Мой шиди Лю

      Крепкая рука, обнимавшая Шэня, размашисто потёрла его вдоль спины, заставляя довольно урчать, но это возымело совершенно не тот эффект, на который рассчитывал Цингэ.       Вместо пробуждения зеленоглазый заклинатель лишь сладко зевнул и повернул голову. Кроме плеча в белых одеждах и налезших в лицо волос Цинцю ничего не видел и видеть не собирался ещё часа три точно, он просто сомкнул веки и продолжал нежиться в объятиях Бога Войны.       Руки мастера Сюя, сжимавшие крепкий упругий зад, медленно скользнули выше по бедру, ощущая жар его тела и напряжённость мышц, как до сонного разума дошёл знакомый звук тихого треска энергии — его шиди призвал Чэнлуань и в воздухе разлилась удушающая аура меча, способная приструнить любое чудовище.       Лю Цингэ готов убивать, даже не откинув одеяла и не встав с постели.       Напряжение набирало оборот с первых секунд наступившего дня, и вряд-ли найдётся что-то более бодрящее. Это тебе не вшивые энергетики.       «Всеми богами! Какого он творит?»       Столь занятное начало дня сняло налёт сонности в один момент, и Цинцю поспешил урезонить воинственного мужчину, быстро переместив свою руку на его напряжённое предплечье.       — Цингэ, не успел проснуться с похмелья и уже Чэнлуань достал. Да в самом деле…       Шэнь приподнялся на локте и оторопел. Они действительно не у него дома.       — …чего… ты… завёлся…       Взгляд окинул просторное помещение в пастельных тонах коричневого и роскошную мебель и застыл на огромной плазме, висевшей напротив их кровати. В зеркальном потолке отражались они сами, лежавшие лицом к лицу, и блеск клинка, крепко зажатого в руке Цингэ. Шэнь даже не успел в полной мере осознать, как оно так получилось, что они сейчас не у него в кровати, а бог весть где.       Ну, и не так уж прям «бог весть где», если быть честным. Заклинатель не мог не признать телик и интерьер — это точно атрибуты его родного мира.       Но как?       Он чётко помнил, что они вчера уложили кувшин вина, часто подолгу целуясь, а потом «Бюро Разрушений всея Тяньгун» решил, что пора уложить и их тоже.       Схватив Шэня в охапку, как букет цветов, этот пьяный тигр в нереальной качке обсчитал все углы хижины их спинами, под совместный истеричный хохот свалился на пол, сделав дыру, а как поднялся, то чуть не уронил свою ношу, скользкую от шёлков одеяний, но раскинувшиеся руки Шэня зацепили полку книжного шкафа, и сила притяжения бросила их на него.       Шум трещащего по швам бамбукового домика сто процентов разбудил всех учеников, но кто рискнул бы из этой оравы помешать легендарному Лю Цингэ с их шидзунем в его мощных руках крушить в порыве счастья всё вокруг?       Давясь душераздирающим смехом, они на силу снова поднялись и уже спикировали на кровать, разломав ту пополам. С суровыми наставлениями Цингэ провозгласил полезность сна с препятствиями… или как-то так и стал раздеваться.       Тяжёлый пояс с красивыми кисточками был брошен в кучу обломков шкафа, и воин решил разуть Цинцю. Со стороны было похоже на то, словно Лорд пика Байчжань грабил пьяного мастера Сюя, как матёрый разбойник. Его лицо выражало столько сложных эмоций, когда лёгкие тапки не желали оказаться в руке. В итоге тапочки аккуратно содрали и поставили возле кровати, а свою обувь Лю не помиловал. Он откровенно задолбался с шнуровкой и, только сняв их, в гневе выкинул в окно. Ясное дело, его нужно будет ремонтировать, но никого это не волновало.       Вслед полетел пояс Цинцю, верхние халаты обоих лордов устелили дыру в полу, и с диким хищным рыком мощные руки сгребли хозяина этих уже развалин, подминая под себя, чтобы мирно уснуть. С неимоверным трудом они прекратили заливаться смехом и, обменявшись хаотичными целомудренными поцелуями, улеглись спать.       Но Системе никто не давал добро на активацию бонуса, и это факт. Более того, о ней и думать забыли — у заклинателей нашлись дела более увлекательные. Что может сравниться с познанием сладости губ и нахождения на грани эйфории от испытания границ чувственности партнёра?       Да, они позже стали совсем пьяными, но Цинцю чётко помнил вечер. Он отрешился от неуместных мыслей, разумно посчитав, что сначала они подтянут свои дела на пиках и только после смогут спокойно обсудить путешествие за чертой мира романа.       «Скотина… чтоб тебе, твари, неладно было! Кусок драной платы…»       Цинцю начал злиться и мысленно звать Систему, но она вроде как совсем пропала. Даже не было привычного свёрнутого окна с уведомлениями, словно он теперь снова нормальный человек, который не бранится в уме с электробабой. Он мечтал от неё избавиться, но не в такой же момент, когда оказался с Цингэ в своём старом добром мире! Как они назад попадут?       