Возможность

— И о чём ты хотел поговорить? — Акутагава скинул пальто и зашёл в ванную, чтобы умыться — после миссии у него не было даже минуты на передышку. — Я очень много думал, на самом деле, и хотел спросить… я вообще нужен тебе? Хоть немного? — Ацуши перешёл сразу к делу — терпения не осталось никакого. Акутагава поднял глаза и посмотрел на юношу, стоящего в дверях, через зеркало. — О чём ты говоришь? — он нахмурился. — Ну… — Ацуши вздохнул, собираясь с мыслями. Хотя он продумал всё уже очень много раз, говорить вслух было как-то неловко и немного страшно, — я уже привязался к тебе, а ты… я не знаю, наверное, это глупо, но- — Перестань, — Ацуши смотрел себе в ноги и не заметил, как Акутагава подошёл ближе. — Просто скажи как есть, я не собираюсь тебя судить. — Я скучал, — его щёки налились краской. — Скучал? — Скучал, — Ацуши сухо сглотнул и отшагнул в сторону, чтобы выпустить Акутагаву из комнаты. — Я думал, я тебе не нужен, раз ты даже не пришёл за эти дни. Что тебе всё равно. Это было очень… грустно. — Я был в больнице, тигр, — они прошли на кухню, и Акутагава уже по привычке поставил чайник, даже не спрашивая у Ацуши. — Я не мог прийти. Но я… ждал сообщений, — на его щеках появился лёгкий румянец, достаточно заметный на бледной коже. — В больнице? Что случилось? — выражение лица Ацуши сменилось со смущения на обеспокоенность за долю секунды. — Ничего особенного, просто тренировка зашла немного дальше, чем обычно, — он приподнял рубашку, показывая швы на животе. Ацуши застыл. — И это… это ты называешь «ничего особенного»? — он подался вперёд, чтобы рассмотреть рану. — Ты обрабатывал? — Меня только сегодня выписали, времени не было, — Акутагава смотрел в окно и не видел этого, но Ацуши поджал губы и почти рассержено посмотрел на него. — Я помню, с нашей первой встречи оставался антисептик. Где он? — Ацуши последний раз попытался заглянуть в лицо Акутагаве и поднялся с места. — В спальне, на полке у кровати, — Акутагава уже пожалел о том, что рассказал Ацуши, в чём дело. Конечно, тот теперь не оставит его в покое: подросток уже вышел из комнаты и почти по-хозяйски направился в спальню за необходимыми медикаментами. — Надо обработать, покажи, — Ацуши подвинулся ближе и вылил немного перекиси на ватный диск, прежде чем приложить его к ране, когда Акутагава снова поднял рубашку. Он сделал несколько движений молча, не решаясь нарушить тишину. Акутагава только глубоко дышал, закрыв глаза и стараясь не шипеть от боли. — Ты сказал, что ждал сообщений? Акутагава устало протёр лицо рукой. Ему совсем не хотелось говорить о чём-либо прямо сейчас, тем более о чём-то личном. Парень и так уже чувствовал себя достаточно уязвимо, но он не смог сопротивляться, когда поймал на себе встревоженный взгляд этих жёлтых глаз. — Ну, да, — он скривился, когда Ацуши на секунду потерял концентрацию и ткнул в свежую рану слишком сильно. — Ой, прости, — он начал махать рукой, чтобы остудить рану и облегчить боль. Его выражение лица смягчилось, когда он осознал услышанное. — То есть тебе… не всё равно? — Да что ты заладил? С чего ты вообще это взял? — Акутагава нахмурился ещё сильнее и посмотрел Ацуши прямо в глаза. — Если я работаю на мафию, это ещё не значит, что я совсем бесчувственный. — Не в этом дело, просто… ты так убеждал меня, что я должен забыть про тебя и всё такое. — Потому что я не хочу подвергать тебя опасности, как ты этого не понимаешь? — Акутагава начинал злиться. Было такое ощущение, что Ацуши даже не пытался его услышать и понять, в то время как сам Акутагава старался объяснить ему всё максимально доступно и мягко. Он относился (по крайней мере, старался) к нему с пониманием, и ждал от Ацуши