***
Согревая руки дыханием, сидя на невысоком пеньке недалеко от дома, Мэллори завороженно глядела на небо. Целую неделю над лесами беспеременно клубились тучи, закрывая собой звезды и лишь скупо пропуская через себя сияние луны. И какова же была радость девушки, когда выглянув в окно сегодняшним вечером, она увидела, что над кронами елей и дубов не оказалось ни единого облачка. С того момента, как Мэллори принялась с усердием познавать грамоту, вчитываясь и по нескольку раз переписывая отрывки из многочисленных научных астрономических трудов, хранящихся в доме колдуна, ее любопытство и интерес к небесным светилам с каждым разом становились все крепче. Несмотря на то, что девушка тысячи раз раньше видела звездное небо, еще никогда оно не казалось ей настолько притягательным, загадочным и волшебным каким было сейчас. Удивительно, как глядя иногда на некоторые, казалось бы, такие простые и привычные вещи, мы совершенно не замечаем их чарующей красоты. Услышав позади себя хлопок двери, а после похрустывающий скрип снега от чьих-то шагов, Мэллори не стала оглядываться. Со вчерашнего вечера, когда девушка на свою беду решила заикнуться про найденный в сундуке портрет, хозяин до сих пор пребывал не в духе. Пожелав ему сегодня доброго утра, в ответ девушка заработала лишь сердитый взгляд и грозное молчание. И даже несмотря на то, что Мэллори уже давно привыкла к ворчливости колдуна, в этот раз решила не надоедать, пока тот окончательно не остынет. Вероятно по той причине, что где-то в глубине души девушку скребло чувство вины: наверняка она вчера сунула нос во что-то слишком болезненное и личное, чем господин Лэнгдон не желал делиться с окружающими. Уж лучше бы она промолчала… Но кто же мог знать? — Ты чего здесь опять морозишься? — раздался за спиной недовольный, немного осипший голос. — Небо сегодня такое ясное, — робко обернувшись через плечо, ответила Мэллори, — на звезды посмотреть хотела. — Нашла время! — фыркнул мужчина, скрещивая руки на груди и заметно поеживаясь от студеного воздуха, — то в доме остаться клянчит, то обратно ее не загонишь… Пошли уже! Звезды никуда не убегут, еще насмотришься. — А какие созвездия сейчас видно? — полюбопытствовала она, не спеша подниматься со своего пенька, — в книжках написано, что их легко заметить, но я что-то ничего не найду… — Вон там левее Эридан и Феникс, — устало прокомментировал Лэнгдон, без труда узнавая знакомые очертания в небе, — довольна? Все, вставай… — Вот это Феникс? — неуверенно вытягивая руку, указывая пальцем на созвездие, переспросила Мэллори, — какой-то он странный… А почему его так назвали? Кажется больше похоже на курицу. — Сама ты курица, — обиженно буркнул мужчина себе под нос, — воображения нет ни черта! Вечно эта девчонка норовила оскорбить святую науку своими дурацкими замечаниями! Сам не зная зачем, Майкл провел озябшей ладонью по воздуху, как будто очерчивая звездный рисунок и уже в следующий миг слыша восхищенный писк Мэллори, прижавшей от изумления руки ко рту. Сплетаясь из белого мерцания звезд, в небе вдруг засияла живая птица: взмахнув могучими серебряными крыльями, она плавно спустилась вниз, оставляя за собой сверкающий, словно млечный путь, след. Не веря своим глазам, девушка с замершим от восторга дыханием подскочила с пенька, забираясь на тот с ногами, чтобы получше разглядеть удивительное волшебное творение. — Это потрясающе, — почти беззвучно вымолвила она, пока сияние гордого феникса переливающимися бликами отражалось на белом снегу, — просто невозможно… Несмотря на то, что сам колдун считал подобные вещи банальным трюкачеством, искренний восторг девчонки все же заставил его улыбнуться. Да и то, что спустя годы Лэнгдон еще не разучился творить магию — сейчас приятно согревало его душу. Ведь сколько бы мужчина ни говорил, что колдовство — это прежде всего кропотливый и тяжелый труд, оно всегда вдохновляло его, всегда вызывало волнительный трепет и ликование. Наверное по этой же причине Майкл и решил забросить магию после смерти жены: он больше не заслуживал права оставаться счастливым, а значит должен был отринуть последнее, что когда-то приносило ему радость. Но ладно уж — маленькое чудо на потеху девчонке едва ли оскорбляло чью-то память и принципы. — Пошли, — уже куда настойчивей произнес Лэнгдон, сжимая руку на плече Мэллори, — я там как раз собирался грог сварить, а