Придумай светлый мир, Там кто-то улыбается тебе, за собою маня. Огонь в душе уйми, Иди навстречу ветреной судьбе, Никого не виня. Эпидемия
Не успели Катя и Оливье вернуться в поместье, как им навстречу быстрым шагом вышел граф Монте-Кристо. Лицо его было серьёзным, а речь, как ни странно, отрывистой. — Что здесь происходит, господа? Я знаю вас меньше суток, а вы уже привнесли немало беспокойства в мою размеренную жизнь. Катя смущенно пожала плечами. Самое время для объяснений, лучше и не найти. Раннее утро, сейчас бы кофе выпить, или чаю, а тут каких-то объяснений хотят. С другой стороны, графа Монте-Кристо тоже можно было понять: он наверняка был в лёгкой панике, узнав, что незнакомая девица знает его настоящее имя, а теперь её покровитель и вовсе покалечил одного из его неприятелей. — Вы невольно стали свидетелем моей дуэли с господином де Вильфором, — спокойно сказал Оливье, будто бы речь шла о видах на урожай, а не смертельной игре. — Если бы я знал, что Вас это так заинтересует, то пригласил бы секундантом. А это уже была явная колкость. Катя читала роман о графе Монте-Кристо, однако граф де Ла Фер в действительности видел этого господина лишь второй день. Вот вам и нравы того времени, ни отнять, ни прибавить. Как бы, чего доброго, не приключилось еще одной дуэли. — Мне известен дуэльный кодекс, сударь. Я спрашивал Вас о другом, впрочем, раз уж Вы не закололи господина де Вильфора, то Ваша тайна останется при Вас, а я, уверяю, никоим образом её не потревожу. Монте-Кристо явно нервничал, наблюдая за дуэлью двух господ, ведь с де Вильфором у него были свои счёты. Однако куда более его настораживали неизвестные ему господа, свалившиеся на голову, как снег в августе. — Не стоит опасаться, граф Монте-Кристо, Вы поквитаетесь со своим обидчиком как Вам заблагорассудится. Я могла бы рассказать детали, но, увы, тогда будет не так интересно. Катя, стоя рядом с графом де Ла Фер, вновь чувствовала себя уверенно. Могла ли девушка не лезть на рожон, а говорить понятным и простым языком? Хороший вопрос, ответа на который она, конечно же, не знает и сама. Судя по всему, подобные речи из её уст никому из господ не пришлись по вкусу. В памяти всплыло, что за малейшие нарушения в то время били неугодных плетьми. И что-то Кате подобный сценарий приходился совсем не по вкусу. Монте-Кристо кивнул, указывая рукой направление в сторону поместья. Девушка и граф шли следом. Теперь ей оставалось лишь уповать на благосклонность графа де Ла Фер. — Я хотел бы обсудить с Вами, мадемуазель, многие вопросы, касательно Вашей осведомлённости, — сказал Монте-Кристо. — Вы не похожи на гадалку или же пророка, — мужчина констатировал, ни на миг не дрогнувшим от волнения голосом. — Даже учитывая, что я не верю в мистику, всё это достаточно странно. Катя, пусть и смущенная некоторой спешкой, прыснула от смеха. Её сравнили с гадалкой, подумать только! Оливье удивленно поднял взгляд на девушку: то она бежит сломя голову туда, где ей не должно находится, то смеётся над странными вещами. — Мадемуазель Катрин… — обратился к ней Оливье, одним лишь взглядом показывая своё недовольство подобными фривольностями. — К-хм, да. Прошу прощения. — тут же извинилась девушка, помня о том, что граф де Ла Фер страшен в гневе не меньше короля Людовика. — Я не имею отношения к мистике, готова ответить на все Ваши вопросы, однако меня смущают посторонние уши. Мы могли бы вести беседу в Вашей комнате, или же… — Через час я отбуду в своё поместье, — Монте-Кристо говорил сдержано и кратко: очевидно вопросы собственной безопасности волновали его куда больше, чем фривольное поведение юной девицы, — я имею честь пригласить Вас и господина де Ла Фер к себе. Уверяю, там нас никто не потревожит. Оливье кивнул, показывая тем самым своё согласие. Сразу же после завтрака троица, высказав свою благодарность хозяйке дома, отбыла.***