того же. — Я не боюсь, — Ацуши продолжал упрямиться. — Но мне кажется, что ты просто хочешь от меня избавиться. — Тебе кажется, — Акутагава хмыкнул и отвернулся. — Тогда скажи, как на самом деле! — Ацуши закончил обрабатывать рану Акутагавы и смотрел на него, пытаясь прочитать выражение лица, чтобы понять, о чём он думает и что чувствует. Но это, как обычно, было невозможно. — Я уже говорил, что мне хорошо с тобой, что ещё ты хочешь услышать? — Акутагава покраснел и отвернулся, вспоминая их прогулку по набережной. — Если бы я хотел от тебя избавиться, не убеждал бы сейчас в обратном. Ацуши нахмурился. То, о чём говорил Акутагава, конечно, имело смысл, но… что-то не позволяло ему поверить. Что-то не увязывалось. Может быть, он… потерял к нему доверие? — Откуда мне знать, что это правда, — Ацуши поставил локти на стол и положил на руки подбородок, надув губы совсем как ребёнок. Акутагава посмотрел на него и поднял одну бровь. — Ты же преступник, в конце концов. — Зачем бы я стал лгать тебе? — Акутагава чувствовал себя так, будто его отчитывают за то, чего он даже не совершал. Он поднялся, чтобы сделать чай. — Я работаю на мафию не потому, что мне это нравится, тигр. У меня нет выбора. — Об этом я тоже думал, кстати. Сегодня я был в парке и смотрел на людей вокруг, а в голове только мысли о том, что они могут оказаться убийцами, а могут и умереть завтра. От твоих рук. Это было жутко, — Ацуши смотрел в одну точку и вздрогнул, когда Акутагава со стуком поставил поднос с чаем на стол. Чашки зазвенели, подскочив на блюдцах. — За кого ты меня принимаешь? Думаешь, я убиваю кого попало? — он стоял, нависнув над подносом и сжимая его так крепко, что костяшки на руках побелели. — Мы работаем с преступниками, и я делаю только то, что должен. Или ты тоже думаешь, что я просто ходячее оружие? — Н-нет, нет, конечно, нет, просто- — Я работаю на мафию два года, но за это время я никогда не убивал тех, кто не имеет к ней никакого отношения, — Акутагава почувствовал себя даже оскорблённым от того, что Ацуши считал его какой-то мелкой сошкой или серийным убийцей. — Да я не об этом! — Ацуши повысил голос и сжал руки в кулаки. — Перестань. Просто для меня это странно и… немного пугает. Но мне всё равно, я не думаю о тебе хуже. Я привыкну, мне только нужно немного времени. — Ты уверен, что тебе это надо? — Ну, вот опять, — Ацуши почти раздражённо посмотрел в потолок. — Да, я уверен. А ты? Ты уверен, что тебе нужны друзья? Что тебе нужен я? — Нет, — Ацуши быстро повернулся к Акутагаве, тот смотрел в окно и держал в руках кружку с чаем. — Но я бы хотел этого. Светловолосый парень улыбнулся через несколько секунд, когда осознал, что услышал, но промолчал. Акутагава тихо вздохнул и повернулся к нему, в следующую секунду он поднял брови, как будто что-то вспомнил. — Ты говорил, у тебя телефон сломался? — Да… я уронил его в воду, когда собирался написать тебе ещё позавчера. Акутагава поднялся со своего места и прошёл в спальню. Он покопался там пару минут, пока Ацуши удивлённо пытался рассмотреть, чем он занимался в темноте, и вернулся с небольшой коробочкой. — Это мой старый телефон, можешь его взять. Он работает, — Акутагава протянул ему эту коробочку. Ацуши аккуратно открыл её: внутри был смартфон, он выглядел совсем как новый. — О, спасибо… это точно нормально, если я возьму? — он взял телефон в руки и начал рассматривать его с трепетным восхищением: вещь наверняка была дорогой. Под инструкцией к использованию Ацуши увидел зарядку и наушники — полный комплект. — Да, всё в порядке. Надо же нам как-то поддерживать связь, да и он мне не нужен. — Спасибо, — Ацуши немного покраснел и улыбнулся. Кажется, это была