Второй шанс

      — Потащу, если придется… — Чонгук вылез из машины, но немного помедлил, обратившись к Тэхену. — Что на счет тебя, тебе есть где остаться?       Чон выглядел подавленно, вряд ли к концу вечера он хотел, чтобы кто-нибудь и оставался рядом, но проблема была в том, что Тэхену и правда некуда было пойти. Второй день школы, попасть в драку, и из-за этого так и не найти Юнги, хотя может тот совсем и не приходил сегодня в школу.       — Нет, но все нормально, ты и так помог мне… уверен, я найду где переночевать… — И снова он был похож на маленького котенка, который не знает куда ему деться, хоть и говорит такие вещи.       — Вылезай, останешься еще на пару дней, пока я не найду твоих родителей или кого там… — Чон только сейчас решил говорить, хотя и это он делал с особым усилием. Иногда, так бывает, что жизнь подбрасывает нам испытания, и вот теперь Чонгук осознал всю сущность ее правил. — До завтра парни, заходите утром…       — Пока Чонгук… — Чимин явно был рад видеть, что парень опять соизволил говорить, да и знать, что его друг в безопасности, не в меньшей степени. И когда Тэхен уже вылазил из машины, он приостановил его за плечо, шепнув так, что только Намджун мог слышать. — Удачи Тэхен, и присмотри за нашим пропащим…       Когда дверь захлопнулась, и довольный парень развернулся на сидении, он приметил пару любопытных глаз, следящих за ним по зеркалу.       — Что? Разве не так?       — Думаешь, если они сблизятся, я так же буду занимать место его лучшего друга? Не думаю… — Намджун снял машину с ручника и двинулся дальше.       — Боязно мне за них. Я хоть и плохо знаю Тэхена, но уверен, что парень далеко не такой каким себя выдаёт… Надо быть поаккуратнее с ним… Тэхен очень хороший парень, и я правда удивлен его сегодняшним поступком. — Чимин положил руку на спущенное окно двери, смотря вперед, откинувшись на сидении, — Не думал, что он поступит так. И Эби не остался на баскетбольной площадке, что тоже удивительно… будто что-то его напугало! — со смехом произнес парень. — Разве Тэхен может напугать?       — Не знаю, что можно ждать от этого мальчишки… — Намджун свернул в свой переулок. — Что ж, до завтра Пак…       — И это все? — Так как Пак все еще сидел сзади, его лицо оказалось рядом очень быстро, и он уже сладко лепетал ему на ухо. — Даже спокойной ночи не пожелаешь? Какой же ты все-таки грубиян! — зубы клацнули возле уха в этот момент и Чимин ухмыльнулся, проследив за реакцией Намджуна, которую он так неумело прятал. — Что ж, жаль… а я надеялся вернуть тебе это…       Теперь, вытянув руку, он предоставил Намджуну вид на собственные ключи от автомобиля, но когда тот захотел их перехватить, Чимин убрал руки и исчез из вида, открыв дверь, быстро выпрыгивая из авто, наверняка зная, что Намджун помимо всего прочего еще и пристегнут, что даст ему фору.       — Джун! Джун! Ты всегда следуешь правилам, разве это не скучно?       Ким прошипел, и резво отстегнул ремень безопасности, выскакивая за младшим из машины. Чимин дал ходу в сторону старого парка, и Ким, не медля, пустился за ним в след.       — Вот засранец!       Намджун старался не отставать, но курение давало о себе знать, и уже на детской площадке он начал выдыхаться.       — Ох… кажется кто-то начал отставать! — Чимин светился улыбкой, сидя на старых качелях. На улице хоть и была ночь, но яркая луна освещала достаточно, чтобы различать здания даже издалека. — Все таки, в спорте я тебя тоже переплюнул, начинаю чувствовать свое превосходство…       Вздохнув, Пак качнул ногой и качели пришли в движение. Намджун уже был практически напротив, а Чимин все еще не бежал, осматривая теперь в свете луны его лицо.       — Помню, я ждал тебя на этих самых качелях, чтобы поиграть, ведь тебя привозили с дополнительных занятий — «нашего одарённого мальчика»! — Изобразил женским голосом маму Намджуна.       — Ты слишком шустрый, Пак Чимин… — отдышавшись, Джун обошел те самые качели, касаясь железных поручней. Много всего навевало это место, ведь здесь парни проводили очень много времени, особенно когда про них совсем забывали. — Наши матери упивались в хлам на той скамье, пока мы жрали чертов песок и резались о случайно найденные стекла. — Намджун перевел взгляд на Чимина, стоя теперь в двух шагах от него. — И когда после очередного запоя, она оставила меня тут, ее чуть не лишили родительских прав. Знаешь, а я ведь мог попасть в детдом или в приемную семью…       — Ну… не попал же… — Чимин грустно улыбнулся, смотря себе под ноги, и поднялся с качели. Теперь они были друг напротив друга, только их разница в росте была небольшим препятствием.       — Эта участь настигла меня. Не знаю, как бы все сложилось, если бы меня вообще никто не взял… думаю, я бы навсегда остался мелким хулиганом, и сел за воровство… — это Чимин хоть и говорил с усмешкой, но Намджун из тех кто понимал его, должен был понять, что за ней на самом деле прячется. Он поднял свое лицо к нему и все так же тихо улыбаясь, поправлял на парне школьный пиджак. — Но насчет тебя сложно судить, твоя мать все же еще жива. Так что… не упусти своё, Намджун.       Ким метнул грустный взгляд в сторону, но тут же вернул его на Чимина.        — Ты прав… — Почему-то в голове сейчас стоял образ Чона, парня, что и не знал, что такое мама. — Ну что ж, давай возвращаться, а то это место меня бесит.       И как только Чимин двинулся с места, Ким дернулся к нему, и по новой начались салки. Но тут уже преимущество было в руках старшего. Намджун загнал того в песочницу, которая уже была просто кучей песка, и ничем больше для них обоих. Он обхватил Пака сзади, и выполнив свой любимый захват, повалил Чимина, победно усевшись сверху, так, что тот теперь он лежал щекой на песке. Сидеть на пышных бедрах Пака было довольно сложно.        — Я и не знал, что у тебя такая огромная задница, Чимин…       Чимину в этот момент было не до смеха, хотя он все-таки смог лукаво съязвить, пока не глотал песок.       — Ну, понимаешь… много что изменилось с тех пор, как ты так же восседал на мне… Так что… — Парень попытался выпутаться из хватки, но пришлось для этого поерзать. Все таки Намджун разрешил ему освободиться, и теперь его ноги уже были поверх ног того, а руки упирались в плечи, пока он громко дышал, — сочту за комплимент…       Чимин с улыбкой поднял взгляд, но поубавил обороты. Намджун был так близко, его дыхание практически ощущалось лицом, и вся эта нелепая поза, только сейчас Чимин подумал, как смущающе это выглядит со стороны. Его щеки зардели, а губы прикрылись. Между ним и Намджуном всегда была эта связь на подсознательном уровне. Каждый знал, как поведет себя другой и что сделает. Но сейчас, сидя в миллиметрах друг от друга, как те самые дети из прошлого, играющие в этой песочнице, Пак чувствовал определенно другие эмоции. И эта неловкая тишина повисшая между ними — все это показалось Чимину не таким, как было раньше. Они выросли и смотрели на мир совсем по-другому, но с той же не угасшей надеждой в глазах.       — Намджун? — Чимин почти прошептал это. Его руки все еще находились у него на плечах, и почему то Пак почувствовал, что может коснуться ими шеи парня, провести ими по груди и совсем ненадолго, он может взглядом спуститься к расслабленным губам и вырезу рубашки.       Парень поднял взгляд на Чимина, слегка прикрытые веками зрачки смотрели прямо, но тепло, не по-дружески, но с опаской отпугнуть. У Намджуна давно в голове черти водят хороводы, а при виде Чимина, что-то дает обратное действие. К горлу подступил ком, но Ким это игнорировал. Сейчас он следил за тем, куда смотрит Пак, и пытался понять, чувствует младший тоже, что и он.        — Чи… — прошептал тот, но остановился. Намджуновы пальцы переместились с собственных коленей на колени Чимина, на те самые разбитые коленки, которые часто приходилось латать. Что же, и в какой момент пошло не так, Ким не знает, зато он знает, что сейчас чувствует запах Чимина очень близко. Он пахнет сигаретами и легким парфюмом. Но едва уловимый запах его волос не сравним ни с чем. Намджуну он знаком еще с детства, когда он ненароком наклонялся и целовал спящего на траве друга в макушку. Разум был далеко за пределами головного мозга, когда Намджун наконец мог не скрывать своих эмоций. Сейчас его губы были слегка приоткрыты, дышал он тяжело, через рот, но взгляд так и не отводил.       