***
Это был необычный лес: здесь преобладали вечнозелёные лиственные и хвойные деревья, что будут радовать глаз даже в самый лютый мороз; разнообразные кустарники и маленькие цветочки, словно маленькие капельки акварели рассыпались по всей округе. От такого подарка природы в сердце разливалось приятное чувство теплоты. Наша парочка шла в тишине. Каждый был погружён в свои мысли и не горел желанием начинать разговор, однако Фриск не сдержалась и заговорила первой. — Знаешь, — Нарушила она молчание своим слегка дрожащим голосом, — У меня такое чувство, будто ты хочешь завести меня в самую глубокую чащу леса и там изнасиловать. Чара усмехнулся и закатил глаза. — Догадливая, — Повернувшись к девушке, он лукаво прищурил глаза и изобразил похотливую улыбку маньяка, — Вот прямо сейчас возьму и изнасилую! — А если серьёзно? — Фриск должна была точно убедиться, шутит он или говорит всерьёз. Всё же, это Чара. От него можно что угодно ожидать. — А если серьёзно, — Парень закинул руки за голову и поднял взгляд в затянутое облаками, чуть сероватое небо, — Я планировал сделать это потом, но если тебе уж так сильно невтерпёж… — Нет-нет-нет-нет-нет, — Златоглазка подняла руки в примирительном жесте, — Это я так, для уточнения спросила! Алоглазый вновь усмехнулся, но предпочёл ничего не отвечать. — Эм-м… Чара, — тихо окликнула его шатенка. — Да? — Куда ты меня ведёшь? Парень чуть подумал, а затем коротко ответил. — К горе Эббот. — Чегось…?! — златоглазка удивлённо взглянула на преспокойного Чару, — Но это ведь неблизко! Русоволосый слегка постучал пальцем по виску. — И то верно. И спустя пару мгновений, его лицо исказил подозрительный оскал, а алые глаза как-то странно блеснули. Парень повернулся к девушке и пропел. — Фри-и-иски! — Он хрустнул костяшками пальцев, — Ты не боишься высоты, м? — Н-нет, а что? — Фриск непонимающе развела руками. — Ну вот и славно! — Лучезарно улыбнулся тёмный ангел. И прежде чем девушка успела бы что-либо сказать, он ловко подхватил её на руки. — Готова? — Всмыс…? — Фриск не успела договорить, как Чара с энтузиазмом в голосе вновь пропел. — Отлично-о-о! С этими словами, он расправил массивные чёрные крылья и, за пару быстрых взмахов, оторвался от земли.***
Сверху земля казалась такой далёкой. И ощущение того, что ты не от мира сего наблюдаешь за такой размеренной жизнью, представляя себя маленькой пушинкой… Вот мелькают пушистые, будто меховые, тёмно-зелёные ели и раскидистые лиственницы, что так спокойно качаются из стороны в сторону под гнётом ветерка; вот серебристые озерца, что подобно царственным бриллиантам сверкают в лучах такого далёкого дневного солнца; вот расстилаются небольшие холмики, на которых, словно рассыпавшиеся чёрные бусины, паслись грузные пятнистые коровы. Белые облака казались настолько пушистыми, что хотелось потрогать и потрепать, как маленьких беззащитных овечек. Картина настолько захватывала дух, что Фриск даже немножко загрустила, когда парень и девушка опустились на небольшой полянке, где в некоторых местах можно было увидеть золотые цветы, лаванду, ромашки и прочую живность. Чара по-кошачьи прошёл к лежащему на земле стволу большого дерева, запрыгнул сверху и сделал приглашающий жест рукой. Златоглазка сразу подметила про себя, что вокруг упавшего дерева росло много фиалок. Послушно сев рядом с парнем, она аккуратно сорвала небольшой пучок и принялась что-то усердно плести. — Чара, — позвала девушка, когда в её голове возникла очень интересная мысль. Алоглазый выжидающе взглянул на шатенку, протянув вопросительное "м-м-м?" Золотистые глаза еле заметно сверкнули, — А ты помнишь… Как мы познакомились?***