самая дорогая вещь, что он держал в руках за всю свою жизнь. — Как твой день сегодня прошёл? — Нормально. Приставили помощницу, хотя я всегда работал один, — он вспомнил Хигучи и решил проверить телефон, чтобы узнать, не прислала ли она отчёт. — О, здорово. И как она тебе? — Абсолютно бесполезная, — Акутагава ответил, даже не взглянув на Ацуши. Он увидел отчёт на почте и бегло его читал, пока Ацуши смотрел в сторону, немного смутившись. — Может, ей нужно время? Это же её первый день… я уверен, вы сработаетесь. — Мне всё равно. Я всегда справлялся один, и сейчас ничего не изменилось. Ацуши не ответил. Он думал о том, на самом ли деле хочет задать ещё один вопрос, и хочет ли знать на него ответ. Он смотрел в глаза Акутагавы, бегающие по экрану, и собирался с мыслями. — А ты… убил сегодня кого-нибудь? — Ацуши немного вжал голову в плечи и смотрел на него из-под чёлки. Акутагава остановился и посмотрел в сторону, задумавшись на несколько секунд. Ацуши вскинул брови. — Ты не помнишь?! — Да не кричи ты, — Акутагава нахмурился и поджал губы. — Сегодня было сложное задание. Думаю, нет, не убил. — Но ты не уверен! Как ты можешь не знать, убил ли кого-то! — Я попросил не кричать, — Акутагава закатил глаза. — Это могло произойти по случайности. Там много людей погибло. — Я не понимаю… это же… это же человеческие жизни, а ты говоришь так, будто это какая-то мелочь… — Ацуши смотрел то на стол, то на Акутагаву, то снова на стол, и крутил в руках уже пустую кружку. — Я и не просил, чтобы ты понимал. Не всё в мире происходит так, как ты привык думать, тигр, — Акутагава устало вздохнул. — Я живу так уже много лет, поэтому и не расстраиваюсь. Так устроен мир: слабые умирают и освобождают дорогу сильным. Смирись, тут ничего не поделать. Ацуши задумался. Находясь в приюте, он мечтал сбежать, думая, что жизнь во внешнем мире не будет такой жестокой. Он искренне считал, что ничто не может быть хуже того, через что он проходил там каждый день, но сейчас парень начал понимать, что он ошибался, причём очень сильно. Конечно, всё это не значило, что он должен простить директора, который годами издевался над ним физически и морально, однако Ацуши понял, что этот мир совсем не такой, каким он его видел. Здесь тоже была жестокость, причём много, и она была везде. Даже если её не было видно. — Расскажи что-нибудь, — Акутагаве надоело сидеть в тишине, но ему казалось, что если он скажет ещё что-то о работе или своей жизни, у Ацуши взорвётся мозг, и если тот продолжит обдумывать услышанное — произойдёт то же самое. Ему надо было отвлечь юношу. — Прости? — Ацуши моргнул пару раз, возвращаясь в реальность. Он был так погружен в свои размышления, что не услышал, что сказал Акутагава. — Расскажи что-нибудь, — он повторил точно такой же интонацией, — о себе или о своей жизни. Не знаю, что угодно. — О… ну, у меня не очень интересная жизнь, — Ацуши неловко потёр шею. — Я только работаю, и друзей кроме тебя у меня нет. Я вырос в приюте, это ты уже знаешь… — Когда ты сбежал? — Мм, пару месяцев назад. В конце зимы. — И каково там было? — Акутагава заметил, что выражение лица Ацуши изменилось, но он не мог понять, что именно оно показывало. Во всяком случае, он больше не смотрел в одну точку, прикусив губу и нахмурив брови, очевидно глубоко задумавшись о чём-то очень мрачном, хотя и приют вспоминать ему явно не нравилось. — Ужасно, — он сухо сглотнул и усмехнулся. В горле пересыхало от одного воспоминания об этом месте. — Можно ещё чаю? — Конечно. Можешь не спрашивать, — Акутагава подвинул чайник ближе к Ацуши. Он заметил, что у того дрожали руки, пока он наполнял кружку. Он сделал один глоток и тяжело вздохнул. — Нас били. Очень