Правда и картины

Из двух ключей, лежавших у Бэя в кармане, подошли только одни. Дверь квартиры заперлась легко: мужчина даже перепугался, что она осталась открытой. Таща Бэя на своей спине, Джеймс задумался о том, что он казался не настолько тяжёлым. И, да, лифт таки не работал в той дыре, где Бэй организовал студию, что стало очень досадным фактом, из-за которого Мартинез ощутил, насколько же сильно у него болит спина без физических упражнений. К его счастью, таксист не задал лишних вопросов про бездыханное тело почти что ребёнка и молча выполнил свою работу. За это Джеймс перевёл ему щедрые чаевые. У себя дома он положил Уильямса на кровать, предварительно разув, и закрыл его интерьерной ширмой от основной части комнаты. Мартинез понятия не имел, сколько Бэй будет в отключке, поэтому посмотрел на часы. Восемь вечера. Джеймсу захотелось позвонить отцу: в Тайване сейчас около семи утра, это было подходящее время для разговора. Отец взял почти сразу. — Buenos días, mijo, — довольно бодро ответил Карлос, словно Джеймс звонил ему каждый день. Он гордился своими мексиканскими корнями, потому со своим сыном предпочитал общаться смешанно на испанском и английским, к неудовольствию последнего, пусть это и было заразно. — Papá, у меня вообще-то вечер, но не важно. Привет. — У тебя что-то случилось, mijo? — судя по звуку на фоне, его отец мешал в чашке кофе. — Mamá, — пробормотал Джеймс. — Почему она с сынком Tedera group? Я знаю, что ты хорошо общаешься с их главой, но почему она?.. — Джейми, — ласково перебил Карлос, в его голосе сквозила нескрываемая печаль, — я не могу контролировать tu mamá. Всю жизнь не мог. — Да знаю я, чёрт подери! И живёте вы в разных странах, и мне быстрее и проще до неё доехать, но с какого поворота она будет слушать меня? Неужели ты ей вообще никакой не авторитет? Она просто попользовалась тобой, словно тряпкой, когда ты ей делал карьеру, а ты это сожрал? Она мною возместила тебе всё, что ты ей сделал, или как?! — Mijo… — Papá, меня жрёт Кобра. Из-за mamá. No es mi culpa en absoluto! Я из кожи вон лезу, чтобы у Trimestre всё было хорошо. Почему мне кажется, что этим занимаюсь только я, хотя все карты у тебя? Почему я от сторонних лиц узнаю, что наша компания на грани банкротства? — Всё очень сложно. Поверь, ты не один под расстрелом, правда уже от другого лица. Джеймс вздохнул. Его отец давно был скрытой пешкой Tedera group, действуя, прежде всего, в их интересах. Контракт с Kana group — это возможность вырваться из зависимости, а также вероятная попытка улучшить экономику. Как бы Мила не отрицала, Джеймс прекрасно знает: в интересах обоих конгломератов иметь доступ к разработкам компании Мартинезов. Возможно ли, что Tedera действуют специально через самое слабое и тупое звено их семьи, прознав про контракт с Kana? Внезапно Карлос прервал тишину: — Как твои дела-то, mijo? Как невеста? Джеймс тут внезапно осознал, что в его квартире лежит Бэй, которого он пытался соблазнить из-за гнева от холода Милы. Парнишка продолжал лежать без сознания. Пожалуй, это не то, о чём стоит упоминать. — Esta bien. Мила очень хорошая девушка, умная, — спокойным тоном заметил парень, намекая, что не очень хочет развивать эту тему. Отец ощутил это, ответив тяжёлым вздохом. — Я не об этом. Насколько им известно? Джеймс отвёл взгляд в стену, хмурясь. Он стремился отдалиться от семьи, чтобы не ввязываться в грязь, и где он теперь? В ней самой, по уши. В ужасных экономическо-политических интригах, которыми он никогда не интересовался, но в которых, оказывается, принимал участие всю свою жизнь. — Я не задавал прямых вопросов. Но ты же мне говорил быть осторожнее! За мной и так устроили слежку после цирка por mi jodida madre. — Не