я, вообще-то, бунтарь.

— нет, лиза, тогда было не свидание. на свидание мы идем сейчас. девушка только посмеивается в ответ, а саша улыбается. если бы он рассказал ей все подробности того несвидания, она бы точно порвала ему барабанные перепонки своими криками. они идут на каток, против чего леша был категорически, но саша настоял на своем, и вот он смотрит на неудачные попытки стоять на ногах, не держась за бортик. леша честно и отважно пытается научиться сам, но его тело продолжает намереваться свалиться на лед против его воли. в итоге он не выдерживает на себе умиленно-насмешливого взгляда саши и соглашается на помощь. саша держит его за руку и подсказывает, как правильно переставлять ноги, но от теплой сашиной ладони у леши все мысли из головы улетучиваются, поэтому он забывает, что ему нужно удерживать равновесие. падая, квашонкин тащит сашу за собой, и тот валится прямо на него. и от того, чтобы поцеловать это смеющееся чудо, его удерживает только то, что вокруг слишком много лишних глаз. в последнее время леше вообще кажется, что людей вокруг стало слишком много, что они все смотрят непременно на них с сашей. он почти всегда ходит с долгополовым, сидит с ним за одной партой — ладно-ладно, я пересяду к идраку, голубки, — и никак не может оторвать от него взгляд. и если сначала саша всегда смущался и смотрел на свои ноги-руки, то теперь он, поймав лешин взгляд, только улыбается и продолжает заниматься своими делами или же — смотрит в ответ. первые несколько дней лешу неслабо угнетали взгляды бывших друзей, а также его тревожило то, что поговорить с ним еще раз они даже, видимо, не собирались. но миша, с которым они наконец встретились и, выкурив по две сигареты на детской площадке, все-таки нормально все обсудили, поведал, как его крыли хуями, но пообещал с ними поговорить. в итоге те стали менее навязчивыми, стараясь не уничтожать лешу взглядами. — угадай кто! — громко и весело говорит саша, запрыгнув леше на спину и прикрыв глаза одной ладонью. саши в последнее время стало слишком много в скромной лешиной жизни, и не сказать, чтобы он был хоть немного против. саша помогал ему готовиться к экзаменам, постоянно слушал музыку, изрисовывал все поля тетрадей и скидывал ему в сообщениях граффити вагона — леша абсолютно не многозначительно не присылал ответное. — неужели наташа из ранеток? — с улыбкой спрашивает леша и ничего не предпринимает. — сочту за комплимент, — посмеивается саша и целует его в щеку, наконец спрыгивая со спины. он жалуется на ужасно большую очередь на почте и надеется, что посылка придет лизе вовремя. леша только внимательно слушает и умиленно разглядывает воодушевленного сашу. — а ты, кстати, дома новый год отмечать будешь? — вдруг спрашивает долгополов после недолгого молчания. — я? ну, эээ… не знаю. я, наверное, не буду праздновать, — неуверенно тянет леша, получая в ответ удивленный сашин взгляд. — почему? — отец перестал отмечать дома после того, как мама съе… — леша запинается и, несмотря на то, что саша ему, наверное, тысячу раз говорил, что абсолютно не против мата, исправляется, — уехала. он уходит к своим кентам всегда, — и смотрит с ноткой грусти, оттянув карманы. — а как же… ну, не знаю… миша? ты не можешь с ним отметить? — он будет с ребятами, а они не особо мне рады теперь, — усмехается леша, пока в голове проносятся уже давно смазанные образы. — отсижусь дома, поем и лягу спать. саша немного мнется, кусая губы и теребя пальцами красную нить на запястье, но вдруг ловит прилив уверенности и вскидывает голову, глядя на лешу в упор. — ну нет, так не пойдет! это ужасные планы для такого прекрасного праздника. приходи к нам! квашонкин замирает от неожиданности на месте и непонимающе смотрит на парня секунд десять, но в этот раз пристальный лешин взгляд почему-то не работает, как сигнал отмены. — ты головушкой ударился, санечка? это ж все-таки семейный праздник, хуле ты друга приведешь домой? — недоумевает леша. — именно поэтому я тебя и зову, потому что ты мне не просто друг! — саша встает прямо напротив, глядя немного сердито. леша от его слов едва заметно улыбается уголками губ, отводит