The line grows thin between what's wrong and right

Только сейчас Ёсан понял, что так ни разу и не задумался за день о том, что такие отношения могут быть ненормальными, что никогда он не смотрел на мужчин, никогда не хотел их, что произошедшее действительно выходит за рамки привычного гораздо сильнее, чем ему чувствовалось. Он лег на живот, закинув ногу на бедра любимого, а подбородок положив на сложенные руки, и смотрел теперь на Сонхва еще ближе, глаза в глаза - сегодня яркие и голубые, и это тоже явно были линзы, - смотрел нежно и серьезно. - Ты прав, - улыбнулся он. - В том, что ты первый. Но возненавидеть тебя... Даже не представляю этого. Я ведь действительно весь день думал о тебе, но в том, что произошло вчера, меня могло удивлять только скорость возникшего чувства, только то, что я потерял от тебя голову не то что не зная тебя - после пары фраз, но не мое спокойствие от решения быть с парнем. Все настолько необходимо и естественно, что остальное уже не важно. Он потянулся за поцелуем - на страсть у них уже не было времени, но можно было быть нежным, изучать это лицо, запоминать каждую мелочь, любоваться чистой кожей, краем сознания ловя какое-то противоречие, но не акцентируя на этом внимание - подумать обо всем можно будет и позже. Пак Сонхва был звездой, и у него, это было очевидно, было много и парней, и девушек. И Ёсан очень хотел верить в то, что пока они будут вместе, любимый будет только с ним, но это все чувствовалось, но не выходило в сознание, не становилось четкими мыслями. Но долго ли будет интересен Сонхва неопытный в таких отношениях возлюбленный? - Если ты будешь только за пультом, я точно не поеду, - качнул головой Ёсан. - Сидеть несколько часов в клубе, отбиваться от девчонок и, возможно, каких-то знакомых, снова пить... Я еще после вчерашнего в себя не пришел, если честно. Мы ведь до твоего клуба еще много где были. Но если в начале вечера я не понимал, зачем меня вообще понесло на эту вечеринку, сейчас я готов благодарить всех, кто имеет к ней отношение. Иначе мы ведь не встретились. Да, он не пришел бы в "Мертвый лес", и вампир в белом подсел бы за столик к кому-то другому, и скорее всего любил бы всю ночь именно его или ее, и может быть даже так же проникся бы, так же примчался бы перед работой... Думать об этом было невыносимо, хотя Ёсан и знал, что может быть для этого человека только одним из многих приключений. Мелочи. Все эти "если бы" не важны - случилось то, что случилось, и он не отдаст ни минуты своего счастья всем этим сомнениям и вспомнит о них только тогда, когда все закончится. Если останется в своем уме - сейчас чувства настолько переполняли парня, что он не был уверен, что останется прежним без любимого. - Я был бы рад, если бы ты остался у меня на весь день, - он перебирал волосы Сонхва и сам млел от этого процесса. - Понимаю, что тебе надо отдыхать и не настаиваю, просто не сомневайся в том, что я буду рад тебе, буду ждать тебя - в любое время. Он не стал предлагать подъехать к клубу - возвращаться на двух машинах было бы совсем не тем, что им нужно, да и хотелось быть именно там, где они могут быть только вдвоем. - Когда будешь уезжать, я покажу тебе, где лежит запасной ключ. А завтра поменяю замок, чтобы Стейси не могла больше вламываться, когда ей вздумается. - Мне это очень нравится, - признался Сонхва, глядя в глаза любимого и ласково улыбаясь. - Нравится, что я у тебя первый. Это что-то очень особенное. Знаю, я ужасный, и не имею права говорить такое, но я хочу быть у тебя единственным. Даже если ты меня не знаешь. И сам хочу быть только твоим. Только не говори сейчас ничего, это правда слишком рано... Я понимаю. Я все понимаю. Но когда смотрю на тебя, совсем теряю голову. А когда они целовались, он тем более утрачивал способность думать хоть сколько-нибудь ясно. Растревоженное подсознание показывало ему отрывки из той части кошмара, которой он больше всего боялся, и Сонхва проваливался в него все глубже с каждой секундой. В конце концов его руки начали дрожать, и он стиснул Ёсана в своих объятиях совсем нервно и жадно. - Мне страшно, - прошептал он. - Я боюсь совсем потерять голову и причинить тебе боль. Очень боюсь. В его взгляде в этот момент было что-то такое, что подтверждало, что эти опасения не беспочвенны, что он действительно способен на это. И что он, возможно, не сможет остановиться, даже если поймет, что перешел черту. - Потому я и говорю, что тебе нет смысла ехать. Тебе нужно отдохнуть, а я... Буду писать тебе, когда будет свободная минута. Если еще не будешь спать - ответишь. Или утром, я... Знаю, что в это сейчас сложно поверить, но я умею ждать, - ощущать себя одновременно и чудовищем, и невероятно уязвимым было сложно. Воспаленное воображение пыталось практически одновременно показывать картинки мучительно-сладкой близости и больной ссоры, и Сонхва с огромным трудом справлялся с этим хаосом. - И обязательно приеду, когда закончу работать. Только не смогу сегодня остаться надолго. Но я что-нибудь придумаю. Что-нибудь сделаю со своим графиком, чтобы проводить с тобой больше времени. У меня есть еще другая работа, удаленная, в другом часовом поясе. Поэтому днем я всегда сплю. Ты... В котором часу ты обычно ложишься спать? Если бы дело было только в двух ночных работах... Но как объяснить Ёсану, что если он попытается разбудить его днем, он может его убить, и это никакое не преувеличение? И если сейчас он мог делать вид, что дышит как любой живой человек, то во сне стало бы очевидно, что его грудная клетка не двигается. И что его сердце не бьется. Хорошо, что пока любимому не приходило в голову послушать, как оно стучит...