ругайся, — строго сказал Карлос и снова тяжело вздохнул, силясь подобрать нужные слова. Джеймс всё равно не ожидал их услышать, ведь их не существовало ни в одном языке мира. — Просто учитывай, что моя жизнь и наша компания в твоих руках, mijo. Береги себя. Perdoname por todo. Buenas noches. — Adiós. Джеймс поставил телефон на зарядку и устало уселся на диван. Хотелось спать после трудного дня, но он не мог себе этого позволить, пока не узнает, что же творится с Бэем. Но паренёк всё ещё был без сознания, а Мартинез не был экспертом медицины, чтобы понимать, стоит ли даже пытаться его трогать, потому решил смиренно ожидать. Бэй пришёл в себя где-то через пару часов, вскочив с кровати с таким видом, словно за ним кто-то гонится. Джеймс, вальяжно лежавший в этот момент с ноутбуком за серией сериала, пытаясь отвлечься от этого идиотского дня и моря проблем, ощутил себя немного виноватым за собственное спокойствие. Он отложил устройство на стол, поставив сериал на паузу, забрал свой телефон с зарядки, положив в карман джинсов, подошёл к подростку, присел перед ним на корточки и погладил его по плечам. — Как себя чувствуешь? Ты у меня дома. Увидев Мартинеза, Бэй немного успокоился и погладил его по щеке, кивнув в ответ на вопрос. Джеймс решил уточнить: — Ты ничего не хочешь? В туалет? — Бэй покачал головой. — Может, поесть? — Бэй закатил глаза и покачал головой, намекая, что Джеймс близок. — Пить? — Бэй кивнул. Джеймс отпустил Уильямса, поднялся и жестом показал следовать за ним. Тот, немного пошатываясь, пошел. — Бэй… слушай, а чего ты так относишься к своему голосу? Нормальный голос, низкий, прям завидую. Хотя я тоже дёргаюсь от своего голоса на записи, — попытался отшутиться Джеймс, но ощутил болезненный толчок по правому боку, чуть выше поясницы. — Ай! Понял! Больше не буду! Когда они вошли на кухню, Бэй почти сразу уселся за стол, уложив голову на руки. Джеймс залез в холодильник. — Простая вода? Апельсиновый сок? Холодный кофе (сам заваривал с утра)? Чай? Бэй постучал пальцами на последнее. Джеймс пожал плечами: для него не было неудивительным это пристрастие к чаю, ох уж эти китайцы. В кармане завибрировал телефон, он вытащил его и посмотрел на оповещение.        Бэй Уильямс:       Я знаю, о чём ты думаешь, грязный расист, дело не в чайной церемонии, я спокойно отношусь к чаю в пакетиках :) Джеймс отложил телефон и включил электрочайник, который у него с утра был наполовину полон. — Я удивлён, что ты есть не хочешь. Хотя поздно уже, да. Мужчина налил себе в стакан воды из холодильника и отпил, телефон снова завибрировал.        Бэй Уильямс:       Ты прям как моя сестра, диету соблюдаешь, потолстеть боишься? :) — Нет, это обычная забота о себе, Бэй. Как соблюдение режима, душ каждый день, чистка зубов дважды в сутки, — Джеймс отпил воду, смотря на Уильямса. Судя по его ехидной улыбке, как минимум что-то из этого списка он не соблюдал. Мартинез надеялся, что только режим. Чайник щёлкнул, говоря о том, что вода вскипела. — Чёрный? Зелёный? Ромашковый?        Бэй Уильямс:       Чёрный Джеймс положил чайный пакетик в чашку, которую хранил для редких гостей (она была идентична его ежедневной кружке — белая, на 350 миллилитров), залил его водой и подал Бэю, сам он уселся напротив него со своим стаканом. — Пока он остывает, ты не хочешь объяснить, что с тобой случилось тогда? Бэй задумчиво провёл пальцем по кружке, а потом набрал сообщение:        Бэй Уильямс:       Не хочу :) Джеймс вздохнул, взлохматив свои волосы. — Я хочу тебе помочь. Ну и ещё я не позволю тебе за полночь колесить через весь город, то есть, ты остаёшься у меня. И это значит, что мы либо делим кровать, либо я иду на диван.        