Eternity With You

***

Поскольку Бомгю в отношениях с Ёнджуном уже как 4-5 месяцев, то минет у него, естественно, не первый. Но вот до постели у них ещё не доходило. Бомгю слишком смущался такой темы, пытаясь уйти от разговора с Субином, тайком смотря гейское порно где-то у себя в комнате, зарывшись под надёжное и непаливное одеяло. А вот Ёнджун слишком правильный, боялся спешить и не удержаться. Тоже, свои чёртики в душе водятся, да и он сам тот ещё извращенец, но ради своего медвежонка готов подождать. Ёнджун обычно любил грубость и дерзость в сексе, но вот Чхве Бомгю тот тип парней, которых хочется брать нежно, растягивая горячее нутро пальчиками, входить глубоко, но медленно. Целовать везде, сводить с ума уверенными толчками, пытаясь не выйти за рамки разумного. Ведь младший у него такой ранимый по характеру, его хоть тронь, что-то сделай не так — уже трагедия. Не только для слишком эмоционального Гю, а и для Ёнджуна, примерного хёна, которому не всё равно на тонсэна. Нет, Бомгю совсем не паинька, но имеет довольно сложный характер, как мужчина, он конечно отпор даст, но как человек, он живёт со своими страхами, иногда срывается и закрывается от всех и вся, не желая с кем-то вообще говорить. Перегорает и становится вовсе безразличным ко всему, что происходит вокруг. Вот в такие моменты и появляется сверхчеловек, спаситель Гю по имени Чхве Ёнджун, который несмотря ни на что придёт, обнимет, поцелует и скажет, что безмерно любит несмотря ни на что. Бомгю 18, да, но он ещё такой ребёнок, которому когда-то не хватило внимания. Джун хочет дать своему вокалисту много-много внимания, чтобы тот ни в чём и никогда не нуждался, чтобы тот ни разу не сказал «Мне одиноко» в его присутствии. Бомгю 18, да, и у него ничего до Ёнджуна не было, потому на тему секса он ни с кем и никогда не говорил, по сути, считая, что для этого у него не очень то и много времени, а тем более — сил. Он всё-таки проживает трудную жизнь артиста, у которого почти всё свободное время забито графиком, общением с фанатами и выступлениями, а сон потихоньку, так сказать, превращается в элитную, недосягаемую и очень временами нужную фею, улетая куда-то далеко и надолго. Иногда даже кажется, что навсегда. Потому-то Чхве-младший даже не задумывался об отношениях. Как-то раз Тэхён спросил Гю об его опыте в постели, думая, что лучший друг профи, а когда узнал, что у самого Бомгю такой связи не было — знатно приофигел. «Ну как такой симпатяга не может какую-то девчонку подцепить?» — примерно так думал Кан. Но он многого не учёл тогда. В том-то и дело, что Бомгю не девчонок цеплять собирался, а как раз таки парня на крючок пытался подсадить, причём такого красивого, взрослого и опытного танцора, который, как потом выяснилось, тоже трейни. Брюнет рвано дышит и чувствует, как с него уже летят штаны, а он, с силой ухватившись за жёлтые волосы хёна, стонет тихо, поскуливая. Колени трясутся, от возбуждения трудно стоять, но Ёнджун решает проблему, когда быстрым движением скидывает с младшего боксеры и становится на колени, сильными руками придерживая это худое чудо. Кудрявому так стыдно, как будто это его первый раз. Он отворачивается, не желая видеть хёна в таком развратном виде, но старшему это явно не нравится. Он облизывает губы, ухмыляется и кивает бровью, сильнее сжимая ягодицы Гю. — Посмотри на меня, — буквально рычит, — Бомгю, посмотри на меня. — просит, нет, строгим тоном приказывает, снизу вверх смотря на тонсэна. — Я хочу чтоб ты видел, как я довожу тебя до оргазма. Эта фраза от старшего прошлась мурашками по коже и Бомгю вдруг даже больно стало, будто его током хорошо так ёбнули. Но было до жути приятно, так, что в глазах звёздочки светились ярко, во рту быстрее скапливалась слюна и казалось что сердечко вот-вот выпригнет из груди. Кудрявый чувствует себя немного мазохистом. Чхве так горячо, что он просто не в силах больше терпеть. Он вспотел, ему жарко и неудобно стоять так, но он не жалуется. Холодная стена сзади, на которую Гю опирается и горячий рот Ёнджуна