Система второго шанса

— Да, Не Хуайсан был прав. А вы ждали чего-то другого? — Мо Сюаньюй неестественно улыбнулся и не своим голосом расхохотался. Кирилл толкнул сестру себе за спину, выхватил из рукава волшебную палочку и произнёс первое же заклинание, которое пришло в голову — но первокурсник легко отразил его и небрежно смахнул мокрую прядь с лица. — Кто бы мог подумать? — продолжал он с той же перекошенной улыбкой. Его голос, высокий, теплый, богатый на интонации, с каждым словом становился ниже и будто леденел. Натянутая гримаса и вовсе будто пародировала портрет из учебника истории магии — тот самый, от которого половине первокурсников потом снились кошмары. — И чему вас только в школе учат? — фыркнул голос. — Вот пару веков назад вы бы сразу догадались… — А чего тут догадываться? Тебя все и так знают, Мокша Гай, — пожал плечами Кирилл. — Чего ты привязался к этому дурачку Мо Сюаньюю? Сидел бы в своём закутке в Бесконечной Бездне через две избы, через три пи… — Заткнись! — невербальное проклятие тут же пригвоздило брата и сестру к полу. — Ты так ничего и не понял? — А чего тут понимать? На всю голову ебанутый тёмный маг скучает в своём захолустье и решает, что кто-то ещё помнит его былые заслуги. Санитаров из Мунго явно не хватает, — скучающим тоном протянул Аксаков. — К твоему сведению, сейчас тобой только детей пугают.        Мо Сюаньюя — точнее, Мокшу Гая в его теле — аж перекосило. Несколько мгновений они боролись друг с другом, пока Сюаньюй, наконец, не щелкнул пальцами и не заговорил нормальным голосом. — Простите меня, — еле слышно произнёс он, поднялся с пола и, шатаясь, направился к правой ноге статуи. Катерина сразу заметила, что там что-то лежало, и испуганно шепнула брату: — Он нас этим убьет, да?        Кирилл предпочел не отвечать. Несколько мгновений он напряженно всматривался вперёд, готовый в случае чего сразу же вступить в бой: благо, их расколдовали, и они смогут как минимум обездвижить противника и сбежать.        Но Сюаньюй не торопился драться. Медленно, как будто шаги давались ему с большим трудом, он направился обратно, не глядя в глаза ни Кириллу, ни Катерине. Ещё несколько напряжённых мгновений — и он протянул девушке флейту. — И как она у тебя оказалась? — тут же спросила Кошанская. — Где ты взял меч, ещё и безымянный? — перебил её Аксаков. Сюаньюй поднял взгляд и хотел было что-то сказать, но его дрожащий голос сменился уверенным и ледяным. — Теперь мы на равных, — усмехнулся Мокша Гай. — Вы либо уйдете победителями, либо останетесь здесь, как и начертано на стене.        Он остановился между колонн, поднял взгляд к лицу Салазара Слизерина и что-то прошипел на неизвестном языке. Катерина уставилась на брата, готовая уже что-то сказать, но Кирилл покачал головой. — Включи мозг. Это парселтанг, а не польский.        Катя не сдержала смешка. Коротким эхом прокатившись по Тайной комнате, он сменился вскриком ужаса: статуя Слизерина медленно открыла рот, и внутри что-то зашевелилось. — Глаза закрой! — крикнул Аксаков. Катя послушалась, отступила назад и, зажмурившись, вжалась в стену. Она уже мысленно попрощалась со всеми и попросила прощения — как вдруг по залу прокатилось эхо заклинания: — Конъюнктивитус! — Сюаньюй… — прошептала Катерина, сразу узнав его голос. Зал осветила ярко-алая вспышка, и василиск заревел от боли. — Стой, где стоишь! — крикнул ей брат. — И помоги мне!        Кирилл поднял меч и бросился в атаку на василиска — тот больше не мог убить его взглядом, а, значит, не представлял настолько смертельной угрозы. Катерина же застыла на месте и сжала в руках флейту. — Что мне сделать? — крикнула девушка в пустоту. « Что-нибудь да сделай , — ехидно прошептал внутри неё до боли знакомый голос. —  Не зря же ты два года на этой штуке пиликаешь. Помнишь ту крутую мелодию, которую ты недавно сыграла без ошибок? Сыграй, а я усилю. »        Катя не стала разбираться, чей это был голос, друг он или враг — и просто поднесла к губам флейту, играя короткую пьеску из сборника Гусу Лань. В голове не осталось ни одной лишней мысли, кроме воспоминаний о концерте. Вот она одна стоит на сцене, держит флейту у губ и играет печальную пьеску о потерянном времени. В зале тишина. Свет ламп направлен только на неё. И думать получается лишь о тех словах, которые придумал Сичэнь — тогда, в тот день, когда они впервые начали разбирать новое произведение. «Ох, что же мне делать, скажите мне, люди, что делать мне, чтоб всё вернуть?»        Она не сразу поняла, что произошло, когда музыка закончилась. Несколько мгновений в зале стояла тишина — и в следующее мгновение раздались аплодисменты. Сичэнь поднялся на сцену и вручил букет её любимых полевых цветов. Кирилл улыбался так гордо, как будто это он сейчас играл музыку для всей школы. Даже Нинель, обычно чересчур строгая, сказала, что ей понравилось. «Так почему эта мелодия не сработает сейчас?»        Чувствуя, как что-то внутри с каждой нотой усиливает мелодию, Катя упорно продолжала играть. Ноты за нотой, такт за тактом, пока пол не задрожал, а василиск не взревел от боли и не рухнул оземь. — Сработало, — прошептала девушка не своим голосом и медленно, опасаясь, что земля вновь уйдет из-под ног, направилась к мертвому змею. — Кирилл? Ты где?        Нет ответа. — Кирилл? Ты живой? — Живой, — раздался голос Сюаньюя где-то сбоку. Катя тут же поспешила к нему. — Он в порядке, на него просто василиск свалился.        Девушка чуть не взвыла. Мо Сюаньюй всегда так говорил — даже когда на прошлой неделе всех срочно эвакуировали из гостиной Рейвенкло. «Всё в порядке, мы с Лаской Стаматиной просто вызвали дух Герострата, и он попытался поджечь статую Ровены,» — объяснил тогда он своему соседу по комнате. Лаврентий лишь закатил глаза и в следующий раз посоветовал вызывать кого-нибудь посерьезнее. Первокурсники приняли к сведению и вызвали Сократа, который ещё неделю донимал каждого встречного студента своими задачками. — Нихрена ничего не в порядке, — рыкнула Кошанская, вспоминая все эти истории разом. — Ты хоть его вытащил? — Да, он без сознания, — растерянно отозвался Сюаньюй. — И у него клык в ноге, его я тоже вынул. — Дай сюда, — Катерина отняла его и рассмотрела со всех сторон. Как слабый первокурсник сделал все это, она спрашивать не стала. Перед глазами стоял Хуайсан, который путал ингредиенты зелий и превращал карандаши в змей, но, тем не менее, смог вычислить виновника всех событий. — А теперь расскажи, как так получилось, что ты открыл Тайную комнату, — девушка тут же направила клык на Сюаньюя, будто собираясь проткнуть его. Парень лишь грустно улыбнулся и опустил голову. — Это всё дневник. Он лежал в подержанном учебнике трансфигурации, и я начал там писать. Мне нравилось, что я могу ему всё рассказать, и он не будет смеяться. А потом начались проблемы со сном. Я сначала думал, что это из-за писем отца и тётки, но потом засомневался. Тогда дошло до провалов в памяти, и я решил от него избавиться. — Но не смог, и он привёл тебя сюда, — подытожила Катерина. — Договорим потом. Оставлять дневник так просто нельзя, иначе ты снова за ним сюда вернешься. Что-то мне подсказывает, что эту штуку обычным заклинанием не уничтожить.        Сюаньюй вздрогнул и, зажмурившись, сжал кулаки и забормотал что-то себе под нос. Ему отвечал всё то же ледяной голос, уговаривал подумать, льстил, обещал всё богатства мира. — Подумай хорошо, — не терял надежды Мокша Гай. — Твой отец наконец-то обратит на тебя внимание. Твой старший брат не будет говорить всем, что ты приёмный. А твоя тётя… — Да пошли они все в Бездну! — крикнул Сюаньюй и, выхватив у Кати клык василиска, воткнул его в дневник. Чернила хлынули по его рукам, заливая пол, ледяной голос взвыл, проклиная мальчишку — и резко замолк. Зловещую тишину нарушало лишь капанье чернил с обложки книжки. — Надо отсюда выбираться, — еле слышно произнесла Катерина. — Я без понятия, как. — Полетим на мече, — удивительно спокойным тоном произнёс Сюаньюй, указывая на клинок, лежавший рядом с Кириллом. — Я не умею. Я мечи до этого только издалека у преподов видела. — Я знаю, что делать, — тем же ровным голосом ответил первокурсник. — У нас в гостиной лежала очень интересная книжка, там про это писали.