Бэй Уильямс:       А что не так с диваном? — Не переводи тему. Что с тобой случилось? Что это было? Бэй посмотрел в сторону, буравя взглядом кухонные шкафчики. Джеймс смотрел на него, выжидая. Через какое-то время Уильямс всё равно вернулся к телефону и стал усердно набирать буквы, сложившиеся в два сообщения:        Бэй Уильямс:       Я не могу слышать свой голос, мне доставляет это физический дискомфорт, я наблюдаюсь по этому поводу у психотерапевта, но я не хочу ничего менять в своей жизни и пить невкусные странные таблетки. Доволен?        Бэй Уильямс:       Почему ты живёшь в какой-то дыре? Джеймс прочитал сообщения и засмеялся, зажмурив глаза. — Ну кто тебя учил так темы менять, а? Почему ты именно сейчас, когда написал о своих проблемах, захотел поинтересоваться о моей квартире? Бэй смотрел на него так, словно он спросил у него что-то важное, а Джеймс воспринял это как шутку. Мартинез утёр выступившие от смеха слёзы с уголков глаз. — Моя квартира — не дыра. Просто я купил её на личные средства, которые копил. И вообще-то она не такая уж и дешёвая: в даунтаун нет дешёвых квартир, даже студий. Отец всё равно обещал мне, что когда я женюсь, то подарит дом, так что какая разница-то? Мне и так уютно. Бэй потрогал жалюзи на окне и отпил чай, после чего снова потянулся к телефону.        Бэй Уильямс:       Странные у тебя понятия об уюте — Ну слушай, уют не всегда создаётся дорогими вещами или обстановкой.        Бэй Уильямс:       Твой дом как выставочная витрина в икее, никакой индивидуальности, только стерильная вылизанность, даже в твоей корзине с грязным бельём всё сложено в стопочки — Потому что так проще относить вещи в прачечную и гладить после. И в корзину с моим бельём я тебя не приглашал, вообще-то. Ты сам туда полез.        Бэй Уильямс:       Одинаковые стаканы, чашки, ложки, тарелки        Бэй Уильямс:       Меня аж тошнит — Это от голода, а не от моего дома, — фыркнул Джеймс, допил воду и положил стакан в посудомоечную машину. Бэй проследил за этим с таким видом, будто он туда засунул щенка или котёнка, и затарабанил по телефону:        Бэй Уильямс:       ТЫ ПРОСТО ВЫПИЛ ВОДУ, ЗАЧЕМ ТЫ МОЕШЬ СТАКАН???????????????????????? — Господи боже мой, Бэй! — не выдержал Мартинез, глубоко вздохнул и тяжело выдохнул, но это не сильно успокоило его раздражение. — Моя квартира — что хочу, то и делаю!        Бэй Уильямс:       Ты набожный что ли? — Нет! Допивай уже чай.        Бэй Уильямс:       Но он горячий :( Джеймс закатил глаза и сел обратно за стол, уставившись на жалюзи. Телефон он положил экраном вниз, Мартинез слегка устал от общения с Бэем. Чем больше Джеймс задумывался о своих поступках, тем сильнее и сильнее ему казалось, что он совершает огромную, чудовищную ошибку. Как он потом посмотрит в глаза Миле, если он всё-таки сделает что-то с Бэем? Это же измена. В контракте это не было оговорено, однако сам кодекс чести Джеймса, молчавший до этого момента, горланил, что он не прав. В голове пронеслись слова Милы: «Мы благодарны тебе за то, что ты живёшь уж очень правильно и скучно для СМИ». Он впервые задумался о том, что его жизнь действительно была безумно скучной. Чрезмерно идеальной. Риск связаться с Бэем, пусть и на одну ночь, пусть и в отместку за слова Минчжу, казался опасным, словно прыжок с парашютом сомнительного качества, но от этого не менее соблазнительным. Возможно, именно этого ему и не хватало. Но только оставался один вопрос: что же сам Бэй? Что хочет он, этот импульсивный и странный ребёнок? Бэй положил ладонь на ладонь Джеймса и легко похлопал, пытаясь привлечь внимание. Джеймс посмотрел на него: Уильямс держал экраном к нему телефон, где было напечатано: «Давай переспим. У меня есть идея. Расскажи мне про свой прошлый опыт». Мартинез