Танцуя с Призраком

— А как ты поняла? — Узнала на твоей фотке. А про то убийство несколько дней подряд каждая газета тут писала. И я до сих пор не знаю, поймали ли убийцу, и что с ним вообще случилось. От этого Лора вдруг оживляется. Потому что может узнать больше. Должна узнать больше. Пэрри права: что случилось с убийцей? Он за решёткой? Написал ли кто-нибудь о том, зачем убийца это сделал? Лора начинает печатать в окошке поиска, но понимает, что сидит за ноутом Пэрри. — Я пойду за своим схожу? — предлагает. — Это многое объясняет, правда? — вместо ответа роняет Пэрри. — А то! — Лора вскакивает. — Пэрр, та девушка, которую убили — это была её девушка. Но она ни разу не говорила, что на её месте должна была быть она… Неудивительно, что она себя винит. Фотография Элль в одной из статей тоже есть — отдельная, с деланной улыбкой на камеру, девушка там совсем не похожа на свободно державшуюся перед фотографами Миркаллу, одета в чёрную блузку и в юбку с цветочным орнаментом, в руке держит бокал шампанского, кадр, наверное, сделан на каком-нибудь фуршете после премьеры. Лора на мгновение задумывается: а написал ли кто-нибудь, в этой статье или в другой, про природу их отношений или всем плевать на такие «мелочи»? Кармилла никогда не рассказывала, как Элль выглядела, но на фотке та очень милая, и волосы длинные и светлые, светлее, чем у Лоры, и на щеке у неё — родинка, и это тоже мило. И автор статьи пишет: она умерла от нескольких ножевых ран, в машине «скорой», даже до больницы не доехала. Убийца — пойман и получил свой приговор. Убийца — ненормален психически, весь мотив — его поехавшая крыша (и Лора и сама так думала, с самого начала). Хотя, пишет автор дальше, это могло быть и преступление на почве ненависти. Лора пытается найти это новое для себя имя — Миркалла Морган. Во всех тех системах, где искала уже Кармиллу Карнштейн — в Google, в MySpace, в Facebook. И результатов сразу намного больше, но ничего про её частную жизнь, про её семью. Профилей в социальных сетях нет ни на новое имя, ни на старое. Зато — куча статей про её карьеру до… до «того случая», Лора называет это так, иначе — слишком страшно. Все пишут, что Миркалла Морган — вундеркинд, ещё в детстве проявила выдающиеся способности, училась в одной из этих крутых школ для одарённых, в 16 её закончила и сразу же подписала контракт с агентом, а в 17 впервые вышла на оперную сцену. Её карьера была на взлёте, когда умерла Элль. Все пишут, что тогда Миркалла сразу же взяла отпуск на неопределённый срок, исчезла, с ней пытались выйти на связь, но через два месяца уже всем стало ясно: на сцену она больше не вернётся. Лора понимает: Пэрри никуда не ушла и не уходила, так и наблюдает за ней — за своей подругой, бешено печатающей на даже не своём ноуте. И Лора знает: пора этот поиск прекращать, прерваться хотя бы для того, чтобы отметить свой же день рождения, поесть Пэрриных печенек — а они с глазурью! — пообщаться с Пэрри нормально и искренне её поблагодарить. Есть совершенно не хочется, желудок как будто готов вывернуться наизнанку, но Лора заставляет себя закрыть ноут, пытается поесть и просто поговорить с подругой. «И разве эта кружка не милая? Кармилла заметила, что мне нравится. И послала за этим ЛаФонтен», — девушка вся уходит в свои мысли. Пытается на что-то хорошее отвлечься, но получается паршиво. — Тебе никто не запрещает узнать больше, милая, — Пэрри пытается растормошить подругу. — И я знаю, ты хочешь сейчас как можно больше про всё это найти. Не переживай, я буду в своей комнате, зови, если что. Но помни, у тебя сегодня день рождения! Первую пару минут Лора просто сидит и смотрит в окно кухни, и пальцем водит по краю одной из Пэрриных печенек, мысли в кучу старается собрать. Ноут так пока и закрыт, а в голове крутится