Memento Mori

***

Лера не сразу ловит себя на том, что реагирует совершенно по-особенному на его обращение к ней. Французский язык ласкает слух ровно так же, как язык самого Сергея может игриво задевать мочку уха или внешнюю сторону ушного хряща — Лера вздрагивает, тупит взор в ноги и ощущает странный нарастающий жар внутри себя. Стыд и смущение, похожие на медленно пожирающие сухую щепку языки пламени. Ma chèrie — нежно, легко, любовно, с отчётливой французской хрипотцой и грассированием. На Леру действует с недавних пор безотказно, как приказ к началу работы бомбы замедленного действия. Внутри сердце вытикивает при приближении Сергея, словно отсчитывает секунды до взрыва. Тик-так. Тик-так. Тик-так. Ma chèrie — Лера знает и представляет — это удар красного кончика языка в зубы, трусливое отступление назад и снова удар. Так похоже на Сергея, он остаётся верен себе даже здесь (избирателен в прозвищах донельзя, и если давать, то разящее сразу на поражение). Ей кажется, он начинает замечать. При обращении к ней взгляд его становится хитрым и прищуренным, улыбка — острым мясистым оскалом лиса, приметившего добычу. Неужели реакция написана прямо у неё на лице? — Хэй, Лерочка, ma chèrie, — Сергей придвигается ближе. Кольцо его ладоней заключает её ладонь в плотный крепкий капкан сверху и снизу (тёплый, мягкий, но совсем не безопасный). Лера даже не дёргается, хотя хочется. Знает заранее, что в таком положении руку только отрезать. Она старается держать лицо, когда он проводит большим пальцем по кости пясти. Оглаживает, кружит вокруг выпирающей косточки, а потом подносит её ладонь к губам. Глядя прямо в глаза. И это вышибающе. Лера чувствует, как по спине от одного прикосновения бежит электричество. У ma chèrie есть ещё одно значение, помимо «дорогая», которое Лера знает. Заглядывала чисто из праздного любопытства на досуге, желая понять и разобраться в магической перипетии слов, для неё знакомых лишь из французских мыльных опер и новелл, но производящих уж слишком сильный эффект. Милая, любимая моя. Интересно, какое из значений по настроению выбирал Сергей. — Мы, кажется, повздорили немного в последний раз. — Лера про себя едва удерживается от едкого смешка. «Немного»? — И я… Считаю, что несколько погорячился. Извиняться иначе Разумовский не умел. Лере хочется прямо об этом сказать, как и услышать прямолинейное «извини», которое отводится Олегу, но ей за недостатком близкого отношения (любого характера) лишь в завуалированной форме. Однако ей достаётся нечто совсем другое: горячее и сокровенное, граничащее с трепетом восхищения, от которого её бросает в магматическое исступление. Сергей прижимается губами к её уху и шепчет: — В последний раз ты была великолепна. Молодец. И этого почему-то для неё оказывается (на данный момент) достаточно.