смутился, в его голове опять были сплошные непотребства. — Опыт в чём? Бэй пошевелил бровями. Видимо, Джеймс всё же думал в нужном направлении. — Ладно, ты чай допил? Если да, то пошли. Бэй вскочил со своего места, а Джеймс взял чашку, вытащил чайный пакетик, положил её в посудомоечную машинку, и принялся разбирать пакетик по частям для дальнейшей переработки. Закончив, он увидел, насколько недовольно всё это время наблюдал за ним Бэй. — Что? Я хочу лучший мир для моих будущих детей! Бэй закатил глаза, схватил Джеймса за руки, игнорируя его желание хотя бы отмыть руки от чая, и потащил в комнату, где прижался к нему и поцеловал в губы. Мартинез отстранил от себя парня: — Да подожди ты! Дай включу посудомойку! Бэй обиженно буравил его взглядом, скрестив руки на груди. Джеймс вздохнул. — Разденься пока и иди на кровать, я быстро. Мартинез вернулся на кухню, сполоснул руки водой и включил посудомойку. Он снова попытался задуматься о правильности своего решения, но на сей раз в голову не лезли никакие мысли. Когда он вернулся в комнату, Бэй оставался в трусах с носками и накидывал свои вещи на стул. Джеймс снял футболку, бросил её на спинку дивана, подошёл к Уильямсу сзади и обнял, зарывшись носом в его волосы… но почти сразу же отстранившись. — Ты после всего этого идёшь со мной мыться, — пробормотал он. Бэй посмотрел на него непонимающе из-за плеча. Джеймс вздохнул и погладил его по бедру. — Забей. Я просто хочу помыть тебе голову, твои волосы не заслуживают такого небрежного отношения. Кто тебе их вообще стрижёт? Бэй ткнул себя в грудь. — Парикмахерское искусство — это точно не твой конёк. Уильямс изловчился и повернулся к Джеймсу лицом, прикоснувшись носом к его носу. Мартинез вздохнул и погладил подростка по спине, впоследствии погладив по попе. Бэй явно ничего не понял. Джеймс отстранился, снял с себя джинсы вместе с бельём и улёгся на спину на своей кровати. — Иди сюда, можешь оставаться как есть. Бэй навис над ним на некотором расстоянии, с интересом рассматривая лицо Джеймса так, словно видел его впервые. — Трогай где хочешь. Делай что хочешь. Секс — игра по твоим правилам. Потом покажу и расскажу интересное. Бэй медленно провёл по лицу Джеймса пальцами одной руки, осторожно ощупывая рельеф носа, губ. Мартинез улыбнулся на это и поцеловал его в ладонь, легонько прикусив. — Ниже, Бэй. Ниже. Бэй улёгся на Джеймса полностью, уложив свою голову рядом с его. Такая тяжесть тела была приятнее, чем когда он тащил его мёртвой ношей, и возможно даже приятнее объятий с Милой на стульях. Руками он осторожно оглаживал шею, спускаясь к ключицам, провёл по его левой руке своей правой и осторожно переплёл пальцы с его. Джеймс повернул голову в сторону Бэя и встретился с его взглядом. — Как мило. Попробуй торс, Бэй. И ниже. Бэй отпустил его, осторожно провёл по грудной мышце пальцем, игнорируя сосок, сосчитал рёбра, погладил по боку и замер на уровне гребней тазовых костей. Джеймс усмехнулся и чмокнул его в губы. Уильямс выдохнул, его щёки и кончики ушей стали выдержанного красного цвета, как молодое вино, и провёл по бедру. — Ближе к центру. Погладь. Не бойся. Я там не кусаюсь. Бэй положил руку на лобок Джеймса и сразу же отстранился полностью, уложив себя на спину рядом с ним, закрыв лицо ладонями. Мартинез улыбнулся на это, приподнялся на руках и погладил Бэя по животу. — Ладно, ты молодец для первого раза. Нашёл что-то интересное, а? Насколько я от тебя отличаюсь, а? Не намного же. Вот и не стесняйся. Джеймс навис над ним, игнорируя закрытое лицо, и поцеловал его в шею, легонько прикусив. Бэй резко вздохнул на это и убрал руки, недовольно смотря на Мартинеза. — Ну что? Слушай, вынуждая меня разговаривать во время секса, ты лишаешься много