Летопись страсти

Тина Кароль, Dan Balan (кроссовер)
Гет
NC-17
Завершён
508
Размер:
187 страниц, 30 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено копирование текста с указанием автора/переводчика и ссылки на исходную публикацию
Награды от читателей:
508 Нравится 829 Отзывы 86 В сборник Скачать

14. Спальня

Настройки текста
Блаженно потягиваюсь на подушках, и твои тёплые руки крепче вжимают моё тело в тебя. На губах тотчас расцветает сонная улыбка, и я осторожно приоткрываю один глаз. Нашу спальню заливает утренний свет из панорамного окна, пронизывает насквозь всё пространство и делает его каким-то совсем воздушным, сотканным из чистейшего наслаждения. Я так люблю этот дом. Я так благодарна тебе за то, что он у нас есть. За стеклом верхушки молодых сосен покачиваются и утопают в солнечных лучах. Выдыхаю, кажется, весь воздух из лёгких, любуясь пейзажем. Лето вот-вот подойдёт к концу, и последние его дни мы проводим втроём в своём собственном мире вдали от посторонних. И, похоже, переезд Рады в детскую пришёлся как нельзя кстати, ведь теперь мы можем валяться под утренним солнцем чуть дольше. Ты будто бы слышишь мои наполненные удовольствием мысли и ладонями обвиваешь меня сильнее. Чувствую, как кончик твоего носа ласково проходит по моей макушке, вызывая мурашки, и тихо мурлычу. Этот день определённо начинается хорошо. — Доброе утро, — твой хриплый сонный голос обволакивает меня блаженством, и я таю от того, как нежно ты звучишь. Протягиваю едва слышное «м-м-м», даже не потрудившись тебе ответить, и слышу тихую усмешку. Прижимаешь её к моему обнажённому плечу, и мириады крошечных электрических разрядов мгновенно рассыпаются по моему телу, закручивая наслаждение в каждом нервном окончании. Сколько бы мы ни пережили, сколько бы поцелуев ты мне ни подарил, я всегда буду реагировать на тебя так, словно чувствую всё впервые. Так, словно мне всегда будет мало. Твои горячие губы ползут по разморённой коже к лопатке, проходятся по каждой мурашке и по пути застывают на всех родинках. Касаешься их с такой любовью в движениях, что меня затапливает этим ощущением кромешного счастья. А затем твои пальцы, сжавшиеся у меня на талии, расслабляются, скользят ниже и обводят круговой лаской пупок, и в такт твоим импульсам в моём животе закручивается желание. Ты так неторопливо спускаешься по моему телу, обрисовываешь подушечками каждую клеточку меня, и держать себя в руках становится сложнее. Уже готовлю себя к тому, что твои неугомонные руки сейчас примутся доводить меня до исступления, но ты минуешь самые чувствительные точки, распространяя мурашки по бедру. Заинтриговано выгибаю бровь и собираюсь узнать о твоих планах, но вся моя решительность мигом отступает, когда твой язык касается мочки уха. Скользишь по коже, прикусываешь, посасываешь, и я снова утопаю в блаженстве этого утра. Уже перестаю понимать, что ты задумал, полностью отдаюсь твоим рукам и губам, которые медленно и самозабвенно награждают лаской каждую частичку моего существа. Сминают плоть, растирают мурашки, охватывают меня бесконечной нежностью. Прогибаюсь в спине, когда вторая твоя рука собственнически заползает на мою подушку, протискивается под шеей и обвивает меня, спускаясь пальцами к груди. Жмусь щекой к твоему предплечью и тихонько ахаю, когда тёплая ладонь накрывает мой сосок. Больше не хочу ворчать на тебя за то, что ты запрещаешь мне спать в одежде. Пожалуй, ради такого доброго утра я готова выбросить все свои пижамы. Прикрываю глаза, растворяясь в ощущениях. Губы самопроизвольно размыкаются, выпускают дёрганые вздохи, пока ты нежишь меня касаниями. Чуть придавливаешь грудью к простыням, вынуждая выгнуться, и моя вселенная взрывается удовольствием. Оказываешься внутри так сладко и стремительно, что я даже не успеваю ничего понять. Замираешь во мне, оставляя поцелуй на макушке, а меня всю пронзает ощущением абсолютной наполненности и гармонии. Ахаю, когда ты входишь до предела, и