спереди — создают некий контраст чувств у младшего. От такого хочется разорвать тут всё нахуй, разбросать всё вещи по разным углам, но брюнет лишь громко стонет, покашливая и запрокидывая голову назад, тем самым даёт рэперу взор на аппетитную шею с пульсирующей венкой, и быстрыми вдохами впускает воздух в свой организм. Грудь вздымается от частых вздохов и стонов. Старшему это безумно нравится. Брюнет дёргается, зажимает губы зубами так сильно, как может и всё-таки смотрит на старшего, который уже принялся за дело. Бомгю плохо и хорошо одновременно. Плохо до такой степени, что в тазовых косточкам он начинает чувствовать покалывания, не только от боли в пояснице, но и от ногтей Ёнджуна. Хорошо ему настолько, что он готов кончить прямо сейчас, даже без шаловливого языка жёлтоволосого, потому что ему хватает одного лишь зрелища и всё. Это конец. Вдруг кудрявый вспоминает, что уже довольно поздно и темно, глядя в окно. Мысли об Субин-хёне, Тэхёне и макнэ не перестают приходить, потому что Бомгю боится быть застуканным за столь непристойным делом. «А если они зайдут и увидят?» — крутилось в голове всё время. Из-за этого Бом не мог нормально расслабиться и ловить кайф. Опытный Джун это замечает, поднимая разлохмаченную макушку вверх. Оба встречаются взглядами и замирают на мгновение. Кажется, это их вечность. Вечность в глазах друг друга. Ён смотрит с таким теплом и лаской, а Бомгю просто глядит и не может наглядеться, потому что столь красивые глаза сейчас с желанием смотрят на него. С необыкновенным желанием, теплом и любовью, в которой он так порой нуждается. Кудрявый опускает глаза на губы хёна. Тот облизывается и расправляет пальцами чёлку, будто специально и видит же, как брюнет смотрит на его губы, потому прикусывая нижнюю, он снова наклоняется к эрекции Бомгю, прикасаясь к плоти носом, а после вновь вылизывая головку острым язычком. — Расслабься. — шепотом проговаривает блондин. Он нежно проводит длинными пальцами по бедру младшего, целует и снова щупает, заставляя того от испуга, мурашек и холода охнуть и прикрыть лицо рукой. — Они ещё не скоро вернутся, я об этом позаботился. — мычит тихо Джун, имея ввиду как раз таки Субина, Кана и Хюнина. Кажется, мысли читает. Вокалист немного улыбается, а после понимает, что Ёнджун у него настолько креативный, что придумал целый план, чтобы побыть сегодня вместе с ним. Судя по его словам, он договорился с лидером и сделал этот день лишь их днём. Днём для двоих. Гю ярко краснеет от понимания, что хён у него такой заботливый и подумал про него. Сердце брюнета трепещет. Он определённо рад. Джун приоткрывает рот над головкой члена и тянется влажным языком к плоти. Заглатывая неглубоко, проходясь зубами и лаская языком, блондин скользит обратно, чтобы коснуться уретры. Пошлые звуки хлюпанья заполняют комнату и когда жёлтоволосый берёт в рот снова, облизывая, сладко посасывая, как чупа чупс, лаская и затягивая член Бомгю глубже себе в горло, брюнет старается не закричать от того, что чувствует. Ёнджун проходится языком по каждой венке, слизывает подступающую смазку с головки с характерным звуком чмока и стонет, поглядывая на младшего. Ему самому не по себе от этого всего, от своей же пошлости, потому он начинает гладить и себя сквозь ткань джинс, ширинка которых уж слишком давила на ноющий и просящий ласк член. Он делает минет с такой уверенностью и умелостью, что Гю плакать хочется, ведь ему ужасно стыдно, что он не может сделать приятно своему хёну. Ну, частично может, но никогда в этом не признается. Жёлтоволосый помогает себе рукой, круговыми движениями, сжимая член в кольцо, надрачивает, чтобы его малыш быстрее кончил. Бомгю чувствует скорую разрядку, но держится, потому что не хочет выпустить сок прямиком в горло старшему. А тот как назло, крепко, как за любимую игрушку, держится за достоинство Бомгю, успевая при этом хитро улыбаться и тем самым сводить Чхве-младшего с ума. Жёлтоволосый сверлит дыру, вглядываясь в Бомгю без остановки. Он не отводит взгляда совсем, желая подольше