***
Следующие полчаса брюнет, кажется, будет припоминать своему «учителю» до конца своей жизни. Около десяти раз он падал, в половине случаев его успевал поймать кареглазый, конечно же, за руку или талию. — Гюстав? Ты красный. Плохо небось? — Нормально, — неловко отводил взгляд черноглазый. — Чёрт, да я уже ненавижу тебя. — Похоже, все и правда в порядке. Продолжим! Около десяти минут проходят относительно спокойно, но тут брюнет снова падает, и на этот раз прямиком на правую кисть. Ребрам досталось нехило, но сейчас его беспокоило другое. Аккуратно стаскивает с руки перчатку, с надеждой глядя на потрепанный жизнью протез. Целый. — Да ну тебя к чёрту! — черноглазый едва не срывался на крик. — Сам катайся! — Ну-ну, Ёжик, ты чего? Он же целый, видишь? А нет, тут царапина… — От ножа царапина. Но в любом случае я мог разбить его! — И ты просто так сдашься? Неужели тебе… — Да не слабо, идиота кусок! А ну иди сюда, учитель недоделанный. — Зачем? — рыжий уже собирался отъехать от черноглазого, но тот схватился за его рукав, и, отведя взгляд, пробормотал: — Учить будешь.***
— Октябрь, смотри, у меня получается! — Смотри вперед, врежешься же! — Да нет, не врежусь! Еще около минут пяти они учились, но в какой-то момент чёрные глаза распахнулись, и Гюстав, все еще катаясь, жалобно взглянул на Октября. — Эй, что-то не так? — Октябрь! Как это остановить? — Что ты имеешь в виду? — Я тормозить не умею, а вот ты, вижу, делаешь это отменно! — Так вот что мы с тобой забыли! — рыжий стукнул себя по лбу. — Давай ты самокопание оставишь на потом? Мне остановиться надо! — Не паникуй! Просто поворачивай правую стопу налево и упрись в лед! Пока черноглазый пытался повторить только что полученные указания, кареглазый на всякий случай приблизился, чтобы ловить Гюстава, если что-то пойдет не так. И не зря. «Что-то» решило, что пойти не так самое время, поэтому брюнет начал падать, смиренно зажмурившись и ожидая свою участь. Но вместо льда он ощутил кого-то под собой. А вот Октябрю пришлось не сладко — он героически принял весь удар на себя. — Знаешь, Октябрь, теперь я наконец-то могу сказать тебе эту фразу. — Какую же? — Теперь я сверху, идиот!