чего интересного, так что терпи сейчас. Сам виноват. Джеймс поцеловал его в губы, а Бэй обнял в ответ за шею, поглаживая по голове. «Быстро учится», — подумал про себя Мартинез и чуть укусил за губу, после чего успешно вовлёк его в страстный поцелуй с языком. У Бэя начинало быстро сбиваться дыхание, и Джеймс отстранился, сняв с него плавки и начав поглаживать его между ног, про себя замечая, что размеры мальчика тоже не те, которые он рисует, а более человеческие, почти как у него самого, может, немного меньше. Бэй всхлипнул от неожиданности, что с его хриплым голосом создало достаточно страшный звук, но Мартинез в тот же момент начал: — Знаешь, я никогда не интересовался женщинами. В подростковом возрасте я был больше увлечён учёбой, прям как ты, да спортом. Видимо, общество полуголых качков сломало мне психику, — Джеймс усмехнулся, начав осторожно проводить по члену Бэя вверх-вниз, тот начал немного елозить и сбивчиво дышать, явно стараясь сдерживать голос в себе. — Успокойся давай, получай удовольствие и слушай. В колледже, когда я полностью отстранился от семьи, я пытался пару раз с девушками, но что-то не пошло. А потом я встретил его на совместном занятии по физкультуре. Старшекурсника, который заполнил моё сердце и постель. Его звали Майкл. Он мне многое показал и рассказал. Например, я делаю тебе «голландский штурвал». Я был бы не против, если бы и ты также поглаживал меня, — Джеймс посмотрел на руки Бэя, сжимающие подушку, и на то, как он кусает свою губу, фырча, как ёж, — но это явно не то, что у тебя сейчас получится. От такого количества секса, который у меня был с ним, тебе бы точно снесло крышу. Джеймс вздохнул, ощущая, что от нахлынувших воспоминаний и от лица Бэя он стал возбуждаться. Он облизал свои губы, ощущая, как у него пересохло в горле, и отпустил Бэя, отвернувшись к прикроватной тумбе. — Подожди минутку. Он достал из ящика крем, который использовал для рук, и выдавил большое его количество себе на руку. Бэй непонимающе посмотрел на это. — Так «штурвал» тебе будет ещё приятнее, — пояснил Джеймс и снова положил руку на член Бэя, с хлюпающим из-за крема звуком сомкнув руку на его головке. Бэй от неожиданности громко застонал, снова от неожиданности закрыв руками рот, но Мартинез свободной рукой грубо убрал их, не прекращая движения рукой. — Бэй, всё в порядке, успокойся. Сосредоточься на ощущениях, отдайся им. Получай удовольствие, забудь о проблемах. Это не ты, это не твой голос, слушай меня. Джеймс ощутил, что в его руку вылилось что-то тёплое, он убрал руку с члена Бэя и поднял ладонь над своим лицом, разглядывая её. — Быстро ты. Джеймс посмотрел на смущённое лицо Бэя, усмехнулся и сделал вид, что он немного слизал, вызвав у Уильямса ещё больше растерянности, после чего потянулся к тумбочке, достал оттуда пачку сухих салфеток и вытер руку. — Вообще, не будь мой рот занят, он был бы занят кое-чем другим, — Мартинез усмехнулся. — Я раньше любил минет. Особенно обоюдный. У Майкла был чудесный рот. Мартинез хотел было выдавить ещё крема на руку, чтобы удовлетворить ей уже себя, но Бэй неожиданно приподнялся и поцеловал его в грудь и показал на свой рот, высунув язык и смотря на промежность Джеймса. — Ты уверен, Бэй? — парень кивнул. — Ну как знаешь. Иди на пол тогда. Так тебе поудобнее будет, по-моему. Джеймс уселся на край кровати, а Бэй встал на колени перед ним, растерянно смотря на его член. Мартинез погладил подростка по волосам. — Давай, Бэй. Можешь закрыть глаза. Коснись губами, гладь ими, помогай себе руками. Бэй осторожно взял пенис обеими руками и поцеловал его в головку, поглядывая на реакцию Джеймса. Тот массажировал парню голову. — Одной руки достаточно, он не тяжёлый. Представь, что это