Рождество № 2. Мой отец узнает об этом
Продолжение
Драко хоть и делал вид, что ему было не по душе торчать дома с родителями на праздники, но на самом деле это было куда приятнее, чем оставаться в Хогвартсе. Воспоминания сразу окунали его в детство, когда они каждый год праздновали Рождество втроем, еще не зная таких бед, как сейчас. Сегодня их было четверо, потому Малфой не спускал подозрительного взгляда с малознакомой коллеги отца, которая вела себя так, будто они все давние друзья. Кто она вообще такая и почему родители пригласили ее на семейный праздник? Про нее ли Драко читал в «Ежедневном Пророке»? Он точно помнит, что было несколько статей про министерскую работницу, которая резко получила повышение, потому ей стали приписывать роман с Уильямом Брауном, который заведовал Отделом регулирования магических популяций и контроля над ними. Колдографии он тогда особо не разглядывал, потому уверенным в своем предположении быть не мог, однако поверить в то, что эта вертихвостка, что ошивается вокруг его родителей, может лечь в постель ради карьеры, удавалось ему с легкостью. Наверняка это была идея матери — позвать ее в Мэнор, потому что у отца на лице можно было прочитать отвращение, хоть Люциус и пытался это скрыть. Драко все следил за женщиной, хотя резона не доверять друзьям родителей не было, но почему-то эта Мэриан не вызывала у него доверия. Она не была похожа на остальных гостей, когда-либо посещавших Малфой Мэнор — те были либо скрягами, либо сумасшедшими, она же была веселой и добродушной, что по какой-то причине раздражало Драко. Мэриан по собственной инициативе помогала Нарциссе в украшении дома, поддерживала беседу с Люциусом о выдающихся французских волшебниках и периодически пыталась обмолвиться словом с мальчиком, но получала лишь сухие ответы. После Драко надоело находиться в этом странном обществе, и он поднялся к себе в комнату, надеясь пролежать тут вплоть до ужина в тишине и без всяких вопросов вроде «Должно быть ужасно, что эта розовая жаба теперь преподает ЗОТИ?» или «Не волнуешься перед СОВ?»; ему просто хотелось отдохнуть от болтовни, что удалось, но лишь на час. Раздался стук костяшек по двери, и та со скрипом немного приоткрылась, хотя Драко не успел ответить, что можно войти. Облокотившись плечом о дверной проем, Мэриан стала изучающе оглядывать спальню парня: постеры с игроками в Квиддич над кроватью, стопки комиксов на тумбочке, альбом для рисования и стаканчик с карандашами на рабочем столе. — Вау! — с восторгом воскликнула женщина. — Так ты не такой сноб, а даже вполне обычный подросток. Как только папка позволяет тебе так осквернять комнату с таким старомодным интерьером? — Ничего я не оскверняю, — пробубнил Драко себе под нос, приподнимаясь на постели. — Вам чего? — Зашла проведать тебя, а то ты так ускакал быстро. Ты не из-за меня ушел? — Мэриан вопросительно посмотрела на парня, но тот не удосужился ответить. — Знаешь, я немного удивилась, когда только приехала сегодня. Вы выглядели обычной семьей там, в зале, не соответствовали своему газетному образу. А сейчас ещё и твоя комната. — Она размеренными шагами пересекла расстояние от двери до стола и принялась изучать предметы на нём. Глаза бегло просмотрели пергаменты с эссе по Истории Магии. Следующим предметом для изучения стал альбом с рисунками, из-за чего Драко напрягся, но Мэриан этого не заметила. Девушка открыла первый лист, на котором была изображена Гремучая ива. Ветки дерева тихо раскачивались на ветру, подгоняя листья куда-то вдаль. — Закройте альбом, — приказным тоном прошипел Драко, стараясь не выдать свое волнение. Мэриан не послушала, продолжая рассматривать рисунки мальчика, большинство из которых были выполнены углем. Каждый натюрморт, портрет или пейзаж кричал о романтичной натуре Малфоя-младшего, что только вызывало уважение у гостьи. Самые невзрачные углы поместья приобретали совершенно другой вид на бумаге; Мэриан могла представить, как Драко сидит на полу в одном из длинных коридоров дома и рисует его замысловатые барельефы, оттачивая технику. Она узнала и Люциуса на одном из рисунков. Взгляд был строгим, почти суровым, ухмылка вовсе не ухмылка, а больше брезгливая гримаса, даже с листа бумаги можно было будто бы услышать его «Позорище». Мэриан стало вдруг очень грустно, что Драко видит отца именно таким — осуждающим, презирающим, будто бы совсем не родным человеком. Возможно, во всем виноват подростковый максимализм, очень не хотелось верить, что Люциус был плохим отцом, если не чудовищным. Сегодня Мэриан видела, что Драко не в восторге от семейного досуга, но обычно дети в его возрасте так себя и ведут. Нарцисса ведь была очень милой, но Драко убежал в комнату и от нее. — Все, положите альбом обратно. Но Мэриан вновь ослушалась, протараторив: «Сейчас, сейчас». Она быстро пролистала оставшиеся страницы, мельком оглядывая рисунки. Взгляд ее зацепился за портрет девушки с пышными волосами, но она не успела разглядеть его получше, потому что хозяин альбома резко выхватил его у нее из