Глухое падение, которое смягчили золотистые лютики, всё равно вызвало резкую жгучую боль во всём теле, от чего девочка невольно вскрикнула. Её глазки налились слезами, однако, она твёрдо себя сдерживала, чтобы не заплакать. Малышка осмотрелась: величественные колонны тянулись до самого потолка пещеры, где красовалась огромная дыра, из которой пробивались мягкие лучики солнечного света, в которых купалась клумба ярко-жёлтых лютиков. Оттуда девочка по неосторожности и упала. Фриск попробовала встать. Она сделала один неуверенный шажок, второй, но после третьего девочка всё-таки упала, нелепо плюхнувшись на землю. Возле одной из колонн раздался смех. Златоглазка испуганно огляделась. — К-кто здесь? — Тоненьким голоском пролепетала она, — Покажись, я не боюсь тебя! — Эти слова должны были напугать, однако голос девочки предательски дрожал и постепенно стихал. Не найдя ничего получше, Фриск схватила лежащую рядом с ней палку, готовясь обороняться. — Громкие слова, но уж больно тонкий у тебя голосок, жалкий человек, — Послышался в грубом тоне чуть более зрелый голос. Из темноты вышел мальчишка, лет одиннадцати на вид. Он был на удивление бледен и худощав. Даже отдалённо чем-то напоминал девочку. — Чего уставилась, недотёпа? — Грубиян! — Фриск обиженно отвернулась и, резко встав, демонстративно пошла, куда глаза глядят, пытаясь не отвлекаться на резкую боль в ноге. Однако, поняв, что это не лучшая идея, решила вернуться обратно. — Скажи, а как тебя зовут? — Девочка искренне пыталась быть дружелюбной и загладить вину перед мальчишкой за свои слова. — Я Чара. Демон, что появляется, если назвать его имя, — Холодно представился мальчик. — Я-я-ясно, — Подозрительно щурясь, протянула малышка, — А я… — Меня имена всякой червивой падали не интересуют, — Раздражённо бросил он. Фриск даже поперхнулась от такого заявления в свой адрес. Хотя, нет, он действительно грубиян. Лучше бы она промолчала, чем просила прощения прощения у этого мелкого мудозвона! — Слушай сюда, гниль, — Он пренебрежительно скрестил руки на груди, — Ты тут и двух минут не протянешь. Такие слабачки, вроде тебя, в живых не остаются. И если ты… — Да знаю я! — Вскрикнула златоглазка, едва сдерживая слёзы, — Может я глупая и слабая, но это не даёт вам всем право меня оскорблять! Все люди ужасны! Почему я не умерла, когда упала, черт…! С этими словами она ушла, оставив мальчика в небольшом замешательстве. — Вот оно что, — Он усмехнулся и его лицо исказила улыбка психопата, — А вот за этой наблюдать будет намного интереснее. — Приветик, я Флауи! Цветочек по имени Флауи! — Говорящий цветок добродушно улыбался девочке, что несколько минут назад была готова впасть в истерику, — Давай я расскажу тебе, как всё тут устроено… Душа, Уровень Здоровья и… Любовь? Златоглазка смутно понимала, что говорит этот Флауи, но выбора у неё особо не было. Этот цветочек выглядит вполне дружелюбно, так что бояться не стоит и ему можно довериться. Вот он уже хочет «подарить ей свои дружелюбные лепестки» и девочка уже тянет руку, чтобы дотронуться до них, но… — Не трогай! — На повышенном тоне произносит уже знакомый голос. Только теперь в нём слышалась обжигающая холодность. Будто бы марионетка, Фриск послушно отпрыгивает в сторону, смотря как «лепестки дружбы» улетают куда-то в пустоту и медленно исчезают из её поля зрения. И ведь не прогадала! Цветочек-то оказался не таким уж и безобидным… Фриск с надеждой смотрит на Чару, что не отводил свой пугающий, прожигающий всё на своём пути взгляд от Флауи, который, по непонятной ему причине, дрожал как банный лист. "Чара не жестокий. Может, просто жизнь ему как-то насолила, но, на самом деле, он не такой уж и плохой…!" — Почему-то, от этой мысли на душе Фриск стало намного легче. Следующие часы освоения подземелья Фриск помнит очень смутно. Было до жути скучно, неинтересно. Лишь некоторые комментарии паренька помогали взбодриться. Он появлялся очень резко, и также резко исчезал. В основном, это происходило, когда к девочке обращалась монстр в образе козочки. И вот, наконец, Фриск добирается до дома её новой мамы - Ториель. Столько всего произошло, не мешало бы златоглазке и отдохнуть. Но вдруг, взору девочки показывается уже знакомое ей личико. Чара окликает девочку, лежащую на односпальной кровати в его бывшей комнате. Златоглазка вопросительно взглянула на мальчика. — Как тебя зовут? — Но ты же говорил… — Но Фриск грубо затыкает смущённый голосок мальчишки. — Плевать, что я говорил! — Он раздражённо сверкнул глазами, — Просто назови своё имя и всё! — Фриск, — Шатенка лучезарно улыбнулась, — Меня зовут Фриск. — Понятно, — Он равнодушно перевёл взор на стену, — Будем знакомы, Фриск.***