Кончики замерзших пальцев коснулись щеки Чимина, и как-то по-новому загорелись его глаза. Все мимолетные фразы, все толчки в плечо, все дружеские объятия и догонялки, валяние на траве, все это сейчас не стоило мягкого прикосновения к его лицу, к его маленькому участку кожи. Все растворилось, сгорело, а у самого Кима будто выросли за спиной крылья.       Чимин так и застыл, приоткрыв свои губы, от нежного прикосновения чужой руки. Эти самые руки из стольких передряг его вытаскивали, столько раз трепали ему волосы, а эти губы — столько раз бранили его, столько раз наставляли и дули на ранки, заставляя думать о хорошем, лишь о хорошем, потому что в их жизнях и так много бед приключилось. Чимин вспоминая все то, теперь как маленький ребенок смотрит на Намджуна с восхищением и долей нерешительности, раскрыв широко свои глаза и так глупо краснея перед ним. Дыханию теперь совсем не прийти в норму. В этот момент он понимает, все что было до — не имеет смысла, и что происходит сейчас, как они смотрят друг на друга и касаются — привычной дружбой не назовешь. Все поменялось.       — Намджун, Нам… я… ах! — Чимин не мог связать и двух слов, ведь эти руки, крепкие бедра под собой, умиротворенное дыхание, выбивает из-под него почву, и он вновь, как наркоман, возвращается взглядом к его губам, не понимая, что те миллиметры которые были между ними, испарились и больше не существовали. Брюнет прижимался к груди Джуна, и своими маленькими пальчиками нервно сжимал ее, не боясь и не отстраняясь, но жутко краснея.       Джун кусал мягко губы напротив, не напирал, но и не спешил заканчивать. Он давал время Чимину, подумать, стоит ли этот момент всей их дружбы, и надо ли её рушить в погоне за неизвестными чувствами.       — Чимин, прежде всего, тебе нужно решить… — и вместо слов, он аккуратно поглаживает руками плечи и поясницу друга. Друга ли? С такими до боли знакомыми чертами. — Я не хочу тебя заставлять. Не знаю правильно ли вообще поступаю… — это он шепчет у самого уха парня без доли волнения и страха, — Не знаю, Чимин… — слегка отстранился, чтобы лучше видеть смущённое лицо товарища. — Иногда, я думаю, что далеко не прав в своих действиях, как например сейчас, но…       Он помедлил, и слегка улыбнулся.       — Я не в силах противиться желанию снова это сделать.       Ким гладит щеку парня тыльной стороной, рассматривает, бережно и нежно опускает пальцы к ключницам. Бог знает, на что был готов тогда Намджун, если бы их не окликнули. Какая то пожилая дама стала кричать, и говорить, чтобы те убирались, «ишь, наркоманы какие!». Тогда точно пришлось подняться и бежать со всех ног, держась за руки, как в детстве.       Чимин снова ощутил себя тем мальчиком, что готов был броситься в огонь и воду, следуя на поводу своего старшего товарища… Может поэтому время старшей школы он проецировал теперь в своем поведении, только догонял его теперь Намджун, но смогли почувствовать саднящее чувство наконец оба. Но поняли ли они? Запыхавшиеся оба останавливаются у брошенной машины: Намджун сперто дыша, а Чимин глядя на него. Оба смотрят друг на друга еще с доли секунды и заливаются смехом, а после небольшой паузы Чимин подходит к парню, и самовольно взяв его руку, кладет в них украденные ключи.       — Водишь ты гораздо лучше, чем бегаешь… — улыбаясь одними губами, Чимин не знает, что сказать после, и лишь озирается по сторонам. — Наверное, мачеха уже скандал учинила, я ей так и не позвонил после школы… — Не зная, как проститься на сей раз, Чимин пытается подобрать слова повесомее, краснея не без того. — Думаю, тебя тоже ждут…       — Хорошо, думаю тебе правда пора… — Намджун в смятении опускает глаза и ведёт ими по плечам парня. — До завтра… — Ким хлопает его по по одному из них, и уходит прочь, чтобы быстрее скрыть досаду.