рук. — Чудные рисунки, Драко. — Мэриан решила сделать вид, будто бы ничего не увидела, а Малфой подыграл ей, но девушка заметила реакцию и поняла гораздо больше, чем нужно было. Портрет Гермионы Грейнджер явно был нарисован по памяти, вряд ли девочка сама позировала перед «заклятым врагом», как она любила его называть, да и Драко не стал бы рисовать «поганую грязнокровку». Теперь стало ясно, почему парень так отчаянно не хотел, чтобы кто-то увидел его зарисовки, пусть они и были хорошими. А ведь Драко совсем не похож на стеснительного мальчика, который бы стал скрывать свой талант. — Знаешь, я тоже рисую, в основном пейзажи, но портреты тоже иногда случаются, я даже… — Мне не интересно, уж простите. Могу я вас попросить выйти из моей комнаты? — Драко как мог пытался сохранить уважительный тон и невозмутимое лицо, но он чувствовал себя опозоренным, из-за чего хотел побыстрее избавиться от гостьи. — Думается мне, что в компании моих родителей вам будет интереснее, мисс… — Аболитис, — подхватила девушка, когда увидела, что мальчик замешкался. — Но можно просто Мэриан. — Хорошо, Мэриан, выйди из моей комнаты. Драко взмахнул палочкой, отворяя дверь, и вежливо улыбнулся, намекая на то, что разговор окончен, но Мэриан явно не сдавалась. Она махнула рукой, и дверь вновь закрылась с громким стуком. — Послушай, я понимаю, что мое общество тебе неприятно, но потерпеть светскую беседу можно. Нам с тобой еще целый вечер сидеть за столом при твоих родителях, потому давай хотя бы сыграем дружбу, договорились? — Волшебник лишь закатил глаза и вернулся в постель, вновь принявшись за изучение журнала. — Драко, ты ведешь себя по-свински. Твои родители не учили тебя тому, что нужно проявлять уважение к старшим? — Женщина присела на край кровати и положила руку на ногу мальчика. — Я же наоборот стараюсь наладить контакт, а ты выгоняешь меня. Думаешь, я о тебе хорошего мнения? Нет. Ты гаденыш, который изводит половину школы, но я пытаюсь найти в тебе что-то хорошее. Вот, к примеру, твои рисунки… — Да что ты заладила про чертовы рисунки! — крикнул Драко и дернул ногой, скидывая с нее руку Мэриан. — И не смей оскорблять меня в собственном доме, потаскуха. Последнее слово он выпалил слишком эмоционально, выплюнул его в ее удивленное лицо, чем только выдал свою уязвленность. Драко не любил, когда окружающим становилось известно о его чувствах. Он даже от родителей скрывал свои похождения, в данном случае, конечно, все было еще хуже, а о похождениях и речи не шло — мальчик только лишь проявлял нездоровый интерес к прежде нелюбимой гриффиндорке. А теперь какая-то министерская проститутка влезла в его личное пространство — пространство его семьи! — и что-то смеет говорить о рисунке. Вернее, рисунках. Она ведь могла и правда не заметить или не понять, кто там нарисован. Драко оставалось только грубить и делать вид, будто ничего не было, но в душе его одолевал дикий страх и стыд. — Потаскуха? — Брови Мэриан поднялись вверх, а затем встретились у переносицы. — Потаскуха, значит? Засранец, ты попал. Еще одно грязное слово вылетит из твоего поганого рта, и мамочка с папочкой мигом будут осведомлены о твоих каракулях. — Заткнись, мерзкая полукровка, — прошипел Малфой, но тут же понял, что сделал это зря. Мэриан никогда не отличалась приличным поведением, в школе она хоть и была прилежной ученицей, но вот с характером и его проявлением были проблемы. Пылкая натура всегда бойко реагировала на стрессоры, быстрее было использовать руки, чем язык, так и сейчас волшебница пустила их в ход. Она мёртвой хваткой вцепилась в ухо мальчика, потянув его к себе. Драко тут же начал жалобно скулить, но брыкаться не стал. Он послушно двигался за ухом, подчиняясь женщине. — Очень наивно верить глупым статейкам Скитер, тем более тебе, Драко. Ты прочитал только то, что я потаскуха, но пропустил абзац, где сказано, что я занимаю должность начальницы подразделения стирателей памяти, а так же являюсь управляющей фонда защиты вымирающих магических существ, учредителем которого является твой отец? Очень зря. — Она выпустила покрасневшее ухо мальчишки, и тот тут же начал его тереть. — Увидимся на ужине. Надеюсь, что хоть там ты вспомнишь о манерах. Мэриан поднялась с постели Драко и прошла к выходу, последний раз оглядывая комнату, но тут за спиной раздался надрывистый голос мальчика: — Мой отец узнает об этом! — Он указал на раскрасневшееся ухо, явно драматизируя. — О, еще как узнает. «Посмотрим, кто расскажет ему первым», — пронеслось в голове у Мэриан. — Что происходит? — раздался из коридора манерный и сладкий голос Люциуса. Его приход был как раз вовремя, будто он специально дефилировал по Мэнору, поджидая нужный момент. Мэриан дернулась от неожиданности, но, увидев кто именно пришел, тут же выдохнула и засмеялась, прикрывая рот ладонью. — Да так, болтаем с вашим сыном, Люциус. Смышленый малый, весь в отца. — Она повернулась к мужчине и похлопала его по груди. — Что ж, если нужна будет помощь с эссе о свойствах амортенции, то зови, я буду внизу играть с твоими родителями в шахматы на раздевание. — Она лукаво улыбнулась слизеринцу, а затем на секунду устремила взгляд к альбому. — Все, Мэриан, на выход, — поторопил Люциус подругу, подтолкнув ее за талию, что не осталось не замеченным Драко.***