насладиться милым личиком. Бомгю сложнее себя контролировать, он не может вовсе глядеть на Ёнджуна в такой момент, потому что краснеет сразу, так действуют невероятно красивые, гипнотизирующие глазки старшего. — Ён~ааа, — всхлипывает, — мне так хорошо… Старшему хватает трёх слов, как он одним лишь движением перемещает их на кровать, нависая сверху. Он отстраняется от бедер Гю, со всей своей, присущей ему страстью, глядит на младшего, который от такого напора уже и запыхался. Глаза Ёнджуна сейчас действительно пылают и он выглядит очень сексуально со стороны, потому Бомгю тяжело дышать от жаркого тела, которое сейчас нависает над ним. Ён слишком сексуален, слишком шикарен, слишком идеален для этого мира. — Хочешь, мы закончим лишь на этом? — шепчет на ушко рэпер, нежно кусая мочку. — Но… — стонет, потому что самому хочется, — я могу продолжить, если ты не против? Бомгю уже давно снесло крышу, потому он слабо кивает, не понимая пока на что соглашается, а перед глазами у него звёздочки, бабочки, птички летают. Ему хочется, да так, что руки потеют, а тело реагирует слишком бурно. — Бомми, я правда не хочу спешить, — Джун касается губами мокрого от пота лба Бомгю. Он прикасается холодными пальцами к члену и продолжает дрочить, почти доводя брюнета до пика. — Но мне так хочется тебя взять, боже, малыш… — жёлтоволосый с силой трётся своим возбуждением об внутреннюю часть бедра младшего, имитируя слабые толчки, от чего Бомгю вновь хватает ртом воздух. — У тебя было что-то до меня? Гю так стыдно, что он отталкивает Джуна от себя, берёт маленькую подушку, лежавшую возле него и закрывает своё лицо. Он не отодвигается, не пытается вылезти из-под Ёнджуна, только лишь стонет в мягкую ткань, дёргаясь от очередного касания к паху. — Гммихмм, — томно и неразборчиво мычит, — ммхчмм, — снова мычит, не желая показываться хёну. Чхве-старший продолжает надрачивать Бомгю, периодически целуя того в шею и оставляя мелкие засосы, которые позже распустятся на коже фиолетовыми тюльпанами. Джун снова наклоняется над членом, заглатывая полностью в горло, дотрагиваясь языком к самой нижней части и сдерживая рвотные рефлексы. Вокалист от этого давится воздухом, хрипит что-то себе под нос и от страха забирает подушку, спасавшую его до этого, пытаясь ладонями оттолкнуть макушку хитрожопого Ёнджуна. Тот никак не хочет отпускать младшего, массируя пальцами ягодицы и придерживая за бёдра. Блондин вновь проделывает свой трюк, заставляя Бомгю через пару секунд биться в оргазменных судорогах и тяжко дышать от переполняюшей свободы и некой радости, которая видна улыбкой на лице. Он изливается в горло Джуну, который от счастья даже стонет громко, когда проглатывает всё семя своего малыша. Ён падает на Гю без каких-либо сил. Накидывает на младшего одеяло, чтобы попу свою не простудил, а сам ложится с ним, приобнимая за талию и притягивает это красное солнышко к себе ближе. Бомгю стыдно, сердце бьётся как бешеное, но он безумно доволен сегодняшним вечером. — Ну как тебе, понравилось, Бомми? — ласково спрашивает брюнета танцор, перебирая в пальцах прядки волос и вдыхая свежий запах комнаты. — Дурак ты хён, дурак! — пищит Бомми, — Зачем было… — он останавливается на секунду, продумывая, как же правильно выразиться, — глотать? — возмущается кудряшка и багреет от собственного вопроса. — Хм, наверное, — Джун делает вид, что думает и сожелет об содеянном показывая максимально кислую моську, — потому что я так захотел? — и улыбается сволочь такая, лыбится без конца, думает брюнет, но всё же не может на него злиться, ибо это просто безсмысленно. Бомгю ничего не говорит, лишь прижимается ближе и дышит в шею старшему. — Малыш, ну ты чего? Засмущался своего хёна? А ну-ка иди сюда! — старший тянет на себя всего Бомгю, садясь с ним в позу лотоса. — Не хочешь, я так понял, продолжить? — Гю показалось, что хён говорит эти слова с некой грустью в голосе, потому отрицательно мотает головой. — Х-хочу. Я хочу, хён, — тихим баритоном лепечет, — мне просто стыдно, что я без опыта. — кареглазый