Его Высокопреосвященство

      Глаза медленно раскрылись, открывая его взору обшарпанную стену. Он вздрогнул и принялся моргать. Стена никуда не ушла. Он перевернулся и закряхтел, кровать, на которой он лежал, удобством не отличалась. Ужасная вещь, эти каморки, или куда это его забросило после небольшой пьянки.       А он — это кто? Олег. Так звали его. Наконец, смог немного прийти в себя. Что странно, голова его не болела, хотя после выпитого, он не помнил абсолютно ничего, разве только то, что они, собственно, пили. Потолок, который предстал пред его взором, оказался не лучше стены. Дыры, которые были в крыше, весьма точно пропускали лучи света, которые били ему прямо в лицо, заставив наконец-то вскочить с кровати и оглядеться. — Что за?! — его голос затих тут же, как только прозвучал.       Комната, в которой он оказался, была не самого лучшего качества. Старая потрепанная кровать, сооруженная из бревен и досок. Дырявая перина, которая едва придавала мягкости. Вокруг обстановка была не лучше, если не хуже. Бадья из-под воды стояла на покосившейся от гнёта лет тумбе. Неподалёку, на простецком столе, расположились странные статуэтки, в количестве семи штук. Полка с книгами, не то, чтобы их было много, но, судя по всему, они были весьма ветхими, можно даже сказать – древними.       Но обстановка не так сильно привлекла внимание Олега, как его голос. Он ему не принадлежал. Конечно, после долгой ночи с алкоголем, вряд ли его голос мог звучать как у полноценного двадцатисемилетнего мужчины, скорее старика, но свой голос Олег знал, а то, что прозвучало сейчас, никак не походило на его собственный.       Поднявшись с кровати, он подошел к бадье и обдал лицо водой. Ледяная — это хорошо. Когда он пришёл в себя, то взглянул в треснутое зеркало, что висело выше. Вещь, конечно, отвратная, никакой росписи, никакой рамки, только обычное зеркало.       Посмотрев на себя, он ужаснулся. На него смотрел не Олег, а какой-то таинственный мужчина. Страх оказался настолько явный, что он непроизвольно отпрыгнул и принялся щупать себя. Ужасно. Стало ясно, что он находится не в своем теле.       Он был готов закричать, но вовремя спохватился, решив, что не стоит привлекать лишнего внимания, тем более, когда непонятно, где он находится и что вообще происходит. Тяжело дыша, он почувствовал, как барабанит его сердце. Ещё бы, не каждый день ты оказываешься в теле незнакомого мужика. — Грим! — подумал было Олег, но тут же осознал, что сморозил глупость, вода бы смыла как минимум его небольшую часть, однако лицо не изменилось.       Как только страх и паника немного унялись, Олег, как мим, прощупал край стенки и вновь взглянул на себя. Высокий, темноволосый, короткостриженный. Его голубые глаза смотрели на него с явно ощущаемым страхом. Что ещё можно было сказать? Легкая щетина покрывала его лицо, а сам он был не то что не в своем теле, даже не на Земле. Он понял это потому, что в его голове начали появляться странные образы, которые моментально вернули его на кровать.       Раньше, Олег был молодым, подающим надежды историком. Ни жены, ни детей – только книги, друзья и различные реконструкции, которые быстро ему надоели. Часть своего времени он тратил на работу, другую – на развлечения.       А сейчас, он оказался в теле некого Рея Баклера.       Память Рея вскрылась так быстро, что заставила голову Олега разболеться. Из того, что предоставили ему его новые воспоминания, Олег понял, что он сейчас в Вестеросе. Да, в том самом, о котором читал книги и посмотрел не самый лучший сериал, хотя книги были интересные. Он оценил этот проработанный мир, но вот оказаться в нём глубокого желания не испытывал. Хотя, как историку, ему были интересны процессы средневековья, но не такого кровавого как в этом мире.       Образы жизни Баклера пронеслись как река, рассказывая о том, где Олег оказался и что, собственно, происходит.       