***
Стоило Кате войти в столовую, как Амели, сопровождавшая девушку, поклонившись, удалилась. Это произошло столь неожиданно, что Катя буквально замерла на полуслове. — Доброе утро, мадемуазель Катрин, — граф учтиво склонил голову. — Как Вам спалось? — На удивление спокойно, — ответила девушка. — Мне очень нравится полог кровати, это так ново для меня. Что уж говорить о резьбе. Кажется, на губах мужчины промелькнула улыбка. — Я рад. Что ж, прошу к столу. Катя чувствовала себя смущённо, когда ей помогли отодвинуть тяжёлый дубовый стул. Право, она бы и сама справилась. Стол был на удивление огромен: у себя дома Катя могла видеть столы такой длины лишь по праздникам, когда собирается множество гостей; сейчас, когда их было лишь двое, такие размеры были пугающими. На светлой скатерти стояло несколько графинов с напитками и множество приборов. О, да, любимая игра прямо: угадай, какая вилка для чего. И не подсмотришь ведь у Атоса — он-то на другом конце стола. Разнообразие блюд поражало: сыры, ветчина, яйца, паштет, свежие французские булки, котлеты и оливки. — А это что такое? — удивилась Катя, указав на одну из тарелок с чем-то странно пахнущим. — Лягушачьи лапки. Я подумал, для Вас это будет интересно. Брать подобное к себе в тарелку девушка пока не спешила. И даже не из-за того, что не знала, какой вилкой это можно есть: огромное количество блюд настораживало. Разумеется, глупо было бы предполагать, что здесь кто-то стал бы травить её, однако сейчас еда сама по себе казалась ядом для тела. Нужно помнить про массу тела, размеры, талию, в конце-то концов! Впрочем, до того, как начать приём пищи. Кате следовало разобраться с ещё одной особенностью этикета: прямо на ее тарелке стояла огромная пиала с водой. И что-то Кате подсказывало, что это отнюдь не такая диета по типу: стакан воды натощак укрепит иммунитет. Девушка подняла глаза на графа, видя, как тот попеременно окунает в этот сосуд руки. Это ароматизированная вода для мытья рук… — промелькнула мысль; кажется, что-то подобное она даже читала когда-то. Катя последовала примеру мужчины. Ароматы блюд щекотали ноздри. Всё было столь вкусным на вид, что удержаться было попросту невозможно. Давай-давай. Ешь побольше — не влезешь в купальник, зато будешь любоваться обвисшими боками. — Мой повар особенно рекомендовал попробовать филе, если Вы так смотрите на стол лишь оттого, что теряетесь в догадках, — спокойно произнёс мужчина, видя некоторую заминку своей гостьи. Граф видел, что Кате немного не по себе. Неужели вопрос лишь в огромном выборе блюд? — Да, благодарю. Катя начала волноваться: как ни странно, теперь есть она не хотела вовсе. Обычно, в такие дни она наспех выпивала кружку чая, съедала бутерброд и убегала на учёбу. Может, и здесь так получится? Она молча положила на тарелку одну булочку, несколько кусочков сыра и пару оливок: малокалорийно, но голод уймёт. Только бы не возникало лишних вопросов. Подняв смущенный взгляд, девушка заметила, удивление на лице графа, однако была очень благодарна ему за то, что он тактично промолчал. — Хотела спросить, — а точнее — перевести тему, — Вы ведь не рассказывали Амели все подробности моего прибытия? Она уверяет, что Вы спасли меня от разбойников, которые убили всех моих сопровождающих. — Прислуга иногда выдумывает истории, не судите их строго, мадемуазель Катрин. Ваше появление в замке наверняка породит множество слухов. — Этого я не боюсь, — отрезала девушка, тут же укоряя себя за грубость тона. — Скажите, какое у нас расписание на день? — Вы моя гостья, так что я полностью в Вашем распоряжении. Чем бы Вы хотели заняться? Балов пока не предвидится, ближайший — в День последних бабочек, но всё же я мог бы попросить Амели сопроводить Вас на ярмарку, для приобретения женских вещей, или же… Боже правый! Я ведь вовсе позабыл об одежде! Катя смутилась. Данное ей платье её устраивало. — Мне впору и это, не стоит утруждаться, — попытка была проигнорирована. Это в своём веке Катя могла надеть первый выпавший из шкафа свитер, а сейчас — будь добра соответствовать статусу дворянки. — Сегодня же приглашу портного, который снимет мерки, — не терпящим отрицаний тоном добавил Оливье де Ла Фер. — И всё же, мадемуазель Катрин, что бы Вы хотели делать после завтрака? Катя замерла в нерешительности. Конечно, у неё было желание, помочь в осуществлении которого мог лишь он. Однако согласится ли? Вдруг сочтёт чем-то неподобающим, или же фривольным для юной девушки… — Граф, я хотела бы, чтоб Вы обучили меня фехтованию, — не желая тянуть и дальше, всё же сказала Катя. Будь что будет. — Вот как, — брови графа чуть приподнялись, — весьма необычная для мадемуазель просьба, но не лишённая рационального зерна, должен признать. Так просто? Даже не спросит, зачем это умение молодой девушке, которая, казалось бы, должна думать о замужестве. Глаза у Кати загорелись неподдельным восхищением. — Вы научите меня? — Вы определённо знали, кого об этом попросить, — улыбнулся мужчина, — однако это потребует определённых приготовлений. Для начала нужно подобрать подходящий костюм и шпагу. Эта информация практически вскружила девушке голову: Он даст ей свой костюм? Нет, у них явно разные размеры. Костюм миледи? Сожжён. Рауля? Еще не родился. В наличии шпаг Катя, как ни странно, даже не сомневалась. — Когда мы можем начать? — Как только будет готова Ваша одежда, мадемуазель Катрин, до той поры предлагаю Вам свою компанию для более мирных занятий. Как Вы относитесь к долгим пешим прогулкам?***
