The Return of the King(Возвращение Короля)

— Кто я? — Комната была пуста, но это было нормально, этот вопрос был больше для Сомбры, чем для кого-либо еще. — Кто я? — Долгие часы, проведенные в одиночестве, когда ему нечем было заняться, давали ему достаточно времени для размышлений, и однажды, позволив своему разуму блуждать, он поймал себя на том, что думает о чем-то другом, кроме своей дочери или своей мести. — Кто я?       Копыто пробежало вдоль клыкастого рога Сомбры. "Я-единорог, который не умеет колдовать. Я король без королевства. Я-реликвия ушедшей эпохи. Я последний в своем роде." Может быть, это и есть чувство безнадежности? Может быть, он переживает то, что кристальные пони видели днем и ночью во время его правления много веков назад?       Сомбра угрюмо уставился в окно. "Дефенестрация вряд ли оригинальна, но она сделает свою работу. Кроме того, мне не попадётся в копыта ни яду, ни веревки." Сомбра, Владыка Кристальной Империи, король-тень, покоритель Замершего Севера, теперь был прикован к постели и предавался суицидальным размышлениям. Могучие определенно пали. — Я не собираюсь убивать себя. Перестань быть таким мелодраматичным, — упрекнул себя Сомбра. Помимо давно назревшей мести и стремления спасти Эквестрию, у него были и другие цели, ради которых стоило жить. У него есть дочь, с которой он должен воссоединиться, даже если ей потребуются месяцы или даже годы, чтобы принять его. А потом появилась Твайлайт. Эта кобыла отказывалась покидать его мысли. Почему это было так?       Сомбра постучал себя по подбородку. Она была прекрасна, в этом не было никакого сомнения, обладая какой-то неземной и в то же время небесной красотой. А в этих... глазах... так много ума, столько тепла. Помимо физических качеств, Твайлайт была также умна, упорна и бескомпромиссна в своих убеждениях. Она хотела узнать его, услышать его версию случившегося, даже прекрасно зная, кто он такой и что натворил. Такая кобыла появляется не каждое тысячелетие. "И вот ты снова влюбляешься в очередную принцессу аликорна. Ты забыл, что случилось в прошлый раз?" Боль пронзила верхнюю часть спины Сомбры. — Нет, но на этот раз все по-другому. Она совсем другая.       Сомнение пробивалось в сердце Твайлайт, открывая ей глаза на правду о принцессе Селестии и его любимой родине. Не имело значения, что широкая публика отвергла рассказ Сомбры. Все, что требуется, - это небольшое количество пони, чтобы начать революцию. И какая это будет революция!

----------------------------------------------*----------------------------------------------

      День суда был, ну, типичным, и это сильно раздражало Селестию. Делегаты приходили и уходили, представляя свои доклады, документы и жалобы в кажущейся бесконечной процессии, которая выходила из дверей тронного зала и, казалось, тянулась до бесконечности. Принцесса Селестия очень любила своих подданных и сделала бы все, чтобы они были счастливы и в безопасности, но часто ей хотелось просто уйти и никогда не возвращаться. Быть главным правителем Эквестрии было невероятно пугающе, и что еще хуже, так это образ Селестии, образ идеального монарха, который никогда не терял хладнокровия, создаваемый обычными пони. По правде говоря, внешне она была спокойна, но внутри кипела от ярости. "Я могла бы убить за кусок пирога прямо сейчас." — Сестра, — вмешалась Луна. — Есть срочное дело, которое я должна обсудить с тобой. Наедине — Конечно, Луна. Пони, оставь нас. — Селестии потребовалась вся ее сила воли, чтобы удержаться на троне, а не стучать копытами в воздух и громко кричать. Как только они остались одни, она ударила копытами друг о друга. — Итак, что же ты хотела обсудить? Редкая озорная улыбка тронула губы Луны. — Ничего особенного. У тебя был такой вид, как будто ты нуждаешься в отдыхе. — Ах ты, Луна, хитрая ты лисица, — Селестия тяжело вздохнула, ее спина слегка подрагивала, когда она потянулась на месте. — Теперь, когда у нас есть время побыть наедине, почему бы нам не заказать сладостей, как в детстве? — Мама всегда терпеть этого не могла, — улыбнулась Луна и с деланной пафосностью добавила: — Принцессы не должны зарываться носом в сладости. Вы обе благородные дамы из высшего рода аликорнов... — ...