Как он понял, жизнь Рея Баклера была не самой лучшей. Четвертый сын Ральфа Баклера, лорда Бронзовых врат. Места среди семьи ему не нашлось, а сам он быстро отправился в Цитадель, где с треском провалился. Самая настоящая посредственность, которая только и делала, что жалела себя. Рэй был настолько неудачником, что даже не смог выковать своё первое звено.       После он вернулся в Бронзовые Врата, откуда отец фактически выпнул его, отправив в септоны. Уж тут Рей показал себя во всей красе своей глупости.       Перед Олегом встал образ проповедей, которые Рей иногда читал. Скучный голос, которым Баклер зачитывал книгу Семерых, приводил его паству в самый настоящий ужас. Он делал это настолько лениво, растягивая каждое слово, что заставлял некоторых прихожан уходить раньше окончания проповеди, и ничем не пресекал их скоропостижное бегство.       Он жил на мелкие подаяния, а когда не хватало и их, продавал что-то из церковной утвари. Его септа, которой он заведовал, была больше похожа на хлев, что, собственно, наглядно показывала та каморка, где жил Рей и где Олег проснулся.       Просмотрев воспоминания и поняв, что жизнь его в один момент стала очень тяжелой, Олег вздохнул. Странно, но он не помнил произошедшего с ним. И как так получилось, что он оказался в этом мире? Неужто напился до такой степени, что помер? Или это сон, который скоро кончится?       Однако чувства были настоящими. Он с силой ущипнул себя и зашипел. Боль проняла его руку, но в настоящий мир не вернула, а это значило, что теперь он действительно в Вестеросе, в теле Рея Баклера — глуповатого септона, единственными умениями которого были чтение и письмо, и даже немного счёт... Такую посредственность и в наследники отдавать опасно: вмиг всё хозяйство разбазарит.       Впрочем, Олег думал не об этом. В данный момент он желал подумать о том, что ему делать. Читая книги, он мало чего узнал и понял о септонах, септах, Веры в Семерых. Немногое, что он ощущал точно, так это уверенность в том, что встав на путь веры, просто так оттуда не уйти.       А даже если и сможет, как жить дальше? Куда пойти? Стать оруженосцем? Чтобы попасть в оруженосцы, нужно очень постараться, но в прошлой жизни Олег очень редко дрался, а вступать в кровавые битвы у него не было никакого желания.       Нет, быть рыцарем не для него. Вновь попробовать пройти в Цитадель? Тоже глупость. Торговать? Вот только чем... судя по обстановке, всё уже было продано до него. — Что ж, — подумал он вслух, — нужно хотя бы разобраться в ситуации, понять что к чему и обжиться, вряд ли я вернусь домой в ближайшее время. А дальше... пытаться выжить.       Собственно, в прошлой жизни он прочитал много книг, его лекции в университете любили, а прихожане в септе вполне сойдут за глупых детей, которых надо научить. По крайней мере, так думал Олег.       Поставив цель, Олег задумался дальше. А в какое время он попал? Канон ли али может быть раньше, или вообще — всё уже горит в яростном огне гражданской войны.       Это необходимо выяснить, причём как можно скорее, иначе, если сейчас идёт война, долго он тут не проживёт. Воспоминания Баклера подсказали, что он не слышал ни о какой Войне Пяти королей, но это ничего не значило — Рей жил чуть ли не затворником, хотя...такое событие, как гражданская война, дошла бы и до него.       Как Олег выяснил, жил он в Скорбящем городке. Место вполне хорошее для начинающего священника, даже слишком хорошее. Его определили сюда в септоны, а Рей умудрился пропить большую часть своего времени, но поскольку на всю округу септ больше не было, не считая бродячих септонов, которые, судя по всему, исполняли свои обязанности в разы лучше чем Баклер, местным прихожанам не оставалось иного выхода, кроме как ходить на проповеди пьяницы-септона.       Собственно, Рея это устраивало — крыша над головой есть, какая-никакая еда тоже. С этим джентльменским набором он, судя по всему, собирался жить до конца своей жизни. — Ну нет, голубчик, — усмехнулся Олег, — раз меня занесло в тебя, то будем выживать.       