Чайковский
Начало ужина явно не задалось. Атмосфера была напряжённой, в большинстве своём из-за напористого взгляда Драко в сторону блондинки в белом свитере. Сначала Мэриан отнеслась к этому с юмором, но после и сама напряглась. Она пришла к выводу, что после застолья нужно будет поговорить с Драко и дать ему понять, что она не будет рассказывать его родителям о рисунке Гермионы Грейнджер в альбоме, вот только Малфой-младший бы вряд ли ей поверил. В любом случае, портить себе настроение переживаниями мальчишки Мэриан не собиралась, потому она быстро переключилась на Люциуса и Нарциссу, которые были к ней расположены куда лучше. Она активно поддерживала беседу, смеялась, когда смеялись они, и пыталась подключить к разговору Драко, но тот на ее вопросы давал односложные ответы и никогда ничего не спрашивал сам. Юный Малфой раскрепостился ближе к середине банкета, где присутствовали различные деликатесы, хотя предпочтение все равно отдавалось запеченному гусю. Он позволил себе пару шуток в адрес Поттера, и по лицу Люциуса можно было понять, как он устал от этой темы. Но отец есть отец — он всегда поддержит сына в оскорблении заклятого врага. Нарцисса же так обойтись не могла, но и открыто выражать свое недовольство она не стала — лишь слабая наигранная улыбка отразилась на ее лице, когда Драко в очередной раз обвинил легендарного гриффиндорца в заговоре со школьным директором. А вот Мэриан с трудом себя пересилила, чтобы не начать спорить, но вовремя себя остановила. Она не считала нужным нарушать семейную идиллию, потому лишь бросила косой взгляд в сторону Люциуса, и тот понимающе вздохнул. Когда очередь дошла до подарков, то Мэриан сорвалась раньше всех, желая первой подарить свои презенты. Она подозвала к себе пакеты, что простояли под окном с самого момента, как она поставила их туда утром, и начала процесс. — Начнём с тебя, Нарцисса. — Девушка протянула плотный белый пакет, перетянутый сверху синей лентой. — Открывай! — Радостно воскликнула Мэриан. Миссис Малфой аккуратно вытащила из пакета роскошную полупрозрачную мантию, что блестела на свету, будто бы была усыпана маленькими бриллиантами. — Это бренд моей мамы. «Бритис», может, ты слышала. Одежда качественная, и… — Я обожаю её одежду! — выпалила Нарцисса, накидывая на себя новую мантию. — По правде говоря, я очень надеялась, что ты подаришь что-то из её магазина. Это же просто восторг! Передай своей маме, что у нее золотые руки. О, Люциус, посмотри на эту вышивку. — Женщина развернулась к мужу, чтобы похвастаться. — Потрогай, какая она приятная. — Цисси, я прекрасно вижу, не обязательно тыкать мне этим в лицо. — Люциус опустил руку жены и тихонько, почти по-старчески, посмеялся. — А мне подарок полагается? Мэриан наигранно задумалась, но тут же в руки мужчины опустилась маленькая деревянная коробочка с гравировкой, которая гласила: «Мистеру Малфою от полукровки из отдела стирателей». Люциус закатил глаза, когда прочел эту надпись, и принялся распаковывать подарок. Это оказался небольшой бутылек, размером примерно с большой палец. Содержимое его красиво переливалось и мерцало в солнечном цвете. Малфой удивленно уставился на девушку, требуя объяснений. — Это зелье «Что если», — начала она. — Выпиваешь его перед сном и ночью видишь жизнь, которая могла бы быть, если бы ты сделал другой выбор. Нужно только сказать: «Что если…», а дальше уже по собственному сценарию. Пользы от этого зелья никакой, но зато прикольно. — Мэриан взяла у Люциуса пузырек и сама стала разглядывать его. — Да, прикольно. Мне как-то друзья подарили такой на седьмом курсе, а я его разбила во время пьянки. — Реакция Малфоев на этот комментарий была странной, особенно красноречивым был взгляд Драко, Мэриан тут же поняла, что в этом обществе о пьянках лучше не говорить, потому она сразу же решила перейти к следующему подарку, возвращая зелье Люциусу. — Так, а для Драко… Для Драко-о, — протянула волшебница, копаясь в своем мешке Санты. Наконец, она победно вытянула продолговатую коробку и подала ее мальчику. Сохраняя недовольное лицо, Драко снял крышку и уставился на то, что лежало среди декоративного бумажного наполнителя. Он аккуратно взял этот предмет двумя пальцами и недоуменно взглянул на него. — Это перо, — сказал он очевидную вещь. — Зачем оно мне? — Нет-нет-нет, это не просто перо. Написанное им видит только тот человек, который писал. Заметки секретные делать можно и прочее в таком духе. Тоже прикольная вещица. — Я смотрю, у тебя все прикольное, — ехидно подметил Драко. — Работаешь ты тоже на приколе? После этих слов раздался глухой удар. Мальчик негромко вскрикнул и тут же отдернул руку из-под отцовской трости. Лицо Люциуса было почти свирепым, но он все же старался сохранить самообладание. Драко попытался извиниться, но