Вопреки всему

      Утро нового дня для Китнисс началось с неожиданного визита Хеймитча. — Когда ты научишься запирать дверь? Трудно ключ повернуть в замке? — пробурчал он недовольным тоном, в то время как сонная девушка спускалась с лестницы, не удостоив гостя взглядом. Оказавшись на кухне, Китнисс заварила свежий чай и машинально разлила его по двум кружкам, после чего, усевшись на один из стульев подняла глаза на соседа.  — Я держу ее открытой, чтобы ты мог беспрепятственно продолжать исполнять свой менторский долг, — съязвила она, отпивая горячий чай. — У меня на этот случай есть дубликат, не забывай. Тебе стоило бы быть повнимательнее… Серьёзный тон Эбернети насторожил девушку. — Кому придет в голову вламываться сюда среди ночи? Те, кто меня ненавидит, не стали бы ждать столько времени, за этот год у них было много возможностей меня убить, а друзья… — не желая вновь вспоминать об утраченном, Китнисс сменила тему: — Это ты придумал?  Хеймитч лишь вопросительно смотрел на нее.  — Отправить меня работать в пекарню. Думаешь это смешно? — сердито хмурясь спросила она. — Я думаю, тебе пора начать жить нормальной жизнью.  Сегодня ментор вел себя необычно, и Китнисс с повышенным вниманием следила за беседой. — Общаться с людьми, ходить на свидания… не знаю, — он почесал затылок, — чем должны заниматься девушки в твоём возрасте? — С чего вдруг такая забота? — изумлённо вскинув брови, поинтересовалась хозяйка дома. — Слушай… — было видно, как тяжело Хеймитчу даётся этот разговор, он то и дело замолкал, пытаясь подобрать слова. — Я тебе не отец, но раз уж вышло так, что мы через многое прошли вместе… На тебя больно смотреть, — поморщившись, резюмировал Эбернети с тоской глядя на свою любимицу. Он спрятал лицо за чашкой с чаем, пытаясь скрыть эмоции, написанные на нём. Китнисс очень хотелось сказать Хеймитчу, что её внешний вид это не его дело, что его забота заключается в том, что он просто пьёт, находясь по-соседству, но, увидев его лицо, она поняла, что ему действительно не всё равно. Пожалуй, единственному. Поэтому, растерявшись от такого признания от своего ворчливого и язвительного ментора, она решила быть любезной: — Просто, мне кажется, работа в пекарне не для меня. Вот, если бы охота…. — Солнышко, ты и так уже ходишь в лес так часто, что скоро шерстью обрастёшь и говорить разучишься. А вокруг люди, и надо как-то от них не шарахаться. У тебя и раньше с этим было… не очень, а теперь даже я разговариваю больше, чем ты, а это плохой знак. — А если я не хочу… — Ну, я же не прошу тебя завести кучу друзей. Просто общайся. Я знаю Стива и Эмили, они мировые люди. Научат тебя печь хлеб и пироги. Я люблю вишневый, — лукаво подмигнув, добавил он. — Кто ещё порадует старика? — По-моему, ты не нуждаешься в закуске, — Китнисс хмыкнула. — Мне пора. Собираясь на работу, Китнисс думала о разговоре с ментором. «Сегодня попрошу Далтона научить меня печь фруктовый пирог. Только бы снова все не испортить» — пронеслось у нее в голове перед тем, как она вышла из дома. Выпечка ей никак не давалась. Она также решила прислушаться к совету ментора насчёт запирания дверей и, повернув ключ в замке до упора, убрала его в карман куртки, после чего почти бегом побежала на работу, преисполненная воодушевлением и готовностью к новым подвигам. Китнисс старалась смотреть под ноги, чтобы успевать обходить многочисленные лужи, покрывшиеся тонкой корочкой льда, и не заметила как врезалась в чьё-то твёрдое тело. Её подхватили, не давая упасть. Девушка попыталась