А не грязные дикари, — закончила Селестия таким же напряженным голосом. Они уставились друг на друга, прежде чем разразиться приступом дикого смеха, который заставляет смеющихся страдать и хватать ртом воздух. Любой пони по ту сторону дверей (например, королевская стража) поверит, что сестры сошли с ума от всего того шума, который они подняли. Когда смех утих, они обе вздохнули и погрузились в молчание. — Я скучаю по маме. — Я тоже, Луна. Я тоже. Улыбка Луны медленно угасла. — Вообще-то я хотела кое-что обсудить с тобой. Что-то в внезапной резкости Луны сбило Селестию с толку. — В чем дело? Кобыла со звездной гривой постукивала передними копытами, что она всегда делала перед тем, как признать горькую правду или задать трудный вопрос. — Ты... ты все еще любишь Сомбру? "Знаешь, за что я тебя ненавижу, Селестия? Это потому, что я никогда не переставал любить тебя..." Старший аликорн отвернулась. — Я видела твои сны. Ты все еще думаешь о нём. Селестия уставилась вдаль. — Это... правда. Я никогда не останавливалась. Тысячу Лет Назад...       Территория замка Кантерлот была затоплена морями лилового, золотого, малинового и сапфирового цветов, когда гости начали прибывать, их пиджаки и платья образовывали воды бесконечного радужного моря. Помимо трех лошадиных рас, были также иностранные сановники из разных частей королевства, начиная от минотавров, грифонов и даже нескольких драконов. Низшие классы видели в грандиозном Гала-концерте не что иное, как чрезмерно экстравагантное шоу для дворян, чтобы выставить напоказ свое богатство. По правде говоря, это было светское мероприятие, предназначенное для того, чтобы собрать вместе не только конных пони, но и всех обитателей страны на одну ночь дипломатии и веселья. Никакой войны, только мир и признание разных рас и культур.       Для одной юной принцессы, однако, это был случай, имевший совершенно иную причину. Селестия судорожно сглотнула, ее желудок скрутило в такой узел, что это было чудом, что она могла даже дышать. Ее длинные розовые локоны были собраны в конский хвост, скрепленный шелковыми лентами и бусинками жемчуга. Она оглядела себя в зеркале. "Интересно, понравится ли принцу мое платье?" Корсаж дю Руж ткнула в неё. — Ваше Вличество, постарайтесь не хмуриться так. У вас появятся морщины. — Мне очень жаль, Корсаж. Я просто волнуюсь из-за Гала-концерта. Моя мать объявит о моей помолвке с Принцем Турмалином. — Королевская портниха была спокойной и надежной кобылой, что делало ее одной из немногих пони, которым Селестия могла довериться. — Я просто надеюсь, что он не будет разочарован. — Дорогая Селестия, прекрати эти глупые разговоры! — Корсаж решительно положила копыта на плечи молодой кобылы. — Посмотри, посмотри на зеркало. Я вижу яркую, красивую леди, и он тоже. Кроме того, в этом платье ты сделаешь больше, чем просто повернешь к нему голову, не так ли?       Платье представляло собой бальное платье с высоким воротником,пышными плечами, лифом и шелковым шлейфом с глубоким вырезом. Оно было сшито из переливающейся сине-фиолетовой ткани и расшито синими вставками цвета флага Кристальной Империи. Селестия переступила с копыта на копыто и повернулась в сторону, любуясь тем, как свет отражается от ткани. Конечно, это было приятно, но это все еще не полностью избавило её от беспокойства. В конце концов, она была зрелой шестнадцатилетней кобылой, а Турмалин-двадцатилетним, практически пожилым холостяком. Неужели ему действительно нужна такая молодая кобыла, как она?       