отец ему не позволил сказать и слова одним своим взглядом. Мэриан вздрогнула, и вроде бы уже хотела что-то сказать, чтобы остановить физическое наказание, но Нарцисса ее отдернула и одними губами произнесла «Пойдем». Женщина взяла подругу под локоть, и они обе тихонько вышли из зала в коридор, закрыв за собой двери. Миссис Малфой поднесла палец к губам и грустно опустила голову, прислушиваясь к тому, что происходит в комнате. Мэриан тоже прижалась ухом к двери, чтобы понять, почему им пришлось выйти. Видимо, такое случается уже не первый раз, если Нарцисса знает, что в такой ситуации лучше оставить отца и сына наедине. До девушек стала доходить ругань Люциуса. У Мэриан самой все съежилось внутри от его воплей. — Драко, не смей так с ней говорить! Я слышал, что ты назвал ее потаскухой, я был в коридоре. — Вновь послышался удар. Вероятно, Люциус ударил рукой по столу. — Ты знаешь, почему она здесь? О, ты не знаешь? Так вот Мэриан та, кто будет спасать твою задницу, если со мной и твоей матерью что-то случится. Так что на твоем месте я бы проявил уважение. Она не будет с тобой нянчиться, и уж поверь, что ударить она может больнее меня. На ее месте я бы развернулся и ушел, но она все еще здесь, вот только боюсь, что долго твое свинское поведение она терпеть не будет. Далее пошли тихие извинения мальчика, но их Нарцисса и Мэриан разобрать не могли. В любом случае, Люциус снова перебил сына, продолжая его отчитывать. — Непреложный обет она не давала, потому наша сделка легко может сорваться, мальчик мой. Следи за языком, задницу ей лизать не надо, но уважать придется. Ты знаешь наше положение. Будь добр, веди себя по-человечески. Словом «потаскуха» вообще нельзя пользоваться в приличном обществе, я разве тебя не учил манерам? Я спрашиваю: разве я тебя не учил манерам? Мэриан было неловко, что из-за нее Люциус стал отчитывать Драко, хоть она и понимала, что тот сделал все правильно. Мальчик и правда распустил язык, а ведь это не первый случай. До Мэриан он бросался грязными словечками и во многих студентов Хогвартса, включая «Грязнокровку Грейнджер», в которую теперь был, по всей видимости, влюблен. Оставалось только представлять, что бы Люциус сделал с сыном, если бы узнал о его чувствах, раз он так вспылил из-за банальных оскорблений. Конечно, Мэриан было неприятно слушать подобное в свой адрес, да она и сама уже разобралась с Драко, но, как оказалось, ее рука на него не действует. Быть может, на мальчика мог повлиять только отец. Когда все стихло, женщины так же тихонько вошли обратно, как и вышли до этого. Люциус бросил в их сторону уже вновь наигранный веселый взгляд и улыбнулся, игнорируя случившееся, что, вероятно, было правильным решением. Драко же не был так весел. Он был унижен, да еще и при гостье! От позора он склонил голову и стал разминать покалеченные пальцы. Мэриан внимательно проследила за его движениями, отметив, что на кисти у него остались две глубокие отметины от змеиных зубов на трости Люциуса. Заметив это, Драко отдернул руки и сложил их на груди. — Драко, — мягко проговорил Люциус и слегка кивнул. — Прости меня, Мэриан, я не должен был так говорить. — Мальчик вопросительно взглянул на отца, но одобрения не получил. — Как я могу загладить свою вину? — Ничего страшного, милый мой. — Теплая ладонь волшебницы опустилась на щеку Драко. — И прости за ухо. Ох, бог ты мой! — вскрикнула Мэриан, когда увидела красное ухо мальчика. Она вновь оттянула его, чтобы получше рассмотреть степень поражения, чем вызвала новые всхлипы Драко. — Нарцисса, у вас есть паста от ушибов или что-то в этом роде? Через мгновение появился домовик с целой аптечкой, чтобы восстановить ухо и руку Драко, как бы он и его отец не противились. Люциус считал, что следы от наказания лечить нельзя, чтобы они какое-то время напоминали о содеянном. Женская половина же с ним не согласилась, потому ушибы быстро исчезли с кожи мальчика.***
Время шло к ночи, Малфои и гостья успели обсудить множество разных насущных тем, начиная ситуацией в Министерстве и заканчивая обстановкой в Хогвартсе, где к власти пришла Долорес Амбридж. После они вновь принялись за подарки: Драко от родителей получил масляные краски, а Мэриан — какие-то замороченные наручные часы, ради приличия она сыграла радость, но на самом деле в восторг от подарка не пришла. Нарцисса от Люциуса получила очередные бриллианты, он же от жены получил какой-то французский парфюм. Вероятно, один только Драко радовался подарку. Ну а после пришло время малфоевской традиции — Рождественский танец. Обычно танцевали только родители, или случалось, что Драко тоже приглашал мать на танец, но в этот раз получилось удачнее. Люциус заколдовал музыкальные инструменты, и в гостиной зазвучал вальс его любимого Чайковского, которого все, кроме Люциуса, считали маглом. Супруги вышли на танцпол, оставив Драко и Мэриан за столом, но мальчишка, знатно получивший от отца, понял чего хотят от него родители, потому пригласил на танец гостью, а та, немного посмеявшись, согласилась. — Твои