высвободиться и, одновременно с этим, вскинула подбородок, чтобы посмотреть на незадачливого парня, который словно вырос из ниоткуда на её пути. — Китнисс? То есть, простите, мисс Эвердин? — глядя на неё так, словно увидел солнце в хмурый день, поинтересовался незнакомец. — Меня зовут — Том Брэдли, — представился молодой человек. — Может помните? Я часто бываю в пекарне, ваши лепёшки — чудо! — Неужели? — выгибая брови спросила она, делая шаг назад и заправляя выбившиеся пряди за ухо. — Вам какие больше нравятся, горелые или непропечённые? — Китнисс не смогла удержаться от язвительности, услышав такую явную лесть. Парень засмеялся: — Разумеется, непропечённые! С детства любил сырое тесто! Только ради этого и прихожу в ваше кафе, — он лучисто улыбался, его глаза светились неподдельным интересом. Парень был довольно высок и хорошо сложен, на лицо небрежно спадала челка темных волос. — Не обижайтесь, мне правда интересно наблюдать как вы учитесь. Получается всё лучше и лучше. На это Китнисс решила промолчать и продолжила свой путь. — Вы торопитесь на работу? Можно проводить вас? — предложил Том, с энтузиазмом. Китнисс вспомнила наставления Хеймитча по поводу общения и, решив не шарахаться от людей, кивнула в знак согласия. Новый знакомый оказался весьма словоохотливым парнем. Пока они неторопливо преодолевали короткий путь до пекарни, он поведал ей, что в утренние часы подрабатывает рассыльным на почте, и когда произошло их внезапное столкновение, как раз возвращался обратно, чтобы отчитаться на службе о проделанной работе.   — Значит, курьер? И много ли писем приходит в наш дистрикт? — живо поинтересовалась Китнисс, непонятно чего ожидая в ответ. — Да не очень, — ответил парень, понурив голову. — Работы почти нет. — Кажется, мы пришли, — она слегка улыбнулась. — Рада была познакомиться, Том. — Взаимно! — Парень протянул ладонь для рукопожатия. Китнисс обратила внимание на вывалившийся из его кармана конверт. Она уже хотела наклониться, чтобы подобрать его, но новый знакомый быстро её опередил, и нервными движениями уже спешил засунуть письмо обратно. — Ну вот, забыл отправить, — вымученно улыбаясь, заключил он. — Никудышный из меня почтовик, — небрежно хмыкнув, он пожал плечами. — Пойду исправлять ошибку. Китнисс проводила взглядом любителя сырого теста, после чего решительно направилась к двери булочной. Сегодня она собиралась доказать себе и Хеймитчу, что способна приготовить что-то повкуснее непропечённых лепёшек.

***

— Ну что, доказала? — зло спрашивала себя Китнисс, чуть ли не на вытянутых руках неся перед собой сковороду с вишнёвым пирогом. — Кушай, Хеймитч свой любимый десерт, хочешь ложкой, хочешь языком, — в руки взять все равно не получится! И что она сделала неправильно? У миссис Далтон все так ладно получалось, ее инструкции казались такими простыми и понятными… А в результате, Китнисс постоянно ругаясь, несла перед собой развалившееся нечто, из всех щелей которого вытекало вишневое варенье. Доставать пирог из сковороды девушка не рискнула. Пришлось ей в сгустившихся сумерках нести его в хозяйской посудине. Она осторожно ступала по мёрзлой земле, поминутно спотыкаясь и боясь оказаться сидящей в какой-нибудь не до конца заледеневшей луже со своим «шедевром» на голове. Впрочем, Эмили Далтон сказала, что для первого раза получилось неплохо. Зато свое, снова вздохнула Китнисс в темноту. «Учебный» пирог, который они пекли с миссис Далтон вместе, она оставила в пекарне, желая, чтобы Хеймитч насладился именно ее творением. Проделав