Записки безумного гения (дневник W. W.)

6 марта

      Как же приятно мне было сегодня вернуться из школы и сразу лечь спать... Сегодня мы с Крейном будто поменялись местами: обычно кошмары мучают его. Он уже намного реже, чем три года назад, но все же иногда кричит во сне... Он никогда не рассказывал, что именно ему снится, но, наверное, это очень страшно, раз он каждый раз просыпается ночью в ужасе. Однажды он даже прибежал ко мне, испугавшись сна, но и тогда я не узнал, что именно ему приснилось.       Сегодня же проснулся с криком — вернее, от собственного крика — я. Это было так неожиданно, что никто даже сразу не понял, что именно случилось... Я же был слишком напуган, чтобы рассказать, что мне приснилось. Я только бормотал отдельные слова: — Кровь... ведьмы... клешни... клыки... поймали! Колдовали... Зелье варили... — и это все, что я мог из себя после такого сна.       Сон на самом деле был о том, как меня поймали ведьмы с огромными клыками. Они все собрались на большой поляне в холодном ночном лесу, где варили какое-то непонятное зелье — я видел не меньше дюжины огромных клешней, плававших у них в котле и какую-то густую зеленую субстанцию... Уж не знаю, что это было, но они все хором произносили какие-то заклинания. А меня они привязали к корявому полумертвому дереву, и я не мог вырваться из веревки-лианы, которой меня связали... Я не помню точно, о чем они болтали между собой, но они пытались использовать мою кровь для зелья, а потом испытать его на мне. Хорошо, что я проснулся до того, как они исполнили свой жуткий план! Правда, проснулся в пять утра и с криком.       Конечно же, ко мне тут же все прибежали. Даже Эдвард, который не очень хорошо бегает, пришел и просто сидел рядом и гладил... Он все еще не очень любит говорить, хотя бояться ему давно уже нечего. Зато он умеет по-настоящему любить и утешать взглядом... Это тоже дар, и сегодня я смог оценить его по достоинству — не впервые, конечно же, но в первый раз так ярко и сильно. Прежде со мной ни разу не случалось ничего такого, чтобы мне не могли успокоить отец и Изабелла, так что я не мог понять, как на самом деле важен этот мягкий чуткий взгляд... — Вилли, это просто сон... На самом деле этого не было и не может быть. Ты же понимаешь это, верно? — сказал мне отец, выслушав мой сбивчивый рассказ о сне. — Впрочем, кошмары бывают действительно очень страшными. Я могу понять тебя... Но все же это не более чем игра воображения. Его голос был очень мягким, особенно если вспомнить, как он умеет кричать... Но, кажется, больше он не собирается этого делать. Это большое облегчение для меня! Я боялся его, когда он повышал голос. Конечно, доктор Ян во многом помог мне, но я не знаю, что со мной будет, если что-нибудь напомнит о прошлом слишком сильно и ярко... К счастью отец из настоящего имеет мало общего с тем, от кого я сбежал три года назад. — Мне тоже иногда снятся кошмары... — прибавил Крейн со вздохом. — Впрочем, ты и сам наверняка знаешь об этом, потому что я кричу во сне, когда у меня такие сны. И просыпаться после этого тоже страшно...       Если коротко, то все пытались успокоить меня словами, и только Эдди тихо смотрел на меня и гладил... Честно говоря, сегодня я впервые узнал о том, что руки у него очень теплые: он никогда до этого не позволял взять себя за руку. Может быть, это тоже заслуга пастора Крейна? Я не знаю точно и не очень хочу спрашивать своего брата. Мне самому тяжело отвечать на вопросы о своем неприятном (хотя Крейн и Эдди, наверное, не сочли бы его таким же трудным и безрадостным, каким его видел я) детстве... Не хотелось бы так же мучить братьев. Они сами расскажут, когда захотят... А я не из тех, кто портит жизнь другим лишь потому, что моя собственная была наполнена не только радостью.       Кажется, я уже успокоился... Образы из кошмара больше не преследуют меня. Вряд ли я когда-нибудь забуду этот лес, огромный костер с котлом и странных ведьм, но я по крайней мере не боюсь, что это все вернется. И как же я рад тому, что Изабелла — другая ведьма!