родители — просто прелесть, — шепнула на ухо парню Мэриан, а сама устремила взгляд на танцующих рядом с ними. Девушка не знала, в какой раз она уже наблюдала грациозный танец Малфоев. Но каждый раз она была под впечатлением. Они двигались так плавно, так естественно, будто парили в воздухе. Люциус и Нарцисса переставали замечать окружающих, так они были поглощены друг другом. Мужчина не мог оторвать глаз от красавицы-жены, даже не смотрел в другую сторону. Холодные серые глаза не просто растаяли, как это было в случае танца под «Битлз» с Мэриан, — они полыхали, горели огнем, сияли, мерцали, искрили. Можно подобрать бесчисленное множество слов, чтобы описать взгляд Люциуса Малфоя, устремленный к Нарциссе, и все они даже в малой степени не отразят действительность. Это было «Я люблю тебя» без слов. И, к сожалению, Мэриан увидела это. В этот момент внутри у нее все разбилось. Она вдруг почувствовала вину, обиду и лёгкую боль. Он любил ее. Люциус любил Нарциссу. А глупая Мэриан думала, что не безразлична ему. До чего же смешно. У Люциуса была прекрасная семья, надеяться было не на что. Но если он так любил свою жену, если дорожил ею, то почему спал с Мэриан? Почему проводил с ней вечера? Почему Мэриан была здесь? Она ведь явно была лишней — не было родственников Малфоев или близких друзей. Неужели, ее и правда просто хотели купить? Пожиратель Смерти всего-навсего нуждался в защите. Скользкий гад хотел просто вылезти сухим из воды? Но Мэриан пока не хотела делать выводы. Да, она была разбита, но бежать прямо сейчас не могла. Драко заметил ее встревоженный вид и немного отдалился, спрашивая, что стряслось. — Вино в голову ударило, — улыбнулась волшебница. — Я очень устала, неделя была бешенной. Вы не обидитесь, если я пойду прилягу? — обратилась она уже к Люциусу с Нарциссой, которым пришлось прервать свой танец. — Что ты, конечно, ступай, — сказала миссис Малфой со всей возможной заботой в голосе. — Тебя проводить? Та же комната, где ты оставалась в прошлый раз. — Нет-нет, развлекайтесь, я помню. Спокойной ночи. Девушка еще раз улыбнулась, но прежде чем покинуть зал, обменялась печальным взглядом с Люциусом, который, кажется, все понял.***
Я тебе нравлюсь?
Мэриан пролежала в спальне порядка трех часов. За это время она успела немного поплакать, затем подремать, а проснувшись, она снова принялась лить слезы. Дело было даже не в том, что ее чувства были не взаимны, с таким она могла бы справиться. Мэриан чувствовала себя использованной. Она вновь просчитала все в голове и пришла к нескольким вариантам. Первый — Люциус запутался в своих чувствах. Мэриан не исключала, что возможно чувствовать что-то сразу к двум женщинам, потому надеялась, что Малфой просто не может выбрать. Второй вариант — Люциус просто завел интрижку с молоденькой девушкой, потому что жена его не удовлетворяла. В это верить не хотелось, потому что Мэриан считала его порядочным человеком. Ну и последнее — к ней подлизывались. Самый гадкий вариант. Она не хотела быть использованной. Нужно было все узнать, чтобы сделать правильный вывод. И Люциус будто бы подгадал с нужным моментом. Мужчина воспользовался секретным проходом между своим кабинетом и спальней Мэриан и, отодвинув шкаф, вошел в комнату. Девушка тут же приободрилась, постаралась не выдать свое беспокойство, что почти получилось. — Не спишь? — Пока нет. А вы что, тоже уже легли? — Она кивнула головой на бордовый халат, в который был укутан Люциус. — Нарцисса уснула моментально, потому я воспользовался случаем, чтобы подарить тебе подарок. От меня. — Все это время волшебник прятал за спиной бархатную коробку. Он торжественно распахнул ее перед носом Мэриан, открывая вид на огромное бриллиантовое колье, весом, наверное, в килограмм. — Давай, примерь. Глаза Мэриан округлились, когда она увидела размеры украшения. Она в жизни не видела ничего подобного. Такое стоило целое состояние! Да одно такое колье наверняка стоило дороже всего ее коттеджа вместе с мебелью. — Я не возьму это. — Она замахала руками и закачала головой. — Это слишком дорого, нет. Мать моя Ровена! — Любопытство пересилило, и Мэриан принялась разглядывать драгоценные камни, аккуратно поглаживая их. — Нет-нет, я такое не надену. Если я где-то появлюсь в этом колье, то меня на месте прикончат, чтобы украсть его. Да и к тому же, — размышляла она, — мне даже надеть его некуда. Я кроме Министерства никуда не хожу. — Да? А если я тебя куда-нибудь приглашу, то ты наденешь бусы своей бабки или что? — Не неси ерунду, ты не можешь меня никуда пригласить, нам нельзя появляться вместе. И вот опять. Мэриан снова показалось, что Люциус что-то да чувствует к ней. Не мог он вести себя так непринужденно, если бы врал. Да и к тому же, разве до потери памяти не было так же? Разве не было теплых воспоминаний. В них она видела, что чувства взаимны. Это было очевидно. Ведь так? Люциус отложил коробку на тумбочку, специально не закрыв ее, чтобы подруга подумала еще. Он уселся на кровать и стал топать ногой, чтобы разрушить