Дом с привидениями

— Как теперь быть? — спросил Эли. — Тебе же больно… Может, запрыгнешь в меня? Хедвиг посмотрела в зеркало, отражавшее только нынешнюю разруху да Эли, и покачала головой: — Назад мне пока нельзя, фрекен Ларссон рвет и мечет. — Ну, может, поищем другое место? — предложил Эли. — Другое зеркало, где никого нет. Хедвиг неуверенно пожала плечами. — Хедвиг, а они не прыгнут? — спросил Эли, вдруг пораженный этой догадкой. — Не прыгнут, — улыбнулась Хедвиг. — Они не умеют, слишком… Ну, слишком подчиняются правилам. Эли понимающе кивнул. Фрекен с херром слишком деревянные и заскорузлые, они, наверное, даже не понимают, что умерли. Или понимают? — Давай действительно поищем другое место, — сказала Хедвиг. — Наверху или внизу? Хедвиг задумалась и наконец сказала: — Лучше внизу. Сейчас они оба где-то здесь, внизу будет спокойнее. Эли кивнул, представил себе, как фрекен и херр рыщут по второму этажу в поисках беглецов, и фыркнул. — Пойдем, — сказала Хедвиг, стараясь сохранять серьезный вид. Одеяло волочилось за Эли по лестнице, норовя съехать. Приходилось то и дело заматываться в него потуже. — Эли? — удивленно сказал Квентин, задрав голову и разглядывая его нелепое облачение. — Ты разве не в ванной? Там же заперто? А кто тогда… И как ты… Что на тебе надето? Эли решил ответить на все вопросы сразу, насупился и изрек: — Отвали. — Нельзя так с Квентином! — воскликнула Хедвиг, неслышно шагавшая рядом с Эли. Эли засопел и промолчал. — Эли? — снова попытался Квентин. Эли торжественно прошествовал мимо него, зацепился одеялом за отстающую от перил планку и на секунду сверкнул голым задом, но тут же снова прикрылся. Дверь в ванную оказалась заперта, как и говорил Квентин. Конечно, Эли же сам ее запер, когда собирался прыгать в зеркало. — Ничего страшного, — шепнула Хедвиг и просочилась сквозь стену. Ключ почти сразу же повернулся, и дверь раскрылась, впуская Эли. — Я сейчас, — сказала Хедвиг, исчезая. И тут же позвала из зеркала над средней раковиной: — Эли, я здесь! Предельно осторожно, чтобы не вывалиться снова в проклятое зазеркалье, Эли прижал ладонь к стеклу и впустил в себя Хедвиг. Та с ходу деловито заявила: — Нам надо одеться. — Да, но… Эли почувствовал, как Хедвиг крутит его головой, осматриваясь. — Это грязное белье, — быстро сказал он, стоило Хедвиг бросить взгляд на стоящую у ванны сумку. — И ты его до сих пор не постирал? — удивилась Хедвиг. — Впрочем, херр Сандстрём сам виноват, слишком мягкий. Эли принялся негодующе объяснять ей на смеси слов и образов, что в жизни не будет стирать руками одежду, тем более Квентинову, а Хедвиг тем временем выкопала из сумки джинсы, трусы и футболку и сбросила одеяло. На стеснение у Эли уже не осталось сил. Он отступил и молча наблюдал за тем, как Хедвиг руководит его телом. — Ну вот, заклинило, — сказал из-за двери Квентин, на всякий случай подергав ручку. — Эли, куда ты подевался? — Я здесь, Квентин! — ответила Хедвиг — слишком дружелюбно, как показалось Эли. — Я так не говорю! — прошипел он, но Хедвиг беспечно отмахнулась, застегнула джинсы, затолкала грязное одеяло под ванну и отперла дверь. — Что… — начал было Квентин. — Я замерз, — пояснила Хедвиг. — На втором этаже так холодно… Мне надо было побыть одному и подумать. Извини, если напугал тебя. Квентин нахмурился, скривился как-то особенно жалко, сдернул с носа очки, отполировал их футболкой. — Эли, мне так жаль… Я хочу сказать, твой отец, ну… — Спасибо, что рассказал мне, — прошептала Хедвиг. — Я не выдам тебя маме. Эли возмущенно пискнул, когда его руки обняли Квентина, а нос ткнулся в дурацкую футболку с рождественскими оленями.