Глупое преступление

– Арс, идёшь за мной и делаешь то, что я говорю, – обратился Серёжа к Попову. – Павел Алексеевич всё знает. Попов лишь вздохнул, настраиваясь к работе. Трое мужчин стояли перед квартирой Шастунов и Фроловых. Арсению было не по себе. У него в университете было мало практики, а тут сразу первый опыт – убийство. Спасибо Сергею Борисовичу. Брюнета слегка потряхивало, он слушал Серёжу и сильно нервничал, что может сделать что-то не так – ладони уже вспотели. Матвиенко и Добровольскому не впервые. Они были серьёзны, но в то же время спокойны. Сколько раз они уже с таким сталкивались? – Пошли, – скомандовал Сергей. Парни вошли в квартиру за Матвиенко, сразу направляясь на балкон. Перед дверью была лента, через которую они сразу перешагнули. Балкон был открытым, довольно немаленький. На полу всё также был ковёр, на котором кровь уже успела засохнуть. Тела, конечно, забрали и вместо них обвели мелом их положения. Вокруг была тишина. Слышны лишь дыхание присутствующих и уличные гулы. Арсений рассматривал небольшую гостиную, не отходя от Серёжи и Паши, в то время как они рассматривали улицу с балкона, в надежде найти дворовые камеры наблюдения. – Попов на кухню, Паша в гостиную, – чуть ли не приказал Матвиенко, что-то набирая сосредоточенно в телефоне. Голубоглазый проходит на небольшую кухню. Что делать, что искать, как искать, чтоб ничего не упустить? Он в растерянности. Но осознание того, что он так долго к этому шёл, а тут из-за страха ничего не может сделать, капает на мозги. Чего он боится? Какой-то неизвестности. Боится ошибиться. Всё же, беря себя в руки, мужчина направляется к кухонным шкафчикам в чёрных перчатках. Ничего необычного он там не находит: тарелки, кружки, вилки с ложками. Подходит к столу, на котором лежит стопка полотенец с хлебницей. Арсений начинает перебирать полотенца и находит между ними нож.

***

Паша проходит, не спеша, в гостиную, где всё тщательно обыскивает. Есть опыт, как говорится – он же не такой тугодум, как Попов. Натыкается на пыльные и старые рамки с фотографиями, стоящие на полке. На некоторых он останавливается. На первой изображена, по-видимому, их семья: невысокая светловолосая и голубоглазая женщина средних лет в платье, высокий мужчина в пиджаке, а сзади них стоят улыбающиеся мальчик и девочка – Антон и Оксана. Такие счастливые, Паша грустно хмыкает – завидует. На второй тоже их родители, но с каким-то мужчиной их возраста невысокого роста в очках. Больше фото ни с кем не было. Только с их детьми и этим мужчиной. Неужели больше никого из друзей и родственников нет?.. – Ну, что-то нашёл? – зашёл в гостиную Серёжа. – Нет, – качает головой он, отрываясь от фотографий. – Я нашёл! – прибежал к ним Арсений, от чего те вздрагивают и чуть хмурятся.

***

– Мне кажется или преступник реально тупой? – вздохнул, поджимая губы, Матвиенко, осматривая нож, на котором оставалась засохшая кровь. – Зачем прятать нож в полотенцах?.. Думает, мы их не найдём. Даже Попов нашёл. – Арс цокнул. – Может с психикой проблемы? – предположил Добровольский. – Может, – вздохнул тот. – Спасибо, Арсений Сергеевич, – слабо улыбнулся он брюнету, получая улыбку в ответ. – Сейчас сообщу нашу находку. А мы, господа-коллеги, идём смотреть камеры. Я выяснил, что одна тут есть.

***

Брат с сестрой подходят к семиэтажному зданию и звонят в домофон в позабытую квартиру сто двенадцать. – Кто? – Антон и Оксана. – Входите.

***

– Тоша! Окси! Как я вас давно не видел! – с улыбкой встретил их мужчина, принимаясь по очереди каждого крепко обнимать. – Здрасьте, дядя Дима, – пыталась улыбнуться девушка. – Вы в гости? – Дядь Дим, у нас просьба, – неловко ответил Антон. – Хорошо, проходите, – не переставал улыбаться Позов. У него квартира была намного больше, чем на всю семью Фроловых и Шастунов. Можно сказать, что она слишком большая для одного человека – две комнаты просто пустуют. Трое заходят в гостиную и садятся на диван. – Ну что ж. – хлопает он ладонями. – Рассказывайте, как вы? Как родители? – улыбался широко Дима. Те замолчали. В квартире повисла тишина. Тяжёлое дыхание Оксаны угнетало обстановку. – Вы чего? – напрягся он. – Д-дядя Дим, – всхлипнула Оксана. – Что случилось?..

***

– Почему вы мне сразу ничего не сказали?.. – было видно, что Позов просто не знал, как на это реагировать – стало страшно: глаза расширились, ладони вспотели. – Простите, – выдавил из себя Шастун. – Можем ли мы… – Конечно, – прерывает его Дима. – Можете остаться здесь насколько угодно, – сочувственно вздохнул мужчина. – Я-то думал. Зачем меня вызывали так срочно позавчера на работу поздно. Не смог приехать, – опустил он голову. – Вы всё ещё работаете врачом? – шмыгнула носом Фролова. – Да. Ну, вы идите, отдыхайте. Наверное, устали. Брат с сестрой кивнули и пошли в свободную комнату – не спали уже двое суток. Дима остался в зале, что-то обдумывая, нервно перебирая пальцами. Он боится за детей.