Стоя невдалеке от конюшен, в ожидании мужчин, Катя была крайне удивлена, когда вместо выведенных оседланных лошадей увидела как откуда-то из внутреннего двора выехала маленькая карета с кучером. Вышедший из неё Оливье помог Кате подняться и, прочтя удивление на её лице, заметил: — Дорога предстоит неблизкая. Верхом было бы быстрее, спору нет, однако я подумал, что так Вам было бы комфортнее. Вы упоминали, что не особо умеете ездить верхом. Что правда, то правда. Как бы сильно Катерина не желала обучиться чему-то новому, иногда жизнь диктовала свои условия. Да и в платье скакать верхом несколько часов — то ещё удовольствие. — Благодарю Вас, граф. Внутри карета имела два, расположенных друг напротив друга, места для сидения. Никаких скрытых баров, как это было в лимузинах двадцать первого века, здесь не предвиделось. Впрочем, радоваться стоило тому, что имелось. Граф де Ла Фер едет таким образом только из-за меня. Верхом было бы куда удобнее. Контролируя мысли, Катя старалась не обращаться к наставнику. Учитывая, что тот не обернулся — рационализм брал верх над эмоциями. Как только карета тронулась, Катя вздрогнула от неожиданности, едва ли не завалившись вперёд, прямо на обескураженного подобным действием Эдмона. — Мадемуазель Катрин, Вы в порядке? Девушка подняла взгляд на удивленного Эдмона, стараясь сесть ровно. Откуда ж ей знать, что здесь такая тряска! В фильмах об этом как-то замалчивают, показывая лишь светских дам, томно обмахивающихся веерами. А здесь сейчас всего лишь Катя, не рассчитавшая силу инерции. — Да, всё хорошо. Мы сейчас едем в Ваше имение, насколько я понимаю. — Именно так, — ответил Монте-Кристо, в глазах которого читалось явное нетерпение. Граф, а вдруг он тоже… Вздор! Это же Монте-Кристо, он человек чести, устраивающий козни лишь своим врагам. А вдруг он и меня воспринял как потенциальную угрозу его тайнам?.. Граф де Ла Фер успокаивающе улыбнулся и покачал головой. Вот может же быть спокойным, благородным и мужественным. С чего вдруг Кате мерещаться розги на пустом месте? Может, это всего лишь насмехающийся над ней Ид? Впрочем, в таком случае, скорее, роли бы сменились на противоположные. Разговоры о погоде здесь явно не пройдут. Что ж, пора! — Я готова ответить на все Ваши вопросы, сударь. Вполне вероятно, ответы покажутся Вам фантастикой, но всё же я готова поклясться честью, что они будут искренними. Морщинки на лбу Монте-Кристо стали более выразительными. — Я буду крайне признателен, мадемуазель, если Вы скажите, откуда Вам известно моё настоящее имя. Отличный вопрос! Логичный, корректный. Да и ответ на него Катя знала, только вот как это объяснить… — Возможно, Вы заметили, что моё поведение в чем-то отличается от поведения женщин Вашего времени. К слову, почему Вы не пригласили Мерседес?.. Так вот, дело в том, что я родилась и выросла не в этом времени и не в этой стране. Моё время — двадцать первый век, а сама я родом из Московии. Точнее, по-вашему это Московия, а в моём времени название иное, но не суть. Катя перевела дух, глядя на Монте-Кристо. Тот, к слову, отменно скрывал свои эмоции, терпеливо ожидая продолжения рассказа. — В моём времени есть роман, который называется «Граф Монте-Кристо». В нём повествуется о Вашей жизни и жизни Вашего окружения, начиная от венчания с Мерседес. Потом ложное обвинение, донос, тюрьма. Узник замка Иф — так Вас прозвали. Одиночная камера, план побега вместе с аббатом Фариа. Несметные богатства острова Монте-Кристо. Там еще, кажется, гашиш был. Если не ошибаюсь, конечно, я не очень хорошо запоминаю названия наркотиков. Могу продолжить… О карнавале, например. Или перейти к плану Вашей мести. — Катя терялась, глядя на недоверие и ужас в глазах несчастного графа. — Можете задать какие-то вопросы, если хотите. Монте-Кристо размышлял: поверить незнакомке просто так было совершенно не в его духе. Обжегшись раз, человек дует даже на воду. Девушка несомненно знала некоторые моменты его прошлой жизни. Могла ли она узнать о свадьбе с Мерседес из газет тех давних времён? Даже если Катрин только лишь родилась в то время — могла. Заинтересовавшись в подростничестве и начав раскопки этой запутанной истории. — Вы хорошо осведомлены, мадемуазель, — проглотив ком в горле, наконец сказал граф чуть надтреснутым голосом. — Расскажите