Танцуя с Призраком

— Не думаю, что мне бы понравилось не знать, что ты знаешь. Или узнать не от тебя самой… Лора кивает. — Об этом я не думала. — Конечно, не думала, — Кармилла немного закатывает глаза, но улыбается, хоть и почти незаметно, но Лора чуть успокаивается, совсем чуть-чуть. — Я рада, что ты мне рассказала. Вот только не знаю, что ты теперь будешь обо мне думать, Лор. Ведь что-то в твоей голове изменится теперь… — Нет, не изменится! То есть изменится, но не так… Ты по-прежнему мне нравишься, — Лора хочет добавить "как человек", но думает, что Кармилла ведь всё равно всё поняла уже, чего уж тут теперь… — И, наверно, я лучше теперь понимаю нынешнюю тебя. — Уверена? — Кармилла мрачнеет. — Ты не знаешь всей истории, Булочка. Даже половины не знаешь. «Я тебе не Булочка», — думает Лора. «Ни тебе, ни вообще кому-то.» Хочется быть колючей, жёсткой, приспособленной к взрослому миру. Хочется играть другими людьми — вот только Лора знает, что не сумеет так, как бы ни хотела. А хотела бы вот так же, как Кармилла, держать на лице маску богатой, привилегированной, испорченной молодой женщины, ни разу даже не плакавшей за всю свою жизнь. Маску, у которой с правдой совсем вот ничего общего — Лора давно уже это знает, а сегодня только убедилась окончательно. — Не думаешь, что тогда пора рассказать мне всё, Карм? — Лора трёт глаза, слёзы там потому что, и всхлипывает даже. — Или Миркалла? Как тебя лучше называть? Кармилла закрывает глаза и качает головой. Лора видит, как по Кармиллиной щеке скатывается слезинка и хочется наклониться и утереть её, но нельзя. И Лора держит себя в руках, хоть ей и почти физически плохо, где-то в животе. — Никогда не называй меня так, Булочка. Никогда. Миркалла мертва. Лора протягивает руку через пустое пространство дивана, накрывает Кармиллину ладонь своей. Но сразу чуть убирает руку, чтобы только кончиками пальцев касаться: на большее не хватает смелости. — Хорошо, но ты тогда не называй меня Булочкой, — Лора смотрит прямо в глаза и улыбается. Это лучшее, что она может сейчас сделать, чтобы хоть как-то разрядить это напряжение, хоть и может не получиться, но лучше ничего не придумывается всё равно. И Кармилла хотя бы не огрызается в ответ — уже хорошо. А ведь ещё месяц назад наверняка огрызнулась бы и наорала, так что — это уже прогресс. — Лор, они не меня хотели убить. Газеты потом много дней скулили, что целью убийцы была я. Вот только я знаю и всегда знала, что целью убийцы была — Элль, не я. Хоть мне и не верит никто… Лора поднимает взгляд, смотрит на Кармиллу почти в упор. «Что, неужели вот сейчас? И, главное — от неё самой… А если Уилл припрётся — когда он вернуться-то должен? А если мы не успеем до его прихода?» — Лора обводит комнату взглядом, ищет часы на какой-нибудь из стен. Если Уилл увидит, как они тут почти держатся за руки в гостиной — ничего хорошего тогда ведь не будет, верно? Не будет, наверняка… — Но зачем кому-то убивать её? Она была знаменита, как и ты? И у неё тоже были безумные фанаты? — Лора абсолютно уверена, Кармилла ей тогда говорила, что Элль была обычной студенткой, так и не успела универ закончить. Лора столько раз прокручивала в памяти каждый их разговор, что ошибаться теперь — не может, просто не может. — Послушай, я знаю, что ты могла читать, я тоже читала это всё — и знаю, как они это подавали, но знаю и то, что я — целью не была. Не была. А они просто заставили всех поверить в то, что им нужно было. — Верь или не верь, но я думаю, ты права. Я уже к третьей статье это поняла, что целью не могла быть ты, — резко выдыхает Лора. — А «они» — это кто? Но Кармилла решает ответить на другой вопрос. — Тогда каждый просто подумал: "Ну да, иногда у знаменитых людей бывают безумные фанаты. Психи, которые следят, и преследуют, и пишут письма с угрозами — так бывает, и это такая же история, обычная по сути, только фанату-психу удалось слишком далеко зайти…" Пресса выдержала всё в такой логике, заставила людей так думать — ну, ты сама всё это читала сегодня, знаешь. Как будто Элль была случайной жертвой. Как будто меня заказали самому тупому киллеру в истории, как будто он принял Элль за меня. Но мы с ней никогда не были похожи! Другие говорили, что он и не планировал убийства, просто наткнулся на Элль и запаниковал, и убил её, чтобы не оставлять свидетелей. Но это — тоже враньё! Да ты и сама поняла, ты же говоришь… Этот ублюдок, этот Страка… Они всё это спланировали… Лора гладит Кармиллу по руке: я тут, с тобой. «И я никуда не денусь». — Если бы я могла обратиться за помощью к своей семье… Именно так ведь делают нормальные люди, правда? Но я — не могла. Потому что за всем этим стояла моя мать. И потому что только самоубийца попрёт против Лилиты Морган. — Лилиты Морган? Как?.. Кармилла просто кивает. — Да. Лилиту Морган в новостях поминали часто, ты могла слышать. Потому что она владела чуть не половиной страны, вот почему, — Лора никогда не понимала, как один человек может вести бизнес в такой куче совершенно разных отраслей, но Лилита Морган — могла, и её компания, "Corvae", запускала руки везде, от авиации до спортзалов, владела как минимум двумя телеканалами и кучей журналов и газет. Лилита Морган, для большинства Лориных одноклассниц — феминистская икона, женщина, сделавшая себе имя в контролируемом мужчинами мире. И, выходит, она — Кармиллина мать и, если верить Кармилле, она же — настоящая убийца её девушки.