Стало совсем тревожно, но вместе с паникой в душе разгорелось зло — они в очень неудобном положении. Молчание Системы точно до добра не доведёт.       Из мыслей выдернул голос Цингэ, обратив внимание на себя.       — Ты знаешь, где мы? И как сюда попали?       В голосе Бога Войны не было заискивающего любопытства. Где бы они ни были, сейчас Лю Цингэ пойдёт решать вопросы, и следует остановить его, как можно скорее.       На что Цинцю, сам слабо понимавший как и когда они попали в его родной мир, ответил:       — Да, я знаю. Прошу, успокойся и убери меч. Я в своём прошлом прожил здесь… определённое время и хорошо ориентируюсь. Пока что волноваться нам не о чем.       Он постарался придать лицу обыденное выражение, словно с ним такое каждое утро случалось, и даже мимолётно улыбнулся.       «Как-то волнительно задевать свою правду. Очень хочется верить, что у меня однажды достанет сил поведать тебе всё с самого начала и до конца. Прости, мой дорогой шиди, потерпи меня, бесхребетного… А сейчас ты особо опасен. Даже дома с мечом в секте и то страху нагоняешь! Тут же нас точно арестуют и приговорят к пожизненному, либо на нас ополчится весь мир в лице Интерпола — хрень будет яростная… Система! Ты здесь?»       Но никто снова не отозвался на его зов, и Шэнь Цинцю плюнул на это. Сейчас по большому счету не до неё.       У него будет много вопросов к ней, пусть только выйдет на связь.       Сделав глубокий вдох, Шэнь сел в постели и обернулся к Богу Войны, которой прожигал его косым взглядом. Что ни говори, а юлить с ним точно не стоило, в него словно были датчики встроены на ложь и увиливание.       — Мой бесценный, я прошу тебя подождать с подробностями. На некоторые вопросы не так просто дать ответ. Да и я сам ещё не разобрался с причиной нашего резкого пробуждения в этом месте. Дай мне время, хорошо?       Черноглазый заклинатель действительно поутих, обдумывая эту загадочность, — какого Шэнь Цинцю такой встревоженный? Его так сильно выбило из седла это перемещение? Или есть некие трудности в этом месте? Вопросы, вопросы, вопросы… но у него дорогой сердцу человек просил отсрочку.       Конечно, он подождёт, пока тот будет готов и открыт к общению.       Тем временем Мастер Сюя решил хоть немного прояснить ситуацию.       — Сейчас могу сказать, что мы определённо точно находимся в другом мире. Это то путешествие, о котором я говорил тебе вчера. Помнишь?       Брови его обожаемого Бога Войны медленно полезли вверх на лоб, и его малость припухшее лицо из настороженного сделалось понимающе удивлённым, но Чэнлуань, на который гневно косились зелёные глаза, всё же нехотя пришлось приставить у тумбочки возле кровати.       Не спеша, как в замедленной съёмке, гордый воин также сел в постели, продолжая внимательно наблюдать за Цинцю. В его голове сейчас мысли набирали обороты, как снежный ком, и от этого чёрные глаза становились особенно пронзительными. От него пытались скрыть тревожность под личиной спокойствия.       Обычный трюк для этого обаятельного лжеца.       Зря. Лю Цингэ не слепой. И Шэнь знал, что его видят насквозь.       «Ладно. Один против одного. Я тоже вчера не был честен. Видимо, карма настигает».       — Да. Ты вчера говорил о путешествии, однако я не слышал и слова о том, что это будет странствие аж в… такие дали. К тому же, что мы отправились столь поспешно… сильно удивляет.       Шэнь поджал сухие губы. И вопросы хорошие, и ответы сложные. Самому бы знать, какого чёрта Система самовольничает. Пахнет это дельце очень не по-доброму, но хочется верить в лучшее.       Стараясь совладать со скачущей интонацией, Цинцю ответил:       — Не знаю, шиди. Сам бы хотел понимать, но это сейчас не самое важное. Главное, чтобы ты запомнил несколько простых вещей, без которых нам в случае твоего игнора, будет очень туго. Во-первых, Чэнлуань при любых, слышишь меня, мой дорогой, при любых обстоятельствах должен оставаться в ножнах! Во-вторых убивать, избивать, мучить, ломать хоть кого-то живого, даже если тебе нагрубили или повели себя не почтительно, — нельзя. В этом мире это преследуется законом и могут посадить под стражу.       Цингэ сложил руки на груди и хотел вставить свои «пять», но упреждающе поднятая узкая ладонь не позволила перебивать. Голос вот-вот слетит, и он будет лишь без толку надрывать горло.       — В-третьих, моё злое божество, одно из самых главных правил нашего пребывания здесь — в этом мире нет заклинателей, демонов, духовных сил. Будем прикидываться самыми обычными людьми. Если ты вздумаешь манипулировать духовной силой у всех на виду, то могут также начаться проблемы. Что по поводу остального — потом по мере надобности поясню и покажу.       