***

       Удивительная книжка, о которой говорил Сюаньюй, лежала в гостиной Рейвенкло, на самой верхней полке, куда обычно никто не заглядывал. И очень зря. «Спаси себя сам: руководство для юнцов, в беду попавших» содержало множество выходов из, казалось бы, безвыходных ситуаций. Неудивительно, что первокурсник так любил её, что забрал к себе в комнату и неохотно одолжил Катерине на пару часов. Она перелистывала страницы, сидя у дверей больничного крыла, и замечала одну знакомую ситуацию за другой. «Как встать на меч начинающему» «Как спастись от чудовища» «Что делать, если у вас провалы в памяти» — Как жаль, что нет главы про то, как ускорить время, — пробормотала девушка, перелистывая на предисловие и читая его по пятнадцатому кругу. Про Кирилла ещё ничего не было известно, и Катя корила себя, что не отговорила его идти в эту проклятую Комнату. Плевать на Мокшу Гая — хоть брат сейчас был бы цел. — Иди в гостиную, — из лазарета вышел доктор Данковский и тронул её за плечо. — Но Кирилл… — Жить будет, — перебил её Даниил. — Я сделал всё, что мог, но яд василиска смог проникнуть в кровь. Теперь будет хромать.        Катю как обухом по голове ударило. Кирилл же занимался боевой магией, мечтал о своём мече — и всего этого не будет? Только лишь из-за их с Сюаньюем промедления? Она выронила книжку и закрыла лицо руками, чувствуя, что вот-вот хлынут непрошеные слезы. — Да что ты рыдаешь, как будто меня хоронить пора? — фыркнул вышедший из лазарета Кирилл. — Ну подумаешь, хромаю немного. Думаешь, это на что-то влияет? — Тебя в авроры не возьмут, — шмыгнула носом сестра. — И все из-за меня! — Пусть только попробуют, — мрачно отозвался Аксаков. — И не вешай на себя все беды мира. Храм Артемиды тоже ты сожгла?        Это было настолько нелепо, что Катя рассмеялась. — Ну вот видишь, — Кирилл взъерошил ей волосы и улыбнулся уголками губ.— Поднимай книжку и пойдём. Жрать охота, сил нет.