делал для кого-то, кроме брата, и не с тех пор, как он был совсем маленьким. Но я чувствую, что у нас с тобой было что-то важное. Так что мы пропустили пару шагов в дружбе. Ничего особенного, — он сделал паузу. Дин знал, что АТ свяжется с ним позже, и они обсудят то, что произошло ночью, но он всё ещё чувствовал необходимость предложить: — Ты хочешь поговорить об этом? — О чём? — Ну, если что-то действительно интересное не произошло, то обычно это означает, что произошло что-то действительно плохое. — Я был расстроен, — вздохнул он. — Сейчас я чувствую себя глупо, но вчера вечером мне показалось, что это действительно хорошая идея — просто не думать какое-то время. — Если ты так сильно хотел забыть об этом, тогда, возможно, это было то, что тебе нужно, по крайней мере, на данный момент, — сказал Дин. — Нет, мне следовало быть умнее. Алкоголь не избавляет от проблем. — Они исчезают на какое-то время. — Ты просто перестаёшь заботиться о них на какое-то время. А когда они возвращаются, ты чувствуешь себя ужасно, — Кастиэль снова вздохнул. — Я никогда не делал этого. Раньше мне казалось, что я себя знаю. Я знал, что ждёт меня в будущем, и даже людей, которые будут в нём. Но теперь… Я ничего не знаю. — Что привело тебя к этому заключению? — Человек, с которым я должен был встретиться в ту ночь, когда мы встретились?.. — он нервно теребил край одеяла. — Хлебный парень. — Пирожник. Мы… мы разделили нечто особенное вчера ночью. Это заставило меня… хотеть чего-то, — даже с закрытыми глазами Дин мог понять, что Кастиэлю трудно было говорить об этом. Тусклый румянец заливал его щёки, и он не думал, что это из-за горячего супа. — То, чего я никогда в жизни не хотел. То, чему меня учили, что я не должен хотеть. Это так запутало меня внутри, что я просто ушёл и начал бродить. Не успел я опомниться, как оказался перед винным магазином. — Думаю, я могу догадаться, что случилось, основываясь на последствиях на твоей кухне. — Мне нужно с ним связаться. Но я даже не знаю, что сказать. Не думаю, что стоит извиняться, но это единственное, что приходит на ум, когда я пытаюсь вспомнить своё поведение, — он застонал. — Это было так неловко. К тому времени миска с супом опустела, и Дин поставил её на тумбочку. — Послушай, я понимаю, что ты смущён, но если ты можешь простить его за то, что он тебя продинамил, то он не должен поднимать из-за этого шума. Он поймёт твои причины, так же, как, я уверен, ты поймёшь его. Этот парень явно без ума от тебя. Так что, я бы не волновался. Он, скорее всего, тоже. Лёгкая улыбка скользнула по губам Кастиэля: — Я без ума от него. Вот на что это похоже. Безумие. — Наверное, это немного страшно. — Невероятно. — Это то, что удерживает тебя от того, чтобы убежать с ним в закат? Несмотря на дразнящий тон Дина, Кастиэль долго молчал. — Я никогда не испытывал такого к кому-либо, не говоря уже о другом мужчине, — сказал он, довольно серьёзно. — И моя семья… была бы против. А что, если ничего не получится? Я останусь совершенно один. Он тоже это знает, он хочет, чтобы я был очень, очень уверен, прежде чем я приму решение быть в серьёзных отношениях. Но как я могу быть уверен в ком-то, кого никогда не встречал? — Справедливое замечание, — сказал Дин. — Тогда вы должны встретиться. Это единственный способ узнать. Просто скажи ему, что хочешь медленных отношений, чтобы понять, что ты чувствуешь. Вообще-то, он мог бы это оценить. Возможно, ты тоже его первые настоящие отношения, — усмехаясь, он добавил, — Если только он не женат, конечно. — Не женат. — Нет? Ты спрашивал его «вы женаты»? — …нет. — Похоже, тебе нужно узнать ещё кое-какие личные подробности. Кастиэль ничего не ответил, только нахмурился. Телефон Дина зажужжал в кармане, и он проверил его, видя сообщение от Сэма: Тебе лучше вернуться сюда. Большой заказ. — Дерьмо, — сказал Дин, убирая телефон. — Мне нужно идти. Но я оставлю термос в холодильнике на случай, если ты не захочешь готовить ужин позже. — Эй, — Кастиэль нащупал его, ухватившись за рукав. Дин взял его руку, потому что не мог устоять, потому что хотел сделать гораздо больше. — Спасибо, Дин. Ты хороший друг. Дин прикусил губу и сжал руку Кастиэлю: — Нет проблем, приятель. Эй, если ты почувствуешь себя лучше в эти выходные, хочешь сходить на фермерский рынок? Я обещаю не бороться с тобой за продукты. Если только ты не думаешь, что это может быть весело. — Конечно, — он улыбнулся. — Напиши мне позже. — Так и сделаю. Почувствуй себя лучше. — Угу. Перед тем как покинуть квартиру, Дин положил в холодильник термос с супом и обнаружил там горы домашних чизкейков. С манго, без манго, с ананасом, с кровавыми апельсинами и, вероятно, с целым букетом шотландского перца «Шотландская шляпа». Он прислонился головой к холодильнику. — Его безумие отлично подходит моему безумию, — прошептал он, цитируя один из своих любимых фильмов.