Ножны для меча

      "Облако, - подумал Ван Ибо, проснувшись. - Я умер, попал на небо и лежу на мягком облаке. Сейчас открою глаза и увижу маму!"       Но глаза не открылись, как он ни пытался.       Стало страшно.       Невесомым перышком прошлись легкие чужие прикосновения. Лоб, шея, остановились на запястье.       "Если я не буду шевелиться, меня оставят в покое!" - он постарался расслабить лицо и пыхтеть не так громко. На мачехе это срабатывало.       - Я знаю, что ты проснулся. - Мелодичный голос заставил Ван Ибо вздрогнуть. - Открой глаза, мне нужно понять, насколько спал отёк.       "Такой голос бывает только у Небожителей", - подумал юноша колеблясь, вдруг от него всё же отстанут и дадут ещё понежиться... непонятно где.       - Я знаю что ты понимаешь меня. Сердце выдает тебя, - в спокойном голосе Небожителя появились нотки раздражения, - и ты плохо притворяешься.       Ван Ибо снова вздрогнул и широко зевнул, делая вид, что только-только проснулся. Ловким, годами отточенным движением, он освободил руку из чужого захвата, параллельно узнавая: вокруг не облако, а тончайшая шёлковая ткань, тело с трудом повинуется ему, глаза совершенно не открываются. А рука у Небожителя тёплая, земная, с кожей нежнее того шёлка.       Резким рывком юноша сел и попытался отодвинуться как можно дальше, но не рассчитал и врезался спиной в стену, чуть не завалившись на бок. Его вовремя подхватили, усадили поудобнее, положив что-то мягкое под спину.       - Я осмотрю тебя? - голос Небожителя снова был спокоен и ласков.       Едва пальцы коснулись щеки, Ван Ибо дёрнулся.       - Не двигайся! - в голосе зазвенела сталь.       "Легко сказать", - обиженно подумал Ибо, до конца не понимая, как реагировать на всё происходящее.       - Если не позволишь мне, то придёт Главный Евнух, а он церемониться не станет.       Ничего не видящий парень, чуть не скуля от боли, обречённо откинулся на подушки и ужасно хриплым голосом просипел:       - Где я?       - О, так ты можешь говорить! - в голосе послышалась улыбка, прохладные пальцы едва тронули веки.       Хотя прикосновение было лёгким, Ван Ибо зашипел. Опухшая натянутая кожа, казалось, взорвалась от боли.       - Кое-кто потерял кругленькую сумму, поставив на то, что тебя оставят без языка после тех высказываний на торгах, - голос продолжал как ни в чем не бывало. - Ты что, пытался сбить на себя цену?       Ван Ибо промолчал. Небожитель оказался довольно болтливым, но его слова не раздражали, а только отвлекали от боли, а плавный мелодичный тон успокаивал.       - Тебя ослепили пыльцой огненного цветка, - со знанием дела объяснил Небожитель, накладывая на воспаленные веки Ибо охлаждающую кашицу и фиксируя ее тканью. - Лекарство нейтрализует яд, но опухоль и лёгкий ожог продержатся ещё несколько дней. Придется походить с повязкой.       - Где я? - снова спросил Ван Ибо уже более твердо.       Небожитель молчал некоторое время, а потом все-таки ответил:       - Ты в гареме прославленного Правителя Золотого города.       - Где-где? - не поверил своим ушам парень. Сердце стучало так громко, что он подумал, что ослышался.       - Это - Золотой город. До Срединной империи - многие дни караванного хода через пустыню. А тебя, как и многих здесь, купили в гарем Баоцзюня.       - КОГО?! - Ван Ибо громко заржал, до него ещё не дошёл смысл всего сказанного. Он просто игнорировал информацию, которую не хотел понимать. - Баоцзюнь? "Заветная лошадь"? - от истеричного смеха всё тело тряслось, подушки съехали и Ван Ибо упал на кровать, даже не пытаясь снова подняться. Глаза под повязкой начало щипать.       - Ну-ну, тише... - ладонь успокаивающе погладила по спине. - Тебе нельзя плакать, от этого боль усилится. Скажи, как тебя зовут?       - Ван... Ибо... - задыхаясь и всхлипывая произнес парень.       - Какое красивое имя, - Небожитель снова улыбнулся голосом. - Я его запомню, потому что...       Но договорить ему не удалось. Раздался громкий стук открывающихся массивных дверей, а следом - шаркающие шаги грузного тела.       -Как он?       Ван Ибо узнал голос, тот самый, что говорил с ним в пустыне.       Шелест ткани и потеря теплого успокаивающего прикосновения подсказали, что Небожитель встал.       - Главный Евнух, приветствую! Он будет в порядке через три-четыре дня, если вовремя менять повязку.       - Харашьё, - ужасный акцент резанул Ван Ибо по ушам. - Займись этим, Гаспажа. - Человек хмыкнул. А затем, увеличив громкость, сказал: - Ти, мальчик, я тибе гаварю, ти слишишь?       Ибо фыркнул:       - Я ослеп, а не оглох.       - Не дьерзи! - взвизгнул человек. - Черьез пят дней ти станешь женой прославленного Баоцзюня.       - Чегооооо? - Ибо попытался встать, но рука Небожителя опустилась ему на плечо и легонько сжала, умоляя молчать.        - Да, женой номьер двьести тринацат. Гаспажа, научи его всему. Если нужна помощь, зави Цвьеток.       Той же шаркающей походкой человек, Главный Евнух, покинул помещение.       Ван Ибо тяжело дышал, раскрыв рот. Он бы много чего мог ответить на всю эту чушь, если бы... если бы его не остановил этот... Предатель! Эта...       - Эй, Госпожа, вы тут все охерели? - заорал Ван Ибо, крепко схватив всё ещё лежавшую на его плече руку. - Я на такое не подписывался! Что значит - жена? Что за херня?        - Молю тебя, потише, ты привлечёшь нежелательное внимание! - ладонь зажала ему рот. Ван Ибо вцепился во второе запястье, полностью обхватив его пальцами.       "Такой хрупкий! И правда Небожитель!" - в который раз подумал Ибо, непонятно почему успокаиваясь.       - У тебя совершенно отвратительные манеры, - в голосе послышалась укоризна. - Я всё расскажу тебе, - небрежным движением, тем самым что Ибо использовал не так давно, ладонь вывернулась и два пальца уверенно нажали на точку в основании шеи. - Я всё расскажу, но... завтра.       И Ван Ибо поплыл, засыпая.