леденец, Бэй. Ты любишь леденцы? Бэй покачал головой, опустил одну руку вниз и осторожно провёл языком по члену, после чего взял его в рот, словно собака. — Расслабь рот, — Бэй послушал его, и Джеймс легко вильнул бёдрами, неглубоко тыкаясь в его ротовую полость, параллельно поглаживая по голове. Уильямс резко отстранился и кашлянул, глядя на Мартинеза. — Дыши через нос, расслабься. Я не буду глубоко. Гладь рукой. Стукни по колену, если нужно будет отдышаться. Бэй кивнул, проводил рукой по пенису Мартинеза и снова присосался ртом, позволяя мужчине осторожно шевелить своими бёдрами. Через пару фрикций Уильямс его стукнул, Джеймс вышел, и подросток жадно стал хватать воздух ртом, стараясь параллельно гладить рукой, пытаясь быть ласковым и полезным. — Я скоро кончу, ты можешь перестать, — Бэй показал на свой рот. — Ты… хочешь, чтобы я тебе в рот?.. Уф… странные у тебя желания, но хорошо. Только советую не глотать. Бэй продолжал поглаживать губами и рукой по члену Джеймса, пока в определённый момент снова не присосался к его головке. Мартинез заметил, что паренёк-то умудрился войти во вкус происходящего, но решил не подмечать этого, чтобы не смущать, только гладил его криво остриженные волосы и массажировал голову. В конечном итоге он кончил так, как хотел Уильямс, и тот сел на попу, по-дурацки открыв рот и смотря на Джеймса, словно верный пёс, ждавший похвалы. — Ты умничка, Бэй, — сказал Джеймс, проведя по обкусанной губе Бэя большим пальцем, — можешь сплюнуть мне в руку. Бэй облизал палец Мартинеза и… проглотил. Почти сразу он вытаращил глаза с таким видом, словно съел что-то ужасно противное, и захрипел. — Я предупреждал, — Джеймс засмеялся и растрепал его волосы. — Пошли мыться. Рот заодно прополощешь. Бэй утёр губы тыльной стороной ладони и посмотрел на Джеймса, шевеля бровями. — Ну уж нет, в ванной нормальные люди сексом не занимаются! — Бэй криво улыбнулся. — Не смей гуглить! Я уже понял, что ты тот ещё знаток порно! Джеймс завёл парня в ванную комнату и указал на ванну. Бэй покачал головой, включил горячую воду в раковине и стал ждать (Джеймс на это пожал плечами, достал свежие полотенца из шкафа и стал перекладывать свои флаконы поближе к внешнему краю ванны), пока запотеет зеркало, помогая ещё и своим дыханием, не забыв при этом снять с себя носки и небрежно положить их на крышку корзины для грязного белья. После он написал на зеркале: «Хочу больше про Майкла» и постучал по плечу Мартинеза. Тот подошёл и выключил воду в раковине. — Слушай, в следующий раз лучше помассируй мне плечи, пожалуйста, было бы поприятнее. Ну хорошо, расскажу побольше, но без интимных подробностей, уж прости. Бэй залез в ванну и ожидающе посмотрел на Джеймса. — Садись ко мне спиной. Тело себе сам мыть будешь, могу только спину потереть. Уильямс немного обижено посмотрел на Джеймса, но послушно сел, закинув голову и смотря на мужчину. Мартинез сел на корточки, взял душ, подобрал температуру, ориентируясь на ощущения своей руки, осторожно опустил голову Бэю и стал лить воду на него. — Ну, а что Майкл? Мы расстались после того, как я выпустился. Достаточно болезненно, и в этом моя вина, — Джеймс отложил душ, выдавил немного шампуня на руку и стал мылить волосы Бэя. — Скажем так, во время учёбы в колледже я почти не контактировал с родителями, сам работал и копил деньги, и спустя пять лет внезапно звоню отцу и говорю прям почти дословно: «Привет, пап, слушай, я гей, хочу жениться тут на одном мужике и жить с ним счастливо». Он тогда только переехал в Синьбэй, но так резко приехал обратно и оттаскал меня за уши в кампусе. Ну, практически. На самом деле, долго говорил мне о том, что я его единственная опора, что я должен думать о семье, о престиже и о прочем, а