сама приподнимаю бёдра, чтобы почувствовать ещё больше. Видимо, я действительно была слишком сонной, раз твоя боевая готовность прошла мимо меня. Когда ты рядом, я теряю вообще все ориентиры, кроме одного — твоего голоса, за которым я последую куда угодно. И сейчас, пока мы тонем в утреннем наслаждении, он рассказывает мне о том, насколько я совершенная и полностью твоя. Блаженно мычу тебе в ответ, когда ты задаёшь нам медленный темп. Двигаешься неторопливо, размеренно, словно хочешь всю меня почувствовать по миллиметру. Входишь на всю длину и замираешь, когда мы окончательно соединяемся, и это — лучше, чем я могла бы мечтать. Подаюсь тебе навстречу, насаживаюсь, распространяя по нам кипящее возбуждение. Ты несдержанно выдыхаешь мне в шею, будоражишь кровь горячим дыханием, заставляешь мой пульс в бешенстве биться под кожей. Вся горю от твоих ласк. От ладоней, сжимающих грудь. От пальцев, выкручивающих сосок и срывающих с губ стон. От движений — резких, властных, подчиняющих и не оставляющих альтернатив. Врезаешься поцелуем в неистовую пульсацию на моём горле, и первый оргазм оглушает меня силой и неожиданностью. Хватаю ртом воздух, выгибаясь под тобой, в собственном всхлипе слышу слетевшее «Дан-н-н!» и сглатываю от передозировки ощущений. Ты ненадолго замираешь, чтобы у меня было время прийти в себя, и щекочешь кожу на шее кончиком носа. — Нетерпеливая, — шепчешь, проводя вниз по горлу, и от твоих касаний все мои взорвавшиеся мурашки вновь отправляются в свободное плавание по плоти, — мы ведь ещё не закончили. Едва мои губы растягиваются в улыбке в ответ на твои хриплые слова, как ты снова врываешься в меня, заполняя до упора. Теперь двигаешься быстрее, неистовее, и я понимаю, что снова долго не продержусь. После родов все мои реакции на тебя стали ещё более бешеными и острыми, и я рада бы попробовать хоть как-то это контролировать, но ничего не могу с собой поделать. Тело, сжатое тобой в самый желанный на свете кокон, живёт своей жизнью и отказывается подчиняться разуму. С каждым новым толчком меня уносит всё дальше от земли. Не чувствую уже ни твоей напряжённой руки под своей щекой, ни сбитых простыней под нашими разгорячёнными телами, ни пронизывающего счастьем солнечного света. Остаётся лишь переплетение наших миров, относящее меня всё дальше в глубину нашего общего удовольствия. И когда оно подступает к нервным окончаниям покалывающими волнами, я судорожно хватаюсь за твоё запястье. Не могу выдавить из себя ни звука, но так отчаянно хочу, чтобы мы кончили вместе, что стискиваю твою руку всей пятернёй до боли в пальцах. И ты, должно быть, понимаешь меня без слов. Входишь жёстче, вминаешь меня в кровать и ладонью, свободной от моей груди, тянешься по бедру. Подхватываешь податливую плоть и резко дёргаешь, вынуждая приподнять ногу. И я едва не взрываюсь от того, как стремительно наращивается удовольствие. Поворачиваю пылающее лицо к тебе, и вездесущие губы жмутся к моей щеке в горячем поцелуе. Хват на моей груди уплотняется, обрывая последние связи с реальностью, а толчки становятся такими бешеными, что я забываю, как дышать. Снова и снова разбиваюсь в потоке наслаждения, прогибаюсь, впечатываюсь в тебя ягодицами. Несдержанно рычишь мне на ухо, вбиваясь размашисто и на всю длину, и у меня в глазах мутнеет от безумной скорости твоих движений. А ты всё пронзаешь меня желанием — так глубоко, что кружится голова, так необходимо, что я едва не всхлипываю от счастья. А потом всё-таки не сдерживаюсь и кончаю под тобой, моля всех богов о том, чтобы наша разрядка была синхронной. И они, видимо, сегодня решают меня услышать. Почти плачу от удовольствия, когда ты рассыпаешься вслед за мной и наполняешь до предела. Жмёшься грудью и животом к моей вспотевшей спине, хрипло дышишь, обжигая кожу у плеча. По-прежнему держишь меня в своих руках так крепко, что я чувствую отголоски твоего пульса всем телом. — Вот теперь действительно доброе утро, — блаженно