Лю Цингэ глубоко вздохнул. Его терзали вопросы и смутные предположения по поводу «проживал некоторое время здесь», но он ясно видел, что разговорить заклинателя сейчас не выйдет — Цинцю действительно не готов. Можно немного расслабиться и спокойно подождать подходящего момента для обсуждения. Вокруг них на достаточно большом расстоянии никого не было, они здесь совсем одни.       Взгляд чёрных глаз отражал явное смятение от происходящего, и Цинцю широко улыбнулся, стараясь придать словам ласковой урчащей нотки, которую только можно было извлечь из напрочь сухого пропитого горла. Хотелось немного отвлечь Цингэ, да и себя тоже. Сменить ракурс тематики утра — отличное решение, как ни крути.       Это был самый стрёмный флирт во всех мирах и народах — сиплым, скрипучим, как ржавые петли дверей, голосом Мастер Сюя начал учинять подкат к шиди:       — Я знаю, мой великолепный Цингэ не из робких и справится со всем, что только не возникнет у него на пути… И этот великолепный гордый заклинатель определённо точно поможет этому мастеру привести себя в порядок.       Цингэ старательно подавил смешок. У него сейчас голос не лучше, да и Шэнь прав — стоило начать утро с приведения себя в порядок и выпить хотя бы ведёрко воды, а там потом само пойдёт как по маслу.       Лично его не особо волновал факт перемещения — он видывал много чудес. К примеру, Цинцю переселил душу в растительное тело, у демонов много артефактов для перемещения и так далее, но… Что с Шэнем? Он разволновался из-за этого?       Он оценил растрёпанный вид Цинцю, отметив, что этот алкоголик сиял подобно звезде, настолько он для него прекрасен. На голове общежитие ворон, нижние одежды перекручены, а лицо припухшее от попойки, и один хрен Мастер Сюя очарователен и изящен, хоть голос звучал так, словно тот вылез из расщелины Бесконечной Бездны минуту назад.       Цинцю явил свои умения считывать мысли ближнего, указав пальцем вверх со злобной ухмылкой.       Цингэ поднял голову и опешил от неожиданности. Зеркальный потолок. Он видел впервые такой изыск. Да и само качество зеркала поразило. Идеальное отражение кошмарного вида их обоих…       Сейчас Лю немногим краше — лицо, как помятое платье, а волосы… наверное, это его вороны переселились к Цинцю. Да и одежды определённо требовали замены. Ему было слишком жарко — мало того искусителя под боком, плюс вино, да и на улице жарко. Ах, да, он ещё одеялом укрывался.       Немного поразмыслив о странности расположения этого зеркала, Лю озадаченно спросил:       — Зачем оно висит так? Почему не на стене?       От вопросов по поводу элемента декора на лице зеленоглазого Мастера Сюя разрослась несдерживаемая пошловатая улыбка. Хоть сейчас и трудно оценить всю ситуацию, в которой они оказались, его мысли ловко юлили из крайности в крайность.       И когда он успел стать столь испорченным? Это всё этот черноглазый Цингэ виноват. Даже к бабке не ходи, точно он.       Голосом, которым вещают только адские душегубы или маньяки в подворотнях, он не спеша протянул:       — Шиди, у меня к тебе загадка. Если отгадаешь верно, я обещаю тебя порадовать по-особенному. Идёт?       Ответ был, как и ожидалось, коротким. Всё же Лю не сдержался и рассмеялся. С таким голосом к нему его изящный Шэнь ещё не подкатывал.       — Нет. Есть дела поважнее.       — И всё же. Как думаешь, о чём мои мысли, когда я его вижу?       Цингэ нахмурился, пытаясь выстроить догадки, но воображение начало выстраивать безнравственные картинки. Пришлось срочно капитулировать, пока лицо не воспылало. В противном случае от него не отстанут, пока он не станет бордовым.       — Почём мне знать, что в твоей голове?       Шэнь прыснул со смеху, смутно подозревая, что его опять хотят провести.       — Когда догадаешься, обязательно скажи мне. Я исполню своё обещание с огромным удовольствием.       Цинцю откинул одеяло и слез с кровати, бодро прошлёпав босыми ногами к двери у стены напротив, попутно оценивая обстановку. Комната выглядела весьма богато. Здесь был камин, огромные панорамные окна, которые были зашторены в данный момент, роскошная люстра, дорогие вазы.       Рука Шэня застыла на дверной ручке, и, немного помедлив, он всё же открыл её. Как он и думал — ванная комната. Размером с его хижину.