— А по-моему, ничего и не изменилось, — Чара самодовольно ухмыльнулся, — Ты как была врединой, так ей и осталась. — Ах это я вредина?! — Фриск гневно сжала кулаки, — Ну смотри у меня! Девушка тут же повалила Чару на траву и, расстегнув низ его рубашки, принялась его щекотать. Пусть и прибывая в лёгком оцепенении, на его лице проскользнула лёгкая ухмылка. — Фриск, я не боюсь щекотки, — Фриск поняла, что одержала поражение. Как же она могла забыть. Тем временем, алые глаза тёмного ангела хищно заблестели, — Чего я не могу сказать и о тебе. Фриск пару секунд переваривала смысл его слов, а затем до девицы наконец дошло. Черт! — …Твою ж мать. Парень ловко перекатился на живот и, перевернув Фриск на спину, уже сам оказался сверху. Его лицо озаряла привычная улыбка маньяка, который загнал свою жертву в ловушку. — Может быть, мы можем договориться…? — Шатенка умоляюще взглянула на тёмного ангела. — Надо было раньше, солнышко ты моё… — С нежностью пропел он, жадно смотря на спинку Фриск, — Готовься к пытке щекоткой! — О Боже, нет! — Она страдальчески зажмурила глаза, — Чарочка, любимый ты мой, пожалуйста, не надо! Я же так сильно тебя люблю! Повисла пауза. Очень долгая пауза… Фриск открыла глаза. Странно, ничего не происходит. Чара изумлённо смотрел на неё, хлопая глазами, едва приоткрыв рот. — Ты меня…? — Впервые в его глазах читалось не высокомерие и злорадство, а искреннее непонимание, — Мне не послышалось, или ты действительно…? Фриск опешила. Всё это время она сама пыталась найти ответ на этот вопрос. Что она к нему чувствует? А как же Азриель? Его она любит? Ну конечно же нет! Пусть Аззи очень хороший, пусть он добрый, чуткий и отзывчивый, он всего лишь друг. И вряд ли когда-нибудь станет кем-то большим. Пусть это и плохо отвергать чужие чувства, они на то и чужие, что не твои. А что же говорят чувства Фриск? Что Чара не такой, как Азриэль. Пусть он эгоист, пусть он плевал с высокой колокольни на чувства других людей и относится к ним, как к мусору, пусть ему безразличны чужие жизни, судьбы. Пусть так, но он хороший… По-своему, но хороший. Помог спасти монстров, исполнил мечту одного из служителей. Просто Чара одинок. Ему нужен тот, кто будет ему поддержкой и опорой; тот, кто будет любить всем сердцем. И Фриск хочет стать этим человеком. Почему? Ответ напрашивался сам собой. — Да, я… Люблю тебя, Чара, — Решительность пересилила неуверенность. Следующие слова прозвучали намного твёрже и уверенней, — Я правда люблю тебя. Он сильно покраснел. Чара впервые за всё это время отвёл взгляд алых глаз, в которых даже появилось несколько слезинок. — Я не такой хороший, каким ты меня считаешь… — Он пытался это отрицать из последних сил, но девушка не поддавалась его словам. Она была слишком решительна. — Мне плевать на то, что ты скажешь. Я всё равно буду любить тебя. Молчание. — …Мне ещё никто и никогда не говорил таких слов, — Голос Чары стал таким тихим, будто дуновение лёгкого ветерка, что было совершенно несвойственно такому эгоцентричному и своеобразному парню, как он, — Что будет, если я скажу… Он наклонился к её лицу так близко, что их носы соприкоснулись. — Что это взаимно? — Прошелестел его тихий чуть хрипловатый голос. Вместо ответа Фриск мягко поцеловала его в губы с такой невообразимой нежностью, что даже Чара невольно простонал. Рано или поздно, но им всё равно пришлось бы отстраниться, чтобы перевести дыхание. Шатенка, воспользовавшись моментом, надела на русоволосого сплетённый ею венок из фиалок. — Больше предпочитаешь лютики? — Девица хихикнула, вспоминая причину Чариной смерти. — Нет уж, спасибо, — Обиженно фыркнул ангел, а затем, вполголоса добавил, — Хотя веночек ничего, миленький… — Правда? — Златоглазка радостно сверкнула глазками. — Я ничего не говорил, тебе послышалось! — Ну да, ну да. — Не нудакай мне тут! А красное солнце уже клонилось к горизонту, превращаясь в сказочный закат, окрашивая небо в оранжевые и лиловые цвета, что будто соки спелых ягод случайно разились, одаряя небо невообразимой красотой…