Когда парень окончательно свыкся с мыслями Рея, голова немного прошла. Это позволило ему наконец-то встать с кровати, потянуться и нормально умыться. Теперь уже без всякого страха разглядывая своё лицо, Олег понял, что предыдущий хозяин тела не сильно ухаживал за собой, его сальные волосы были чуть-ли не до шеи, а щетина, которую он в прошлый раз не рассмотрел, была хаотически разбросана по всему подбородку, виднелось несколько порезов. Либо Рей не умел бриться, либо тот, кто его брил, не сильно старался.       В каморке имелся и шкаф, в котором находилось несколько септонских роб. Кажется, как минимум одна из них была походной, хотя вряд ли Рей собирался куда-то путешествовать. Может быть, Олег этого точно не знал, такие робы выдавали всем служителям Веры в Семерых.       Не имея других вариантов, Олег, а теперь Рей, вытащил одну робу и быстро приоделся, подвязавшись коротким поясом. Он знал, как подобные вещи одеваются из воспоминаний, хоть в чём-то бывший хозяин тела оказался полезен. — Интересно, а если заявиться к его отцу и проникновенно сказать, что многому научился и готов служить на благо семьи? — насколько Олег знал, септоны, хотя и отрекаются от своих семей, тем не менее могут служить в родовых замках в качестве советников или писцов, кроме того, некоторые септоны даже были десницами, — вряд ли. — тут же завершил он свою мысль.       В дверь постучали. Рей вздрогнул. Он явно не ожидал, что здесь есть кто-то ещё. Быстро порывшись в воспоминаниях, он выяснил, что в септе имеется служка, который помогал септону подготовиться к проповедям, закупал продукты и готовил ему еду. В принципе, неплохая жизнь: живешь и в ус не дуешь, если бы только Рей ещё мог правильно распорядиться своими возможностями, которые уж точно были не безнадежны. — Да? — отозвался наконец Рей.       Дверь отворилась и в комнату вошёл сгорбленный паренек. Какая септа, такие и слуги. — Господин, — служка сделал легкий поклон, насколько ему позволяла его спина, и улыбнулся кривой улыбкой, — вы сегодня поздно. — Да, эээ… Элберт.       Слуга неожиданно вздрогнул. Судя по всему, его редко называли по имени, а уж то, что его господин знает, как его зовут, привело его в восторг. В его глазах заблестели искорки благодарности. — Вы проспали утреннюю проповедь, господин, — голос Элберта звучал звонко для такого человека, как он, к тому же, что интереснее, в нём не было ни капли упрека, — ну это ничего, будет ещё вечерняя. — Ух, с корабля на бал, — подумал вслух Рей, — а что ещё сегодня у меня имеется?       Служка опешил. Он явно не ожидал, что его господин заинтересуется делами, но всё же учтиво ответил: — Две свадьбы господин, собственно, это всё, в последнее время к нам мало кто ходит, — он пожал плечами, насколько позволяло его телосложение, — вам приготовить обед? — Конечно, я бы поел, — Рей говорил чистейшую правду, к тому же, его живот радостно заурчал, словно предвкушая скорую трапезу.       Обедал Баклер в этой же каморке за грязным столом, на котором по углам лежал толстый слой пыли. Пока он ждал обед, то успел заглянуть в те книги, что имелись у септона. Священное писание, куда без него, История Вестероса, что весьма удивило нового Рея, а последняя книга и вовсе оказалась пустой. Судя по всему, в неё ведутся записи, но старый Рей либо был слишком ленив, либо просто не знал, что писать.       Пришёл Элберт с тарелкой лукового супа, кубком эля и небольшим куском солонины. — Это всё? — кисло спросил Рей, хотя ему стоило признать, что запах супа был вполне, вот только как он на вкус. — Мы бедны, как септонская мышь, — Элберт захихикал, видимо находя эту шутку забавной, — по правде сказать, нам даже милостыню едва хватает раздавать. — А я раздавал милостыню? — со скептицизмом спросил Олег, прекрасно понимая характер бывшего хозяина тела.       Служка покачал головой. — Откуда тогда деньги? — Рыцари иногда подбрасывают за благословение, — словно барану объяснил Элберт, — ну и…торговля. – Похоже, его только что появившаяся вера в своего господина вновь начала таять. Ещё бы, спрашивать вещи, которые он должен знать. К тому же, служка опустил факты о том, чем именно торговал септон. — Хорошо, — Рей кивнул и уже хотел было приступить к еде, как вспомнил, где находится.       