то ты наверняка завтра здесь все соплями своими зальешь. — Но как же!.. — запричитала девушка, громко шмыгая носом и на ходу утирая его рукавом, пока волшебная птица продолжала неторопливо кружить по опушке леса, — можно мне еще посмотреть? Ну пожалуйста!.. А может вы еще что-нибудь наколдуете? — Обойдешься, — закатил глаза колдун, дергая Мэллори за руку, чтобы та наконец-то спустилась с пня и пошла за ним следом, — и говорил уже — я тебе не фокусник! — Ой!.. — только и успела вскрикнуть девушка, прежде чем оступившись, случайно провалилась в сугроб, утопая в том почти с головой. — Да твою ж!.. — так и не закончив фразу, выругался Майкл, выдергивая девчонку из снега за шкирку, пока та как ненормальная заливалась от смеха, — очень смешно! Я из-за тебя ног уже почти не чувствую! В дом, живо! Продолжая давиться смехом от всей нелепости своего падения, Мэллори заплетающимися ногами семенила за мужчиной, с трудом перебираясь через снежные завалы. И отчего-то от всех негодующих возмущений колдуна ее еще сильнее разбирало на хохот. Ну до чего же господин Лэнгдон был милым в своем бесконечном и таком заботливом ворчании! — Да подожди, куда пошла! — шикнул на нее Майкл, как только они вдвоем завалились за порог дома, — снега сейчас на себе натащишь! Краснея и хихикая, девушка вновь чуть не рухнула на пол — так старательно колдун пытался стряхнуть с ее одежды налипший снег. — Так вы еще покажете что-нибудь? — в нетерпении ерзая на месте, спросила Мэллори с горящим взглядом, — пожалуйста, господин Лэнгдон, ну хотя бы чуть-чуть!.. — Я тебе ремня сейчас покажу, если не отстанешь! — хмуро пригрозил он, подталкивая девушку в спину, чтобы та наконец уселась на лавку поближе к огню, — один раз поглазела и хватит! Пока Мэллори, распустив косу, пыталась просушить волосы у огня, мужчина молча взялся за бутыль с сомнительной на вид мутной янтарной жидкостью: пойло конечно не самое благородное, зато эффективное. Вытащив пробку, колдун выплеснул все содержимое в небольшой котелок заливая сверху щедрую порцию меда. — Никогда раньше такое не пробовала, — с интересом наблюдая за Лэнгдоном, проговорила девушка, когда тот подвесил котелок над пламенем, — отец иногда что-то такое готовил, но мне не давали… Это вкусно? — Как повезет, — фыркнул мужчина, закидывая к вареву сверху еще какие-то семена, — все равно эту дрянь обычно пьют не вкуса ради. — А ради чего тогда? — наивно переспросила Мэллори, на что колдуну осталось только молча закатить глаза. Можно подумать, в ее деревне ни одного пьяницы никогда не водилось! — Только сразу много не пей, — предупредил Майкл, опуская на стол кружку, как только грог достаточно прогрелся на огне: еще возни с пьяной девкой ему тут не хватало. Хотя, если так вспомнить, он и сам уже очень давно не притрагивался к алкоголю, так что стоило быть поосторожней. — Надо же, я прямо как взрослая! — с детским восторгом подметила девушка, осторожно дуя на горячее содержимое и делая первый глоток, после которого почти сразу закашлялась. Удрученно покачав головой, колдун отхлебнул из своей кружки, медленно отдаляясь с той в сторону кресла, где его все это время терпеливо дожидалась недочитанная книга. Чувствуя как внутри постепенно разрастается тепло, вызванное горячительным напитком, Мэллори украдкой взглянула на мужчину. По всей видимости вчерашний конфликт наконец был исчерпан: по крайней мере хозяин больше не выказывал девушке мрачной озлобленности. А уж успев немного пригубить грога, и вовсе пребывал в на редкость добром расположении духа. По крайней мере, Мэллори еще ни разу не приходилось видеть его настолько мирным и расслабленным. Быть может, это знак к тому, что девушке стоило попытаться сделать первый шаг? Страшно, волнительно, но все же, — почему бы и не рискнуть? — А что у вас за книга? — поднявшись из-за стола, нервно сжимая ладонями кружку, спросила Мэллори, приблизившись к креслу, — ух ты… Там что и картинки есть? — Это чертежи, а не картинки, — снова насупился Лэнгдон, недовольный столь пренебрежительным отношением к серьезному научному труду, — чего тебе опять? Дай почитать спокойно. — Может быть мне тоже интересно! — пылая лихорадочным румянцем, упрямо заявила девушка, уже почти усаживаясь на подлокотник, — вы же такой умный и образованный… Может расскажете мне, о чем там? Если бы не забористый ром с медом, успевший малость