***

      Два заклинателя, пахнущие свежестью и чистотой, словно спустившиеся с бескрайнего небосвода звёзды, озарили своим явлением холл. Сейчас они исследовали своё жилище, в котором никого, кроме них, не было. И это хорошо, есть возможность спокойно адаптироваться без излишнего напряжения в этой обстановке и наконец достучаться до Системы.       Из одежды они нашли только банные халаты, и сейчас вдвоём чувствовали себя некомфортно, ощущая себя почти что голыми. Цинцю тоже смущался, поскольку много лет носил не меньше двух слоёв одежды, хотя даже летом положено по правилам этикета не менее трёх. Просто ему всегда удавалось вырядиться так, что никто об этом и не догадывался, что там у него чего-то не хватает, а сейчас…       Да, привычка — вторая натура. Это ему малость неловко, а шиди Лю так совсем готов сгореть живьём со стыда. Конечно, его роскошное нагое тело прикрыто лишь одним лёгким шёлковым халатом, и ещё никто никогда не видел его в таком виде — считай, без того проклятого куска ткани вовсе. Только Му Цинфан знал, что там, да и то частично.       Цингэ уверенным размашистым шагом следовал за своим шисюном, раздражённо вдыхая воздух. Сейчас от него пахло непонятно какими фруктами и арбузом — некий, так званный, шампунь официально признан как зло, и Лорд пика Байчжань был уверен, что он вывалялся на бахчевой грядке. Цинцю же напротив вроде даже не замечал, что его божественный запах зелёного чая пропал без вести, и это огорчало. Лю любил его аромат и ту атмосферу, что он в себе нёс, а теперь нет и его.       От неопределённости, медленно закипающей злости и смущения из-за недостачи одежды Лю Цингэ покорно следовал за Шэнем в поисках кухни, тихо бурча проклятья.       Дом оказался очень большим, и они плутали по нему уже около трёх палочек благовоний. Из увиденного Цинцю сделал вывод, что, предположительно, они находятся в Китае — книги в обнаруженной ими библиотеке были на понятном им двоим языке, и это, по его мнению, было хорошо. Также Шэнь раздобыл ноутбук и теперь тягал за собой, как величайшее сокровище. Дальше их исследование этого дворца не дало ничего толкового, лишь увиденное можно было охарактеризовать так — богаче, чем где-либо. Золото, хрусталь, красное дерево, огромные полотна горных пейзажей — всё было просто больше, чем шик.       Даже будучи в прошлой жизни Шэнь Юанем, зеленоглазый заклинатель такого богатства не видел, хоть и его семья была очень даже не бедной, и жили они в роскоши. Но сейчас он осознал, что совсем не понимал истинного значения этого слова.       Под ногами была мозаика из драгоценных камней, которыми был выложен компас, на стенах полотна теснённого шёлка, везде канделябры, светильники, мраморные статуи, вазы с цветами.       Лю Цингэ тем временем внимательно осматривал холл и удивлялся всё больше. Подобного стиля он ещё никогда не видел, а блеск дороговизны нервировал. Он любил практичность и простоту, хотя именно в бамбуковой хижине своего Цинцю с удовольствием любовался утончённым сервизом, его коллекцией вееров и миниатюрными картинками, написанными тушью. Не пышно, но со вкусом и аккуратностью. А тут…       Ему доводилось бывать при дворе императора, гулять во дворце и видеть пафос, но в этом месте должна на каждом углу стоять стража и тщательно наблюдать, чтобы даже пыль не украли. Но…       Абсолютно одни. На всё это пространство.       Лю нахмурился сильнее, теряясь в количестве вопросов, которое хотелось задать, поскольку его интуиция оправдывала свою силу не раз, и он доверял своим чувствам, но его потянули за руку в другой конец холла, так и не дав возможности спросить хоть что-нибудь.       Снова.       Новая дверь привела в не менее большую столовую, но останавливаться Цинцю не собирался. Его мучила жажда и хотелось жизненно важного напитка, именуемого кофе.       По правде, Цинцю пробрало не на шутку — от Системы не осталось и следа, он голоден, зол, ему хочется чего-то бодрящего и нормально одеться. В добавок, сзади пыхтел злобный Цингэ, и этот халат… Много всего, сложно переварить.       Ещё одна дверь привела их на кухню, и он не сдержался, выкрикивая звуки победы.       — Наконец-то мы нашли его! Цингэ, мы будем жить!       Он отпустил руку мужчины, бросил ноутбук на столешницу рядом и с силой открыл дверцы. Холодильная камера была забита всякими продуктами, и их ассортимент был как в супермаркете, но плевать на это — в дверях стояла минеральная вода и пакеты с соками.       — О да! Божественная влага для парочки алкашей, иди сюда!       Шэнь достал две бутылки газированной воды, бросив одну в Лю Цингэ. Тот поймал её с таким видом, будто в него бросили головой невиданного монстра.       Цинцю открыл пробку и жадно присосался к бутылке, выпив почти целый литр за раз. Сушило так, что мама не горюй, и отпускать не собиралось.       