о том, как Эдмон Дантес отбывал своё незаслуженное наказание в застенках. — Данглар сочинил анонимное письмо помощнику прокурора Марселя, де Вильфору. Смысл доноса в том, что Вы — тайный агент бонапартистов. Далее Вы попали в тюрьму. С аббатом Фариа познакомились, так как тот перепутал направления: копал на волю, а попал в Вашу камеру. Он научил Вас этикету, манерам, танцам… Рассказал всё, что знал сам, велев не падать духом. Однако когда до спасения оставалось совсем немного, он тяжело заболел. Перед кончиной он посвятил Вас в тайну несметного клада, спрятанного кардиналом Спада на острове Монте-Кристо триста лет назад. Или двести? Постоянно в цифрах путаюсь… Вы перенесли тело аббата в свою камеру, а сами спрятались в мешок, в который был положен покойник. Как сделать иглы и нить аббат Вас научил, кстати. Утром, не заметив подмены, Вас бросают в море — так хоронят жителей замка Иф со времён основания тюрьмы. Конечно же, ничто не может помешать опытному моряку плыть как рыба в воде. Монте-Кристо вежливо кивнул. — Вы верно излагаете, мадемуазель Катрин. В начале своего рассказа Вы сообщили, что обо мне есть книга: «Граф Монте-Кристо», если не ошибаюсь. Хотелось бы узнать об авторе. Катя едва сдержала смех. Да! Это явно её тема! — Мсье Александр Дюма-отец — известный французский писатель, самыми знаменитыми романами которого являются «Граф Монте-Кристо» и «Три мушкетёра». О мушкетерах трилогия. — Катя с интересом посмотрела на Оливье. — Получается Вы, господа, вышли из-под пера одного автора. У Вас много общего, кстати. Вы оба люди чести. — Вы говорите так, будто в Вашем времени это редкость, — отрезал Эдмон. Катя же подметила, что мужчина подсознательно верит ей, раз согласился с разницей в их времени. — Да, у нас время мужественных женщин и женственных мужчин. Феминизация… Кстати, Вы оба скрываете имена под вымышленными прозвищами, имеете проблемы с романтическими отношениями с женщинами, умеете орудовать клинком. Хотя, иногда перо более сильное оружие, не могу не согласиться. Монте-Кристо тяжело выдохнул, облокачиваясь на спинку. — Мсье де Ла Фер, не хотелось бы показаться грубым, однако, даже не смотря на предъявленные мне факты моей же не всегда счастливой жизни, хотелось бы спросить у Вас, уверенны ли Вы в… — Эдмон старательно подбирал слова, — … душевном здоровье Вашей спутницы? Ведь в противном случае, мне стоит поставить под сомненье своё собственное, чего бы мне, признаюсь, делать крайне не хотелось. — Уверяю, со мной была та же история. Девушка не лжёт, она в своём уме и трезвой памяти, так же, как и я, сударь, — ответил Атос, за что Катя была ему премного благодарна, пускай слова Монте-Кристо и ранили её своим недоверием. — Вы и правда знаете слишком многое, мадемуазель. Что же Вы будете делать с этой информацией? — поинтересовался Эдмон. — Сохранять её, — просто ответила Катя. — Вмешиваться в события слишком опасно. Единственная просьба, которую я осмелюсь высказать вам обоим… — Катя заговорчески улыбнулась, видя, как нетерпеливо глядят на нее мужчины. — Я хотела бы обучиться у вас навыкам верховой езды. Поездки в карете просто убивают!***
Спустя несколько часов Катя с огромным облегчением вышла из кареты, тряска которой была схожа с каким-то аттракционом из парка развлечений. Поместье Катя практически не рассматривала: во-первых, оно было отлично описано в книге, во-вторых, сейчас Катя хотела лишь пойти в душ и хорошенько выспаться. Душа здесь, конечно, не было. Второе же, впрочем, она вполне могла бы сделать и по пути, однако одна лишь мысль о том, что она ненароком может уснуть, положив голову на плечо Оливье, или же, не дай Бог, завалиться на него всем весом… При такой тряске совершенно невозможно уснуть! — уверяла себя девушка, прекрасно засыпавшая ранее и не в таких местах. Солнце на миг ослепило, свежий ветер придавал уверенности в собственных действиях. В целом, сейчас всё вполне хорошо: солнышко светит, птички поют… Чая здесь всё ещё нет, конечно. — Граф Монте-Кристо, я очень устала в дороге и… — Я сей же час распоряжусь на счет комнаты, мадемуазель, — учтиво