притупить привередливость колдуна, он бы едва ли так просто купился на эту мимолетную лесть в свой адрес. — Ладно, садись, — наконец прокряхтел мужчина, вынужденно отодвигаясь чуть в сторону, как только девушка с радостной улыбкой плюхнулась в кресло рядом с ним, — но только чтоб без идиотских вопросов и комментариев! — Ага, — снова на секунду забыв как дышать, пропищала в ответ Мэллори. Ей еще ни разу не приходилось находиться к хозяину так близко: плотно прижатая сбоку, девушка только и думала, что о тепле, идущем сквозь его рубашку и опьяняющем запахе кожи. А если поднять глаза, можно было разглядеть даже самые мелкие веснушки на лице Майкла, о существовании которых девушка раньше и не догадывалась. Ну до чего же он все-таки красивый… — …и поэтому средний горизонтальный параллакс Солнца здесь равняется… — в упор не замечая, что Мэллори даже не пыталась слушать разъясняемую им замудрую белиберду, распинался колдун, тыкая пальцем в один из чертежей, — черт, я кажется и сам забыл…***
Упустив из внимания тот момент, когда голова девушки уже успела удобно устроиться у него на плече, Лэнгдон сонно зевнул, перелистывая страницу книги. Что-то от выпитой кружки грога его заметно разморило и теперь все сильнее клонило в дрему. К тому же, что окружающая обстановка крайне располагала: треск поленьев в камине, приятный глазу полумрак, и девушка, забравшаяся в кресло и прижавшаяся сбоку словно ласковый тихий котенок. Удивительно, до чего же спокойно и уютно мужчине было сейчас находиться здесь рядом с ней. Не он ли еще недавно жаловался на то, что девчонка лишь мешает и путается у него под ногами? — Надо бы завтра снег у входа расчистить, — рассеянно упомянул Майкл, закрыв глаза и потирая переносицу, — а то скоро так из дома не выйдем. — Я помогу, — полушепотом отозвалась Мэллори, которая, казалось, боялась даже лишний раз пошевелиться, дабы не спугнуть прекрасное мгновение, — а еще нужно принести воды для стирки. — Напомни мне утром, — снова прерываясь на зевок, кивнул хозяин, — вот же чертова зима… Слабо улыбнувшись, девушка на секунду зажмурилась, осторожно потираясь щекой о плечо Лэнгдона. Вот бы загадать сейчас желание на падающую звезду, чтобы этот чудный вечер, напитанный благостной тишиной и умиротворением, никогда не заканчивался. И чтобы хозяин всегда оставался с ней таким очаровательно рассеянным, терпеливым, добродушным… Разумеется, Мэллори не чаяла души и в хмуром ворчуне, каким он был большую часть времени, но от того ценней выходили минуты, когда мужчина вел себя так, как сейчас. — Ты хоть что-нибудь слушала из того, что я тут читал? — закрывая книгу, с легкой ухмылкой спросил Майкл. — А… что? — не сразу опомнившись, пролепетала девушка, нехотя отрываясь от его плеча, — конечно слушала! Правда не очень поняла… Но это очень интересно! Тихо прыснув от смеха, мужчина покачал головой. Ну, а чего он ждал-то? Оживленных дебатов на тему гелиоцентрической системы от девчушки, которая только недавно узнала, что солнце — это звезда, а не всевидящее божественное око? Да и по правде говоря, наивность и искреннее любопытство в карих глазах, когда она слышала совершенно обыденные в понимании колдуна вещи, отчего-то больше не раздражали его, а даже напротив вызывали улыбку. Наверное отчасти Мэллори напоминала Лэнгдону его самого в том возрасте, когда он только попал на попечительство к старому колдуну и практически любая услышанная новость казалась ему невероятным открытием. С годами мужчина, разумеется, уже утратил былую способность восхищаться и удивляться чему-либо, но приятно и забавно было наблюдать за таким со стороны. — Надо бы наконец уже устроить какой-нибудь экзамен, — заметил мужчина, лениво поднимаясь из кресла и возвращая книгу на полку к остальным, — зря что ли уже месяц с тобой вожусь? — А если я с ним не справлюсь? — робко переспросила Мэллори, поднимаясь на пошатывающиеся от слабости ноги. — Ну… Постараюсь обойтись без методов, которые обычно в этом случае применяли ко мне, — хмыкнул колдун, допивая остатки грога, оставшиеся на дне кружки, — да и розг в доме все равно нет, так что тебе, считай, уже повезло… Ты давай ложись спать, а я пока уберу тут. — Нет, что вы, я сама! — тут же встрепенулась девушка, чуть опережая Лэнгдона, прежде чем тот успел схватиться за оставшуюся на столе грязную посуду. — Я что, по-твоему, уже и чертову тарелку