взгляд и какое-то время просто молчит. — не, ну саш, мне неловко будет, — наконец произносит он, снова смотря на сашу, который улыбается в ответ с сиянием в глазах. — с каких это пор ты таким стеснительным стал? леша в ответ фыркает, закатывая глаза, выпрямляется и бережно поправляет саше шарф. — а тебе, санечка, все прям знать надо. саша фыркает тоже, но улыбка на его губах более отчетлива, ведь он и не пытается ее скрыть. — ну, ладно, если ты хочешь испортить мне праздник, конечно, можешь не приходить, — долгополов вздыхает, с наигранной грустью на лице отводя взгляд в сторону. и леша снова сдается. казалось бы, глупая клоунада, а устоять не может. потому что саша. — да блять, саня. приду я, приду, — без малейшей убедительности в своем раздражении говорит леша, но все же поджимает губы. — только мы сможем, ну, пораньше встретиться у тебя? подарочки, все дела. саша довольно улыбается и подходит чуть ближе, хватаясь за лешины руки, как ребенок, которому не с чем играть. — не переживай. родители все равно к друзьям отчима потом уйдут. — так вот, что москва с людьми делает, — с ответной улыбкой говорит квашонкин, на что саша громко смеется, на секунду утыкаясь лбом в чужое плечо. ну и как он, блять, мог ему отказать?

***

леша, признаться честно, едва может дышать, когда сашина мать мама смотрит на него изучающе и со скрытым недовольством. она, конечно, улыбается, зовет к столу, рассказывает о фроловых, с которыми созванивалась несколько минут назад, но леша чувствует себя жутко неловко — как и предполагал. женщина с невероятной теплотой говорит о лизе, которая также успела поздравить ее с наступающим новым годом, и почему-то смотрит в этот момент на лешу с особой снисходительной важностью. саша не замечает изучающего взгляда матери и слегка раздраженного — отчима, когда пихает дольки мандарина прямо леше в рот. сам квашонкин сначала смеется и отнекивается, пытаясь не умереть от сковывающего смущения, а потом откровенно тает, когда сашины пальцы «случайно» касаются его губ. родители уходят, когда стрелка часов едва переваливает за одиннадцать, а саша тащит лешу в свою комнату под аккомпанемент закрывшейся двери. — а чего твоя мама устроила за ужином? — начинает квашонкин, плетясь за парнем. — про лизу что-то спрашивала… я думал, она меня взглядом испепелит прям там. — ну, вообще-то это самая адекватная реакция на мой каминг-аут, которую я мог ожидать, так что грех жаловаться, лешенька, — отвечает саша с легкой улыбкой, которая сползает с лица, как только он видит удивленный взгляд леши, пытающегося сформулировать вопрос. — че? — единственное, на что он способен сейчас. саша начинает нервничать и растирать руками запясться, пока тараторит оправдание. — да-да, знаю, стоило спросить у тебя, потому что это невольно и твой каминг-аут тоже, но я просто слишком нервничал, она спросила, чего это я с тобой так часто… — и ты решил сделать эту хуйню? — резко перебивает леша, заставляя сашу поднять на себя загнанный взгляд. — ты жертвовал абсолютно всем, что есть у тебя… у меня, да блять, у нас, в конце концов! это же может оказаться все вовсе не серьезным! — несерьезным? — изумленно переспрашивает саша, чувствуя себя ужасно глупым. — ты считаешь это несерьезным? — саш, я не… не это сказать хотел, — у леши в глазах почти знакомая усталось, он поджимает губы и жмурится, понимая, что только все усугубляет. — а что ты хотел сказать? — может случиться что угодно. мы- мы можем стать врагами друг для друга в один день, за нами могут прийти, блять, с битами, но ты же, конечно, слышишь только «несерьезно». я, блять, себя изменил, а ты только это слово и слышишь. — что может случиться, леш? — немного увереннее спрашивает саша, чувствуя внутри неприятную горечь. — с чего бы нам стать врагами? я просто не хочу, чтобы в один момент оказалось, что для тебя это было просто развлечением, вот и все, я не… я правда очень ценю и горжусь тобой… и… я правда не понимаю, почему ты злишься… — не выдерживая, с рвущейся наружу тоской. — потому что это было, блять, необдуманно. — серьезно? думаешь, я за все семнадцать лет ни разу не думал о том, чтобы признаться? не