Сложив руки, он принялся делать вид, что молится, в голове конечно проскакивали слова из священного писания, но прошлый Рей их явно не заучивал, предпочитая читать, и то, только тогда, когда это было необходимо. — Как я закончу, хотелось бы пройтись, а ты…приберись здесь, — Олег обвел взглядом комнату, — тщательнее.       Бусинки глаз Элберта забегали, а сам он моргнул пару раз, будто пытаясь понять, во сне он или где. — Прибраться, господин? Обычно вы меня не допускали в свои покои, — чуть ли не торжественно добавил служка.       «Если это покои, то что тогда у тебя?», — пронеслось в голове у Рея, а вслух сказал, — ну, теперь допускаю, не хочу жить в пыли. — Как соизволите, господин.       Как оказалось, он зря боялся, еда оказалась вполне сносной, при этом луковый суп знатно обжёг его горло, а глаза заставил заслезиться. Единственное, что подпортило его обед — это эль. Такого дрянного напитка Олег ещё не пробовал, а ведь в прошлой жизни он пил безалкогольное пиво. — Откуда эта ерунда? — не выдержал Рей, выплескивая эль на пол, — ничего получше не было?       Служка смотрел на него странным взглядом: — Господин, раньше вы не жаловались, — его хрипловатый голос излучал волнение и легкий страх, скорее за своего господина, чем за его поведение, — прикажете в будущем заменить? — А денег хватит? — ухмыльнулся септон, сложив руки в замок, и, склонившись над грязным столом, неожиданно спросил, — ты умеешь считать?       Элберт вновь покачал головой, совершенно не ожидая таких расспросов. Видимо раньше его не расспрашивали об этом. Прошлому Рею было совершенно всё равно на жизнь вокруг себя: его не волновали ни прихожане, ни септа, которая стала для него фактически домом. — Вы как-то обещали меня научить, — смущенно протянул Элберт, сгорбившись ещё сильнее, чем он мог бы, — но вы тогда были пьяны, господин.       Олег постучал пальцами по столу. Ему понадобится много времени, чтобы разобраться в нынешних делах. Септа — не только прихожане и молитвы, это ещё и земля, а также какие-никакие доходы. Даже у такой развалюхи, как это место, должны были иметься хоть какие-то средства, на что-то же они жили.       Рей встал. — Возьми солонины, Элберт, — Олег понимал, что с едой у них пока туговато, но нужно настраивать отношения даже с таким человеком, как его служка. — Господин! — он чуть не плача схватил мясо с такой стремительностью, будто боялся, что Рей передумает. — Вот как мы поступим, — наконец сказал Олег, облокотившись на стену и смотря на то, с какой жадностью Элберт жует солонину, — я осмотрю септу, пора уже что-то делать, ты, как и было приказано, приберись, а после принеси всё, что у тебя есть касательно наших дел здесь.       Служка кивнул. По его рту текли слюни и жир с мяса, от чего Олегу стало не по себе. Того явно недокармливали, или он ел только то, что ему оставлял прошлый Рей — объедки.       Двери его каморки были за алтарём. Выйдя во внутренние залы септы, Олег опешил. Несмотря на то, что он примерно смог увидеть, как выглядит септа в воспоминаниях Рея, вживую она выглядела вполне прилично, по крайней мере, так показалась Олегу. Септа, как и положено, была семиугольной формы, в каждой из углов которой стояло по статуе — то были Семеро. Статуи были блеклые, едва различимые в своих резных образах, но всё же, понять кто есть кто было возможным.       Перед каждой статуей стояли алтари, часть которых была занята. Меньше всего свечей было у Неведомого, больше всех у Матери.       Сама же септа была грязной. Дерево кафедры, что стояла на небольшом возвышении, уже потрескалось. Краска пожухла, и было видно, что никто за ней не ухаживал. На ней, как оказалось, уже лежала книга. — «Книга Девы», — прочитал он вслух, взглянув на пожелтевшие страницы Священного писания. Мельком заглянув в книгу, Олег чуть было рот не разинул, то, что там называлось благочестивыми речами, больше походили на похабные подкаты, хвалившие достоинства дев, — писали её явно не для просвещения, — ухнул парень и спустился вниз, прочь от кафедры.       