Атос взял Катрин под руку и увёл в сад. Свежий воздух, множество зелёной листвы деревьев и ветерок, будто бы шепчущий на ушко что-то успокаивающее. Единственный мужчина, которому Катя доверяла на данный момент, был рядом с ней. Ни это ли счастье?.. — Пока нам готовят обед, Вы мне позволите, не правда ли, мадемуазель Катрин, — сказал он, улыбаясь, — несколько разъяснить загадку, над которой я ломаю себе голову? — Конечно, граф, — сказала Катя, вновь почувствовав что-то тёплое. С ней общались уважительно и душевно, без того огромного превосходства, которое девушка опасалась испытать на себе. Атос поглядел на неё с печальной улыбкой: дань вежливости — не более, тут же убедила себя девушка. — Прежде всего, мадемуазель Катрин, — сказал Атос, — я заметил, что Вы прекрасно изъясняетесь по-французски. Изучали язык у себя на родине? Катя смутилась: она и английский-то еле выучила. Уж чего-чего, а склонности к изучению языков у неё не было, и если бы ей и правда пришлось изъясняться с Атосом по-английски, промолчим уж о его родном французском, то она сгорела бы со стыда, путаясь во временах. — Что Вы, это всё из-за программы перемещения по книжным мирам. Я знаю лишь пару фраз на Вашем языке: «здравствуйте», «до свидания», «я не ел шесть дней»… Видя, как глаза у графа при упоминании последнего заметно округлились, в то время как он невольно бросил взгляд на фигуру Кати, та поспешила его разуверить. — Это цитата из одной известной в моём времени книги, никто не морил меня голодом, уверяю Вас. Кроме меня самой, но это уже психология. — Вас всё здесь удивляет, не правда ли? Другое время. Признаться, и меня многое удивляло, взять хоть те странные шумные кареты… — Машины, — подсказала Катя. — Меня и правда поражают некоторые вещи: в моём времени нет прислуги, например. Ваша камеристка меня даже смутила. — Она плохо обращалась с Вами? — граф в миг посуровел. — Мне казалось, что она лучшая, однако хватит одного лишь Вашего слова, и я сменю камеристку. — Амели прекрасно выполняет свои обязанности, — перебила Катя, — она чудесная девушка! Я имела ввиду то, что для меня совершенно непривычно само наличие прислуги в доме. Я ведь не королева. Вполне могу и сама убрать постель, причесаться и одеться. Простите, наше время отличается. — Это даже интересно, — с улыбкой прибавил Атос. — Всему приходит конец, мадемуазель Катрин, и на смену сумасбродству моего времени придёт что-то новое. Катя подняла взгляд. Граф, я всё лучше понимаю, отчего именно Вы при прочтении так запали мне в душу. Мужчина на миг поперхнулся воздухом. — Вы живете в довольстве, в огромном замке, со штатом прислуги и обширными владениями. Видеть подобное вживую — непередаваемо! В моё время так живут очень-очень богатые люди. — Это то самое именьице, которое досталось мне в наследство, когда я вышел в отставку. — У вас есть парк, лошади, охота… Катя говорила с таким ажиотажем, что граф невольно улыбнулся. Девушка явно ждала подробностей. — В парке двадцать акров; но из них часть взята под огороды и службы. Лошадей у меня всего две; я, понятно, не считаю кургузого конька, принадлежащего моему лакею. Охота ограничивается четырьмя ищейками, двумя борзыми и одной легавой. Да и вся эта охотничья роскошь заведена не для меня, — прибавил Атос, улыбаясь. — А как Вы живёте в своём времени? Катя задумалась, пытаясь подобрать те образы, что были бы понятны мужчине. — Я живу с мамой в квартире: нас две комнаты, кухня и ванна. Раньше, мы жили втроём, вместе с отцом, но теперь… — девушка опустила взгляд. Благо, граф не торопил с ответом. — Теперь мы вдвоём. Места хватает, не дворец, конечно, но за отопление платить явно меньше, чем за замок. Впрочем, Вы вряд ли знаете о коммунальных платежах. Катя и Оливье прогуливались по прохладной тенистой аллее, сквозь листву пробивались косые лучи солнца. Один из этих золотых лучей осветил лицо мужчины, глаза которого, казалось, излучали такой же теплый спокойный свет. Неожиданно Катя вспомнила о миледи. Любил ли он её на самом деле, или же всё это — лишь сплетни фанаток? Судя по роману, в начале он и правда верил в порядочность супруги, ровно до той самой охоты. — И Вы счастливы? — спросила девушка. — В той же мере, что и Вы. Чёрт знает, заметили ли Вы, граф, моё эмоциональное состояние. Острый взгляд Атоса проник в самую глубину сердца Кати: он словно прочел её мысли.