тишину. Он все ждал, когда Мэриан подойдет к нему, ляжет в постель или просто скажет что-то, но ничего не происходило. Тогда Люциус оглянулся и увидел, что она смотрела будто бы сквозь него и думала о чем-то. Глаза ее были пустыми, нет, опустошенными. — Что случилось? — встревожился он. Мэриан подняла взгляд на мужчину и будто бы собралась что-то сказать, но не смогла подобрать слов. Тогда она села рядом с Люциусом, чтобы быть ближе, чтобы видеть его реакцию. — Я старалась не думать об этом, — начала она спустя несколько секунд. — Знаешь, я до последнего надеялась, что у вас с Нарциссой не все гладко. По крайней мере, ваш разлад в семье бы все объяснил, да и я бы не чувствовала себя виноватой. А потом я увидела вас вместе и подумала, что если уж вы не любите друг друга, то хотя бы уважаете. Во многих чистокровных семьях ведь скорее не любовь, а привязанность. Люди просто привыкают друг к другу. Я видела, как вы смотрите друг на друга на публике. Просто шоу, думала я. Но сегодня, Люциус… Вы не играли сегодня. — Тяжелый взгляд Мэриан пронзил Люциуса. — Но вот в чем суть: я видела, как ты менялся. Ты ведь раньше терпеть меня не мог, я чувствовала твое презрение. Ты даже спокойно находиться в моем доме не мог. Но потом ведь все стало иначе, разве нет? Ты стал по-другому со мной разговаривать, по-другому на меня смотреть. Я уже не знаю, во что верить, Люциус. Я ведь тебе нравлюсь, так? Я не говорю о любви или влюбленности, симпатии будет достаточно, чтобы я поняла, что… — Девушка не закончила фразу, передавая слово собеседнику. Выслушав эту речь, Люциус мягко улыбнулся и коснулся щеки Мэриан. Он аккуратно поглаживал кожу девушки большим пальцем, отчего та тоже непроизвольно улыбнулась. — Но ты мне не нравишься. — Предательские слова прозвучали так сладко, что холод пробежал по коже. — В тебе столько грязи, столько грубости. Мэриан, ты самая невоспитанная, нахальная и надоедливая девушка из тех, с кем мне доводилось общаться. Порой ты невыносима. Теперь улыбка Люциуса не казалась такой нежной. Вновь проснулся искуситель, который сладкими речами заманивал жертву в свои сети. Мэриан поняла, что оказалась на крючке. Внутри у нее все сжалось. Люциус Малфой убрал руку от лица девушки и посмотрел куда-то в сторону, закусив тонкую губу, будто обдумывал что-то. — Но в то же время твое безобразное поведение, а по-другому я назвать это не могу, действует на меня каким-то странным образом. — Эти слова уже прозвучали обычным тоном Люциуса, так, как он разговаривал, когда шутил над Мэриан. И взгляд его перестал быть таким пугающим. — Меня словно магнитом к тебе тянет. Для влюбленности пока слабовато, да и симпатизировать тебе не за что, ты же дурная. Но ведь в этом и вся прелесть! Я знаю множество идеальных и скучных девушек, но ни одна из них даже мизинца твоего не стоит. — Мужчина взял Мэриан за руку и поцеловал ее пальцы. — А что до Нарциссы… Да, я люблю ее и врать тебе не буду. Она моя жена, мать моего ребенка. Я любил ее тогда, люблю и сейчас. Для меня тоже это все странно, и ты даже не представляешь, как сильно я виню себя за… Мне не нравится врать Нарциссе, я никогда этого не делал раньше. — Ты придурок, Люциус! — прорычала Мэриан и уткнулась лицом в ладони. Послышались всхлипы, и сперва мужчина подумал, что та заплакала, но после он понял, что подруга его бьется в истерике от смеха. — О, ну ты и придурок! Знаешь, как я испугалась! Гад ты такой, розыгрыши у тебя плохие. Я ведь подумала, что вы с Нарциссой устроили это все, чтобы я вас от тюрьмы спасла. Ну и подонок! — Э, нет-нет-нет, дорогая моя, смехом ты тут не отделаешься. Я теперь жду признания от тебя. — Какое еще к черту признание? Ты ни в чем не признался. Тянет его ко мне! Да ко мне всех тянет. — Видимо, этот ответ Люциуса не устроил, потому Мэриан пришлось поддаться провокации. — Ладно, да, скрывать не буду. Меня тоже к вам тянет, хоть вы и заносчивая задница, мистер Малфой. Чуть не забыла! — вдруг воскликнула девушка. — Акцио, «леопольдово яблоко». Помнишь, я свистнула у тебя эту штуковину для пыток? Возвращаю, потому что не знаю, как ей пользоваться. Она достала из мешочка круглый металлический шар и протянула его другу, но тот отказался брать предмет. Вместо этого Люциус поднес волшебную палочку и произнес: — Акус. — Шар трансфигурировался в восьмиконечную звезду, немного увеличившись в размере. — А потом просто говоришь «Акус Максима», и оттуда вылезут длинные иглы. Только не забудь, что сначала этот шарик нужно засунуть кому-нибудь в рот. Фините, — вновь произнес заклинание Люциус, возвращая предмету изначальный вид.***
Что если