***

      Тэхен мимолетно улыбнулся, провожая взглядом уезжающую машину. Сегодняшний день у него отнял много сил, но если подумать, что с ним в итоге случилось, не учитывая всех этих ссадин, то должно найти смятение и беспокойство, а это еще одно, что Ким все еще не осознал… или же не хочет осознавать? На улице было довольно холодно, так что блондин поежился и, обняв себя за плечи, шагнул в сторону дома. Дом встретил их тишиной и мраком.       — Мэнди еще не дома?       В коридоре включился свет, стало намного уютнее, и теперь он мог полностью видеть фигуру Чонгука, снимающего верх школьной формы.       — Сегодня был определенно выматывающий день, думаю я все еще не привык к такому количеству эмоций, испытываемых за день. — Сделав губами что то на подобии улыбки, Тэхен убрал ее, увидев скучающее и пустое выражение лица парня. — Тебя часто вызывают к директору, да?       Чонгук кинул рюкзак на диван, стянул верх формы, а после и вовсе футболку, полностью обнажив торс.        — Нет, я стараюсь избегать драк с Эби, только сегодня что-то пошло не так… — грязная форма полетела в стиралку. — Я хочу принять душ и лечь спать, дом в твоем распоряжении, если что-то понадобится — спрашивай…       Гук взял рюкзак, кинул его на плечо и коротко улыбнувшись Тэхену, поднялся наверх. Блондин вновь этого не ожидал. Он думал, что вновь расстроил парня своим присутствием… но как он улыбнулся и разделся. Ким замотал головой, коря себя за то, что так безрассудно снова впустил эти мысли себе в голову. И что делать? Первое ему не в чем спать, второе — он тоже хочет освежиться и привести свое лицо снова в порядок. Так что Тэхен, стараясь не впасть в беспамятство, всеми фибрами надеясь на то что, Чонгук еще не успел полностью раздеться, следует за ним, правда при входе в комнату нелепо стучит и проходит, двигаясь почти что наощупь, потому что багровое лицо скрывают ладони.       — Слушай, прости, но ты не мог бы мне дать во что переодеться и… я бы тоже хотел принять душ, но не в смысле с тобой, в смысле потом, после тебя или… черт!       Ким чувствовал, как сильно бьется его сердце, и щеки пылают от смущения сказанного, поэтому быстро опустил голову и темная отросшая челка закрыла пол лица. «Что черт возьми происходит?» — спросил тогда себя Тэхен; посмотреть вновь на Чона он не решался, возможно боялся в его глазах показаться глупым, хотя куда еще больше.       — Прости… — Тэхен чувствует, что эта фраза из его уст прилетит еще много раз. — Мне не стоило… я лучше пойду вниз, я тебе уже достаточно надоел…       Гук ловит запястье того и останавливает.       — Не знаю, откуда ты взял эту глупость… Но мне не в тягость тебе помочь. Все мы когда-то бываем новенькими в чем-то. И то, что ты по каким-то причинам покинул предыдущую школу, не делает тебя изгоем. Мы все заслуживаем друзей, и я готов стать твоим другом. — Чонгук строго глядит на парня, а после отводит взгляд, отпуская запястье. — Прими душ, поешь, если хочешь, и поднимайся в мою комнату, будешь спать там…       Ким стоит в оцепенении несколько секунд, и улыбка понемногу наливается на его губах, как и читается теперь в глазах, с чем он опускает взгляд. Он искренне рад слышать подобное.       — Хорошо… — Берет предложенные ему вещи и полотенце, после чего спускается и направляется к ванной.       Горячая вода на коже дает расслабиться окончательно и смыть недавнюю неловкость. Даже учинению драку в школе Ким забыл; голова была полна других мыслей, которые все еще заставляли парня улыбаться.       Позже переодевшись в оставленную ему одежду, Ким промокнул волосы в полотенце и расчесав пока еще влажные пряди, двинулся в сторону лестницы. Должно быть Чонгук принимал душ; в соседней комнате слышались звуки воды, тут то Ким и вспомнил, что Чон предлагал ему поесть. Но ведь и брюнет ничего особенно не ел. Тогда Ким с твердой мыслью спустился на кухню. Как и оказалось, в доме Чонгука, как в доме холостяка — еды по сути не было, поэтому Тэхен решил, раз парень не против его пребывания здесь, он немного похозяйничает у него на кухне. В холодильнике он нашел анчоусы и водоросли, поэтому решил приготовить токпокки.       