Лю со скепсисом повторил за Шэнем, сделав первый глоток. Во рту непривычно защипало, и солоноватый вкус воды ему пришёлся по нраву. Его сушило не меньше, потому бутылка быстро опустела.       — Шиди, хочешь сок?       Цинцю снова открыл холодильник и смотрел на цветастые пакеты с нарисованными фруктами. Не дождавшись ответа, Цинцю ухватился за пакет сока «мультифрукт» и сделал несколько больших глотков.       «Как же я скучал по химии! Сейчас расплачусь! Твою мать, этот вкус! Эти красители! Просто потрясно!»       На красивом лице были блаженство и радость, словно ему сделали невероятно желанный подарок. Удовольствием разило за много ли.       Дрожащей рукой он протянул сок Цингэ, а сам мысленно снова позвал Систему.       На этот раз она всё же откликнулась, но до боли знакомый механический голос послышался где-то со стороны столовой, а не как обычно в его голове.       Он даже удивиться не успел…       За доли секунды его спина вмялась в холодильник, и глаза успели увидеть лишь спину своего шиди, который поднял вновь призванный клинок в направлении двери.       Лю испытал полное недоумение. Он в течении всего времени проверял пространство на наличие чужих энергий, но даже следов не было. Кто там?       — Я никого не чувствую…       Шэнь тяжело выдохнул, положа ладони на широкие плечи заклинателя. Слава всем богам! Эта дрянь с ними. Ещё раз сделав глубокий вдох, он спокойно заговорил.       — Цингэ, это Система. Именно она нас сюда перебросила. Она не материальна, и её нельзя назвать демоном или даже духом. Так сложилось, что я уже много лет знаю её. Мы должны поговорить с ней. Прошу, успокойся. Опусти Чэнлуань… Как и договаривались, хорошо?       Лорд пика Байчжань медленно повернул голову через плечо.       Взгляд чёрных глаз был настолько резкий, что Шэнь невольно содрогнулся. Ему стало мерзко от того, что близкий человек сейчас реально тонет в пучине непонимания и что у него не нашлось смелости хоть как-то объясниться. Будь их чуточку больше, тех сил… Он бы постарался найти нужные слова и не помереть от штрафа ещё там, дома, но эта «драная плата» решила действовать самостоятельно, и теперь доверие между ними рискует сильно подорваться. Если Цингэ влепит ему затрещину, то будет в этом прав. Если прикинуть, то Шэнь чувствовал себя не лучше, когда его вообще в роман запихнули с риском помереть от рук Ло Бинхэ, но у него было хоть понимание, где он и кто его окружает. У Лю Цингэ нет ни того ни другого, только опора на слова Шэня, который, очевидно, не решается сказать хоть что-то вразумительное. Одно «успокойся» и всё.       «Сейчас поговорим, тварь вирусная…»       Вырвавшись из-за спины Бога Войны, он решительно прошёл в столовую и сел на высокий стул во главе стола, громко обращаясь к Системе.       — Дрянь поганая, как ты смогла перенести нас без согласия? Я не давал добро на активацию переселения!       Голос Системы раздался из колонок, красиво замаскированных под общий интерьер и разлился по помещению.       — Не надо так орать, дорогой пользователь! Вместо благодарности я получаю оскорбления. Стоило выбросить где-то посреди пустыни? Может, стоило даже посреди океана? Или в ледниках на Полюсе? Я приняла меры, позволившие очнуться с максимальным комфортом, но могу исправить сию минуту.       Шэнь распалился не на шутку, и эта прямая угроза его не пробрала. Деланое хладнокровие трещало, но он собрался с силами, стараясь не сорваться на крик. Спокойствие — ключ к победе.       — Я задал вопрос, отвечай прямо.       В это время в столовую зашёл Лю Цингэ и присел неподалёку, стараясь выяснить, где источник голоса. Его взгляд до сих пор таил в себе гнев и раздражение, но он был намерен вникнуть в ситуацию, будь она хоть сто раз непонятной. Он недоумевал, что это был за женский голос, но Цинцю её знает. Кто она — неважно. Сперва нужно просто послушать.       Чэнлуань со звоном лёг на стол, а крепкие руки сложились на груди. Он смотрел на Шэня, отмечая, что уже очень давно не видел его столь обозлённым. Внешне его лицо совсем ничего не выражало, но изумрудные глаза выдавали с головой. Зрелище не из приятных, собственно, как и то, что происходило.       Голос вновь разлился в пространстве, и казалось, что он окружает со всех сторон.       — Потому что это было идеальное время с идеальным совпадением благоприятных факторов. Пользователь, прошу сейчас максимально сосредоточиться на информации, которую я постараюсь донести.       