Возможность

По дороге домой Ацуши сиял внутри и снаружи. Последние несколько дней он ходил угрюмым, подавленным и запутавшимся в себе и своих мыслях, постоянно размышляя и не приходя ни к чему конкретному — но теперь ему стало так легко на душе. Он, наконец, понял, чего хочет, и что будет делать дальше. Он мог больше не беспокоиться. Ацуши всегда любил жизнь и считал окружающий мир прекрасным: он умел находить красоту во всём, поэтому сейчас, когда у него появилась возможность эту красоту запечатлеть, он не мог перестать фотографировать всё подряд: здания, людей, животных, небо, море, цветущие деревья. И, конечно же, все эти фотографии отправлялись прямо Акутагаве, вместе с восхищёнными, хоть и немногословными, подписями. Парень хотел поделиться этим миром со своим другом, чтобы он тоже увидел его таким, каким его видел Ацуши: ярким и светлым (в переносном смысле, на деле же он возвращался домой уже в сумерках. Хотя закат он тоже застал, и, конечно, сделал очень много фотографий). Когда у Ацуши было хорошее настроение, ему хотелось делиться им со всеми вокруг: поэтому по пути домой он купил цветов для Йоко-сан и свежих овощей. У него появился план на завтрашний вечер. В поезде, пока он переписывался с Акутагавой, юноше подумалось, что как-то несправедливо, что он был у него дома уже много раз, познакомился с его сестрой (и даже поплакал у него на кухне…), а Акутагава до сих пор не видел, как он живёт. Ацуши позвал его в гости, и, когда Акутагава согласился, решил приготовить на ужин в честь прихода друга что-нибудь интересное. Он зашёл домой почти вприпрыжку, хозяйка квартиры как раз недавно вернулась и вышла из кухни, чтобы поздороваться. — Добрый вечер, Йоко-сан! Это вам! — он широко улыбнулся и протянул ей небольшой букет. Старушка раскрыла глаза в изумлении и подошла ближе. — Восьмое марта давно прошло, Ацуши-чан, — она подмигнула ему, но взяла букет. — Что-то случилось? — Просто хорошее настроение. Захотелось вас порадовать, вы так много делаете для меня, — Ацуши покраснел и отвёл взгляд, всё ещё улыбаясь. — Спасибо, мне приятно, — она покрутила букет в руках, рассматривая его со всех сторон. — Очень красивые. Я рада, что тебе уже лучше, Ацуши-чан. Надо поставить их в воду, — старушка ушла в свою комнату, чтобы найти подходящую вазу. Ацуши в это время разулся и начал складывать покупки в холодильник. На его полке уже давно не было видно ничего кроме полуфабрикатов, было даже немного странно видеть на ней свежую еду. Хозяйка вернулась, когда он раскладывал овощи. — Ацуши-чан решил, наконец, начать следить за своим питанием? — она шутливо ему улыбнулась, располагая цветы на столе. — О, н-нет, ко мне завтра придёт друг… я хочу приготовить карри. — О! Я знаю один рецепт, — она сказала почти заговорщическим тоном, — очень простой, и получается вкусно. Поделиться с тобой? — хозяйка смотрела на Ацуши снизу вверх, прищурив глаза и хитро улыбаясь. — Было бы здорово, спасибо, — когда Ацуши закончил раскладывать продукты, он закрыл холодильник и вздохнул. — Но уже завтра, если вы не против. — Конечно, отдыхай, — Ацуши поклонился и вышел из кухни, направляясь в свою комнату. Он взял телефон и в очередной раз за сегодня открыл переписку с Акутагавой, чтобы перечитать то, о чём они говорили сегодня вечером. Ацуши присылал ему фотографии всего подряд, Акутагава рассказывал ему интересные факты о локациях на фотографиях: похоже, он действительно хорошо знал город и его историю. Когда Ацуши прислал ему фотографию собаки в забавном костюме, выяснилось, что Акутагава не любит собак — похоже, пейзажи были ему ближе. Ацуши мог его понять: Иокогама — действительно красивый город, подросток не мог оторваться от окна каждый раз, когда находился в поезде, несмотря на то, что вид был одинаковым каждый день. Казалось, город с каждым днём становился всё прекраснее. Ацуши рассматривал последние сообщения в их переписке, думая, о чём написать. Ему хотелось поговорить с Акутагавой ещё хотя бы немного. Как раз в этот момент телефон в руках завибрировал, уведомляя хозяина о новом сообщении. Ацуши вздрогнул от неожиданности, но улыбнулся, когда увидел, кто был отправителем. — Ты добрался до дома, тигр? Он напечатал ответ и открыл раздел со смайликами, чтобы выбрать подходящий. Ацуши был в восторге от такого количества забавных символов, напоминающих всевозможные рожицы, и не собирался упускать возможность выразить свои