не связываться не пойми с кем. Он плакал, я не ожидал такого. Мой отец на самом деле достаточно эмоционален, но не прям, чтобы настолько, — Джеймс направил воду на Бэя, смыл шампунь, и стал наносить его снова, массируя кожу головы. — И вот я говорю Майклу на своём выпускном, что не могу быть с ним, и… Мартинез замер, ощущая, как в глазах встали слёзы. Он упорно пытался забыть об убитом взгляде Майкла в тот день, словно о страшном сне, сосредоточившись на том, насколько он идеальный американский мужчина, будущий примерный семьянин. Он резко покачал головой, отгоняя мысли: сейчас не время думать об этом. — Ну и в общем как-то так, я не знаю, что там с ним сейчас, — Джеймс смыл шампунь во второй раз, взял кондиционер и нанёс Бэю на кончики волос, к полному недоумению последнего, который не понимал, что происходит и почему его мылят в третий раз. — Я делаю твоим волосам хорошо, расслабься. Можешь гель для душа взять и член себе помыть, я не знаю. Бэй послушно взял флакон и стал руками мылить своё тело, пока Джеймс перебирал его кончики волос. Мартинез подумал, что мог бы так делать Миле. Ему бы определённо понравилось ощущать её длинные тяжёлые волосы в своей руке. Но чем больше он думал о ней, тем сильнее понимал, насколько же он лицемерит сам себе. Он чёртов гей и всегда им был. Мила нравится ему лишь потому, что так требуют обстоятельства, потому, что так надо. Может, у него на самом деле фетиш на повиновение, о котором он не особо подозревал. Может, Мила просто приятна ему как человек (хотя после сегодняшнего он уже в этом сомневается), но не в каком-то ином ключе, а его животные взгляды по отношению к ней в их первую встречу просто были отражением шестилетней мантры «я гетеросексуален, я должен любить женщин, я должен жениться, я заведу детей». Бэй из-за плеча посмотрел на него, и Джеймс понял, что слишком долго сидит и перебирает одну из криво подстриженных прядей. — А, прости. Я просто опять задумался о твоих волосах, — солгал Мартинез и смыл кондиционер с волос Бэя, после чего выключил воду и бухнул на голову Уильямса полотенце, заворачивая в тюрбан. — Вылезай, дам полотенце для тела. Джеймс дал Бэю полотенце, вытер руки и включил в розетку фен. Сняв с головы парня тюрбан, он взял свою расчёску и стал сушить Уильямсу волосы. Закончив, он забрал оба полотенца и повесил сушиться. — Иди в постель, я помоюсь, уберусь и приду. Бэй, как ни странно, послушно удалился. Джеймс помылся, вытерся и высушил волосы, а затем полностью голым пошёл на кухню, игнорируя происходящее в помещении, где вытащил посуду из машинки. Вернувшись в комнату, он заметил, что Бэй закрыл кровать от комнаты декоративной ширмой, как это обычно делает сам Мартинез, когда собирается спать и когда встаёт с постели. Он улыбнулся на это, но решил сначала закончить со стиркой, включая вещи Бэя. Он достал содержимое его карманов (жвачку, схожую с той, которую он своровал из его машины в прошлый раз, две пары разных ключей со странными с виду самодельными брелоками, одни из которых были от студии, небольшой бумажник), сложил на стол и вместе со своими вещами унёс в корзину с грязным бельём. Чистую одежду, в которой он был сегодня на работе, он спрятал в шкаф. И лишь после этого Джеймс улёгся рядом с Уильямсом, до того момента ковырявшимся в своём телефоне. Тот отложил мобильный, внимательно посмотрел на мужчину, после чего поцеловал в губы, поглаживая по плечам. — Больше нет, Бэй, — сквозь поцелуй пробормотал Джеймс. — Пора спать. Бэй отстранился, недовольно посмотрел на него и прижался, положив одну свою ногу на его. Джеймс укрыл себя и его одеялом и провалился в сон, игнорируя то, что Уильямс ещё какое-то неопределённое время смотрел на его лицо, легко ухмыляясь.