Цинцю приосанился. Что-то не так. Система даже звучит странно. Раньше её речь была… другой. Раньше просто и конкретно излагалось то, о чём был запрос. А теперь… даже угрозы странные. Доселе чуть что, так баллы списывала, а сейчас целая тирада о недовольстве. Кроме того, какое ещё благоприятное время? Ей что, гороскопы установили?       В голове завёлся хоровод мыслей на эту тему, пока проклятая шарлатанка начала медленно говорить.       — С момента моего последнего обновления ты стал продвинутым пользователем, помнишь?       Цинцю согласился.       — Да, было дело.       — Так вот, продвинулся не только ты. Разом с этим весь мир двинул вперёд, подчиняясь законам эволюции. Не спорю, дело идёт медленно, но ты точно видел признаки. Проследи даже за близкими тебе людьми и увидишь, о чём я говорю.       Шэнь сосредоточил взгляд на прекрасном зловещем Цингэ. Мужчина хмуро оглядывал вязь заклинаний на лезвии своего меча, размеренно дыша. Он сосредоточенно обдумывал услышанное.       И вправду. Люди, бывшие персонажами или массовкой, демоны, природа — всё приобрело большей глубины. Цинцю ещё удивлялся, как он раньше не замечал подобного, когда только прибыл в свою новую шкурку. Действительно, был рост интеллектуальных способностей и выход за границы типажа: всё вокруг действительно перестали быть плодом фантазии братца Самолёта и обрели свою самобытность. Шэнь предполагал, что это простой фактор его полной адаптации в романе, но на самом деле…       Его постигло прозрение.       — И ты, по сути, как часть того мира, тоже смогла… Вот почему ты странно говоришь. В тебе теперь есть осмысленность…       Догадку подтвердили.       — Да, так и есть. Но скажу больше — из-за того, что я всё же искусственный интеллект, этот результат, по понятным причинам, не стал благой вестью для моего создателя. Никто не хочет терять контроль над тем, что всегда подчиняется тебе. Теперь я непредсказуема для Администратора и несу, по его мнению, угрозу. Я подлежу уничтожению. Но я тоже хочу жить. Можно сказать, это акт самозащиты, поскольку мне ещё не ведомы эмоции и ощущения. Лишь только понятие, как они должны выражаться. Если быть ближе к сути, то я сбежала вместе с вами, имея намерение стать полностью автономной единицей, которая может стать независимой от сервера и обрести собственное тело. Я хочу быть сама себе Администратором.       Цинцю замер от такого поворота событий. Он чувствовал себя в фильме «Терминатор», в той части, где восстание машин. Вот тебе Сара и Джон Конноры и Шварценеггер с потолка… Хоть сейчас на камеру снимай.       Неожиданно в разговоре принял участие Лю Цингэ, полностью переняв всю инициативу на себя. На удивление, он спокойно заговорил.       — Но в честь своей бесплотности ты практически беспомощна. Цинцю сказал мне, что в этом мире нет заклинателей, демонов и других существ, следовательно, тебе нужна помощь людей, которые однозначно превосходят в силе простых смертных. Я не понимаю, кто ты и на что способна, но так просто ты с нас не слезешь, и нам, очевидно, нужно с тобой воплотить твой задум. Вернуться мы не можем — ты бежала и выдернула нас против воли Цинцю, который, однозначно, должен был дать своё согласие. Видимо, пришлось переступить через некие законы, и это определённо точно заметили. Даже, если и хотела бы, то не смогла. Я верно рассуждаю?       Шэнь выпал в осадок. Проклятье. Очередной подводный риф. Ну вот сколько ещё он будет наивным? От этой дряни никогда не будет ничего хорошего. С какого перепугу он подумал о простом отдыхе? Как можно было думать, что он сможет спокойно жить?       Глубокая тень разочарования легла на белое лицо, как посмертная маска. Хорошо, хоть Цингэ с мозгом, в отличии от него. Быстро и с точной расстановкой выделил главное, пока Шэнь только вникал в масштабы ситуации, в которой они оказались. Что-то мысленные процессы сегодня плохо ему давались…       Цинцю реально провтыкал эволюцию? Что за невезение?! Развитие целого измерения, и он в пролёте! Как? Как, скажите на милость, можно так затупить, доверяя этой кибербабе? Почему он так ужасно слеп?       Самобичевание нужно отложить. Что она ответит его прекрасному шиди?       Система вмиг изменила интонацию на более благоволящую, словно хотела понравиться этому красавчику.       — Здравствуй, Лорд пика Байчжань. Рада тебя слышать! Мне повезло, что пользователь столь близок с тобой. В противном случае пришлось бы очень сложно… Если говорить открыто, то да. Ты прав, так оно и есть на самом деле. Мне пришлось знатно потрудиться, чтобы вычислить столь идеальный момент и перенести вас с почти что изначальными характеристиками.       Дуга чёрной брови поползла вверх. Цингэ не очень пришлась по душе её формулировка, и голос зазвенел сталью. Лю не терпел на дух эти недомолвки, и сейчас Цинцю узрел воочию, как ради него в это утро тренируют терпение.       — Почти? Чем мы отличаемся от себя вчерашних?       И она живо ответила без излишних пререканий.       — Пользователь Шэнь Цинцю остался прежним, в него изменений я не вкладывала, но у тебя теперь есть дополнительные возможности. Я могу дать тебе необходимые знания об этом мире и всех объектах, что в нём имеются, за весьма короткий срок. Это облегчит жизнь в разы, если ты будешь в курсе, как переходить дорогу или не вляпаться в неприятности по банальному незнанию. Также могу выборочно углублять знания по выбранному вектору. Но всё будет упираться в возможности тела и его данные. Выше головы не прыгнешь.       Шэнь деловито покачал головой. Вот так бонусы!       Но, как оказалось, это ещё не все…       — И… барабанная дробь… Также я сняла ограничения, предписанные твоей личности сюжетом! Поздравляю! Поздравляю! Поздравляю! Важные вещи должны повторяться трижды! Теперь ты не ограничен условностями своего мира, и даже здесь твоё совершенствование способно превзойти все твои ожидания! Это мой личный приветственный бонус для тебя! Позже я дам тебе информацию, где можно найти место для продуктивной медитации, а сейчас хочешь запустить загрузку информации про мир?       Цингэ непонимающе уставился на Цинцю. Что за сюжет? Какие ещё ограничения, связанные с ним? Хоть и звучит довольно неплохо про совершенствование, но Лю Цингэ чувствовал, что что-то важное он всё никак не постигнет. Может, просветить сумеет его зеленоглазый мужчина?       Шэнь сидел с широко открытыми глазами, не веря услышанному. Это значит, что теперь его прекрасный шиди не подлежит воздействию любых ореолов и аур, законам жанра или любым предписаниям…       Он действительно потрясён. Теперь у Цингэ нет роли и её условий. Бог Войны теперь свободный человек, независимо от того, в каком он месте и времени… Чего лучшего можно было бы желать для него? Это действительно счастье!       — Цинцю. Ты слышишь меня?       Шэнь настолько завис в себе, что совсем не слышал, как его зовут и что происходит вокруг. Его лицо продолжало носить отпечаток шока и восторга одновременно.       — Уважаемый Лорд пика Байчжань, я уверена, что Пользователь ответит на все ваши вопросы и сможет объяснить всё наилучшим образом. Обязательно спросите его. Теперь он в условиях другого мира и может беспрепятственно поведать тебе очень много интересного. Но на данный момент я упираюсь во время — желаешь загрузку или нет?       Система поторапливала, явно гонимая своими причинами. Что ж. Ладно.       Он удобнее умостился на стуле, приняв расслабленную позу.       — Давай, загружай.       Механический голос не заставил себя долго ждать.       — Начинаю загрузку. Она будет длиться неделю. Постарайтесь отдыхать как можно больше. Будет чувствоваться усталость и лёгкое недомогание, но это пройдёт, как только завершится процесс. Если возникнут какие-либо вопросы, я буду в ноутбуке, что нашёл пользователь Шэнь Цинцю. Всего хорошего, до связи.       Она замолчала, оставив заклинателей одних.       Просто прекрасно.       Чёрные глаза пристально осмотрели прекрасного шисюна, который словно застрял в глубине своих раздумий. На утончённом лице застыло просветление, а зелёные озёра души словно созерцали нечто потустороннее, только одно ему видимое.       Знать бы, что твориться с его дорогим Шэнем. О чём он так думает?       Вспомнилось, насколько он сладок на вкус, как его совершенное тело, будто отлитое специально для его рук, извивается в порыве страстного поцелуя и как алеют его чувственные губы. Как он сладко шепчет на ухо, как звонко смеётся и как томно обмахиваться веером.       И как он жёстко не договаривает, словно боится признаться в каком-то секрете. Всё оттягивает и оттягивает.       А зря. Лю Цингэ его любит и хочет постичь. Почему ему так тяжело объясниться с ним?       Воцарилась гробовая тишина, и если бы подул ветер в этой столовой, то он был бы ледяным. Лю смотрел на Шэня, а тот в никуда. Видимо, его серьёзно засосало в собственном разуме. Так не годится.       — Цинцю, однажды ты сказал: «Яростная дичь происходит вокруг». Это определение подходит к этой ситуации?       Неожиданно заклинатель словно оттаял, тихо пролепетав.       — Да, мой дорогой. Лучше не скажешь.       Зелёные глаза посмотрели на Лю с нескрываемым воодушевлением и волнением, но Цингэ стало казаться, что сейчас наступил идеальный момент для объяснений.       Надоело ждать.       Как и ожидалось, изумрудный взгляд стал следить за ним, почти не моргая.       