много, — у Ацуши дрожал голос. — Кого-то больше, кого-то меньше, но доставалось всем. А однажды директор попытался заставить меня вбить гвоздь в ногу, а когда я отказался, сделал это сам… — Акутагава скривился, представив это, — я был совсем маленьким. Несколько раз пытался утопить меня… — Почему он так поступал? — Он меня ненавидел, — Ацуши выкручивал пальцы и щёлкал костяшками, смотря на свои руки. — Я так и не понял, за что. Он часто сажал меня на цепь и запирал в клетке, как животное, и всё повторял о том, какое я ничтожество, и что моя жизнь ничего не стоит, если я не буду помогать другим. — Ты ему веришь? — Ацуши замер от неожиданного вопроса и поднял взгляд на Акутагаву. Тот смотрел ему прямо в глаза. — Не знаю… наверное. Думаю, я слышал всё это так много раз, что не мог бы не поверить, — он спрятал лицо в ладони, почувствовав, как по щеке покатилась слеза. — Извини. — За что? — Акутагава изумился тому, как парень, сидящий перед ним, остаётся таким улыбчивым, добрым и отзывчивым после всего, через что прошёл. Может, Ацуши и казался наивным и даже немного простоватым, но, похоже, он нёс на себе тяжёлое бремя. Акутагава был восхищён. Ацуши пробубнил что-то неразборчивое в ответ, после чего Акутагава услышал пару тихих всхлипов. — П-прости, я лучше пойду, — он вытер слёзы рукавом своей водолазки и попытался встать, спрятав лицо в сгибе локтя. Акутагава взял его за руку. — Ты точно этого хочешь? — Ацуши удивлённо посмотрел на него. — Хочешь побыть один? — парень опустил голову. — Нет, если честно, — его голос был едва громче шёпота. — Тогда останься, — у Акутагавы покраснели щёки. В груди было странное чувство, он никогда не испытывал ничего подобного: парень не только чувствовал ответственность за то, что Ацуши плакал, потому что он завёл этот разговор, он сочувствовал ему. Ему хотелось сделать так, чтобы Ацуши почувствовал себя лучше, хотелось защитить его и успокоить. Он впервые видел его таким уязвимым. — Всё в порядке. — Т-ты не злишься? — Ацуши сел на место и шмыгнул носом, по лицу всё ещё неконтролируемо текли слёзы. — Нет, конечно. Почему я должен злиться? — В приюте нам не разрешали плакать… — Акутагава поднял одну бровь в знак замешательства, когда Ацуши снова спрятал лицо в руках. Юноша подвинулся ближе и положил руку ему на голову. — Плачь, сколько угодно. Здесь ты в безопасности, я обещаю, — он пару раз осторожно провёл рукой по светлым волосам, когда Ацуши перестал пытаться сдерживаться и просто тихо плакал. Они сидели так, в тишине, нарушаемой только приглушёнными всхлипами, какое-то время. Акутагава смотрел в окно и гладил Ацуши по спине, отчего тому было как-то тепло на душе, хотя он всё равно не мог перестать плакать. Это был первый раз, когда он выпускал эмоции, не утопая при этом в собственном одиночестве. По какой-то причине ему не было даже стыдно или неловко за себя. Он был благодарен за то, что Акутагава не осудил его и остался рядом. Ему действительно не хватало этого. Акутагава не мог найти слов, чтобы как-то помочь или поддержать Ацуши — он даже не был уверен, что ему нужны были какие-то слова сейчас. Так что он просто вырисовывал круги на его спине, пока мальчик дрожал у него под рукой. Он просто был тут, с ним, совсем рядом, и для Ацуши этого было достаточно. Когда Ацуши успокоился и смог поднять глаза на Акутагаву, темноволосый парень мягко улыбнулся ему и поднялся, чтобы налить стакан воды. Он бесшумно поставил его на стол перед Ацуши, сев рядом. — Тебе лучше? — Да… прости, — он выпил воду почти залпом. Хотя Ацуши проплакал не так долго, его организм уже был обезвожен. — Всё в порядке, не извиняйся. Я сам завёл этот разговор. — Спасибо, — когда