20 июля
19 часов 33 минуты
поместье Болатов
— Значит так, Эда…
В такие моменты она понимала, что следующие полтора часа пройдут в криках, тяжелых вздохах, поломанных карандашах и смятых бумагах. Робот Болат решил, что раз его
фиктивная невеста активно сует нос в дела фирмы, ей нужно делать это как минимум профессионально, и потому принялся обучать ее всему, чем должен владеть любой сотрудник «АртЛайф» (по мнению Серкана Болата). Поправочка — всему, чем должна владеть
фиктивная невеста Серкана Болата.
Вызвалась — соответствуй! И все равно, что ты ландшафтный дизайнер без диплома! Ты
должна разбираться в чертежах,
должна делать архитектурные скетчи и
должна уметь вести переговоры с клиентами. В договоре словно «должна» упоминается примерно двадцать раз, а в разговорной речи Серкана двадцать раз проскакивает только за сутки! Оф!
Как можно быть таким роботом?!
Эда не может сконцентрироваться, когда его правая рука с зажатым карандашом порхает над ватманом, как рука да Винчи. Нужно признать: его руки — ее слабость. Стоит ему поднять их на уровень ее глаз, как она забывает обо всем, даже о том, что несколько секунд назад гневно кричала ему в лицо, как она его ненавидит. Его руки божественны. Словно из мрамора скульптур Микеланджело Буонаротти. Его кисти окольцованы множеством браслетов (ей все хочется спросить, почему он их носит). Его мышцы попеременно расслабляются и напрягаются, когда он меняет положение руки на листе, а выпирающие вены… Ей очень,
очень хочется провести по ним своими пальцами, сверху вниз, коснувшись сбитых от бокса костяшек, скользнуть между его пальцев и сжать его большую горячую ладонь…
— Повтори, что я сказал…
Эда сбрасывает наваждение.
Как же тебе нравится портить момент, Серкан Болат! Он смотрит на нее своим фирменным отчитывающим взглядом. Давай, покачай головой, тяжело вздохни, закати глаза, пробурчи что-то невнятное… Ничего не пропустил. Его код написан без единой ошибки. Идеально!..
какие же руки, о, Аллах…
Когда она пытается повторить его чертеж, его глаз начинает дергаться.
— Кто так держит карандаш?.. Не тащи руку по листу, все смажется… Так, дай сюда!
— Сиди спокойно, Серкан! — огрызается Эда, отклоняясь в сторону от его попытки забрать карандаш. — Я сделаю все так, как
мне удобно!
— Но это неправильно!
— Кто сказал?
— Я!
— Твое слово для меня не авторитет!
— А чье, например? — щурится он.
— Например… — она задумывается на мгновение. —
Эфе Акман! Слышал о таком?
— Кто? Ни разу не слышал, — фыркает Серкан, ища взглядом свой телефон.
— Ты дальше своего носа ничего не видишь, не удивительно, — бормочет Эда, краем глаза наблюдая за тем, как он легким жестом переворачивает телефон, несколько отворачиваясь от нее.
Она продолжает свои жалкие попытки. Ну зачем ей чертить макет этого здания? Она же ландшафтный дизайнер! Конечно, стоит ей открыть рот, как он поспешит уточнить, что она еще
не ландшафтный дизайнер, но она-то знает, как его заткнуть.
Это ведь твоя вина, да, Серкан Болат?
— Эфе Акман… пф, подумаешь, ландшафтный дизайнер в Италии, — пробубнил мужчина, потирая лоб, листая объемную статью на википедии. — У него наград меньше, чем у меня…
Эда закатывает глаза. Какой же самовлюбленный индюк! Заслуженно, конечно, но мог бы хотя бы это не афишировать…
— Готово! — наконец выдыхает Эда, тря лицо ребром ладони, размазывая тем самым весь грифель по щеке.
Серкан придирчиво оценивает ее старание, переводит взгляд на ее лицо, полное надежды, и, не отрывая взгляда, демонстративно разрывает бумагу.
— Плохо, — выговаривает он, видя, как она начинает закипать. Еще секунда, и она ошпарит его кипятком. — Но лучше, чем вчера.
Его ладонь вдруг касается ее щеки, большой палец мягко вытирает следы грифеля с лица. Он ухмыляется, замечая, как она тут же растеряла весь запал на очередную ссору.
— Умойся, сделаем перерыв и продолжим, — чуть мягче произносит он, тут же отворачиваясь.
Эда шумно вздыхает, плетясь в ванную комнату, так сладко пахнувшую кедром и мятой. Иногда ей кажется, что где-то в его коде все же допущена ошибка, и эта ошибка стала часто проскальзывать между идеально написанными программами. Как иначе объяснить его резкие перепады настроения?
Она возвращается, ощущая запах чая с лимоном, успевая заметить, как мужчина подносит одну половинку к носу и, закрыв глаза, делает глубокий вдох. Он спокоен и уже придумал, чему будет учить ее дальше.
Выдох. Ее мучения продолжаются!
Вдох.
3 февраля
02 часа 25 минут
офис "АртЛайф"
Выдох.
Эда хлопает глазами, возвращаясь в момент. Она опускает голову вниз, где лежит идеальный чертеж нового проекта. Будь здесь Серкан, он бы, конечно, нашел, что раскритиковать, но Энгин и младшие архитекторы остались довольны, как и заказчик. Эда ерзает в удобном кожаном кресле, понимая, что заснула. Последние несколько ночей она провела в офисе за работой, теперь понимая, почему Серкан даже при всем желании не мог надолго отрываться от дел — они просто увеличивались в геометрической прогрессии! Если бы не Лейла, которая полностью вела ее день, расписанный буквально по минуте, она бы уже давно забыла, как ее зовут.
Эда потянулась к стакану с лимонной водой. Долька лимона давно высохла и почти не пахла. Вода казалась безвкусной. Тяжелый день давал о себе знать головной болью. Она заключила две успешные сделки, сдала два проекта и начала новый.
Будь здесь Серкан, он бы гордился ею. Ей твердили это все, и ей хотелось в это верить. Быть может, она была не самой прилежной ученицей, но она помнила каждое его наставление и каждый урок. Она помнила все, чему он ее учил, не говоря о том, что она просто продолжала помнить его. Она делала это все только ради него. Он ведь скоро вернется и будет спокоен, что дело его жизни не пошло под откос. Она сохранит его фирму, а как только он вернется, отдаст ему оставшиеся акции как запоздалый свадебный подарок. Быть может, еще рано думать, но ей удастся убедить Ферита отдать оставшиеся пять процентов Серкану, и тогда его мечта сбудется.
Мысль о счастливом Серкане делала и ее счастливой.
Он вернется. Они поженятся. Он станет полноправным и единственным владельцем бизнеса. Она закончит университет и продолжит работу уже официально ландшафтным дизайнером. А потом, они, конечно, это детально не обсуждали, но они подумают о ребенке… Это все, что ему нужно для счастья. Все, что нужно для счастья ей. Эда делает один глубокий вдох, готовясь вернуться к работе.
Выдох…