подслушивал мамины разговоры с ее обожаемым «я-ненавижу-геев» колей? не заводил с ней разговор на тему лгбт? не жил с ней все эти семнадцать лет, чтобы все взвесить и решиться? — тебя могли сразу же выкинуть из дома, а твой ебанутый отчим — прийти ко мне. ты даже, блять, предупредить меня не удосужился! — с остатками злобы выпаливает квашонкин. — я… прости, правда… — почти умоляет саша, глядя своими большими глазами в лешины — уставшие. — это было действительно глупо — просто понадеяться на ее благоразумие. но в итоге ведь все хорошо. и отчиму она обещала ничего не говорить. леша садится на кровать, заебанно выдыхает и, не смотря на сашу, протягивает ему пакет. — на, блять. заглянув в пакет, саша на минуту забывается, а невольная улыбка сама тянет уголки губ вверх. потому что внутри диск со всеми треками ранеток с приложенной запиской и плюшевый цыплёнок. и саше хочется только зацеловать лешу до смерти. он идет к столу и отдает леше его подарок, который тот также с интересом изучает. на набор пластинок для стоящего без дела несколько месяцев проигрывателя леша смотрит на сашу с улыбкой, а потом тянется к раскраске-антистресс. — вряд ли это поможет справиться с приступами гнева, но стресса должно стать меньше, — немного неловко говорит саша, но, когда леша открывает раскраску именно на тех страницах, куда он вложил письмо со стихотворением, он резко ее закрывает, заставляя посмотреть на себя. — дома посмотришь. все еще чувствуя неловкость, саша осторожно садится рядом и касается лешиных щек руками, немного неуверенно притягивая к себе. и только когда леша отвечает, находит в себе силы придвинуться ближе и взять квашонкина за руку. — леш, давай не будем думать о том, что могло произойти?.. я не настолько идиот, чтобы так необдуманно поступать. леша кивает и, скрывая смущение, которое чувствует только от одной мысли о том, что собирается сказать, утыкается носом в ворот сашиного свитера, из-за чего его слова слышатся приглушенно. — прости, что наорал. я наверное, не должен это говорить, но ты заслуживаешь услышать, что я люблю тебя. я долбоеб. у саши вспыхивают щеки, вспыхивает все внутри обжигающим жаром. он, удивляясь собственной уверенности, снова обхватывает лешино лицо и заставляет того смотреть себе прямо в глаза. — нет, это ты должен услышать. не смей так говорить, потому что я тоже очень сильно тебя люблю. ты большой молодец, что готов становиться лучше, и я очень рад помогать тебе в этом, понял? леша снова кивает, уже без стеснения глядя в глаза, но в итоге не выдерживает — сдается буквально спустя секунду — и со всей нежностью обхватывает сашино худое тело руками, коротко целуя в губы. — спасибо, — тихо говорит он, но его голос заглушает бой курантов, который доносится из кухни. саша улыбается, обнимает лешу в ответ и снова целует — глубже, чувственнее, нежнее. когда, наконец, наступает новый год, отстраняется с озорной улыбкой на влажных губах. — пошли смотреть на фейерверки, — говорит он и тут же тянет лешу за собой. на балконе холодно, но саша так рад, что даже не замечает, как собственное тело сотрясается от неожиданной смены температур, в отличие от леши, который с доброй усмешкой кутает сашу в свою кофту, не снимая ее с себя, и прижимает к себе в объятиях. и только в этот момент долгополов отрывается от огненных взрывов в небе и смотрит на лешу через плечо. на своего лешу. он кажется таким счастливым, что саша видит в нем маленького мальчика, к которому вернулась надежда на светлое будущее, для которого мир вновь кажется добрым и безграничным, и саша, не сдержавшись, снова касается его губ. в саше столько любви и нежности, что он, наверное, до конца жизни не устанет делиться ими с квашонкиным. у леши столько мыслей в голове, что та готова взорваться, но рядом с сашей он думает только: «саша-саня-санечка». у леши столько сил, столько целей и планов, к которым он наконец-то готов стремиться. у леши в руках светлый мальчик с длинными-пышными волосами, в носках с подарками и снеговиками, за которым он готов пойти хоть на край света, хоть в диснейленд, так что новый год для него — действительно начало новой жизни.