***
Парни опять приходят к доступу дворовых камер, где дверь – испугался бедный – закрыта. Матвиенко кусает губы, чтоб её нахрен не сломать, и громко стучит несколько раз. Тот мужчина открывает дверь, в очередной раз, повторяя не забытую ими фразу: – Я сказал – нельзя, – тем же недовольным тоном говорит охранник. – Я и не спрашивал, – фыркает нервно Серёжа, доставая пистолет и направляя к чужому виску, прижимая того к стене. – Тебя, как я понимаю, подкупили? Думают, мы не сможем посмотреть камеры. Паша удивлённо хлопает глазами, не останавливая коллегу, а Арсений громко сглатывает, впервые видя его такую агрессию. – Это вообще законно?.. – негромко спрашивает Шастун, наклоняясь к брюнету, не отводя взгляд от Серёжи. Попов пожимает плечами. – Чего молчишь?! – Да... – говорит мужчина, прикрывая глаза, в испуге поднимая руки вверх. – Что «да»? – Меня... подкупили, – признаётся тот. – Кто это был? – ввязывается в разговор Паша. – Не знаю. Было темно, поэтому я не видел толком его лица. Это был мужчина!.. В очках, вроде. Он мне угрожал, и я хотел вызвать полицию, но он дал мне деньги, и я согласился не давать никому доступ к записи на двенадцатое мая. Матвиенко, всё внимательно выслушав, победно улыбнулся, убирая обратно пистолет. – Расслабься, он не заряжен, – хмыкнул Серёжа, на что тот облегчённо вздохнул. – Поедешь с нами в участок, но для начала покажешь камеры, – мужчина кивает. Всё было так, как и думали следователи. Нечётко и плохо видно из-за тёмного времени суток и ливня, но можно рассмотреть, как Позов поднимается на лестнице. Так глупо. Главная улика была прям перед носом. Антон смотрит в пол, когда Дима взбирается на их балкон. Дальше совсем не видно, но ясно всем. Арсений, поджав губу, смотрит на парня, сдерживая желание, взять того за руку. Попов уже понимает, что от этого желания успокоить его, ему уже не избавиться, да и времени нет мучиться из-за этого. Охранник отдаёт флешку с записью Серёже, стыдливо опустив глаза. – Имя? – коротко спрашивает Матвиенко. – Алексей… – Ну что ж, Лёха, поедешь с нами сейчас. Посадят – не посадят, а вот штраф будет, – отводит он мужчину к машине. – Серёж, мне лучше Антона домой отвезти, – говорит брюнет, от чего Шаст будто очухался, смотря удивлённо на него. – Зачем? Пустая трата времени. Пусть с нами едет, – отвечает Добровольский. – Ты сегодня будешь вести допрос. Арсений поднимает удивлённо брови, недовольно цокая. – Садись.***
Как и говорил Паша, допрос вёл Арсений. Неподалёку стоял Шаст с Матвиенко. – Имя, фамилия, отчество, – будто скороговоркой произносит Попов. – Патрушев Алексей Дмитриевич. – Вы сказали, что вам угрожал мужчина и давал взятку? – тот кивнул. – Во сколько это было? – Точно сказать не могу... примерно полдвенадцатого,- хрипло ответил Алексей. – Кроме очков, вы больше ничего не смогли рассмотреть? – Была… Крупная щетина, да и тело было полноватое. – На него похоже, – тихо произнёс Антон, встречаясь с голубыми глазами. Арсений ему коротко улыбнулся, ловя смазанную улыбку в ответ, и продолжает допрос. – Сумма взятки? – Пять тысяч, – глотнул громко он. – Он даже запись не попросил? – Патрушев качнул головой. – Какой наивный, – хмыкнул Попов. До конца дописав протокол, Арс просит номер Алексея с адресом проживания. – Позвоним в течение недели, сообщим дату суда. Также, по стечению обстоятельств, вы являетесь свидетелем дела, поэтому будьте на связи. Мужчина быстро прощается и чуть ли не убегает из полицейского участка.***
Антон весь оставшийся рабочий день, просидел рядом с Поповым, наблюдая за его работой и помогая тащить документы по кабинетам. А Шаст и не жалуется. Всё это время они общались, рассказывали о своей жизни, потихоньку узнавая друг друга. Парень готов признать, что с Арсом ему комфортно. Такая быстрая привязанность к человеку у него впервые, что начало слегка пугать. – У меня завтра выходной, – надевая лёгкое пальто, говорит брюнет. – И ты, как вижу, универ прогуливаешь, – хмыкнул он, видя недовольное лицо Антона. – Давай завтра прогуляемся? У них дело идёт во всю, розыск Позова, сестра, у которой скоро суд, а он ему тут гулять предлагает. Так тупо, но Шастун не может ему отказать в этом.