эмоции с их помощью. — Привет! Да, я уже дома, как раз хотел тебе написать (⌒‿⌒) — Хорошо. — Я зашёл в магазин по дороге, хочу кое-что завтра приготовить. Надеюсь, тебе понравится <(￣︶￣)> — Что это? — Сюрприз!!! Завтра узнаешь! — Ладно. К этому времени Акутагава как раз закончил читать отчёт, что ему прислала Хигучи, на этот раз уже внимательно. Он внёс некоторые правки и отправил ей ответ. Босс написал, что завтра у него не будет тренировки с Дазаем, и велел отдыхать. Акутагава надеялся, что это потому, что у Исполнителя есть другое задание на этот день, а не потому, что Мори пожалел его после происшествия на их последней тренировке. Скорее всего, так и было: не то чтобы Босс Мафии был особо сочувствующим, когда дело касалось работы. Так или иначе, завтра, судя по всему, его опять ждала бумажная работа. Может, ему и стоило подумать, чему можно было бы обучить Хигучи, но его это совсем не волновало, он не собирался тратить на неё время. Сейчас же он думал о прошедшем вечере. О том, как Ацуши обнял его и о том, как он чувствовал себя в тот момент. Акутагава и представить не мог, что ему будет так тепло в объятиях другого человека, так спокойно и хорошо. Ему никогда не были приятны прикосновения, парень очень трепетно относился к своему личному пространству и никому не позволял его нарушать, но когда Ацуши был рядом… было такое чувство, будто он — это именно то, чего ему всегда не хватало. Как будто Ацуши одним своим присутствием заполнял пустоту, многие годы разъедающую изнутри. Через некоторое время его размышления были прерваны новым сообщением. — Акутагава, ты тут? — Да, что такое? — Мы можем созвониться? Акутагаву немного насторожило, что Ацуши не использовал все эти глупые смайлики. С начала их переписки он пихал их почти в каждое сообщение, неважно насколько это было уместно — кажется, парень использовал их вместо знаков препинания. Не то чтобы сам Акутагава был против, но сейчас он начал беспокоиться. — Можем. Что-то случилось? Ацуши печатал ответ слишком долго даже с учётом того, что он только начал пользоваться смартфоном и, конечно, ещё не успел привыкнуть к клавиатуре. Несколько раз он стирал сообщение и начинал сначала, пару раз пропадал значок «онлайн» вверху экрана, что означало, что он закрывал приложение. Акутагава терпеливо ждал. — Хочу услышать твой голос. Акутагава перечитал сообщение несколько раз. Он почувствовал, как его лицо наливается краской, и парню пришлось отложить телефон экраном вниз, чтобы прийти в себя. Хорошо, что Ацуши сейчас не был рядом. Он закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, закрыв лицо рукой и улыбаясь. Похоже, юноша не заметил, что прошло слишком много времени: на телефон одно за другим стали приходить новые сообщения. — Акутагава? — Это было странно? Прости, я не хотел — Можешь не звонить, если не хочешь, извини — Ты здесь? Акутагава? — Прости, пожалуйста, просто скажи, если что-то не так, я больше не буду так говорить. Мне очень жаль, правда, прости Акутагава стиснул зубы и быстро напечатал ответ. Он пропал всего на пару минут, на самом деле, но для Ацуши этого было достаточно, чтобы запаниковать. Акутагава мог представить, как он заикается и закрывает красное от смущения лицо руками. — Успокойся, тигр. Я просто отвлёкся. Сейчас позвоню. Парня немного пугало то, как легко Ацуши может вывести его из равновесия буквально одной фразой. Акутагава думал, что уже привык к тому, как тигр заставляет чувствовать его все эти забавные вещи, но, похоже, к этому невозможно было приспособиться. Он откашлялся и нажал кнопку вызова. Ацуши взял трубку почти сразу же. — Привет, — Ацуши звучал совсем не настолько взволнованно, насколько вёл себя в их переписке меньше часа назад. — Привет, — похоже, Ацуши было неловко. Он молчал. — Ты расстроен? — Н-немного… — Почему? — Акутагава выключил настольную лампу, закрыл крышку ноутбука и откинулся в кресле за столом, потянувшись. — Ну… ты долго не отвечал, и я испугался, что опять всё испортил, и что ты будешь меня ненавидеть, и- — Это не так, — Акутагава прервал поток объяснений. — Если мне что-то не понравится — я скажу об этом прямо, тигр. Не паникуй по пустякам. Ладно? — Я постараюсь. Но я же не специально… мне часто кажется, что людей злит всё, что я говорю, — Акутагава отвернулся от телефона, чтобы Ацуши не услышал, и вздохнул. — Я понимаю, что тебе непросто в это поверить, но всё, что говорил тот человек — неправда. Тебе приходилось слушать это не потому, что ты плохой и заслуживаешь этого. Ты должен оставить это в прошлом. — Я пытаюсь, правда, но… ладно, неважно. Давай поговорим о чём-то другом, пожалуйста, — Ацуши не хотел рассказывать Акутагаве о том, что директор может появиться в его голове в любой момент, и он ничего не может с этим поделать, как бы ни пытался. О том, что он бы и рад просто «оставить это в прошлом», но он не может. Как бы он ни старался, сколько бы ни пытался отвлечься и забыть, прогнать его и все его слова из своей головы, у него не получается, как будто его мозг нарочно напоминал ему об этом каждый раз, когда он чувствовал себя хоть немного лучше. И сейчас, на самом деле, он чувствовал, что вот-вот погрузится слишком глубоко в свои воспоминания, у него снова начнётся паника и галлюцинации, несмотря на то, что вечер он провёл вполне хорошо. Тихий и спокойный голос Акутагавы всегда успокаивал и его тоже, так что юноша решился написать ему, хоть и боялся показаться несколько навязчивым. Это сработало: он отвлёкся, и ему стало немного лучше. Хотя говорить о своём прошлом всё ещё было тяжело, и это было последнее, чего он хотел прямо сейчас. — О чём, например? — Акутагава вернул его из размышлений спустя несколько секунд тишины. — Какие у тебя планы на завтра? — Ацуши потряс головой, прогоняя дурные мысли. Сейчас он мог поговорить с Акутагавой, ему не нужно было думать обо всём этом. И хотя технически их разделяло несколько километров, Ацуши чувствовал, что он рядом. — Буду заниматься бумагами. — Бюрократия и мафию не обошла стороной, да? — Ацуши усмехнулся в трубку. — У меня была целая куча проблем из-за неё, когда я только сбежал. Никто не хотел брать на работу подростка без документов. — Ты до сих пор не сделал паспорт? — Акутагава удивился, как Ацуши удалось ни разу не столкнуться с проблемами из-за того, что у него не было никакого удостоверения личности. — Да… я даже не знаю, возможно ли это, у меня ведь совсем никаких документов нет. — Возможно. У меня тоже не было, — Акутагава умолчал о том, что, вообще-то, в Мафии у всех есть по несколько паспортов — и все поддельные — он знал наверняка, что настоящий документ тоже можно получить, даже если Ацуши никак не мог подтвердить свою личность. — О, хорошо. Надо будет заняться этим, когда будет время, — Ацуши потёр глаза и лёг на кровать. — Во сколько ты завтра придёшь? — Пока не знаю. Рабочий день до семи, но меня могут задержать или отпустить пораньше, если появится какое-то задание. Я напишу завтра, когда освобожусь. — Хорошо. Я хотел прогуляться утром, а потом готовиться к твоему приходу. Тебе не надоедают фотографии? — Ацуши хотел узнать, не против ли Акутагава того, чтобы он продолжал присылать ему всё вокруг. — Нет. Но я не уверен, что смогу завтра отвечать, пока буду работать, — вообще-то, Акутагаве на самом деле нравились все эти снимки, которые присылал Ацуши: у него неплохо получалось находить самые удачные ракурсы и строить кадр. Ещё больше ему нравились его короткие забавные подписи, но больше всего — осознание того, что всё это делает Ацуши счастливым, и он хочет поделиться своим счастьем с ним. — О, я понял, — Ацуши бесшумно зевнул. Глаза закрывались. — Я сейчас, кажется, засну… спокойной ночи, Акутагава. Спасибо тебе. И не забудь обработать свою рану, пожалуйста, — Ацуши уже наполовину спал, его голос был тихим и сонным. — Не забуду. Спокойной ночи. Акутагава завершил звонок и тяжело вздохнул. Он думал, что Ацуши просто не мог быть ещё очаровательнее, но в очередной раз ошибся. То, что этот парень делал с его сердцем, не поддавалось никакому объяснению, но Акутагава просто не хотел мириться с тем, что чувствовал. Он привык всю жизнь быть один, и даже если с Ацуши было лучше, он пока не был готов признаться самому себе в том, насколько важным для него он стал за такое короткое время. Обманывать себя он тоже не хотел, разумеется, поэтому единственным вариантом было просто стараться не думать об этом и продолжать получать пользу (хотя, скорее, удовольствие, но нужно же было Акутагаве как-то рационализировать весь процесс хотя бы в своей голове) от общения. Он никогда не нарушал своих обещаний, поэтому после разговора подросток действительно обработал заживающие раны, и только после этого отправился спать, пару раз переслушав то короткое сообщение, записанное Ацуши ещё у него дома, не в силах перестать думать о нём.