Люциус вернулся в спальню, где мирно сопела его жена, развалившись поперек кровати. Он аккуратно подвинул Нарциссу и сам прилег рядом, накрываясь одеялом. Женщина, услышав шорох, проснулась, но тут же снова провалилась в сон, а потом нахмурилась от короткого поцелуя мужа. — Сладких снов, Цисси. Он последний раз взглянул на жену, а затем взял с тумбочки пузырек, на бирке которого было написано «Что если…», и залпом его осушил. — Что если бы моей женой была Мэриан? — шепотом произнес Люциус, надеясь, что жена под боком ничего не услышала. Он сразу знал, что спросит, когда выпьет зелье. Дело было даже не в любопытстве, просто так можно было найти ответы на многие вопросы. Да и к тому же, это зелье — просто развлечение, чтобы лучше увидеть свои собственные представления. Некоторым это помогает понять, что они сделали правильный выбор, для некоторых же это наоборот приносит разочарования. Люциус не стал думать о том, что его ожидает во сне, а просто отдался чарам зелья. Он уснул быстро, будто после снотворного. Разум его был ясным, словно он находился в сознании. Моргнув, он переместился из спальни в Мэноре в какую-то чужую светлую комнату, такую же просторную, но менее помпезную. Услышав шум воды за окном, он махнул палочкой, чтобы раздвинуть шторы. Дом стоял на побережье океана, что в данный момент неистово бушевал. На улице был ужасный шторм, но это зрелище завораживало. Мужчина загляделся, что даже не заметил, как в комнату вошла худощавая девушка лет тридцати с растрепанными волосами, в растянутой кашемировой кофте и в каких-то смешных шароварах. Она совсем не отличалась от Мэриан в реальности — такая же улыбчивая и энергичная, вот только… На руках у нее был младенец, который никак не переставал плакать. Волшебница пыталась успокоить ребенка, но выходило плохо. — Ну ты и соня! — воскликнула девушка. — Долго что-то ты сегодня спишь. Ладно, раз проснулся, возьми ее, пожалуйста, я хочу душ принять. — Мэриан аккуратно передала только что проснувшемуся Люциусу ребенка, и тот тут же стал убаюкивать кричащую девочку. — Она все утро плачет, боится грозы. Ладно, я быстро, только не усни снова. Новоиспеченная мать убежала за дверь, оставив отца с дочкой на руках. Картинка поменялась. Люциус оказался в уютной детской, стены которой были увешаны семейными колдографиями. Мужчина сидел в кресле напротив кровати, усыпанной плюшевыми игрушками и куклами. Дочь его лежала, укутавшись в одеяло, и слушала сказку на ночь, только была она от нее, мягко говоря не в восторге. — Сладких снов, Лин, — сказал Люциус, когда закончил рассказ, и поцеловал девочку в светлую макушку. — Хорошо выспись, потому что завтра день будет насыщенным. Теперь он оказался в кухне. Люциус ходил из угла в угол размеренными шагами и пыхтел, однако его шестилетнюю дочку такое представление не пугало. Девочка отважно ждала своего приговора, сидя на стуле. — Я очень разочарован, Мэрилин, — как можно строже сказал отец. — Этот торт был предназначен твоей бабушке на день рождения, а что сделала ты? Нет, я понимаю, если бы ты его съела, но ты ведь кинула его в лицо Николя Роберу. Его родители в бешенстве, а нам с мамой пришлось говорить, что ты сделала это случайно. — Но ведь он заслужил! — Я не спорю, милая, но твоя бабушка осталась без торта. Можно было проучить этого мальчишку как-нибудь иначе. Вон, спросила бы совет у мамы, она-то в этом профессионал. — Люциус искоса посмотрел на Мэриан, что сидела на барном стуле и непринужденно пила чай. Она изменилась. Возраст тут не при чем. Жизнь рядом с Люциусом, бывшим аристократом, давала о себе знать. Конечно, Мэриан все еще оставалась собой, насколько это позволяла семейная жизнь. Неосознанно она стала перенимать манеру поведения мужа, стала более статной и серьезной. А Люциус, после свадьбы с полукровкой, что означало выход Малфоев из списка «Священных двадцати восьми», стал свободнее. В нем, разумеется, остался прежний снобизм, но свои взгляды он пересмотрел. Они сравнялись. Новая сцена сопровождалась уже не такой теплой атмосферой. Прошло еще 9 лет. Семья Малфоев покинула дом на французском побережье, переехав обратно в Англию. Теперь они поселились в помпезном коттедже в пригороде Лондона, хотя Люциус и предлагал занять пустующий Мэнор. Они постарели. Мэриан уже было 45, Люциусу — 56. Миссис Малфой была красивой женщиной. Она одевалась в дорогую одежду, придерживалась классического стиля, но все же оставалась немного экстравагантной. Волосы уже не торчали во все стороны, как было по молодости, теперь ее каре лежало аккуратными волнами, она стала носить шляпки и береты. Но она также продолжала пользоваться красной помадой, что теперь выглядело не дерзко, а элегантно. Мистеру Малфою возраст тоже был к лицу. Многочисленные морщины его совсем не портили, а легкая седина в теперь коротких платиновых волосах была не так заметна. Он стал все чаще носить очки, перестав стесняться их. К нему вновь вернулась стать, он снова стал ходить с тростью. Люциус и Мэриан вечно вызывали интерес у прессы, особенно после возвращения в Англию после войны, которую они пересидели во Франции. После падения Волдеморта, Люциус Малфой мог спокойно жить, не переживая за свою семью. Он был счастлив, что его дочь выросла вдали от всего этого кошмара. Отучившись пять лет в Шармбатоне, девочка перевелась в Хогвартс, чему была не очень рада. Летом она ежедневно закатывала родителям истерики, требуя вернуться во Францию. — Люциус, она