ещё несколько шагов, Китнисс, в который раз, чуть не поскользнулась… — Может, нужна помощь? — услышала она приятный низкий голос за спиной. — Том? А ты как здесь оказался? — удивилась Китнисс. —  Я просто проходил мимо, и тут дивный аромат вишнёвого пирога лишил меня всякой воли, и поманил за собой, как песня сирен — Том по-ребячески повел носом и улыбнулся. — Если серьёзно, то просто хотел проводить тебя. — Ясно. Китнисс немного озадачило такое назойливое внимание со стороны Тома. Она отвернулась и продолжила свой путь, лихорадочно перебирая в уме подходящие варианты, чтобы отделаться от провожающего. — Давай помогу, — улыбаясь он потянулся за ношей, которую бережно держала обеими руками Китнисс. — А что это у нас тут, неужели…? — Это любимый пирог моего… друга, — поспешила ответить Китнисс, не желая вдаваться в подробности. Том странно посмотрел на девушку, но деликатно промолчал. — Хеймитча? — спросил он, немного задумавшись. — Да, — Китнисс снова удивленно посмотрела на парня. Она натянула шапку пониже, защищаясь от сильного ветра, задувающего в уши. — И вы, должно быть, очень близки? Прости, что лезу не в свое дело. — сказал молодой человек, явно смущаясь. Китнисс подавила раздраженный вздох. Слишком много вопросов! Да и что он имел в виду этим своим «близки»? Том с искренним волнением смотрел на нее и терпеливо ожидал ответа. — Он мой ментор и не раз спасал мне жизнь в прошлом… И сейчас очень помогает… — Девушка запнулась, — можно сказать, заменяет отца, — она вздохнула, понурив голову. — Хотя всем кажется, что он только пьет, — добавила охотница, и мысленно продолжила: «Иногда даже мне». До дома оставалось совсем немного. И они проделали этот путь в тишине. Только два облачка пара вырывались из их ртов. Китнисс размышляла, не слишком ли она разоткровенничалась с малознакомым человеком? Возле дорожки, ведущей к дому Хеймитча, девушка остановилась. — Спасибо, что проводил, Том, — она взяла из его рук лакомство и скрылась за калиткой. — Китнисс? — Парень окликнул ее по имени и снова оказался рядом. — Что-то не так? — Нет, нет… — он, улыбаясь, покачал головой. — Я хотел бы снова тебя увидеть. Может, встретимся завтра? Хорошо, что на дворе поздний вечер и румяные щёки Китнисс скорее всего остались незамеченными. Хотя, можно списать на мороз. — Как хочешь, — пожала плечами девушка и поспешила на крыльцо дома своего «отца». Она вошла в дом не оборачиваясь. На пороге её встретил Хеймитч с нарочитой радостью на лице. — Здравствуй, Солнышко! Какой приятный сюрприз, — это все мне? А что за парень мнется у калитки? — ухмыляясь спросил он. Китнисс сунула ему злополучную сковородку в руки. — Наслаждайся, это твой вишневый пирог. Как видишь, я решила тебя послушаться. Хеймитч усмехнулся: — Вот умница! Может, и на вопрос ответишь? — Обойдешься, — в тон ему ответила Китнисс. — Давай лучше попробуем, что за эммм… десерт у меня получился. Назвать эту кашу пирогом у нее язык не повернулся. Сначала она хотела просто оставить пирог у Хеймитча и уйти к себе, но обнаружив, что Том все еще оставался на улице, передумала. На кухне ожидал Хеймитч с двумя дымящимися кружками чая. Стол украшал "шедевр" Китнисс. — Ну так что? Ты мне расскажешь кто этот брюнетик? — пристально глядя на нее, спросил Хеймитч. — Да нечего рассказывать, ешь лучше! — Ах, да, пирог! А что с ним случилось? Ты прошлась по нему своими охотничьими ботинками? Или он такой тяжёлый, что ты решила скатить его с горы к моему дому? — Очень смешно! — насупившись ещё больше, ответила