помыть сам не могу? — фыркнул мужчина, пытаясь отпихнуть Мэллори от стола, — да не лезь ты под руку! Суетливо заметавшись, наскоро подобрав несколько мисок и кружек, девушка уже собиралась отбежать с ними на кухню, но колдун в ту же секунду преградил ей путь. — Вот же упрямая!.. — Майкл и сам не знал, что его вдруг так дернуло заняться уборкой вместо девчонки, но то, что она в очередной раз пропустила его слова мимо ушей, уже понемногу начинало его бесить. Вроде бы такая тихая и простодушная, а приглядишься — та еще штучка! Вечно себе на уме! Застыв перед мужчиной, смущенно вскинув на него взгляд, Мэллори шумно сглотнула. Хозяин снова остановился так близко от нее, что если прислушаться, можно было различить даже стук сердца в его груди. — Я просто хочу как лучше. Для вас, — нервным шепотом выдавила девушка сквозь комок в горле, — я же все делаю только для вас, господин Лэнгдон. Если бы не грог, едва ли Мэллори сейчас отважилась бы на подобные речи и откровения. Да и сам мужчина вряд ли бы продолжал молча и по-странному задумчиво глядеть на нее в ответ вместо того, чтобы как обычно отделаться ворчанием или колкой фразой. Отчего-то Майкл, наблюдая сейчас за бликами, отражающихся в глазах девушки, никак не мог вспомнить, чтобы хоть кто-нибудь в этой жизни на него смотрел вот так… Даже любимая жена никогда не изменяла своей гордости и воспитанию, чтобы столь нежно и преданно взирать на супруга. Как будто Мэллори видела перед собой не просто человека, а целый мир, в котором готова была тотчас раствориться без остатка и всяких сомнений. Глупая, такая наивная любовь… И все же ее очарование было способно тронуть даже самую зачерствевшую душу. Коснувшись теплой розовой щеки девушки раньше, чем разрозненные мысли в голове успели сложиться в единое решение, Лэнгдон услышал короткий прерывистый вздох, затихший сразу в тот момент, как только он прижался к ее губам. Едва не выронив из рук всю прижатую к груди посуду, Мэллори от изумления на секунду забыла даже закрыть глаза. И до чего же вовремя руки Майкла успели крепко перехватить ее за талию, ведь уже в следующий миг у девушки предательски подогнулись коленки. Вот же чертова посуда! Из-за нее Мэллори даже и притронуться к мужчине не могла, а ведь ей так сильно хотелось… Несмотря на то, что раньше девушка уже не раз рисовала в воображении их первый поцелуй, она никак не ожидала, что он окажется таким неловким, спонтанным, но в тоже время невероятно волнующим. И стоило заметить, господин Лэнгдон оказался куда более настойчивым и решительным, отчасти даже немного грубым, чем Мэллори представляла его в своих стыдливых фантазиях. Сотрясаясь от пронизывающей дрожи всем телом, девушка крайне неумело и робко отвечала на неожиданный поцелуй, явно не поспевая за горячими губами и языком хозяина. Но кажется ее скованность и смущение нисколько ему не мешали, а лишь наоборот поддавали задора и рвения. Одному черту известно, что творилось у Майкла в голове, когда он вздумал накинуться на девчонку, но что еще хуже: чем дальше он заходил, тем меньше ему хотелось останавливаться. Медовый привкус на мягких податливых губах, трепещущее юное тело, едва не тающее под его руками — теряясь в давно забытых ощущениях, Лэнгдона только и тянуло к тому, чтобы оттолкать девчонку в соседнюю комнату, где в одиночестве тосковала весьма вместительная кровать, и продолжить их с Мэллори «разговор» уже за запертой дверью. Как будто эта дверь могла оставить под замком еще и ядовитое чувство вины, медленно, но неотвратимо поднимающееся к мужчине из глубин подсознания. Он знал, что этот момент настанет… Резко отшатнувшись от девушки словно обжегшись, колдун на секунду прижал ладонь к лицу. Горькая, сжигающая все на своем пути волна отвращения и ненависти к самому себе, оказалась настолько мощной, что едва не сбила Лэнгдона с ног: господи, да как он только посмел? — Майкл?.. — испуганно пролепетала Мэллори, успев заметить как во взгляде мужчины, направленным куда-то в пустоту, промелькнула целая буря с трудом сдерживаемых эмоций. И увы, это мало напоминало взгляд влюбленного, одолеваемого страстью человека, скорее уж взгляд того, кто был готов тотчас развести на улице костер и сгореть в его пламени заживо. Не проронив больше ни слова, ни звука, колдун, оставив девушку в растерянности стоять у камина, стремительно исчез за дверью смежной комнаты.