Зал был довольно просторный, он мог спокойно вместить несколько десятков человек. Кроме того, позади стояло несколько скамеек, куда, при надобности, могли сесть прихожане.       Стены септы серые, со множеством окон. Две колонны поддерживали крышу, которая, к счастью Рея, была целая. — Господин, — Элберт подошел к нему в тот момент, когда Олег осматривал одну из колонн, кусок которой был отколот, и никто чинить её не собирался. — Почему тут так пусто? Я думал, что септа это вместилище света, люди должны быть здесь постоянно.       Элберт немного помялся, осматривая свои ноги. Было видно, что он очень старался подобрать правильные слова, чтобы не оскорбить своего господина, но, будучи необразованным служкой, сказал как есть: — На вашей последней проповеди многие люди были оскорблены. Вы вышли…не совсем в священном состоянии…я, конечно же, отстирал вашу робу, но вот смыть позор…       Олег нахмурился. Этого в воспоминаниях Рея не было, судя по всему, он напился, причём так, что сам об это не помнил. Вышел пьяным на проповедь, и людям это не понравилось. — Поэтому я так долго спал?       Служка кивнул. Олег схватился за голову, проклиная сам себя в мыслях. Забросило его в то ещё веселое местечко. Этот септон-алкаш умудрился распродать свою собственную септу, оскорбил паству и не видел в этом ничего зазорного. Мало того, он ещё и церковную казну, скорее всего, разбазарил, но здесь придётся разбираться. — На обеденной молебне кто-то был? — Олег вспоминал все умные слова, которые он читал в своих книгах, там было много и о религии, но он, естественно, не углублялся. — Заходили, — честно признался Элберт. — я хотел вас разбудить, но…не решился. — Это к лучшему, — кивнул Рей. Он потёр подбородок, соскребая кусочек затвердевшей крови и вновь открывая царапину от бритья, — пора решать наши проблемы.       Элберту слова явно нравились. Он вообще создавал впечатления очень дружелюбного и трудолюбивого человека, который готов на всё ради своего господина. Как позже выяснилось, это действительно было так.       Скорбящий городок был относительно богатым городом-портом. Здесь вели торговлю на большую часть Штормовых Земель, сюда же отец Рея и помог ему попасть в качестве начинающего септона. Так сказать, сделал всё, чтобы отделаться от сынка недотепы. До того, как стать настоятелем, Рей служил под началом другого септона, а когда тот скончался, Баклер принял на себя бразды правления и…всё разрушил. — Получается, что мы торговали? — потирая лоб спросил Олег своего слугу, — а кто… — Я был не единственным, господин, — тяжело пропыхтел Элберт, перебив Рея, — многие ушли, когда…       Можно было и не договаривать, было понятно, что у Рея остался один слуга, и то, только потому, что идти ему было некуда. Раньше, это место было куда богаче. — Самоцветы? — удивился септон вглядываясь в торговую книгу, — откуда у нас самоцветы? — Вытащили из образов Семерых, — пожал плечами служка, ковыряя пальцем стол. Часть жира он так отмыть и не смог, но уборку провёл хорошо, сейчас это место хотя бы было похоже на комнату септона — скромно, но чисто. — Какое святотатство, — отстраненным голосом произнес Олег, сам он, конечно, ещё не познал прелести веры Вестероса, да и дома не сказать, что был святым, но по крайней мере религия ему была интересна, как один из аспектов истории, здесь же, он фактически стал священником. И с этим нужно было что-то делать. — Вы сами их вытащили, — рискнул произнести Элберт, — на них мы жили довольно долго.       Олег подпер подбородок рукой, а после — неожиданно ударил по столу. — Это никуда не годится, — вскрикнул он, заставив сгорбленного слугу вскочить со стула, попутно уронив его, и «поцеловаться» с дверью, поскольку не горел желанием встречаться с внезапным гневом своего господина. Но врезавшись в дверь, Элберт упал на копчик и принялся потирать ушибленную голову. — Господин, я делал только то, что вы велели, я не желал вам зла!       