эмоции немного поутихли, Ацуши всё же стало неудобно. — Ты теперь, наверное, думаешь, что я какой-то нытик. — Я не осуждаю те- — В последнее время слишком много всего, и я… не знаю, прости, пожалуйста, этого больше не повторится, — Ацуши тараторил оправдания, совсем не слыша Акутагаву. Его глаза были зажмурены, а голова опущена. — Эй, тигр, — Акутагава аккуратно поднял его подбородок указательным и большим пальцами, заставив посмотреть в глаза. — Тебе страшно? — Не знаю… — Ацуши отвёл взгляд, не в силах поддерживать зрительный контакт, — меня всегда били, если я плакал при ком-то. Не злись, пожалуйста, — Акутагава отпустил Ацуши, вздохнул и устало потёр лицо рукой. — Мне так стыдно… — Я не злюсь. Всё нормально, я тебя не трону. Всё хорошо, — он замолчал на секунду, задумавшись, стоит ли произносить то, что он хотел. — И я сделаю всё, чтобы тебя никто больше не ранил. Я обещаю. Последние слова звучали почти как угроза, но именно поэтому на Ацуши они подействовали как раз так, как того хотел Акутагава. Он ему поверил. Ацуши уже понял, что такая манера речи для Акутагавы абсолютно нормальна и естественна, и тот не хотел его пугать: просто он привык выражать свои мысли именно так, и это можно было понять. Он говорил искренне — и это было важнее всего. — Спасибо. Правда, спасибо, — Ацуши, наконец, искренне улыбнулся, почувствовав такое облегчение, будто с его груди сняли тяжёлый камень. Всё было хорошо: Акутагава не злился на него, не осуждал, был рядом и хотел быть рядом дальше. А о некоторых подробностях его жизни и профессии лучше просто… не задумываться. В конце концов, это не меняло того, кем он являлся и каким был с самим Ацуши. Хотя, разумеется, он будет счастлив, если у Акутагавы когда-то появится возможность оставить Мафию в прошлом, и он собирался приложить все усилия для того, чтобы помочь ему обрести её. Акутагава же был рад тому, что в его жизни, наконец, появился хоть кто-то, кто его не боялся. Конечно, как мафиози он привык к этому, но иногда было противно от самого себя из-за того, что все вокруг видели в нём только оружие или средство достижения собственных целей, если не угрозу. Он же был человеком, в конце концов, и от мысли о том, что кто-то ценит его за то, кем он является, а не за то, какую пользу может принести, на душе становилось тепло. — Что-то я устал… — спустя пару минут тишины, Ацуши зевнул и глянул на часы. Было не слишком поздно, он без труда успевал на свой поезд, даже с учётом того, что по выходным они переставали ходить немного раньше. — Думаю, мне пора домой. — Как скажешь. Не забудь телефон, — Акутагава протянул ему коробочку, оставленную на столе. — О, кстати, на него можно скачать мессенджер. Это намного удобнее сообщений, ты умеешь таким пользоваться? — Нет, — Ацуши неловко потёр шею. — Та раскладушка была моим первым телефоном. — Если хочешь, я могу научить тебя. Это не долго. — Конечно, давай, — Ацуши сел ближе к нему, когда Акутагава достал из коробки телефон и зарядное устройство. — Он давно уже лежит без дела, так что может потребоваться время, — он поставил телефон на зарядку и поднялся, чтобы заварить ещё чаю. Через пару минут экран засветился и Ацуши почти вскрикнул в восторге. — О! Работает! — он аккуратно взял телефон и начал рассматривать фотографию, по умолчанию стоящую на обоях. — Экран такой яркий… — Можно регулировать. Вот так, — Акутагава разблокировал телефон и немного убавил яркость, чтобы глаза не уставали. После покупки нового он сбросил настройки до заводских, так что пришлось потратить пару минут на то, чтобы ответить на вопросы, появляющиеся на экране один за другим. — Теперь придумай пароль. — Пароль? Зачем? — Ацуши посмотрел на