протягиваю я, когда твои губы покрывают нежностью мои лопатки. Усмехаешься, не отрываясь от своего занятия, и медленно выскальзываешь из меня, тут же забирая обратно в плен своих рук. Стискиваешь в объятиях, устраивая нас поудобнее на залитой солнцем постели, и я прикрываю глаза, чтобы запомнить этот момент навсегда. — Верно. Потому что обошлось без твоих пижам, — хохочешь мне в шею, щекочешь носом чувствительную кожу, а я хихикаю от нахлынувших воспоминаний. Кажется, тебе хватило всего одной схватки с моими огромными плюшевыми пижамными штанами, чтобы запретить мне вообще носить какую-либо одежду, когда мы спим вместе. Я так и не смогла признаться тебе ни тогда, ни позже, что прятала под тканью свои несовершенства, оставшиеся после родов. Ты до сих пор уверяешь меня в том, что я стала только красивее, но я насчитала у себя аж четыре новые растяжки и мигом обросла комплексами. Тебе до этого, как и всегда, нет никакого дела, и ты продолжаешь с неугасающим энтузиазмом пресекать любые мои попытки забраться в одежду. Так что скоро мне, наверное, придётся смириться с неизбежным и перестать зацикливаться, и я тебе безмерно за это благодарна, хоть никогда и не наберусь смелости признаться. Вместо этого разворачиваюсь, чтобы запечатать поцелуй на твоей улыбке, и ты отвечаешь мне порывисто и нетерпеливо, словно только этого и ждал. Чувствую, как хват на моём животе усиливается, и в глазах мутнеет от нового витка возбуждения, но вдруг пространство вокруг нас прорезает плач нашего маленького командира, и радионяня на прикроватном столике делает детское недовольство громче. Хихикаю тебе в губы, когда с них срывается досадный стон, и щекочу пальцами кожу под твоим подбородком. Впервые за это утро получаю возможность хотя бы рассмотреть своего сонного мужа, и ты выглядишь таким взъерошенным и блаженным, что мой хохот растёт в геометрической прогрессии. Закатываешь глаза в ответ на моё веселье и тянешься рукой к кнопке на радионяне, чтобы убавить звук. Поднимаюсь на подушках вслед за тобой и глазами выискиваю в спальне хоть что-нибудь, во что можно было бы спрятать наготу. Твои внимательные зрачки тут же пригвождают меня обратно к простыням, а потемневший от возбуждения взгляд сужается. — Ну уж нет, оставь это профессионалу, — качаешь головой и наспех надеваешь свои спортивные штаны, выстреливая в меня бессловесными предупреждениями. Не знаю, откуда в тебе берётся столько энергии и силы, чтобы стоять на ногах после головокружительного секса, но послушно укладываюсь на постель и потягиваюсь, разминая мышцы. Тело всё ещё сжимается спазмами в отголосках оргазмов, и я тихонько мычу от удовольствия, вслушиваясь в ощущения. Наклоняешься и порывисто хватаешь мою ступню, мигом обрывая блаженство, и я ахаю от неожиданности. И начинаю метаться по простыням, когда твои беспощадные пальцы принимаются щекотать мою пятку. — Иди уже, профессионал, — выдыхаю в перерывах между мимолётной истерикой, и твои губы приземляются поцелуем на косточку на моей ноге. Осторожно опускаешь стопу на постель, напоследок награждая ласковым поглаживанием коленку, и быстрым шагом скрываешься за дверью под аккомпанемент моего восторженного взгляда. Боже, как же сильно я тебя люблю! Вновь потягиваюсь, подставляя обнажённую кожу лучам солнца, и оно скользит тёплыми касаниями по моей глупой и совершенно счастливой улыбке. Из динамиков радионяни льётся твой нежный баритон, по-румынски рассказывающий о чём-то нашей девочке, и меня накрывает новой волной чистейшего наслаждения. Слушаю твой тихий влюблённый голос и не замечаю, как он погружает меня в дрёму. И мне снится всё наше трепещущее счастье — в тысячах моментов, в сотнях вариантов. Оно пронизывает сумасшедшей, какой-то нечеловеческой радостью каждую частичку меня, и я улыбаюсь так спокойно и счастливо, совсем как наша дочка. И когда я проснусь, то обязательно расскажу тебе об этом, родной.
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.