произнёс мужчина, видя состояние девушки. — Буду признательна. Входить в чужой дом было немного непривычно: не каждый день двери тебе открывают слуги, спрашивающие на счет пожеланий и предпочтений в меню. Всё же, дворянкой в семнадцатом веке быть весьма недурно! Если не учитывать статистику насилия… — Надеюсь, граф де Ла Фер, Вы устали менее юной леди и не откажете мне в компании. — Эдмон сделал приглашающий жест в сторону гостевой залы, где на столике стояла ваза с сицилийским виноградом и ароматными персиками. — Я к Вашим услугам, — ответил Атос. — С удовольствием скоротаю время в столь приятной компании. Едва ли одна из горничных подошла к Кате, собираясь проводить уставшую девушку в гостевую спальню, а граф де Ла Фер направился вслед за Монте-Кристо, Катя почувствовала, как её начал сковывать страх. Вновь одна. В чужом доме. Где чёрт знает сколько мужчин… Глаза в панике расширились. Пульс подскочил, а дыхание стало отрывистым. Неужели теперь так будет всегда? Она всегда будет бояться оставаться одна, памятуя о крадущихся шагах де Вильфора и его потных ладонях?.. Граф, я… Катя резко пресекла мысль, оборвав ее на половине, однако это ее не спасло — он обернулся. Смотрел прямо ей в глаза, этим спокойным и грустным взглядом, словно пытаясь спросить, что же следует за этим немым обращением. — Я понимаю, мадемуазель. Но я всё ещё здесь. Мгновение подумав, Катя осознала, что граф де Ла Фер прав. Да, сейчас он уходит, но Катя ни в коем случае не может его винить, он и не обязан быть с нею круглосуточно. Следует отбросить пыл эмоций, мысля рационально. Логичнее учитывать то, что граф де Ла Фер всё ещё здесь, и что в поместье Монте-Кристо едва ли повторится вчерашнее. Может быть, одного понимания здесь мало, однако дать волю эмоциям — означает скомпрометировать как саму себя, так и Оливье. А уж этого себе позволить уж точно невозможно! Холодный ум и здравый смысл взяли верх над чувствами. Девушка, сделав книксен, проворно направилась за служанкой, сопровождавшей юную мадемуазель в выделенную ей комнату.***
Гостевая комната мало отличалась от предыдущей: такая же кровать со свежим постельным бельем, столик, пара стульев, и графин. Единственным отличием являлось отсутствие камина. Впрочем, учитывая обстоятельства — оно и к лучшему. Измотанная дорогой Катя едва ли дождалась, пока ей помогут расшнуровать тугой корсет и снять платье. Уснула же девушка, стоило лишь голове коснуться мягкой подушки… Сначала был яркий белый свет, настолько яркий, что казалось, что он выжжет глаза даже сквозь закрытые веки. Потом в ушах зашумело, а после наступила тишина. Катя огляделась. Это просто сон? Немного нелепый и с глупыми спецэфектами сон? Прямо перед собой Катя увидела подругу. Точь-в-точь в том же образе, что и на балу, только волосы чуть растрепаны. — Марго! — окликнула Катя подругу, но реакции не последовало. Катю захлестнул поток чужих эмоций: Марго казалось, что она плавает в абсолютном вакууме. Она чувствовала, что не одна здесь, но открывать глаза и проверять, с кем же, было очень страшно. Где-то здесь должна быть Хелависа, подумала девочка, попробовала позвать её, но голос не слушался. Здесь явно что-то не так! Интересно, а долго ли она вот так падает? Совсем как Алиса из Страны чудес, наверное, если пролететь еще немного, то можно попасть на другую сторону земли, где люди ходят вверх ногами. Марго рассмеялась своим довольно странным для этой ситуации мыслям, но из ее рта не раздалось ни звука. Жутковато, наверное, выглядит со стороны, подумала она. А потом раздался Голос. Галлюцинации, — выдвинула второе предположение Катя, решив, что логичность событий можно поставить под вопрос. Странный голос, раздающийся с небес ну что ж тут обычного? — Кто ты, чужое дитя? Голос не был ни мужским, ни женским. Он был пугающим. Марго казалось, что от его силы вибрирует каждая клеточка тела. От страха она ещё сильнее зажмурилась, но всё же прошептала: — Меня зовут Марго, — и очень удивилась, что на этот раз слышит себя, — а кто Вы? Отличный вопрос! Что вообще здесь творится? — Я — Всё