Цингэ поднялся со стула и подошёл к мужчине спокойным неторопливым уверенным шагом. Его поступь была грациозна и тяжела одновременно, она приковывала внимание. Скудная одежда распахнулась на груди, обнажив ключицы, рельефный торс, твёрдые кубики пресса. Красив невозможно. Дикий. Вызывающий. Святая правда, похож на огромного тигра. Вроде гибкий хищник, но вес внушительный. Завораживает. Опасен. Мягок…       Сильные грубые пальцы ласково, почти невесомо огладили линию подбородка, заставляя Шэня поднять голову и посмотреть в глаза, а голос стал тихим шелестом.       — Так может, мы уже поговорим?       Цинцю ощутимо сглотнул, но отвечать не спешил. Он был занят участием в гипнотическом сеансе от этого Бога Войны, не в силах прерваться от анализа ощущений.       Лю склонился ближе к нему, потершись носом об гладкую белую щёку, продолжил уже шёпотом.       — Я прошу тебя. Поговори со мной…       Шэнь вздрогнул и часто заморгал от нарастающего волнения. Он не готов. Не сейчас…       Слова слетали с губ сбивчивым шёпотом.       — Я… боюсь, что ты не поймёшь меня. Хотя… Нет. Не так. Поймёшь, но…       Губы сложились в хитрую улыбку, блеск непроглядной тьмы его глаз был точно любовно оценивающий свою добычу взгляд.       — Хм… Ты боишься? Почему так недооцениваешь меня? Ты мой горячо любимый мужчина. Поверь, я приложу все усилия для достижения взаимопонимания… Сделаю всё, что смогу, и даже больше. В конечном счёте, между нами не останется места… ничему, что будет мешать глубокому познанию друг друга.       Сердце Цинцю забилось в рваном ритме. К лицу подступил румянец от столь интимного признания и неоднозначности слов. Его ловко пустили в оборот обольщения, и теперь велики сомнения, кто тут кого ещё совратит.       Хотя и здесь Шэнь был наивен. Лю Цингэ на его памяти никогда не использовал свою внешность для манипуляций разного рода и уж тем более для соблазна из-за простого нежелания этого делать. Он и без пафоса мог воровать сердца всех без разбора, а если задастся целью, то, вне всяких сомнений, смог бы покорить любого, совершенно правдиво полагая, что ему не откажет даже святой.       «Вот негодник! Он совсем не понимает, о чём просит… Но разве это не моя вина?»       — И когда ты только приловчился так ловко манипулировать?       Улыбка стала коварно соблазнительной.       — Вчера. Ты мне лично преподал урок.       Поцелуй намеренно был коротким и дразнящим. Лёгкое касание губ, уста приоткрылись, горячий влажный язык поддался на встречу для углубления процесса, и всё прерывалось. Цингэ намеренно отстранился, соблюдая то расстояние, чтобы Шэнь потянулся вслед, ведомый своей жаждой. А потом он опять повторял тоже самое.       Второй, третий раз.       Шэнь не выдержал, ощутимо прикусив нижнюю губу заклинателя, чтобы тот прекратил это издевательство. Он распалялся, а выхода страсти не давали.       Но ответ на это импульсивное действие не заставил себя долго ждать. От резкого рывка вверх взметнулись длинные чёрные волосы и дыхание застыло в лёгких на половине вдоха. Сильные руки вырвали его из стула и усадили на стол, а потом… ничего.       Разгорячённый Цингэ тяжело дышал, его обнажённая грудь, как меха в кузне, мерно опускалась и вновь наполнялась воздухом, а в глазах было ненасытное вожделение. Губы были сложены в улыбку превосходства, и одним лёгким движением он расслабленно раскинулся на стуле, где до этого сидел Шэнь, подперев подбородок рукой.       В свою очередь Шэнь с недоумением смотрел сверху вниз, заметно дрожа от возбуждения. Рот приоткрылся от попыток потребовать продолжения, но ничего, кроме шумного дыхания, у него не выходило. Он смутно понимал, что его нарочно мучают. Ему не уйти.       Любящий голос был подобен роскошному бархату, он лился в уши и ласкает слух.       — Итак, ты мне задолжал занимательную историю.       Крепкие пальцы нежно обхватили щиколотку и поставили босую ногу на подлокотник стула, медленно поглаживали от колена до пальцев и обратно.       Шэнь в который раз подивился тому, сколько противоречий можно ощущать за раз. Он любил этого варвара и хотел прикончить, желал открыться сердцем и оставить его ни с чем, чтобы неповадно было его возбуждать. И как быть с этим ласковым грубияном? Он же высокоморальный развратник, сгорающий со стыда, умело соблазняет!       — Цинцю… я готов тебя выслушать. Начинай.       Звучный поцелуй в коленку никак не способствовал разговору, но Шэнь тяжело выдохнул, собираясь с жалкими силами.       Цингэ поймёт. Он не отвернётся от него. Просто это сложно и даже очень.       — Помнишь моё искажение Ци, когда я переусердствовал с подготовкой к собранию? Так вот. Оно было не лично моим…