Олег от такого опешил. Он не собирался вымещать гнев на ни в чем не повинном слуге. Да и в чём он виноват? В том, что потакал желаниям идиота-септона, который единственное что умел в жизни это пить. — Успокойся, Элберт, — смягчился Рей помогая ему встать, — лучше вот что мне скажи, у нас не хватает книг. Я их тоже продал?       Слуга напряженно вспоминал. Его брови ходили туда-сюда: то хмурясь, то вновь выпрямляясь. — Не знаю, — наконец произнес он, — вы ими распоряжались самостоятельно.       Тяжело вздохнув, Рей отослал слугу и принялся за книги. Хозяйственных книг септы было намного больше, чем священных писаний, что его знатно удивило. Оказывается, септоны были ещё теми бухгалтерами, ведя все записи и стараясь приумножить церковные земли. Ну что тут сказать, средние века, к тому же, насколько Олег помнил из книг, Корона задолжала церкви несколько миллионов драконов, что весьма знатно могло сказаться на будущих событиях, если бы не Верховный Септон и Тайвин Ланнистер, который хитростью списал долги Короны перед церковью.       Как Олег понял, он попал за несколько лет до основных событий. За сколько? Это ещё предстояло выяснить. Что ж, войны нет и на том спасибо, осталось только подумать, как ему восстановить эти чёртовы земли, который старый Рей по тупости своей разбазарил и практически лишился поддержки святой братии.       Ближе к вечеру, когда его глаза уже слипались от постоянного просмотра книг, к нему зашел Элберт, сообщив, что скоро начнется вечернее богослужение. Этого Олег боялся больше всего. — Много пришло? — Ну…       Олег забыл, что его слуга не умеет считать, и поставил себе мысленную галочку обязательно его научить, это по крайней мере поможет в будущем. — Ладно, иду, — тяжело вздохнул септон. Регалий в септе не оказалось: ни посоха, ничего такого, что могло бы показать его власть. Либо прошлый хозяин септы пропил всё, что только можно, либо септону данного ранга регалий не полагалось.       Олег вышел из комнаты и двинулся к кафедре. Прихожане стояли прямо перед ним, но при этом даже не обратили на него внимание. Видимо, для них местный септон уже давно стал достопримечательностью, и они ходили, только чтобы поглазеть на него. Оглядевшись, Олег понял, что слегка ошибся. Кто-то молился, самостоятельно встав перед алтарем того или иного из Семерых. Он насчитал человек двадцать, этого было вполне достаточно для первой проповеди. Вот только, что говорить? — Кхм! — он откашлялся, его голос пронесся над потолком и исчез, толпа никак не отреагировала, — эмм, дорогие мои!       «Что за бред», — тут же подумал Олег и вдруг понял, что краснеет. Кто-то взглянул на него и захихикал, но большая часть прихожан не обратили внимание не септона. Теперь понятно, почему Рей просто бубнил Священное писание, его всё равно никто не слушал, а те, кто слушал, засыпали или уходили.       К нему подполз Элберт: — Может лучше прочитаете? — он кивнул на книгу, лежащую на кафедре.       Олег коснулся рукой писания и неожиданно кое-что вспомнил. Встав перед кафедрой, на самом краю возвышения, он вскинул правую руку вверх, а левую перед собой, и громко произнес: — Я призываю вас — выслушайте!       Многие обернулись, но пока не все. Руки септона задвигались, то опускаясь, то поднимаясь. Эту практику Олег вычитал из книги по риторике, он не помнил, кто был автором, но там писали, что правильные жесты могли лучше донести мысли слушателям и приковать внимание к оратору. — Вы знаете меня как пьяницу! — продолжал он тем временем, многие прихожане ухмыльнулись, другие закивали, но сохранили серьезность лица, — но сегодня, мне было видение. Семеро спустили меня на землю, и сказали…твоя судьба в ином!       Многие охнули. Те, кто молился у алтарей, развернулись и подошли к толпе: — Я мог бы прочитать вам одно из писаний, — проворковал септон, немного опустив руки и двигая ими медленно, — но вы наслушались их вдоволь. Сегодня…я расскажу вам одну известную притчу. О прощении.