мысль о Пэрри, почему та вот сейчас так терпелива с ней, как мама почти? Как будто Лора ей — дочь-подросток, повезёт когда-то Пэрриным детям. Если они будут, конечно. Лора встаёт — ноги до сих пор кажутся свинцовыми — берёт в одну руку тарелку с испечёнными Пэрри печеньками, в другую — ту кружку в виде ТАРДИС, пустую ещё пока, вздыхает. Ковыляет в свою комнату, ставит там кружку и печеньки на стол — не до них сейчас. Включает свой уже ноут, чтобы найти информацию, чтобы понять Кармиллу Карнштейн (или Миркаллу Морган?), до жути загадочную девушку. Первым делом — узнать, кто же был убийцей. Имя — Тео Страка — ничего Лоре не говорит, но все пишут, что этот парень был помешан на Миркалле Морган с самого первого её выступления — и это вдвойне страшно, Миркалле ведь тогда ещё и восемнадцати не было. Работать она могла, но ведь и достоверно играть тринадцатилетку — могла тоже. Похоже, этот Страка — не только убийца, но и педофил, нет? А дома у него потом нашли кучу фотографий и вырезок с Миркаллой — он хранил у себя каждую фотографию и каждую публикацию, абсолютно каждую. «Псих», — думает Лора. «Псих, педофил и убийца», — поёживается: холодно… Но одной вещи Лора понять не может: она сама была подростком-фанаткой, знает всё это изнутри и понимает, что никакой фанат не мог бы так ошибиться, перепутать свою кумира с другим человеком, то есть с Элль. У них же даже волосы разного цвета, да всё разное! В нескольких статьях пишут, что Страка хотел похитить Миркаллу, взять её в заложники, но обнаружил в той квартире Элль, запаниковал и убил девушку. И вот этого Лора не понимает тоже: как вообще фанат может захотеть причинить вред своему кумиру? Она сама фанаткой была, вот только нормальной, а этот — псих, и про его поехавшую крышу тоже все пишут, упоминают-то точно все. Пишут: у него были бредовые идеи, он говорил окружающим, что он и Миркалла, якобы друзья с самого детства, что якобы они — тайные любовники. Его видели на выступлениях Миркаллы, он куда-то исчезал во время антрактов, а своим родственникам говорил, что в эти антракты звонил Миркалле по телефону. Где он пропадал тогда на самом деле — никто не знает, это было недостаточно подозрительно, никто не удосужился проследить за этим Тео Страка. Н-да, инфы много, но понятнее она от этого не становится. Если этот парень следил за Кармиллой, то он должен был знать, что та живёт вместе со своей девушкой. И что дома может оказаться кто-то кроме Кармиллы. Он должен был знать, когда Миркалла заканчивает выступление, и знать, что в тот момент её не должно быть дома. То есть убийца пришёл именно тогда, когда должен был найти Элль дома одну, и он должен был знать об этом. «Чёрт, я за двадцать минут чтения это поняла, но почему никто из них этого до сих пор не понял?». В одной из статей маленький, с почтовую марку форматом, видеоклип в углу, и Лора не может на него не тыкнуть. Там Миркалла идёт по красной ковровой дорожке, красивая до умопомрачения. Говорит что-то — Лора не вслушивается в слова, но замечает те живость и огонёк, которых никогда не видела в нынешней Кармилле. И голос даже чуть выше, и без этой вечной грусти, без которой Лора нынешнюю Кармиллу и представить не могла. Если честно, на видео другой человек, общего с нынешней Кармиллой у неё только внешность. То видео заканчивается, автоматически начинает играть следующее. Миркалла в пурпурном атласном платье, в центре сцены, за её спиной — оркестр, но видео без звука. Следующие кадры: она играет ребёнка — девчушку со смешными косичками, провожает куда-то женщину на инвалидном кресле-коляске. И вот тут звук уже есть: "Миркалла — самая юная из актрис, когда-либо игравших Кристину Даэ[13]", — объясняет диктор. "Хотя и не совсем привычную Кристину", — добавляет. А потом звучит пение. — Чёрт меня возьми!