К тому времени, когда Селестия приехала, праздник был в самом разгаре и, к ее собственному удовольствию, ей удалось привлечь внимание многих мужчин, как пони, так и не пони. Она заметила Луну, стоящую у лестницы, её платье было более простым по дизайну, но не менее красивым: зеленое, как сосна, с высоко поднятыми плечами, гофрированными рукавами и вырезом. Младшая принцесса болтала с Дискордом, который выбрал темно-бордовый камзол и черную шапочку с перьями. Эти двое были практически привязаны к друг другу с тех пор, как прибыл драконикус, и хотя Селестия сначала была сбита с толку его странной внешностью, теперь она считала его одним из своих лучших друзей. Она просто надеялась, что сегодня вечером он будет вести себя прилично. — Я все думал, когда же ты появишься. Селестия остановилась и медленно повернулась, снова оказавшись лицом к лицу с самым красивым жеребцом, которого она когда-либо видела. Это был дымчато-серый кристальный пони, облаченный в небесно-голубую военную куртку с кружевным воротником и такой же расшитый серебром атласный плащ. Его грива была откинута назад, образуя волну черных как смоль волос, по которым ей отчаянно хотелось пробежаться копытами. Розовые глаза мерцали теплом и весельем, когда они смотрели в ее собственные. Хотя они уже были знакомы, Селестия как будто видела его в первый раз. — Принц Турмалин, как я рада снова видеть тебя, — сказала она, присев в реверансе. Кристальный пони поклонился в ответ. — То же самое и с тобой, Принцесса Селестия, хотя я предпочел бы, чтобы ты не была так формальна со мной. Не то чтобы мы были чужими или что-то в этом роде. Турмалин подойдет. Эта улыбка станет для нее концом. — О... конечно, Турмалин. Я рада, что ты здесь. Приятно видеть знакомое лицо среди всех этих незнакомцев. Турмалин понимающе улыбнулся ей. — Да, это, конечно, пугает, хотя я не единственный дружелюбный пони здесь сегодня. Смотри, Гарнет тоже здесь.       Хорошенькая молодая кристальная кобыла пони нашла дорогу к Луне и Дискорду и присоединилась к их разговору. Грива Гарнет была уложена в традиционный кристальный пучок, состоящий из локонов и инкрустированный драгоценными камнями, и на ней было золотое платье с серебряными цветочными узорами и алыми лентами. Она становилась довольно милой молодой леди и скоро без труда найдет себе мужа. Турмалин взял копыто Селестии в свои и поклонился. — Не хочешь ли потанцевать? Густой румянец залил щеки Селестии цвета слоновой кости. — Да, пожалуйста.       Взяв Турмалина за переднее копыто, она позволила ему вести себя к танцполу, беззастенчиво поглядывая на его бок. Его кьютимарка была, как и следовало ожидать, корона, окружавшая три кристалла, символ его первородства как будущего короля Кристальной Империи. "И я должна стать его королевой." — Селестия вздрогнула, хотя и не могла сказать, от предвкушения или от испуга. Заиграла музыка, и Селестия оказалась в передних копытах Турмалина, их тела двигались синхронно в такт вальсу. — Извини, если я кажусь тебе отстраненной. Я просто очень хочу услышать мамино объявление. Улыбка Турмалина погасла. — Я понимаю, почему. Прошу прощения за внезапность. Они развернулись, и Селестии показалось, что ее платье горит. — Тебе не за что извиняться. — И все же я должна была сильнее настаивать на том, чтобы мои родители отложили помолвку.       Почему-то было и приятно, и больно слышать, как он это говорит. Селестия сглотнула: — Турмалин? — Да, Селестия? — Обеспокоенно спросил принц, уловив дрожь в ее голосе. — Ты же не думаешь, что я слишком молода или недостаточно хороша для тебя?       Пара остановилась, к большому огорчению других танцоров, но ни один из них не обратил на это внимания. Турмалин озадаченно обхватила копытом одну из щек Селестии. — Ну, ты немного молода для меня, но "недостаточно хороша"? Ты прекрасна, Селестия, как снаружи, так и внутри. Любой благородный или бедный жеребец с гордостью назвал бы тебя своей женой. — Затем он мягко добавил: — Я знаю, что был бы рад. — О, Турмалин... —Селестия рухнула в объятия кристального пони и прижалась губами к его губам. Брак, возможно, был слишком тяжел для нее, но это казалось ей правильным. Что бы ни случилось, она всегда хотела быть рядом с этим жеребцом. Ее сердце принадлежало ему, всегда и навсегда.