отворачивается и пытается встать с кровати, одев на себя боксеры, но старший не пускает. — О Боже, Бомгюш~, ты серьёзно? — Ёнджун без всяких лишних слов обнимает крепко своё чудо, дышит в шею, а после его губ касается слабая, но очень красивая улыбка. — Если у тебя никогда не было секса и ты девственник, — прикусывает мочку ушка, нежно продолжая, — не значит, что ты должен отказываться от удовольствия со мной. Я ведь опытней и сделаю всё так, чтобы тебе понравилось. Ты это понимаешь? — словно маленькому ребёнку объясняет Джун, перехватывая руку Бомгю, который хотел, скорее всего, сбежать от него, схватившись за ближайшую тумбочку. Бомгю всегда волнуется из-за пустяков, пытается сделать всё самым лучшим способом, если это касается и работы и любимого. Так как у него не было достаточно хорошего скилла в танцах, кудрявый стремился к совершенству, как у Ёнджуна. Он тренировался каждую ночь, падая на утро без сознания, не ел много, сидел на диетах и к тому же пытался петь вместе с этим всем. Чудесный мальчик, явно заслуживший такую нежность. И жёлтоволосый это понимает лучше, чем кто-то другой. Этим старшему и нравится брюнет, своей такой странностью, которая так притягивает. Своей целеустремлённостью и невероятной упорностью. Словно магнит тянет к себе металл, вот так и они. Совершенно разные люди, но с одной мечтой были притянуты к друг другу, чтобы быть вместе. И как же Ёнджуну повезло с таким парнем, как Бомгю, который будет любить до конца, не важно как и где, но будет любить с любыми недостатками и будет любить вечность, будто так и было задумано свыше. Ёнджун крепко-крепко обнимает тонсэна, прижимая к тёплой груди, где стучится его сердце. Он гладит брюнета по голове, шепчет что-то нежное и рассказывает что-то интересное. Про свои приключения во снах, про свои переживания и небольшие мечты, которым точно суждено сбыться. Так думает Бомгю. Потому что хён у него, словно бэтмэн какой-то, всё может преодолеть и взобраться на гору повыше своих возможностей и сил. Тянется к звёздам, к которым невозможно дотянутся, а он тянется, всё тянется, чтобы быть лучше. Словами не описать, как кудрявый рад, что сейчас проходит этот сложный путь вместе с таким человеком. Нереальной и глубокой личностью. Рэпер смеётся со своих же неуместных шуток, от чего и Гю уже не так стесняется и привыкает к столь изменчивому в поведении и настроении старшему. Поворачиваясь, брюнет обнимает хёна в ответ, даря всю свою любовь через пару чмоков в надутые щёчки. — Хён… — скулит младший чуть позже, когда оба уже полностью насмеялись, теряясь пальцами в мягких волосах любимого, — Ты всё ещё хочешь…спать со мной? Ёнджун поднимается на локтях. Его умиляет эта картина, как Бомгю пытается показать, что ему хочется этой близости, но он боится. Жёлтоволосый слабо кивает и продолжает следить за действиями младшего. — Тогда…давай переспим? — вдруг выдаёт Бом, запрыгивая на бёдра Джуну, игриво касаясь маленькой ручкой к щеке старшего. Блондин цокает языком, улыбается и старается полностью расслабиться под весом чужого тела. Бомгю тянет хёна за щёчки и тихо говорит, что Ёнджун очень милый и красивый. — В нашем случае, — пыхтит Ён, когда Гю прижимается пятой точкой к паху, — это не просто «переспим». Блондин сжимает аккуратно чужую талию, облизываясь и подмигивая кудрявому, когда тот в удивлении открывает рот. — А что же это? — любопытничает брюнет, неловко целуя старшего в лоб, переворачиваясь на спину и даёт Ёнджуну взять ситуацию под свой контроль. Голубоглазый ставит колени по обе стороны тела вокалиста, близко наклоняясь, вертит головой то вправо, то влево, забавляя этим уже довольно открытого и почти не краснеющего младшего. Тот посмеивается с действий Джуна и обхватывает руками спину хёна, притягивая ближе к себе. Чхве-старший носом чувствует нежный аромат, которым пахнет сейчас этот чудик. Лесные ягоды? Нет, что-то другое, но Ёну очень нравится этот запах. Он даже в какой-то мере немного возбуждает и кровь в жилках начинает подкипать. —В нашем случае, — повторяет