и Ничего, — ответил Голос, — не открывай глаза, ибо ослепнешь. Сейчас ты чужая, ибо ты не из этого мира и не выдержишь в нём и минуты. Примешь ли ты силу, что была влита в тебя? Катя продолжала смотреть на происходящее, недоумевая. Что за нелепица? Я под кайфом?.. Что там у Монте-Кристо про гашиш было? Вакуум стал как будто более плотным и тёплым. Марго каким-то образом понимала, что счёт идёт на секунды. Она либо согласится, либо умрёт. — Да, — прошептала она, — приму. Какого черта ты творишь? — мысленно буквально кричала Катя, однако её так никто и не услышал. — Да будет так, дитя, но готовься перенести многое, всему своя цена, — провозгласил Голос, Марго с удивлением заметила, что сейчас он кажется уже не пугающим вовсе, а умиротворяющим и надёжным как скала. — А теперь иди. И Марго полетела сквозь уже очень плотное Нечто. Катя не могла ощущать подругу физически, но лицо Марго говорило само за себя, искаженное гримасой боли.***
Катя на миг подумала, что ослепла. Тьма была буквально везде. Сковывала. Не давала двигаться. Подсознание решило меня убить. Чудно! Катя осознала, что Маргарите просыпаться очень не хотелось, но жгучая боль в области солнечного сплетения заставила прийти в себя. — Да ради Величайшей, вторые сутки пошли, а она всё никак не очнётся, — слышались сердитые причитания, произносимые знакомым женским голосом. О, Хелависа! Какое счастье, что эта умная, взрослая и ответственная женщина, подстрекающая подростка к жизни в Хелависиляндии, тоже здесь! — Вторые сутки? — хрипло переспросила Марго, приоткрыв один глаз. — Долго же я… — Очнулась, слава Богу! — воскликнула Хелависа подлетая к ней. — Ты как? Вас действительно это волнует?.. Девочка, чуть приподнявщись, осмотрелась. Она лежала на широкой деревянной кровати, на удивление мягкой. В комнате, тоже деревянной, освещённой падающими из единственного окна лучами закатного солнца, кроме кровати были ещё печка, стол заставленный всякими склянками, лохань с водой и два небольших шкафчика. Хелависа — Марго всё еще не могла поверить в реальность происходящего, — одетая в простое темное платье и с залёгшими под глазами тенями, стояла рядом с кроватью и смотрела обеспокоенным взглядом. — А? Я в порядке, кажется, только вот внутри жжёт. Женщина вздохнула с облегчением, и, взяв со стола какую-то бутылочку с розоватой жидкостью, протянула Марго: — Не умерла — уже хорошо. Вот, выпей. Да, конечно, пей черт знает что! На БЖД ведь именно так учили! «А что это?», — хотела спросить девочка, но решила, что лучше подчиниться. Жидкость оказалось немного горькой и пахла мятой. Проглотив всё, Марго услышала укоризненный вздох и повернулась к Хелависе. — А если бы это был яд или смертельное зелье? — спросила та, чуть нахмурившись. — Никогда нельзя пить незнакомые жидкости, иначе не проживешь здесь долго. Надо было хотя бы спросить. Марго стало стыдно. Всё же надо было! Катя укоризненно покачала головой. — Я хотела, но… — принялась она оправдываться. — Но ты мне доверяешь, хотя видишь второй раз в жизни, да, — кивнула Хелависа и, видя изумление Марго продолжила, — я понимаю, у тебя много вопросов, но они подождут. Зелье, которое я тебе дала поддержит твои силы. Извини, но есть тебе нельзя ещё пару часов. Боль твою я пока снять не могу, терпи, это пройдёт, хотя и со временем. Сейчас я дам тебе одежду, твоё бальное платье здесь никуда не годится. С этими словами женщина подошла к шкафу и, порывшись в нём, достала платье, такое же, как и у неё. Потом она окинула Марго оценивающим взглядом и что-то прошептала, сделав пасс рукой. Платье, что она держала в руках чуть уменьшилось прямо на глазах у изумлённой девочки, став ей по размеру. Внутри чуть кольнуло. Какое удивление: магия в мире магии! — Вуаля, — озорно улыбнулась Хелависа и подмигнула, — магия! Одевайся, умывайся, я выйду на пару минут, а потом поговорим. Вынырнув изо сна, Катя осмотрелась. Комната была всё той же, лишь за окном потемнело. Стоило бы зажечь свечи. Брошь, приколотая к платью, висящему на спинке стула, мерно светилась теплым белым светом. И как это понимать?..