Акутагаву и пару раз моргнул в замешательстве. — Мне не надо… вдруг я забуду. — Он будет включаться по отпечатку пальца, можно что-нибудь простое. — Ого… ну ладно, — Ацуши подумал секунду и ввёл год своего рождения. — Отлично. Теперь вот так, — Акутагава приложил большой палец Ацуши к кнопке под экраном. — Чтобы разблокировать, сделаешь так же. — Х-хорошо, — Ацуши немного покраснел, когда Акутагава накрыл его руку своей и осторожно подвинул палец к кнопке. — Теперь надо скачать приложение и можно пользоваться, — Ацуши не понял, что именно сделал Акутагава, но через минуту он уже объяснял ему базовые функции одного из мессенджеров: как прочитать, как отправить сообщение и так далее. Ацуши периодически охал и ахал от количества самых разных функций. — А где камера? — Вот, — Акутагава открыл приложение камеры телефона. — Ого! Всё такое… прямо как настоящее! — Ацуши сфотографировал вид из окна, после чего приблизил фотографию и стал рассматривать все детали, приоткрыв рот в восхищении. Акутагава только наблюдал за ним, стараясь не думать о том, насколько второй парень был милым. У него не получалось. — А там можно отправлять фотографии? — Да, вот так, — Акутагава снова открыл приложение мессенджера и показал Ацуши, как отправить фотографию. — Ещё есть голосовые сообщения, нажми сюда, — Акутагава показал на микрофон рядом со строкой ввода. Ацуши осторожно коснулся иконки и тихо ойкнул, когда телефон издал звук, оповещающий о том, что запись началась. — Скажи что-нибудь. — П-привет, — Ацуши поднёс телефон ближе к лицу. — Это Ацуши. А как отправить? — он повернулся к Акутагаве. — Вот так, — он отправил сообщение. Его собственный телефон на столе завибрировал, и на экране высветилось уведомление. Было ли всё это коварным планом Акутагавы, чтобы он мог сохранить на своём телефоне хотя бы немного голоса Ацуши? Возможно. — Тут столько всего… — Привыкнешь со временем. Сим-карта в нём есть, интернет тоже работает, можно пользоваться. Пока что, я думаю, хватит. — Да, это точно. Не уверен, что я смогу запомнить ещё что-то, — он убрал телефон с зарядкой в коробку и поднялся с места, дождался Акутагаву, и они вместе прошли к выходу из квартиры. — Спасибо большое. Я даже не знаю, как тебя отблагодарить. — Не нужно, — Акутагава прислонился к стене рядом и ждал, пока Ацуши обуется. — У людей принято дарить друзьям подарки в день рождения, у тебя ведь он уже скоро? — Пятого мая… ты запомнил? — Ацуши приподнял брови и посмотрел Акутагаве в глаза. Тот покраснел и отвернулся к стене. — Ну да… это не сложно, — Ацуши улыбнулся. Он не мог не умиляться в те редкие моменты, когда вечно хмурый, серьёзный и собранный Акутагава смущался таких мелочей. Это было просто очаровательно. Ацуши неожиданно даже для самого себя подался вперёд и крепко обнял Акутагаву, ещё раз прошептав слова благодарности ему в плечо. Акутагава замер и немного напрягся от неожиданности, широко раскрыв глаза, но через несколько секунд нерешительно поднял руки и обнял Ацуши в ответ. Сначала ему было несколько некомфортно, но потом… стало так тепло и хорошо. Он вдруг почувствовал себя любимым. Впервые в жизни. Они оба закрыли глаза и стояли так, слушая дыхание друг друга, около минуты, пока Акутагава не отстранился. Ацуши тоже отпустил его. — Не делай так больше… — Акутагава отвёл глаза, — без предупреждения. — О, — Ацуши шаркнул ногой по полу, — прости. Тебе неприятно? — Нет, просто… неожиданно. Я не привык к такому. — Хорошо, я понял. Извини, — Ацуши поклонился ему. — Тогда… я пойду? — Да, — Акутагава еле заметно улыбнулся, открывая для Ацуши дверь. — Хорошей дороги. — Спасибо, — Ацуши не смог бы не улыбнуться ему в ответ, даже если бы захотел.