жёлтоволосый, начиная попутно целовать шею парня в хаотичном порядке. Джун ласкает рукой всё под худи, приподнимая вещь и целуя рельефный пресс, — мы будем заниматься любовью, а не просто «переспим». — шепотом произносит над ухом младшего, заставляя того открыть рот в немом стоне. Бомгю выгибается навстречу диким пальцам, которые орудуют всеми чувствами в данный момент. Ёнджун хрипит немного, аккуратно снимая с Бомми это чёртово мешающее худи и вновь заставляет лечь спиной на чистые простыни. — Знаешь в чём разница между «переспать» и «заняться любовью»? — старший далает акцент на слове «разница», трогая затвердевшие соски Бомгю и слыша его томные вздохи. Тому опять плохо и его ведёт только от хриплого голоса Ёнджуна, который звучит слишком крышесносно. Бомгю не успевает ответить, потому что покрывало, закрывавшие его нижнюю часть тела вдруг кто-то забирает в сторону и Гю становится холодновато. Ёнджун, будто чувствуя это, продолжает выцеловывать чужие бёдра, ведёт языком и поочередно сминает ягодицы, потихоньку разводя худые и красивые ножки любимого. — Разница лишь в том, что переспать могут даже незнакомцы, — шепчет блондин, оттодвигаясь и взглядом ищет что-то в комнате, — а занимаются любовью те люди, которые сильно любят друг друга. Бомгю слово в слово слушает, но сейчас представляет, как Ёнджун-хён втрахивает его в ужасно скрипучую кровать, вскидывая от возбуждения бёдра. Его заводит это пиздецки. Так приятно, боже, Гю готов отдать всё, даже душу, лишь бы таких моментов было почаще. Страх перед первым разом улетучивается, испаряется и Бомгю не контролирует свою кипящую страсть и громко стонет, не боясь ни соседей, ни стаффа. Джун лишь ухмыляется и продолжает стоять на коленях, лаская себя, потому что стояк у него ещё с прошлого раза. И болит, сука, сильно, потому блондин уже хочет сладкую попку Бомгю, но заботится об его чувствах и конечно же, хочет и ему доставить удовольствие. Тем более, это ведь его первый секс. Да и возможно, вовсе первый, потому что Ёнджун не очень то и уверен что у Гю была девушка. Он у него первый и это жутко сводит с ума, заставляя зрачки расшириться, как у пумы при виде добычи. Ёнджун находит то, что искал и вновь примыкает пухлыми губами к губам младшего. Небольшим толчком тела, Джун заставляет Гю приоткрыть на мгновение рот. Жёлтоволосый пользуется моментом и проскальзывает языком в чужой, просящий ласк, грязный ротик и шипит немного, сталкиваясь с языком Бомгю. Не теряя времени, Ён пальцами ласкает левый сосок тонсэна, сам от того возбуждаясь. — Мы с тобой… — продолжает свою недавнюю речь, — будем сейчас заниматься любовью. — тихим голосом повторяет Ёнджун. — Потому что мы любим друг друга? — шепчет в ответ Бомгю и стонет от того, что блондин касается рукой к его члену. — Да малыш, потому что мы любим друг друга. Я могу всё отдать за твоё счастье, даже свою жизнь, а ты в ответ готов любить меня до бесконечности, так ведь? — старший выкладывает с левой руки тюбик смазки около Бомми, пока что только готовя младшего к следующему. — Потому, это любовь, сильная и крепкая, а не просто секс. — он целует снова, напористо и мокро, старясь передать через поцелуй всё своё тепло, а после отстраняясь, улыбается. Гю замечает на его щеках румянец и смеётся, уже больше открываясь старшему. — Не боишься? — жёлтолосый аккуратно открывает тюбик со смазкой, размазывая содержимое по пальцам и глядит на брюнета, который от предвкушения уже и трястись начал. — Нет, — твёрдо и решительно отвечает, дёргая бёдрами специально и несильно сжимает член рукой, глазками поглядывая на хёна, — это ведь ты будешь делать, а ты не причинишь мне боли, да? — боязко спрашивает, будто всё ещё неуверен в том, чего хочет. — Конечно, котёнок, — ласково отвечает старший, наконец справляясь со смазкой и наклоняясь к уху кудрявого, — запомни, я никогда не причиню тебе боли. Никогда, понял? — Бомгю кивает и полностью доверяет свое тело и всего себя блондину, зная, что его любят и сейчас он должен получать максимум удовольствия.