Китнисс. — В следующий раз, будешь печь сам, а я оценю. Если не испугаюсь отравиться. — Ладно, ладно, давай попробуем! — Хеймитч взял ложку и зачерпнул порцию пирога, — Хммм, а знаешь, не так уж и плохо! Даже очень неплохо, даже вкусно! Попробуй, — протянув ей ложку, сказал Хеймитч. Китнисс взяла столовый прибор из рук бывшего ментора, зачерпнула небольшой кусочек пирога и с осторожностью положила его в рот. — Действительно, не плохо! — улыбнулась девушка. Хеймитч поедая пирог наблюдал за охотницей, ему нравилась эта, так сказать, семейная идиллия. Ему нравилось, что Китнисс несмотря на все свои «иголки» и скверный характер, была для него очень близким человеком. Он даже любил все её колкости, она так похожа на него! И это грело душу. — Итак, хотелось бы подробностей, что за парень? Как зовут? — откинувшись на стуле и поглаживая живот спросил Хеймитч. — Да, я, в общем-то, ничего и не знаю. Только то, что его зовут Том, и он по утрам подрабатывает почтальоном, — все ещё ковыряясь ложкой в пироге и не сдвинувшись с места ответила Китнисс. — Ну и славно! Ты заводишь друзей это уже хорошо! — Да, наверное, — произнесла девушка с лёгкой грустью. — Уже поздно, я пойду домой! — Спасибо! Пирог получился на славу, даже несмотря на то, что выглядит он как будто его уже кто-то ел и выплюнул! — посмеиваясь, сказал Хеймитч. — Всё, в следующий раз, точно печёшь сам, — пробормотала Китнисс, направляясь к входной двери. Но не смогла сдержать улыбку.

*** Хеймитч Эбернети не торопился отходить ко сну, как и откупоривать очередную бутылку вонючего пойла, что ему удалось собственноручно изготовить накануне вечером. Уже не в первый раз он замечал непрошенного гостя, расхаживающего у ворот дома его подопечной. Ему не составило труда сложить в уме два и два, и сегодня старый ментор решил действовать, дабы избежать возможных сюрпризов в будущем. Он достал свой самодельный, идеально заточенный нож и направился к задней двери особняка, внешне ничем не выдающего присутствия в нём живых людей. Эбернети осторожно, стараясь не шуметь, пробирался вдоль ограды, чтобы незамеченным подобраться к нарушителю его душевного спокойствия. Он мельком бросил взгляд на дом Китнисс, и убедившись в её отсутствии на территории двора, обратился к провожатому суровым тоном: — Откуда ж ты взялся такой настырный, а? Том Брэдли обернулся на голос и с невозмутимым спокойствием посмотрел на собеседника. Казалось, его ни капельки не задевало подобное обращение. — Добрый вечер, сэр. Позвольте представиться: Я… — Мне известно кто ты, — ментор сузил глаза, оценивая молодого человека. — А теперь, парень, скажи-ка мне одну вещь: какого черта ты делаешь под её окнами среди ночи?! — Мистер Эбернети, я понимаю как это должно быть странно выглядит… — Вот именно, — нетерпеливо перебивал он. — Вы меня раскусили, — Том вздохнул и стойко выдержав свирепый взгляд собеседника решил быть искренним, насколько это возможно в данной ситуации. — Мне очень нравится Китнисс и я хотел бы… — Чего ты хотел? — брови Хеймитча угрожающе сошлись на переносице. — Я думал твое дело по УТРАМ конверты горожанам разносить, а не сойку караулить поздним вечером. — Хочу вас заверить, что у меня самые серьезные намерения и… — Да ну? — ментор громко рассмеялся, похлопав парня по плечу. — Солнышко — прелесть, не спорю. Так вот, Брэдли, имей в виду — я ещё не забыл как управляться с ножом. Уяснил? — Вполне. — Вот и славно. А что до твоих намерений, — время покажет, а пока, чеши отсюда. И чтобы я тебя тут больше по ночам не видел.