Пепел

Почти 5 утра. Очень хочется спать. Только что мы закончили убирать последствия вечеринки. Парни поехали на такси домой. Страшно представить, что они делали в машине, наверное, таксист поседел от такого заказа. В коридоре стоят три огромных пакета с мусором. Коробки, бутылки, упаковки, фантики — всё покоится там. Я вышла к барной стойке, слабо упёрлась локтём на неё. За окном пошел снег. Всё таки в этом году быть зиме. Огромные хлопья кружились перед панорамным окном, пытаясь подкрасться ближе. Я выключила огоньки, оставив только свечи, которые работали от батареек. Как будто в храме. Ничего больше не беспокоит. Дверь из комнаты Глеба тихонько приоткрылась. В гостиную вышел блондин. Мокрые волосы, на голове полотенце, майка немного влажная, голубые шорты. Глеб выглядит таким же уставшим, но и в то же время крайне довольным, что всё закончилось без последствий. Почти. — Смотри, снег пошел, — не оборачиваясь сказала, продолжая наблюдать за полётом снежных хлопьев. Глеб встал слева от меня. Он спокойно смотрел в окно. Иногда он кажется таким же невозмутимым и тихим, как эти снежинки. Но не стоит их недооценивать. Они могут стать метелью или снежной лавиной. — Красиво. Погода в этом году никакая. Наверное, утром снова будет грязь, — объяснил парень, медленно вытирая шёлковые волосы, от которых веяло свежестью,— Ты как? Советую тоже принять душ. — Немного тошнит, а так нормально. Пожалуй, я скоро вернусь. Ноги быстро унесли меня в ванную, в которой всё было заставлено баночками. Глеб купил это всё мне? Я расплываюсь от такого жеста.

***

В душе играет музыка, ночное радио. По моим ногам стекают перламутровые капли. Глеб поставил в моей душевой кабинке шампунь и гель с запахом апельсина. Также в состав входили мелкие блёстки. Мелочи, но такие приятные. Я встала напротив зеркала, включила подсветку. И правда. От моей кожи отблёскивает. Но стоило насухо вытереть тело, как незначительная часть полетела на белоснежный ковёр, будто я фея, а это моя пыльца. Время магии.

***

— Завтра подброшу до студии. Надо решить вопрос с альбом. Пару ребят хотят спонсировать, но взамен мы рекламируем на концерте их фирму, — тихо откликнулся Глеб, как увидел, что я крадусь к тарелке с суши, — Возьми чай с клубникой. Справа. Справа стоял синий заварник, над которым возвышался пар. Я разлила на двоих, чтоб Глеб сам не подходил. Пускай дальше отдыхает. Он хорошо сегодня потрудился, готовясь к моему приезду. В моей голове кружатся мысли о маме. Чувство вины пронзает. Мы так давно не общались, а она даже не написала, не спросила как я живу. Да и отец тоже. Так не должно быть. Моя жизнь бьёт ключом. Работа появилась, курсы окончила, живу отдельно, завела новых друзей, ездила в Питер, была на вечеринках. Но мама совсем ничего не знает. Я вспоминаю властного отца, который всегда контролировал её и всё, что её касается. После моего рождения, этот груз и на мои плечи свалился. Я всегда чувствовала себя героем из книги, жизнь которого расписана автором. Всё давно известно, только не останавливайся, и тебя познакомят с финалом, который тоже составлен автором. Сердце сжалось со всей силы. Я очень тоскую. Почему Глеб не рассказывал о своей семье? Сомневаюсь, что его родители упрекают в чем-то или манипулируют им. Нет. Точно нет. Если бы так складывалось, Глеб был бы на моем месте. Мягкотелый. — Глеб? Можешь рассказать о своей семье? — грустно спросила я, глядя на одиноко плавающую клубнику. Блондин тяжело вздохнул и поставил на стол кружку. Его тело расслабленно откинулось на спинку дивана. Левая рука оказалась на моём левом плече. Сейчас я не чувствую мурашек. Мне хочется услышать его историю, чтоб понять путь становления и какие-то моменты из тяжёлого характера. — Ну что ж, — выдохнул Глеб, глядя в потолок, — Будешь задавать вопросы? Или мне самому всё рассказать? Может, что-то конкретное интересует? — Конкретное «всё» интересует, — с тем же спокойствием ответила. К одинокой клубнике всплыла темная ягода. На моем лице появилась улыбка. Мы чем-то похожи. Надеюсь, остальные ягоды присоединятся к ней. Глеб опустил голову, замечая моё странное выражение, которое возникло при рассматривании чая. — Если что, я тут. На меня можешь смотреть, — дразнил тонким голосом Глеб, слегка стуча по моему плечу. Я повернулась и сконцентрировала свой взгляд на его пленящих глазах, но они совсем не веют теплом. Совсем наоборот. Холодно.