неуправляема! — жаловалась Мэриан Малфой своему мужу, закуривая сигарету. — Либо ты поговоришь с ней, либо это сделаю я, но тогда это плохо кончится. — А что ты хотела? Она вся в тебя. Вспомни, ты была точно такой же, и разговоры на тебя не действовали. — Я уже начала понимать это, когда она кинула торт в лицо тому соседскому мальчишке. — Женщина посмеялась, вспоминая детство дочери. — Лин в этом возрасте еще хуже меня. Хотя она не курит траву с однокурсниками, как это делала я. По крайней мере, очень надеюсь, что она этого не делает. — Ты потому с хаффлпаффцами дружила, что у них был доступ к теплицам? — съязвил волшебник. — Нет, Александр же был на Хаффлпаффе, а их привилегии уже были вторичным делом. Люциус поднял брови и глубоко вздохнул, а Мэриан лишь посмеялась. Им было хорошо вместе.***
Доброе утро
Утром Люциус долго отходил ото сна. Он был под сильным впечатлением. Если бы он сделал выбор в пользу Мэриан, то жизнь его сложилась бы иначе. Нарцисса бы стала для него чужим человеком, а чистота крови была бы не так важна. Родилась бы чудная дочь — вылитая Мэриан, но Драко бы не существовало. Обретая одно, теряешь другое. Если бы Люциус выбирал сейчас, зная все исходы, то… Он смотрел на Мэриан, которая завтракала с ним в столовой, пока Нарцисса спала. Она была непривычно молодой и простой. Забравшись на стул с ногами, она ела тосты и читала «Пророк», не обращая внимания на странный взгляд друга. Тот хотел было что-то сказать, но к завтраку спустился Драко. Его видеть было тоже непривычно, зная, что в другой реальности его не существует, а есть только Мэрилин Малфой. — Доброе утро, — поздоровался мальчик, усаживаясь за стол. — С Рождеством, Драко! — Мэриан оторвалась от чтения, чтобы поздравить его. Но не успел младший Малфой ответить свое сухое «И тебя», как Люциус начал тираду: — Драко, разве в пижаме спускаются к завтраку? Особенно в присутствии гостей? Нет. Бегом поднимись в свою комнату и переоденься. И причешись! — Да, отец, — только оставалось ответить парню. Мэриан молча наблюдала за этой короткой сценой, но когда Драко ушел, то не смогла промолчать, как сделала это прошлым вечером. — Тебя не смущает, что он называет тебя «отец», а не «папа»? — издалека начала она, пристально смотря на Люциуса. — Нет, почему меня это должно смущать? — Да ты запугал бедного мальчишку! Какого черта ты его вчера шарахнул тростью, Люциус? А если бы ты ему пальцы сломал? — Не бойся, я так уже часто делал, пальцы всегда оставались целыми, — ответил мужчина повседневным тоном. — Дурной что ли! Он же твой сын, как ты можешь с ним так поступать? Нельзя применять насилие к детям. Нет, не надо ничего говорить про меня, я его только за ухо дернула, и не так сильно, как ты ударил его по пальцам. — Опередила вопрос Мэриан. — Ты отец, Люциус. Папа. Мальчик равняется на тебя, ты подаешь ему пример. Покажи ему свою любовь. Ты родитель, а не воспитатель. Мэриан подалась вперед и положила свою руку на руку Люциуса, заглядывая ему в глаза. Она не требовала ответной реакции, ей просто нужно было выразить свое мнение. Хоть Драко и повел себя по-свински, ей было жалко его. Люциус может быть заботливым, она это знала, потому хотела направить его на правильный путь. — И еще одно… — тихо продолжила она. — Я долго думала после нашего вчерашнего разговора и пришла к выводу, что нам нужно… Что нужно взять перерыв друг от друга. Нет, не так. — У Мэриан будто застрял ком в горле, ей было трудно говорить об этом, но она сделала выбор. — Нам нужно все закончить. Я отказалась провести Рождество с Сириусом, чтобы отметить его с вами, и я очень рада этому, если честно. Я увидела вас с новой стороны, с хорошей стороны. Но я не хочу все портить, Люциус. Мне не нравится быть любовницей, я чувствую вину перед Нарциссой. А с Сириусом мы могли бы стать семьей. Когда все это кончится, конечно. Гарри бы жил с нами. Все было бы обычно, никаких причуд. В вашей семье все прекрасно, и я постараюсь сделать так, чтобы она такой и оставалась. Я не отказываюсь от сделки, можешь рассчитывать на мою помощь. Но Люциус, ты же все понимаешь. Разумеется, он понимал. И понял он это еще раньше, просто не хотел заканчивать все так. Ему оставалось только согласиться. — Спасибо, Мэриан, — улыбнулся Люциус. «Спасибо, Мэриан, что не даешь моей семье развалиться. Спасибо, что спасаешь мою семью. Спасибо за то, что была рядом. Спасибо за то, что изменила меня. Спасибо за Лин, которая никогда не родится. Спасибо за то, что ты останешься. Ты никуда не уйдешь, ты будешь рядом. Ты полюбишь меня, я полюблю тебя. Опять. Мы не убежим от этого. Я зажат между тобой и Нарциссой. Ты зажата между мной и Сириусом. Ты вернешь нам память. Мы узнаем, что сказано в Пророчестве. Ты будешь петь песни «Битлз» и плохо говорить по-французски. Будешь кормить меня жюльеном и поить своим вкусным чаем. Мы будем танцевать в твоем коттедже. Мы будем заниматься сексом, будем трахаться. Ты будешь легонько бить меня по плечу за мои неуместные шутки. Ты ведь никуда не уйдешь. Спасибо, Мэриан…»