Приготавливая все необходимое и заварив бульон, Тэхен тихо подпевал мелодии у себя в голове, забыв о том, что звуки воды давно затихли.       Протерев волосы мягким полотенцем, Гук не сразу понял, где был Тэхен на тот момент. Он по привычке натянул шорты, и поплелся вниз. Застав на кухне Тэхена, он немного помедлил, перед тем как сесть на стул.        — Что готовишь?       Тэхен тоже не сразу его заметил, но на голос почти сразу же обернулся.       — Это токпокки. У тебя в холодильнике хватило продуктов только на них.       Выключив кипящий бульон, Тэхен вынул оттуда анчоусы и водоросли, и содержимое вылил в пиалу, стоящую на деревянной дощечке рядом с приготовленным соусом. Тэхен невольно осмотрел его расслабленную позу после душа, и закусив губу вернул кастрюлю на плиту, прихватив с собой палочки. Развернувшись к Чонгуку, он уловил его заинтересованный взгляд, поэтому опустился на стул напротив, со смущенной полуулыбкой.       — Я часто готовил в младшей и средней школе для братьев. Мать много работала, поэтому не успевала накормить и нас. Я научился, чтобы помогать ей, так что, — протягивает палочки, — это должно быть вкусно…       Чонгук с благодарностью принял прибор от друга и коротко улыбнулся.       — У тебя есть братья? Родные?       Тэхен замешкал, его улыбка ненадолго исчезла с лица, но чуть погодя он ответил.       — Да, один… самый младший Хван, он. Его мама привела к нам когда мне было 12. Он был из детдома, в котором она работала. Он жил у нас какое-то время… — Ким нервно сжал палочки с рисовой лепешкой смотря в никуда.       Чонгук не набивал рот, а расторопно жевал каждый кусочек.       — У твоей мамы очень доброе сердце, раз она решила взять ребёнка из детдома… У меня один брат, и то от другого отца, и все же, я никогда не желала другого… — Чон насупился, будто вспомнил что-то. — Странно, но его уже два дня нет дома. Обычно он не задерживается у своей девушки… — Чонгук смотрел в тарелку, которая со временем опустела. Пустым был и его взгляд, он явно не знал как быть дальше. Убегать? Или во всем признаться? Хуже всего жить в неведении, и непонимании, в котором он проводит уже пару дней.       Тэхен взглянул на Чона из-под выбившейся на лоб челки, стараясь понять его чувства. Снова задавать кучу вопросов ему не хотелось, да и Чон не из тех людей, кто любит трепаться. Ким вспомнил сегодняшний инцидент: то как на него с ужасом смотрели на площадке. Но что он сделал? Он серьезно этого не понимал, или может даже успел выкинуть это из головы, но никто не может сказать о его поступке, а те кто могут — он им не поверит и никто не поверит.       — Наверно стоит позвонить ему утром, все же, может что-то случилось… Сам ведь уже знаешь — в любую секунду может что-то произойти…- Тэхен не хотел лишний раз напоминать, но по-другому и сказать было нельзя. — Я помою посуду.       Ким поднялся со стула, собирая всю посуду. До тарелки Чонгука нужно было дотянуться, и как только он это сделал, его левая кисть оголилась от ткани, и на ней теперь было видно множество заживших засечек, которые теперь покрылись новым слоем кожи. Гук скользнул взглядом, но почему-то задержался на руке, вернее на тех шрамах, что так неприятно украшали худые руки.       — Что это? Откуда?       Тэхен от испуга выронил тарелку, и из-за своей неловкости порезал ею ладонь.       — М-м-м-с… — Сжав губы, он ощущал себя паршиво. Почему из-за него случается столько неприятностей? Ким так бы сейчас хотел раствориться, но от реальности не скроешься: по руке текла кровь, огибая эти самые мерзкие для него порезы.       — Тэхен! — Чонгук выхватил осколки из рук парня, и просто бросил их в раковину, после взяв чужие ладони в свои, он проверил наличие маленьких осколков, коих не оказалось. Не отпуская того, он стянул с шеи полотенце и обмотал ладони Кима. Он делал это быстро, будто не раз сталкивался с подобным. После он повёл парня наверх, в ванную, усадил на край ванны и размотал кровавое полотенце. Ладони были изрядно порезаны и кровь плохо сворачивалась. — Черт…       Гук бросил полотенце в раковину и включил тёплую воду. Всё также не отпуская его руки, он помог смыть сгустки. Раны были не большие. Вновь найдя аптечку, он быстро перевязал руки бинтом, положив предварительно слой марли. Теперь обе ладони были перемотаны, довольно хорошо, почти профессионально, но по-своему. Чтобы хоть как-то унять свое беспокойство и страх Тэхена, он осторожно обнял его. Благо, разница в росте позволяла избежать столкновения с лицом.       — Тэхен, прости, мне не стоило спрашивать… — Чон обнимал его за талию, осторожно, стараясь не давить на того.       Глаза младшего заслезились, но лишь на миг. Он словно почувствовал на мгновение родное тепло, и из-за этого рвано вдохнул и выдохнул воздух куда то в плечо парню, стоя так с опущенными руками, не решаясь обнять в ответ.       — Прости, просто я неуклюжий, из-за меня у дорогих мне людей постоянные проблемы… — Всхлипнув, Ким улыбнулся, закрыв глаза, давая слезам наконец скатиться. — Теперь и у тебя из-за меня проблемы!       — Всё хорошо, слышишь! Главное, что ты не сильно поранился. — Чон отстраняется и выводит того из ванной, сырой и тёмной. — Порезы могут болеть, руки на какое-то время заменю тебе я. Старайся ничего сам не делать.       Чонгук понимает, что все это случилось явно не из-за неловкости Кима, а из-за вопроса, такого неуместного.       — Иди в мою комнату, ложись спать. А я схожу и приберу на кухне…       — Чонгук! — Тэхен ловит его запястье перемотанной рукой, плевав на боль. Он застыл, больше не дрожа, но с тем же, из его глаз текли слезы, хоть лицо и было расслаблено. — Спасибо… правда… — Говоря об этом, Ким имеет ввиду все, что с ними происходило за эти несколько дней. — Я лишь хотел бы я тебе отплатить тем же…       Тэхену тяжело говорить остальное. Он отпускает Чонгука и скрывается за дверью комнаты.       Чонгук понимает, что нет смысла просить большего. Поэтому он уходит вниз, чтобы прибрать на кухне. После получасовой уборки Гук с облегчением вздохнул. На часах медленно бежала стрелка за полночь. Скорее всего, Тэхен уже должен был спать. Парень закрыл входную дверь на ключ и пошёл наверх за одеялом, ведь планировал спать на диване. В комнате свет не горел, и едва было слышно дыхание Кима.       — Наверное спит… — прошептал Чонгук, и тихо прошёл к шкафу с одеждой. На нижней полке он нашёл плед. Его он и взял. Собравшись уходить, он все так же тихо приблизился к кровати, присел рядом и заглянул в спящее лицо. Ресницы Кима были мокроватые от слез, а губы покраснели и слегка дрожали. — Почему же ты так себя покалечил? — - Ещё тише произнёс Гук и убрал прядки со лба блондина. Оставаться больше не было смысла, и Чон поднялся. Комната казалась по чужому неузнаваемой, ведь тут повсюду обитало присутствие Тэхена. Чон улыбнулся своим мыслям и осторожно прошёл к двери.       — Доброй ночи… — так же тихо произнёс он и скрылся за дверью.       Длинная ночь закончилась, наступило раннее утро. Внутренние часы блондина помогли ему пробудиться, с чем он практически бесшумно поднялся с кровати. За окном только-только рассветало, видимо он проснулся раньше будильника, но спать дальше совсем не хотелось. Босыми ногами он уже ступил на лестничное пространство, а внизу увидел силуэт Чонгука. Он тихо подошел к нему, и перед ним снова представился спящий, укутанный в шерстяной плед парень. Тэхен улыбнулся и глянул на кухню; Чонгук убрал всю посуду и на столе теперь стояли только две деревянные пиалы. Блондин улыбнулся шире и присел перед диваном на корточки, тихо заговорив.       — Ты наверно вчера очень беспокоился. Извини, но я не мог рассказать… да и сейчас я не в состоянии. У всех есть ведь то, что они хотят забыть… — Убедившись, что Чонгук все так же спит, Ким продолжил. — Могу сказать, что они означают. Эти засечки — дни моей жизни, которые я бы ни за что не прожил вновь. По одной на каждый день… Ты имеешь право знать.       Чонгук сквозь редкий сон слышал гулкие слова друга, понимая, что он сейчас рядом, и говорит с ним. Он едва мог разобрать, что тот говорил, но одно он знал точно — Тэхен хочет рассказать обо всем, вот только не может почему-то. Пришлось сделать вид, что Чонгук только проснулся. Он потянулся, немного приоткрыв глаза.       — Ты уже проснулся? Есть захотел?       А Тэхен не представлял что сказать, ведь он не знал что парень проснется.       — Д-да, хочу… — Он немного отодвинулся, так как сидел все это время достаточно близко. — Видимо, я тебя разбудил. Не хотел тревожить твой сон, извини… — смущенно опустив голову, он быстро с энтузиазмом ее поднял, — Позавтракаем?       — Думаю, нужно сходить в магазин для начала. Еды совсем не осталось… —       Оторвав голову от подушки, Чонгук скинул с себя плед. Он был в одном нижнем белье, и каково было его удивление, когда ткань бесстыдно выпирала. Он быстро прикрылся пледом снова, и попытался отвести внимание.       — Извини, ты не мог бы достать деньги? Они на кухне, в верхнем ящике, в баночке белого цвета…       — Да…хорошо. — Тэхен поднялся с пола и зашагал прямиком в сторону кухни. Его руки хоть и были забинтованы, все же баночку он достать мог. Встав на носочки, Ким открыл дверцу ящика. — Чонгук, в узкой или широкой?       — В широкой! — отозвался Чон, попутно натягивая серые шорты. Проблема не исчезла, а стала только больше. Не ясно, как и где, но нужно было что-то делать. Парень боком прошёл в ванную, заперся и поспешил к унитазу, решить конфуз.       Тэхен вернулся в гостиную, но Чонгука уже не было. Что ж, видимо ушел приводить себя в порядок. Он вспомнил что и сам находился в пижаме, поэтому поспешил подняться наверх к своему рюкзаку, где лежала сменная одежда. Надев кое как черную толстовку, Тэхен достал штаны. Пришлось немного потрудиться чтобы залезть в них, только с пуговицей у него не выходило справиться. Из-за забинтованных рук Ким едва мог поддеть ее пальцами. Что делать? Все же Чонгука просить о таком не хотелось, поэтому Ким лишь спустил толстовку на пояс, прикрыв этим ширинку. Все же штаны были не настолько свободными, а Ким не таким худым, чтобы окончательно в них утонуть.       Спустившись вниз, он снова не обнаружил Чонгука, но и звуков воды из ванной он не слышал.       — Чонгук? Ничего не случилось?       Парень тут же распахнул дверь, с удивлением смотря на Кима.       — Эм, да, все нормально… — Чон поправил пряди на затылке и закрыл за собой дверь, стоя теперь напротив. — Ты готов идти?       Тэхен отступил в сторону и еще раз осмотрел себя.       — Да, я готов…       Они вышли из дома. Погода была сырая, но тумана не стояло, видимо вчера ночью лил дождь. Дождавшись Чонгука на тротуаре, Ким последовал за ним.       — Это далеко? Я не заметил ни одной высотки. Должно быть это частный сектор. Значит мы не в супермаркет?       — Ты наблюдательный, но тут есть супермаркеты. Небольшие, чтобы не душить частный бизнес, но есть. — Гук поправил рюкзак и убедился в наличии телефона в кармане. — Когда то, этот район имел название «Дервиш», что в переводе означает бедняцкий. Это время застали мои родители, когда только-только переехали в город…       — Должно быть твои родители многое пережили, — парень говорил, осматривая дома с обоих сторон улиц. — Если когда-то его так и называли, то сейчас здесь очень даже мило.       Ким указывает на дом через улицу, выполненный в традиционном корейском стиле.       — Я жил в подобном. Хоть с виду большой, внутри тесновато… — Чонгук молча кивал, что заставило парня побеспокоиться. И на словах о родителях он заметно стих. Тэхен решил осторожно спросить. — Твои родители… они работают, если ты живешь один со своим братом?