***
В моей голове что-то щелкнуло. Как так? Данте правда отравили? Кто это сделал? Зачем им это все? Что теперь будет? А Александр? Он же теперь тоже в этой истории. Мое лицо не выдавало ни единой эмоции, но внутри бушевал огонь. Так много вопросов и так мало ответов. — Ты ведь понимаешь, что теперь я не остановлюсь? — сказала я почти шепотом, но Александр меня услышал. Он шумно выдохнул и помотал головой, будто выкидывая мысли из головы. — Да, и теперь мы точно ввязались в то, во что не надо было. Он немного подождал, думая рассказывать мне или нет, но все же продолжил. — Медбрат сказал, что к нему приходили какие-то дяди и нагнув, приказали никому не выдавать истинной причины смерти Данте. — Он описал их? — Нет, отказался. Был слишком напуган. Понимаю. Я вновь погрузилась в свои мысли. Рассуждая обо всём, я не заметила, как Алекс задал мне вопрос. — Ну и что ты об этом думаешь? — Тебе правда интересно? Он закатил глаза. — Харрис, в доме, в котором я сейчас живу убили человека, а полиция даже не собирается расследовать дело. Они клали на него. Потом я узнаю, что кто-то пытался скрыть его отравление и сто процентов заплатили медбрату кругленькую сумму за молчание. Да еще и напугали его так, что он затрясся от воспоминаний об этом дне. И ты сейчас спрашиваешь волнует ли меня это? Сначала я заметила в его глазах беспокойство. Впервые вижу его таким… взвинченным. После каждое слово он начал говорить все громче и громче, злясь все больше и больше. Еще чуть чуть и у меня полились бы слезы. Не то что бы я была тряпкой. Нет. Тетя Аннет воспитала меня сильной и независимой. Если я и плакала, то только одна. Даже мои близкие друзья и родственники никогда не видели моих слез. Но просто сейчас, наряду с и так не сложившийся, как я думаю, судьбой, расплакаться в машине этого козла очень легко. К тому же после того, как я узнала, что моего кузена отравили. Мое лицо все равно исказилось в предплачной гримасе и я отвернулась к окну, чтобы Александр не заметил этого. На улице уже потемнело, а свет от фонарей становился виднее. Остальную дорогу мы проехали в тишине, лишь под конец Александр добавил. — Приди сегодня после ужина. Нам нужно все обсудить. Я кивнула и вышла из машины.***
Дом встретил нас диким кипишем. Все куда-то бегали, что-то кричали друг другу. В поместье было много людей. В принципе все вполне логично. Завтра будет Рождество. Вместе со смертью Данте ко мне пришла еще и полная потеря времени. Я вообще забыла какое сегодня число. Я захотела что-то сказать Александру, но заметила лишь его удаляющуюся фигуру. Ну и хуй с тобой. Ко мне подбежал Чарльз и схватил за локоть. — Где ты была? Я многообещающе посмотрела на свой локоть, который уже начал болеть от сильной хватки Чарльза.***
Начался ужин. Я сидел напротив Харрис, замечая ее странные взгляды на себе. Что же ты от меня хочешь? Так много всего произошло с того момента, как я ее узнал. Раньше я постоянно стебался над ней. А почему собственно нет? Меня всегда веселило то, как она злится. Всегда нравились ее ответочки. Наши с ней перепалки это что-то святое. Иногда она меня конечно бесила. Но как друг она прекрасна. Ничего не могу сказать. Редко встречал таких как Агата. Всегда в моей жизни попадались лжецы. В большинстве случаев меня предавали, а если была какая-то моя личная информация, то она использовалась против меня. Мне всегда жаловались, ныли, плакали в плечо, но никогда не спрашивали как я чувствую себя сам. А я в свою очередь никогда этого не показывал. Кто знает, кем окажется очередной нытик. Но Харрис была другой. Она никогда, до этого момента, даже не просила меня о помощи. Я бы даже был бы рад, если бы она открылась мне. Я ведь понимал. Все то, что я в ней вижу не настоящее. Она другая. Где-то в глубине души она разбита. Но никогда этого не покажет. Как сегодня в машине. Я видел ее выражение лица, в тот момент, когда закончил кричать. Она еле сдерживала слезы, а я чувствовал себя ужасным козлом, как она меня всегда называла. Единственное, чего я боюсь, это разочароваться в ней. Вдруг она такая же как все. Лицемерная, жалкая, злая, жаждущая испортить мне жизнь лишь одним словом. Есть совсем не хотелось, мои мысли привели меня к тому, что мне стоит все так же продолжать скрывать свои эмоции. Так было, есть и будет всегда. От моих раздумий меня оторвал Фредерик. — Кхм, кхм… Он громко откашлялся, призывая всех слушать его речь. — Я хочу поднять этот бокал за терпение. Нам сделали ужасный подарок под конец года. Смерть Данте подкосила нас, — Фредерик прошелся взглядом по всем, но остановился на Элизе. Та в свою очередь с момента убийства была сама не своя. Возможно ее глушила смерть любимого, а может она знала что-то. С этим тоже надо будет разобраться, — но мы все так же держимся вместе. Время залижет раны, а воспоминания навсегда останутся в наших сердцах. В самих его глубинах. Все наладится, а вы даже не заметите этого. И я надеюсь, что в будущем мы все будем такими же сильными. За терпение. Все чокнулись бокалами. Фредерик всегда умел красиво говорить. Но сколько же лжи хранится за этими словами.